– Рюноскэ, просыпайся, ты же сейчас опоздаешь, – Ацуши нависает над спящим парнем в наполовину застегнутой рубашке и зубной щёткой во рту. В последнее время Акутагава просто невозможно разбудить, словно в их общей квартире он теперь вознамерился нагнать весь сон за годы недосыпа. А ведь раньше это Накадзима с трудом вставал. Как ни старалась бедная девочка Кёка, тигриная натура Ацуши требовала свернуться клубочком и спать сутки напролёт. Желательно в коробке.

Рюноскэ с трудом привстает на локтях и как слепой котёнок нашаривает шею Накадзимы, намереваясь поцеловать его, но лишь натыкается на зубную щётку. Ацуши тут же взрывается смехом, а Акутагава недовольно открывает глаза.

– Ты это специально, да? Лишь бы посмеяться надо мной, – сокрушенно жалуется Рюноскэ. 

– Я ведь о тебе и думаю! Можем поцеловаться, заодно и зубы чистить не придётся, – подмигнул тому Накадзима, возвращаясь в ванную.

– Да ну тебя.

Через пару минут парни встречаются на кухне. Как оказалось, умывание не возымело никакого эффекта на сонливость Акутагава, он всё так же мило зевал, пытаясь что-то нашарить рукой. Кажется, омлет Ацуши неминуемо сгорит, если он продолжит так нагло пялиться на своего парня.

Полосатый Расёмон внезапно появляется из ночной рубашки Рюноскэ, змейкой взвиваясь на полку в самый дальний угол, доставая кружку. Ту самую, которую Накадзима вылепил лично на пробном уроке в гончарной мастерской. Вот подлец! Всё-таки понравилась, а ведь поначалу Акутагава при виде этого произведения искусства лишь скривился и окрестил кружку настоящим уродцем. 

Ацуши на это зрелище лишь тихо посмеялся, переключая плиту на слабый огонь. 

– Можешь замолкнуть? И так голова болит, – жалуется Рюноскэ, опираясь локтями на столешницу, пока Расëмон возился с чаем. 

– А я думал у тебя другое место болит после вчерашнего, – Накадзима игнорирует слова парня и широко улыбается прямо ему в лицо. 

– Иди ты, – Акутагава хмурится, пока Ацуши виснет на его шее, смеясь. Пытается сделать непроницаемый вид, словно его это и не касается, жаль только, что румянец слишком заметен. 

Накадзима наконец отлипает и убирает омлет с плиты, начиная накрывать на стол. 

– Я вообще-то имел ввиду вчерашнюю миссию. Тебя ведь задело. Не болит рука? – как ни в чем не бывало продолжает щебетать Ацуши, когда оба уже сели завтракать. 

Рюноскэ давится омлетом.