Выйдя из бокса, где лежал Барри, Крис краем глаза заметил движение в лаборатории за приоткрытой дверью в конце коридора и решил полюбопытствовать.

Между различным оборудованием и компьютером с пачкой разнообразных распечаток деловито сновал Вескер, то и дело подхватывая новую бумагу из принтера. На звук открывающейся двери он коротко прислушался, но даже не обернулся.

Крис прислонился плечом к стене у входа и наблюдая за ним, сложив руки на груди.

— Ещё какие-то вопросы с Т-Бездной? — поинтересовался он.

Вескер поглядел на него искоса поверх дужки тёмных очков, слегка улыбнулся.

— Не тебе одному нужно доложить о проделанной работе, Крис. Ну и в целом, окинуть, так сказать, взглядом полученные результаты в стремлении к идеалу.

Редфилд задумчиво потёр пальцем подбородок, разглядывая ряд пробирок и колб на столе, раскрытые блокноты с записями, какие-то таблицы на экране здоровенного монитора в углу.

— Хочешь сказать, что всё ещё совершенствуешь формулу? Разве Барри она не помогла как есть?

Вескер чуть дёрнул бровями, перелистывая распечатки, пробегаясь по ним взглядом и что-то сравнивая со своими записями.

— Риск, мой дорогой Крис, риск всегда неизбежен. Но в большинстве случаев, при заражении Т-Бездной у жертвы не будет нескольких запасных часов, как у нашего старого друга Бёртона. Не говоря уже о двух днях для создания новой порции, если предыдущей окажется недостаточно для полного излечения от вируса. Формула нуждается в усилении. Действующее вещество должно быть в большей концентрации, — задумчиво проговорил он себе под нос. — Но с учётом второго и третьего фактора…

Крис почувствовал себя третьим лишним между Вескером и его изысканиями.

— Кхм, — он отлип от стенки, — я, пожалуй, к себе.

Вескер поднял голову и отложил одним движением всю пачку. Он сделал как будто всего шаг вперёд, но скользнул к самой двери, оказавшись рядом с нахмурившимся Крисом. Это было не так быстро, как в тот судьбоносный день, в замке Спенсера, когда Крис и Джилл даже не могли уследить за ним взглядом, но — показательно. Демонстративно.

Пока он смотрел в лицо Альберту во все глаза, тонкие длинные пальцы сунули ему в нагрудный карман какую-то визитку. Отметив этот жест, он удивлённо глянул на Вескера, и тот ему мягко улыбнулся, самыми уголками губ.

— О, я бы хотел продолжить наше общение, Крис, — промурлыкал он. — Но чуть позже, в менее служебной обстановке и с куда большими удобствами, чем здесь. Лью-де-Нюи вполне способен предложить нам что-то получше этих однообразных казарменных комнат с одноместными кроватями. 

Он отошёл, снова подхватывая листы со стола, пока Крис задумчиво рассматривал красивый прямоугольник визитки, стилизованный под пергамент с золотым тиснением.

— Номер на твоё имя, так что будь так любезен не засиживаться тут до полуночи, — между делом заметил Альберт.

Крис кивнул, улыбнулся открыто, и Вескер замер на пару секунд с поднятой рукой с распечатками, задержал долгий взгляд на его лице.

— Есть, сэр.

***

Номер был хорош, пусть на непритязательный крисов вкус главным было удобство, а не красота. Но он не мог не признать, что в этом лаконичном и стильном оформлении с отголосками прошлого столетия был свой уют.

Не так кричаще роскошно, как в каютах Зенобии и Семирамиды, не так чопорно и отстранённо, как в особняке Спенсера, не так давяще и мрачно, как в его же замке, — в небольшом отеле, как и в самом Лью-де-Нюи, было мило и спокойно. Вескер, как он и подумал, не поскупился на люксовый номер, и на зелёных обоях поблёскивали золотые нити, за окном виднелся небольшой балкончик с витой оградой, а кровать могла бы вместить отряд БСАА без всякого стеснения.

В ожидании Альберта Крис развалился в большом кресле рядом с журнальным столиком из тёмного дерева. Задумчиво проведя подушечками пальцев по бархатистой ткани — Вескер как специально выбрал номер в его любимых цветах! — и оглядываясь вокруг, он заметил подарочную бутылку вина и прикрытые салфеткой закуски — комплимент от отеля, очевидно из местной кухни. 

Тихонько тикающие часы, часть такого же тёмного, как столик, комода с большим зеркалом, показывали уже первую минуту двенадцати, когда в двери повернули ключ. Не прошло и часа, как Альберт всё же соизволил явить свою сиятельную персону пред глазами Криса.

— У тебя наконец-то сошлись вычисления? — хмыкнул он, подхватывая из закусок кубик подозрительно сочетающегося по цвету с обоями сыра.

Стягивая тонкие перчатки по пальцу, Вескер закатил глаза.

— Я наконец-то смог найти начальника хозотделения и добиться от него открытия дополнительного помещения под нужды лаборатории. В Лью-де-Нюи, конечно, располагается только второстепенный штаб БСАА во Франции, но необходимо сделать достаточное количество вакцины. Запасы на будущее, перед тем как мы вернёмся в Северное подразделение, — усмехнулся он. — Кроме того, я прекрасно помню, что у Амбреллы здесь было оборудовано значительно больше помещений.

Крис чуть не подавился сыром.

— Ты здесь уже бывал? — удивился он. — Когда?

Альберт неторопливо расстегнул своё синее пальто, аккуратно убрал его в высокий шкаф с завитушками на ножках.

— Естественно. После освобождения от влияния Маркуса я побывал почти во всех европейских подразделениях Амбреллы, кроме русского, — он накоротко задумался. — На Кавказе, насколько мне известно.

Крис подхватил из вазочки с инкрустацией ещё кубик сыра, на этот раз какого-то прямо оранжевого оттенка, и повертел его в пальцах.

— Ты там был, — хмуро заметил он. — В две тысячи третьем. Мы с Джилл видели, как ты уходил после зачистки базы и убийства Владимира. Украл все оставшиеся данные о разработках Амбреллы, насколько нам известно. В том же году часть их была опубликована и помогла в разоблачении и банкротстве компании. Иногда мне казалось, что мы действуем параллельно, но в итоге всё было наоборот, — он закинул кубик в рот и посмотрел на Вескера с долей болезненности. — До падения из окна замка.

Альберт задумчиво пожал плечом, садясь по другую сторону от столика, в такое же кресло, и снимая очки. Он кинул взгляд на Криса, подчёркивая одним этим жестом свою открытость рядом с ним.

— Что ж, как мы оба знаем, решения моей предыдущей версии завели его в тупик. Однако подобные данные он должен был защитить максимально строго, — Вескер улыбнулся жёстко в пространство, закинув ногу на ногу, упираясь локтём в подлокотник. — На его месте, я бы, пожалуй, даже предусмотрел систему запуска самоуничтожения через какое-то время после последнего ввода пароля или отсутствия сигнала отмены.

Он подхватил бутылку вина, покрутил её, одобрительно хмыкнув, и занялся пробкой.

Крис молча наблюдал за ним несколько секунд, но всё же решился на так тревожащий его вопрос:

— Разве ты не хотел бы заполучить их снова? Даже сейчас — из исследовательского интереса? Разве ты не считаешь, что знания, а уж особенно такие, как эти, бесценны?

Пробка поддалась со звонким щелчком, и Вескер отложил штопор. Он прикрыл глаза, вдыхая аромат вина у горлышка.

— М-м, чудесно, — пробормотал он, а потом как ни в чём не бывало посмотрел на него: — Не совсем так, мой дорогой Крис. Да, знания бесценны и должны преумножаться. Но вся эта история моей прошлой версии… О, на ней буквально горит штамп Амбреллы. В каком-то смысле, он никогда не мог прыгнуть выше своей головы, отклониться от курса, следуя в строго проложенном фарватере. Он был частью Амбреллы, он охотился за данными Амбреллы, он продолжал её исследования. Противопоставив себя корпорации, он следовал абсолютно аналогичной парадигме, — Альберт пододвинул к себе узорчатые бокалы, намётанным глазом лабораторного экспериментатора наливая в них идеально поровну тёмного густого вина. — Он, как и я, хотел освободиться от Амбреллы, но был уже её продолжением, её частью, так сказать, плотью от плоти. Был создан ею как учёный, если угодно.

Отставив бутылку, Вескер протянул один из бокалов Крису и улыбнулся ему, приподнимая свой.

— Я желаю свободы, Крис. Истинной независимости. А это значит — в том числе, отказ от старого мышления. Я полагаю свои таланты вполне достаточными, чтобы найти новые пути, новые подходы. Поэтому я принял предложение директора Стивенса: после всех рассказов о прошлом и, — он на миг прищурился с ненавистью, — дневника Спенсера мне понравилась идея идти с абсолютно другой стороны. Ступить на собственную terra incognita. Так что эти данные, как и всё, что сделала моя прошлая версия, я бы предпочёл уничтожить, — он посмотрел на Криса, медленно взбалтывая бокал и поводя над ним носом, улыбнулся с убийственной ласковостью, — начисто . Если кто-то другой захочет всё это повторить — о, ну что ж, пусть ему достанет смелости и ума, чтобы пройти этот путь заново, а не паразитировать на открытиях Амбреллы и моей предыдущей версии! Пожалуй, это даже могло бы стать интересным противостоянием умов, — усмехнулся Вескер.

Крис, взяв свой бокал, завороженно слушал его, смотрел на него, иногда забывая моргать и дышать.

Альберт, казалось, светился незыблемой самоуверенностью, не сомневался в выбранном пути — точно так же, как и раньше. Как на ступенях особняка Эшфордов, как на причале в Антарктиде, как в замке Спенсера.

Но теперь этот бесконечно необычный человек, со стальной волей и неизбывной жаждой познания, человек, который мог бы однажды уничтожить всё живое на Земле под корень, — хотел и действовал с ним заодно. Был с ним заодно.

Криса затопило как водопадом, подхватило огромным горячим страстным чувством. Он сжал ножку бокала, наклоняясь над столиком.

— Альберт, — имя вышло хрипло, но Крису было всё равно: он так и не смог оторвать взгляд, — пусть у нас всегда будут разные цели, но всегда — одно общее дело. Будь со мной!

В трёх словах он выразил всё своё чувство, всё то яростное желание, которое терзало его уже без малого десять лет. И которое он наконец смог назвать.

Вескер протянул руку и стукнулся стеклом о стекло, в его светлых глазах была улыбка, было удовольствие, было обещание, была жаркая бездонная тьма.

— Буду, моё дорогое сердце.

***

Крис изливал всю свою накопившуюся ласку, всю сдерживаемую столько дней жажду, и белая кожа Вескера в желтоватом свете прикроватных изящных бра уже вовсю пестрела алыми пятнами. Он знал, что они сойдут уже к утру, если не раньше, но не собирался скупиться на новые.

Альберт был в его руках, Альберт позволял ему всё, давал на себя такое право. Он наслаждался вниманием Криса, иногда прикусывая губы, с силой проводя по его коже сухими твёрдыми пальцами, но не издавал ни стона. Лишь дыхание его становилось тяжелее, и глаза сверкали ярче в тусклом тёплом свете.

Крису же было мало, чертовски мало. Он хотел отдавать, он хотел — любить. Подарить своему прекрасному, холодному и строгому экс-капитану всё внимание на свете, поделиться расплавленным металлом, отлив сколько не жаль — прямо из кипящего сердца.

Он провёл по светлому крепкому боку, коснулся большим пальцем впадины между заметными мышцами бедра и живота, где начинали виться светлые волосы. Вескер чуть вздрогнул от этого прикосновения, выдохнул, глядя из-под светлых ресниц, но изогнул бровь — как будто это не его член упирался Крису в живот. Его волосы слегка разметались по подушке, но лишь приоткрытые губы и горящий взгляд на строгом лице выдавали его состояние.

— Могу я?.. — Крис сглотнул, смотря ему жадно в глаза и очень стараясь пока что не смотреть вниз или, не дай боги, не коснуться без разрешения. — Пожалуйста?

Альберт усмехнулся, поворошив ладонью короткие каштановые волосы, дразня его и оттягивая согласие секунда за секундой. По телу Криса прошла сильная дрожь, он свёл брови в просящем выражении, и Альберт медленно кивнул, наблюдая за ним с едва ли скрываемым ликованием.

— Что ж, попробуй, — он был сегодня щедрым.

Крис с коротким стоном опустился ртом на твёрдо стоящий длинный член. Он вобрал головку, потираясь языком, потом стиснул её губами и опустился по стволу ниже. На всю длину его всё-таки не хватило, и он перехватил ствол рукой, возвращаясь к головке, описывая вокруг неё языком снова и снова.

— М-м, — ресницы Альберта дрогнули, тело напряглось, и он немного толкнулся бёдрами вверх. 

Крис едва не поперхнулся, но удержался на месте, стараясь вобрать член сильнее. Он наклонился, а потом отвёл голову, проведя по стволу языком до самого кончика, снова вобрал губами головку, облизывая её изгибы, обводя её, отсасывая.

Вескер коротко и жадно выдохнул, а затем чуть повёл головой, как будто прислушиваясь к себе. Сглотнув, он нажал ладонью Крису на плечо, чтобы тот отодвинулся от его паха.

— Пожалуй, хватит, — низко, ниже, чем обычно, протянул он.

Тяжело дышащий Крис нехотя послушался, глянув вниз. На члене Вескера, всё так же стоящем идеально вверх, выступила густая тёмная капля.

Он моргнул и поднял на Альберта вопрошающий взгляд. Значит, ему тогда, в темноте и после текилы, ни черта не показалось. 

— Это всегда так? И я, — он, слегка нахмурившись, провёл большим пальцем по губам, стирая слюну, — я ведь тогда уже получил твою сперму.

Вескер плавно перехватил его руку, сам провёл языком по пальцам, покусывая фаланги.

— Я не заражу тебя мутагеном, Крис, можешь не волноваться. Но в моих жидкостях в, к-хм, определённых ситуациях действительно появляется пигмент, — усмехнулся он. — Как напоминание от предыдущего владельца тела. Что тебя так удивило? Впрочем…

Он выскользнул из-под Криса змеёй, уселся позади, оказываясь за его спиной и немного сбоку. Его руки скользнули по загорелой коже, прижали к себе крепкое тело.

— Полагаю, сейчас совсем не время для всяких деталей подобного рода. Если пожелаешь, их мы обсудим позже. А сейчас — вернёмся к начатому, — Крис вздрогнул от жаркого шёпота на ухо, подался к Вескеру назад, открывая шею, доверяясь ему. — Правильно. Вот так — гораздо лучше.

Альберт провёл языком вдоль напрягшейся на шее линии до подбородка, прикусил за выступающую её часть. Его ладони стиснули рельефную грудь, помяли широкие мышцы, ногти царапнули соски.

Криса мгновенно выгнуло дугой, у него закружилась голова, и он рвано, дрожаще выдохнул, откидывая голову Альберту на плечо.

— Да, вот так, мой красивый, мой восхитительный, бесподобный Крис, — проурчали ему на ухо, и Крис расслабился, позволяя себе плыть во всех этих ощущениях, которые дарили чужие руки.

Кожу пекло как подожжённую траву там, где касался Альберт, где вжимал в себя и проводил ладонями. Он слегка вздрагивал от этого чередования нежности и жёсткости, он стонал, когда крепкие пальцы сжимали ему соски.

Внизу, у самой поясницы, Крис ощущал твёрдость чужого члена, и она выматывала, она дразнила его, отзывалась внутри приливом. Чуткие кончики пальцев пробежались по его собственному члену, практически лежащему на животе, — и в какую-то секунду он не вынес подобной двойственности. С жарким выдохом он толкнулся задницей в Альберта, одновременно прижимая чужую кисть к своему члену.

Он почувствовал, как Вескер хищно улыбнулся у его шеи, и у него встали волоски дыбом. Зубы зарапнули по тонкой коже у самого плеча, но не укусили — на этот раз.

Альберт отклонился в сторону, подхватывая что-то позади него, и внизу спины скользнуло холодным и влажным, а потом жёсткий палец тронул, коснулся у самого входа.

— Что, теперь я готов? — Криса хватило на усмешку между двумя стонами, и Альберт воспользовался этим, чтобы войти пальцем глубже.

— Именно так, мой дорогой Крис, — Вескер всё же прикусил ему ухо, чувствуемо, почти до боли. — Но тебе всё ещё придётся попросить.

Пальцев стало два, и Крис поморщился от непривычного ощущения. Альберт неторопливо растягивал его левой рукой, аккуратно разводя пальцы шире и едва-едва заметно двигаясь. Второй рукой он размашисто провёл по груди, самую малость, на грани чувствительности касаясь затвердевших сосков.

Крису казалось, что он сейчас свихнётся от всех ощущений разом. Вескер держал практически весь его немалый вес на груди, пронизывая пальцами снизу и дразня сверху. Терпеть больше не было сил.

— Ар-рг-х, Альберт, — Крис стиснул руками бёдра позади себя. — Ну, давай уже. Войди!

— Тц-тц-тц, — покачал головой тот, даже не собираясь прекращать свою двойную пытку. — Попробуй ещё раз. Это не очень-то похоже на просьбу.

Его пальцы прошлись резко вниз по рельефному прессу и разделились, закапываясь в рыжевато-каштановые завитки, уткнулись в самое основание — и протянули по тугому стволу вверх.

— Альберт, выеби… меня, — выстонал Крис, прикусив губу, когда его член угрожающе качнулся. — Пожалуйста, блядь!

Вескер осторожно вынул пальцы, проведя вверх по ложбинке между крепкими круглыми ягодицами. Второй рукой он сжал ствол Криса у самого основания, не давая даже попробовать кончить раньше времени.

— Как скажешь, мой ненаглядный.

Он нагнул его — и вошёл сразу на треть, так, что у Криса посыпались искры из глаз. 

Вескер двинулся дальше, и ему показалось, его нанизали на вертел. Но вместе с тем его накрыло блаженством, прогнуло желанием. Он с низким рыком вытянулся на руках, вжимаясь в чужой пах. Он хотел больше, он хотел ещё.

И Альберт дал ему больше и ещё.

Миг — и Вескер уже с силой вбивал его в кровать, глубоко втрахивался, стискивая его плечо одной рукой, другой — его толстый член, потирая головку большим пальцем.

— Да, Альберт, да-а-а! — кажется, он не стонал — кричал, почти в голос, лишь смутно понадеявшись на толщину старых стен.

Вескер жарко выдохнул и приподнял его, перехватывая поперёк груди, заставляя снова встать на колени спиной к себе, двигаясь в нём уже медленней, размеренней, но всё так же неотвратимо.

— Кончишь по моему приказу, Крис? — голодно, жадно усмехнулся он и впился в шею. — Как в прошлый раз. Только по одному моему слову .

— А-ааааа…

Крис сорванно вздох. Ему показалось, у него ноги стали ватными от этих слов. Его повело сильнее, он готов был на что угодно, лишь бы Альберт прекратил эту бесконечную сладкую пытку, лишь бы Альберт уже велел…

— Да, — сорванным голосом отозвался он и толкнулся в руку, насколько позволила жёсткая хватка. — Пожалуйста, Альберт, прошу.

— О, так вежливо, — Вескер задвигался чуть быстрее, — вы только посмотрите, какая высокая боевая готовность.

Не останавливаясь, он длинно обвёл языком край уха, а потом жарко и яростно рыкнул:

— Кончай!

И Криса вздёрнуло, без его на то участия, слепо вперёд и вверх — насколько позволила стальная рука на талии. 

Он кричал. Долго, протяжно кричал, пока сердце, кажется, совершало тройной кульбит. Белая струя живописно легла на кровать длинной изогнутой линией, едва не достав до самого изголовья.

Вескер резко и тяжело втолкнулся в него ещё раз, с низким стоном, и он почувствовал, как его затапливает сзади и изнутри.

— Умница, — Альберт улыбнулся, отпуская его, проводя напоследок по спине. — Ты всегда был и будешь моим лучшим. Мой Крис.

Он потянулся за салфетками и вытер тёмные и белые следы на белье аккуратными, ловкими движениями.

Отдышавшись, Крис упал на спину, закидывая руки за голову. Он разглядывал потолок с изящным бордюром и люстрой по центру, большие чёрно-белые фотографии в рамках на стене, тонкий золотистый тюль, едва колышущийся у прикрытой балконной двери.

Как сказал Альберт, “свобода”?.. Свобода и независимость. Он повторил то же самое, что говорил полтора месяца назад, в палате, едва только очнулся.

Крис нахмурился. Вместе со словами Вескера, ему на память вдруг пришёл старый разговор с директором, ему вспомнились две каталки и наклонившиеся доктора над одной из них, пинцет в их руках.

Яростный укол совести стиснул горло, и Крис перевёл глаза на приводящего себя в порядок Вескера. Поколебавшись с долю секунды, он решительно нахмурился.

Он не мог больше молчать об этом. Пусть это был риск — абсолютно не оправданный риск по мнению всего руководства и, наверное, даже его собственных друзей. Но человек, с которым он хотел бы разделить дело всей жизни и, может, самую жизнь, имел право знать и решать самому, как быть дальше. Человек — любой человек — имел право быть свободным. 

Крис сглотнул. Сейчас — что ж, сейчас был не самый худший момент для признания, решил он.

— Альберт. Я должен тебе кое-что рассказать.

Вескер развернулся к нему с кошачьей грацией, лёг рядом с ним, вытянув длинные ноги и опираясь на локоть. Он было улыбнулся мягко, но потом внимательно вгляделся в серьёзное лицо Криса и подобрался в мгновение ока.

— Слушаю.

Крис твёрдо посмотрел ему в глаза.

— Тогда, после эвакуации со скал под замком Спенсера, я видел в коридоре, как с тобой что-то сделали, пока твоя голова ещё была… как расколотая дыня, — начал он. — Потом, после всех проверок и допросов, Стивенс намекал мне, что они могут следить за тобой — и остановить при надобности. Полагаю, они всадили тебе тогда, прямо в заживающий мозг, что-то типа жучка, — выговорил он буквально на одном дыхании, с тревогой всматриваясь в Альберта, — возможно, даже с ядом. Или с ещё какой-нибудь дрянью.

Вескер выпрямился, пока он говорил, медленно сел с каменным лицом на кровати. Он поднял руку к лицу, коснувшись пальцами виска, провёл к затылку, где волосы всё ещё были чуть короче, чем надо, — как будто хотел нащупать этот жучок.

Крис с силой прикусил губу. Он тоже сел, смотря в замешательстве, но потом мягко коснулся его руки. Вескер резко обернулся, глядя на него белыми бешеными глазами — совсем, как тогда, в допросной.

Крис немного дёрнулся: от этого взгляда ему самому стало больно. Больно — и стыдно.

— Альберт. Послушай, если это просто обычный жучок, то прицельный электромагнитный импульс должен его вырубить. Испытательный полигон… — он нахмурился, мысленно перебирая возможности.

— Нет, — прорычал Вескер, резко мотнув головой. — Если там яд или даже заряд, он может сработать при отключении. Вскрыться и вытечь. Необратимо повредить часть мозга.

Он в ярости посмотрел на свои руки. Его пальцы медленно сжались.

— Я бы вытащил его сам. Вскрыл череп через зеркала, достал. Снова регенерировал, — тихо проговорил он, скрипнув зубами, слепо, с ненавистью смотря перед собой. — Но это — риск. Угроза потерять часть себя. Мою новую память. Мои знания. Мою текущую жизнь.

Он взглянул на Криса так обжигающе и болезненно одновременно, что тот задохнулся. 

Альберт, которого взращивали как проект, которого всю жизнь направляли и которому моделировали его мышление, его поведение. Альберт, который хотел действовать вопреки своим создателям, хотел освободиться от Амбреллы. Альберт, который наконец смог сорваться, уйти с преступного пути, смог начать выстраивать себя заново. Альберт, который согласился быть с ним и который открылся ему, — чёрт дери, никак не заслуживал оставаться чьей-либо фигурой на доске, пусть даже конём или ферзём.

Крис подскочил к нему, яростно, со всей силы стискивая его за плечи.

— Несмотря ни на что, они не имели право, — он покачал головой. — Так нельзя — ни с кем! И с тобой тоже.

Вескер посмотрел на него мрачно, уголок его губ потянулся вверх на абсолютно неподвижном лице.

— Сообщив мне это, ты уже нарушил приказ, пусть даже неофициальный. Пошёл против прямых интересов БСАА, — медленно проговорил он, наклоняя голову, всматриваясь Крису в глаза. — Сомневаюсь, что директор Стивенс или кто-либо ещё был бы рад такому положению дел. Тем более, если ты прямым образом поспособствуешь тому, чтобы я перестал быть под этим опосредованным контролем.

Крис посмотрел на него в упор.

— Это был несправедливый приказ, — жёстко отрезал он. — А значит, неверный. Альберт, я сделаю всё, чтобы ты был свободен. Мы найдём какой-нибудь способ, чтобы не навлечь никаких подозрений. Пока ты работаешь и честно делаешь своё дело — у них и не должно быть к тебе вопросов!

Вескер дёрнул бровью и холодно усмехнулся.

— Ты так веришь мне, — протянул он. — А что, если Стивенс прав, мой дорогой Крис? Что, если ты пойдёшь против решения руководства, а в итоге твоя обострённая жажда справедливости обернётся против тебя самого? — он наклонился вперёд, его голос стал шершавым, горьким шёпотом. — Что, если я… снова не буду в своём уме?

Крис посмотрел ему в глаза, стиснув челюсти, и медленно покачал головой.

— Нет. Нет. Очистив мозги от прошлого, ты сам сказал, что хотел бы другого исхода и что именно сраная вирусная нагрузка заставила тебя свихнуться! Не зная об этой дряни в башке, ты захотел и решил жить чёртову новую жизнь! И ты имеешь на неё полное, абсолютное право, а я — не позволю его у тебя отнять. Я знаю, что это — правильно.

Он обнял ладонями голову Альберта, и тот медленно поднял руки, осторожно прижал их поверх рук Криса, глянул в ответ, с болью изломив брови.

— Крис, мой Крис… — низким, грудным голосом отозвался он, сжимая его пальцы, отнимая их от своего лица, целуя по самым кончикам.

— Ты нужен мне. Мне трудно без тебя дышать. Я не собираюсь отказываться от своих слов. И хочу, чтобы ты был со мной, — он улыбнулся Альберту, ясно и жарко, пламенно. — Был на моей стороне .

Тот поглядел мягче и медленно кивнул.

— Значит, так и будет.

Крис выдохнул, закрывая накоротко глаза, тихо усмехнулся. А потом с силой впился губами в губы Альберта, вжал его в себя на секунду-две-три.

Альберт отозвался.

Поцелуй был умопомрачительным, яростным, жадным, поцелуй длился невозможно короткую вечность, соединяя их в целое, подтверждая их собственные слова. Поцелуй был согласием и был сражением, желанной битвой двух равных сил.

Он оборвался в один миг, и Альберт с рыком опрокинул Криса навзничь, раздвигая ему ноги, быстро проверяя готовность пальцами. Тот подкинул бёдра с резким выдохом, открываясь, и Вескер буквально на лету поймал его движение, вталкиваясь в него по самый корень. Они слились так, словно делали это всегда, без малейшей задержки.

Альберт глухо застонал над ним, снова и снова жадно в него входя.

Крис стиснул ногами его талию, обнял его за шею, смотря, как в светло-голубых глазах слабо мерцают жёлтые искры, как они постепенно гаснут, исчезают, растворяются, а движения Альберта становятся плавнее. Он расслабился, давая Альберту максимальную свободу действий, только подмахивая немного на обратном движении вверх.

Они почти касались губами, смешивая дыхание.

Крис прикусил губу, чувствуя, как мерные толчки неумолимо доводят его до самого края. После первого бурного раза он сам же желал ещё, но вместе с тем осознавал, что продержится не так уже долго.

Полыхающие глаза Вескера были почти напротив, его светлые ресницы дрожали, белая кожа на скулах потемнела до розового.

Альберт был с ним, был душой и телом, дышал им, буквально впитывал его. Крис чувствовал, как окончательно теряется в этой буре на двоих, как возбуждение доходит до максимума, скручивая жгутом его тело.

— А-а! Больше не могу-у! — прохрипел Крис, отчаянно вжавшись в него, стиснув мышцами его член.

 Альберт резко выдохнул ему в шею, и он коротко кончил куда-то между ними.

— Это правильно, моё сердце, — жадно, собственнически отозвался Альберт и резко, с размаху вбил бёдра последние несколько раз.

Он закрыл глаза, едва сглатывая сиплый яростный, долгий стон, изливаясь снова в крепкую загорелую задницу.

Они соприкоснулись лбами, когда Вескер рухнул на него, даже не выходя, с трудом переводя тяжёлое дыхание целые несколько секунд.

Крис нежно погладил его по чуть влажной спине, царапнул пальцами сверху вниз по расслабленным мышцам. Он наслаждался этим коротким мигом, пока было можно, но бессердечная реальность таки взяла своё.

— Уф, теперь нам уж точно не обойтись одними салфетками.

Стекая с него, Альберт издал только короткий согласный звук.

***

Вернувшись из душа и вытирая на ходу волосы — подумать только, тут даже полотенца были с вышивкой! — Крис вдруг встрепенулся, замер и несколько вопросительно посмотрел на сонно моргающего с кровати Альберта. Тот приподнял бровь на пару миллиметров ниже обычного.

— Надеюсь, это не ещё одна умопомрачительная новость, Кристофер, — предупредил он. — Бесконечно ценю твою искренность, но второй подобный сюрприз я не вынесу.

Крис сконфуженно улыбнулся и потёр шею. У него и после первого-то сюрприза всё болело, куда уж тут. Но зато его совесть перед любимым человеком была теперь кристально чиста.

— Хм, нет… Что ты сказал сегодня в кафе? Как только подошёл? — он нахмурился, опускаясь на кровать и пытаясь выцепить этот момент, пролетевший мимо из-за куда более важного вопроса. — На французском же, да?

Альберт усмехнулся и повернул к нему голову, глядя в глаза. Крис почувствовал, как будто его гипнотизируют, и приподнял бровь, не отводя взгляд. В конце концов, в эту игру можно было играть вдвоём, не так ли?

— Я искал тебя. И я нашёл тебя , — медленно и низко произнёс Альберт, и голос его гудением колокола разлился в наступившей тишине. — Ты — мой. И не вздумай никогда больше спорить с этим.

Крис тихо дышал, не спуская с него глаз. Потом опустился рядом, слёту ложась щекой на его грудь — словно уже делал это тысячу раз, словно только так и надо было. Он уткнулся лбом в шею Альберта, обнимая его поперёк, притягиваясь к нему всем телом.

— Твой.