Стоя перед судьёй, адвокатом, прокурором и другими присутствующими Габриэла держится стойко и гордо, как человек, уверенный в правильности своего поступка, в своей невиновности. В конце концов, она защищалась и мстила за Якова. Её любимый человек умер от ножа этого мерзкого чудовища, который был её мужем на протяжении многих лет. Она никогда не забудет, какой ношей была для неё жизнь в качестве фрау Беккер, а потому не винит себя в том, что успела схватить кухонный муж и ударить им своего бывшего мужа, Вальтера. Она не пыталась помочь ему, когда тот лежал на полу её кухни, окрашивая ту ярко-алой кровью и захлёбываясь ей, моля взглядом о помощи, не чувствовала желания быть милосердной к человеку, который старался разрушить всю её жизнь. И даже если она будет приговорена к лишению свободы, Габриэла не сдастся. Она выйдет обязательно начнёт всё сначала, постаравшись забыть про свои раны.
***
Глядя на лежащие перед ним деньги, мистер Фриман с ненавистью отталкивает пачки зелёных купюр от себя. Это последнее, что ему сейчас нужно. Он определённо не хочет видеть то, недостаток чего погубил его дорогого брата и его жену, а избыток — их сына-дурака. Он просто не мог поверить, что Германа нашли заваленным деньгами, задохнувшимся под ними. До чего дурацкая и нелепая смерть, сложно поверить, что тот, кого так любили и оберегали самые важные люди в его жизни, закончили столь трагически. Если бы у него были в своё время эти деньги, он точно спас бы Марию, позволив выжить и Вальтеру, а уж те нашли бы способ уберечь его племянника...
Но сейчас не те времена. И от этих денег ему нет никакого толку.
***
Ян Су смотрит с горечью на лежащее перед ней тело. Эта официантка работала вместе с ней, разнося заказы в их забегаловке. А сейчас лежит бесполезным вымученным трупом в женском туалете. Вот что бывает от недоедания и переутомления, так и заканчивается жизнь.
Ян Су вызывает скорую и полицию, на всякий случай ещё раз проверяя пульс и дыхание официантки с нежными розовыми волосами, а после спешит со всех ног сообщить начальству. Похоже, придётся в одиночку работать по несколько смен какое-то время, раз уж возникла нехватка рук и выпала возможность заработать побольше денег на жизнь. Лишь бы не свалиться в итоге, как эта бедняжка.
***
Глядя на изуродованное жиром синюшное тело, Бруно только качает головой. Это изуродованное тело в морге — его дочь. Непонятно зачем, с какой целью, но она съела столько продуктов, что те уже не помещались в её организм, заполняли пищевод, глотку и даже умудрились попасть не туда, куда нужно, проскользнув в трахею. Вот Карла и умерла, задохнувшись.
Ему больно смотреть на рыдающую от отчаяния жену, сидящую рядом с их когда-то маленькой дочуркой, так что он берёт Пенелопу за руку и уводит из здания, надеясь, что любимая женщина сможет пережить потерю их ребёнка. Он знал, что ничем хорошим любовь к еде Карлы точно не закончится. Ему следовало постараться лучше и сделать всё возможное, чтобы спасти Карлу, направив её на правильный путь.
***
Ямада Сакура захлёбывается в слезах на плече мужа, объясняя полиции, что никак не ожидала от дочери такого поступка. Муж её, Такуми Тору, и сам выглядит подавленным, когда смотрит на накрытые носилки. Нельзя было предположить, что Аой покончит с собой, ведь в последние дни она была такая живая и жизнерадостная, его девочка начинала снова расцветать, как ему показалось. Что же пошло не так? Кто виноват в том, что произошло?
Сакура смотрит на него с горечью, будто спрашивая без слов: "Неужели мы были для нашей дочери плохими родителями?" А он и сам не знает, что ответить ей. Потому что так же не может сказать, считала ли хорошим отцом его собственная дочь и всегда ли он был прав.
***
Ганс Шмидт терпеть не может газеты. Потому что в последнее время все они только об одном и пишут: о смерти известной бизнес-вумен Хельги Кайзер. Ну подумаешь, из окна выпала. А может и сама прыгнула: думать об этом не хочется. Умерла и умерла: похоронили, некролог напечатали и дальше жить. И вообще, кто станет плакать по этой богатой высокомерной женщине, которой постоянно перемывали косточки все, кому не лень? Сильных женщин мало где любят, а уж когда речь идёт о Хельге Кайзер, можно сказать точно: её не любил никто.
А ему и вовсе не до этого: мистера Шмидта ждут в суде. Он должен дать показания по делу Габриэлы Штольц, мимо дома которой он проходил, когда та убила бывшего мужа. О живых хотя бы есть смысл беспокоиться, не то что о мёртвых.
***
Осматривая место происшествия, полицейский тяжело вздыхает. До чего неудачный день, ограбление перешло в убийство. И сделала бы она вид, что не заметила его, спит, может, и не пострадала бы эта гражданка Белкина. А теперь вот мертва, задушена неизвестным грабителем. А ему ещё и протокол составлять, просто прекрасно.
Вещи украдены, следов убийцы нет, да ещё и родня убитой действует на нервы, скандалит и требует делать хоть что-то, искать преступника как можно скорее, чтобы они знали, кого винить в потере кормилицы, человека, который обеспечивал им комфортную и счастливую жизнь. Даже хочется пожалеть эту Анастасию Белкину: врагов не надо с такими "замечательными" родственничками.
Наверное, думает он, стоит бросить наконец работу и зарабатывать в фирме тестя, как и предлагает его жена. Нечего нервы себе портить. А уж там точно не будет вездесущих родственников, сложных преступлений и постоянно орущего начальства, не желающего выдать премию.
***
Работник крематория, взяв у мужчины и женщины документы, внимательно читает их, не глядя на лежащее рядом тело. Йосида Шото, двадцать семь лет. Занимался рисованием картин. Умер от голода в своей квартире.
Переведя взгляд на семейную пару, он осторожно уточняет:
— Ваш родственник?
— Сын, — отзывается мужчина, тяжело вздохнув. — Нужно было настоять, чтобы он не занимался тем, к чему у него не было никаких способностей, любой ценой стоило отговорить Шото рисовать.
— Ты бы не смог, — качает головой его жена, тяжело вздыхая. — Он умер, но сделал это за любимым делом.
— А лучше бы жил и искал то, что будет его сферой и что он сможет полюбить. Ты ведь и сама знаешь, что живопись Шото никогда не давалась, — качает головой мужчина. — И даже если бы он не нашёл ничего... Я бы предпочёл видеть его несчастным, но живым. Творчество — не единственный источник радости.
***
Женщина не может подавить всхлипы, когда смотрит на тело своей дочери, прежде чем перевести взгляд на водителя автомобиля, сбившего её. Натали мертва. Её любимая старшая дочь, защитница и опора, её гордость и радость лишилась жизни из-за пьяного идиота, решившего сесть за руль.
— Ненавижу... — смотрит женщина на нетрезвого парня, которого заковывает в наручники полиция. — Ненавижу! Моя дочь! Моя милая дочь! За что?
Мартин молчит, утешающе обнимая её за плечи, стараясь удержать, чтобы та не бросилась на мужчину и не выцарапала ему глаза. Он не знает, что нужно говорить или делать в такой ситуации. А ещё понятия не имеет, как сообщить о случившемся Бетти. Девушка просто не вынесет новость о смерти сестры.
***
Полиция Сеула делает всё возможное, чтобы успокоить людей, однако получается плохо. Неудивительно, учитывая, что произошёл взрыв в здании бэнда "S-Boys", в результате которого погибли все члены группы и продюсер.
Вероятнее всего, взрыв был устроен намерено, а не в результате какой-то мороки, однако найти виновника будет непросто. Так что придётся постараться: фанаты так просто смерть своих кумиров точно не примут. Он уже представляет, что устроят фанаты Пака Джихёка: этого талантливого парня особенно любят. А уж учитывая, кто его отец, полицейский прекрасно понимает: про ночной сон, скорее всего, придётся забыть. В таком деле он не имеет права ни на единую оплошность.
***
Обсуждения произошедшего в одном из бедных районов Портленда пожаров не прекращаются, люди снова и снова говорят о том, что случилось, строя каждый свои теории, что же произошло. Кто-то предполагает, что это вина местных жителей: не потушили сигарету или использовали плиту спьяну, или недоследили. А может, их дети случайно всё сожгли. Другие думают, здания в том районе подожгли намеренно. Третьи вообще ставят на случайность, считая, что в одном доме что-то случайно загорелось, а хозяева не заметили, умерев и позволив пламени распространиться в других домах.
Мистер Лэнгдон только качает головой с их предположений, воровато оглядываясь вокруг и спеша вернуться домой. Нужно как можно скорее переехать в другой город, нечего здесь оставаться. Теперь у него есть деньги, а значит он может зажить припеваючи, не вспоминая о том, как поджёг дом, где жила его арендодатель Катрина Беверли.
***
Переводя взгляд с задержанного Дениса Жданова на своего коллегу, полицейский тяжело вздыхает, замечая:
— Я так надеялся провести этот выходной с женой и сыном, а здесь это убийство... Как звали убитую?
— Анжелика Валерьевна Некрасова, — отзывается тот, просматривая бумаги. — Возраст — двадцать два года. Род деятельности — проститутка. Причина смерти — колотая рана. Орудие убийства — кухонный нож. Задержанный — Денис Жданов, судя по всему, бывший парень убитой. Все здесь присутствующие выступают в качестве свидетелей, составлением списка занимается Матвей.
— Хорошо, Кирилл, можешь идти, — качает головой полицейский, отпуская его, прежде чем перевести взгляд на лежащее на носилках накрытое тело. Он уже знает, что девушке ничем нельзя помочь, знает, что она вела не самый лучший образ жизни, но всё равно чувствует сожаление.
Если бы только была возможность спасти как можно больше несчастных людей вроде неё. И как сильно хотелось бы не бояться, что нечто подобное может в любой момент настигнуть твою собственную семью.
***
Савамура Рэй каждый день просыпается в холодном поту, озираясь по сторонам. С тех пор, как в Йокогаме произошло вооружённое нападение на него и его девушку, он больше не может спать спокойно, опасаясь, что снова окажется на волоске от смерти, боясь за свою жизнь.
Его девушка, Акико, погибла тогда от ножа сумасшедшей с ножом. Пока она ползла по асфальту, теряя кровь, плача и умоляя о помощи, он ничего не мог сделать, чтобы ей помочь, стоя на месте, неспособный пошевелиться, парализованный страхом.
В тот день с появлением полиции эта сумасшедшая перерезала себе глотку, когда прибыла полиция, видимо, не желая вернуться в психиатрическую лечебницу. Вот только ему от этого не легче.
Потому что кошмары о том дне до сих пор продолжают преследовать его. Он до сих пор помнит, как смотрела на него та безумная и бормотала, точно в бреду: "Почему же они не уходят, а только оказываются всё ближе ко мне?"
***
Проходя через один из пустых переулков, чтобы срезать дорогу, Алекс чувствует непонятную тревогу, а после и вовсе начинает беспокоиться из-за тошнотворного запаха. Сама не до конца осознавая, что делает, она подходит к мусорному ящику и открывает его, заглядывая внутрь. Изо рта её в тот же миг вырывается вопль ужаса, и девушка отскакивает назад, спотыкаясь, падая и ударяясь об асфальт пятой точкой.
Среди мусора, окружённый мухами, подъеденный личинками и значительно подгнивший, лежит труп светловолосого юноши, изрешеченный ранами от пуль.
***
Навещая могилу старшего брата, Джим чувствует непонятную тоску, когда видит плиту одного из соседних захоронений. Томас Уайт, 19** — 20**. "Мир даже не представляет, насколько прекрасного человека потерял". Юноша даже не знает лично человека, захороненного в этой могиле, но всё равно ощущает, как сжимается сердце. Чуть старше его. Видимо, какой-то несчастный случай, тяжёлая болезнь или...
Или самоубийство, как бы ни хотелось отогнать эту мысль как можно дальше. Ему не хотелось бы так думать. Потому что Джим верит в способность людей бороться. И он никогда не смог бы понять человека, который сам оборвал свою жизнь, доказав свою слабость. Он не из таких людей.
Ещё раз взглянув на могилу, парень видит уже успевший засохнуть букет георгинов. И это ещё раз убеждает Джима,что этот человек должен был жить: ему было ради кого это делать.
***
Мастер по ремонту отказывается чинить лифт в очередной раз: ну не может он заниматься таким делом, пока внутри лежит труп. И его не касается, житель он в этом доме, подрабатывающий курьером, или доставщик, принёсший заказ. Тяжело вздохнув и закатив глаза от неподдельного раздражения, Пётр Сергеевич, владелец многоэтажки, вызывает полицию и скорую. В любом случае пришлось бы сообщить про труп погибшего при поломке лифта парня, однако хотелось бы сначала починить тот, чтобы не было жалоб на необходимость подниматься по лестнице, запыхавшись. Всё-таки жители платили за стабильную его работу, а он привык оправдывать ожидания других ради своих денег. Хоть иногда, при таких серьёзных полосках, как в этот раз.
***
С отвращением осматривая тело Алексея Волкова, действительно оказавшегося похитителем и убийцей Лилии Степановны Васильковой, полицейский ворчит недовольно:
— Точно мёртв. В голову стрелял, в голову попал, мозги себе вышиб. Тем более уже остывать начал, пока мы дверь ломали. Вот подлец, и сам умер, и девчушку за собой на тот свет утащил! Вот во времена Союза...
— Завязывали бы вы, Семён Евгеньевич. Закончились уже времена Союза, да и доказано уже, что и тогда такие мерзавцы были. Ещё и маньяки по улицам по ночам шастали, — высказывается молоденький полицейский и тот снова ворчит, но уже едва слышно под нос и не о преступлении, но о невоспитанных молодых оперативниках.
Ладно, не до того сейчас. Нужно написать рапорт и сообщить начальству, что преступник покончил с собой, а похищенная уже мертва и изуродована этим странным извращенцем. Но какая же морока с документами и объяснениями его ждёт...
***
Глядя на играющего на площадке пятилетнего сына, Дмитрий тяжело вздыхает, не уверенный, стоит ли ему окликнуть мальчика. С одной стороны, он выглядит не слишком недовольным таким положением дел, но, с другой, Марку, наверное, скучновато играть совсем одному, так хотя бы с отцом сможет поговорить, скоротать время.
Мужчина ни капли не жалеет, что назвал сына в честь умершего шесть лет назад лучшего друга. Для Дмитрия весь мир рухнул, когда, выйдя из психиатрической больницы, он узнал, что Марк погиб в результате неисправной работы лифта. Все общие планы, все задумки и решения на будущее — всё исчезло вместе с ним, кануло в лету. Дмитрий остался один против целого мира, против всех сложностей и страхов. Он не сломался, только потому что знал: лучший друг не был бы рад, если бы он проявил слабость и снова попытался покончить с собой. Но как же хотелось порой отправиться следом, закончив суету жизни, отбросив тревоги, сомнения, все сожаления...
Тогда он вернулся к учёбе, устроился на работу библиотекарем, а через год, в годовщину смерти Марка, познакомился с Лизой, на которой потом и женился. Она понимала горечь мужа и принимала то, насколько важна его память о друге, а потому даже не была против того, чтобы назвать первого ребёнка в честь умершего, пусть даже это и плохая примета.
Марк ещё какое-то время играет один, пока к нему не подбегает небольшая группа детей, состоящая из четырёх человек: двух мальчиков и двух девочек. Кажется, у ребят завязывается разговор, и один из мальчишек складывает руки на груди, ехидно что-то замечая, на что сын Дмитрия, однако, вовсе не злится.
— Мой папа говорит, что если будешь слишком вредным, вряд ли вырастешь хорошим человеком, — доносится до Дмитрия голос сына, на что мальчик закатывает глаза и, протянув руку, выдыхает своим звонким голосом:
— Ладно, проехали. Давай тогда познакомимся. Меня Кристиан зовут. А это Ника, Яна и Андрей. Что насчёт тебя?
— Марк, — кивает тот, широко улыбаясь. — Очень приятно познакомиться. А сколько вам лет?
— Нам по шесть, — робко замечает девочка с двумя хвостиками, при этом немного неловко улыбаясь. — А что насчёт тебя?
— Пять, — отвечает он. — Но, думаю, мы всё равно поладим.
Дмитрий продолжает наблюдать за детьми с улыбкой, прежде чем на лице его отражается недоумение, недоверие и уверенность, что он ошибся. Какой-то знакомый блеск мелькает в глазах Андрея на мгновение, он донельзя знакомо морщит нос, прежде чем чихнуть, заставляя мужчину невольно сравнить его с человеком, которого он точно больше никогда не увидит. Вот только веснушчатый мальчуган спустя миг снова становится совсем незнакомым, теряя всякую схожесть с бывшим лучшим другом. Дмитрий встряхивает головой, чтобы согнать наваждение. Он бредит. Всё ещё горюет по Марку, вот и выдумывает себе невесть что. Не стоит переносить свои переживания на чужого незнакомого ребёнка.
Спустя всего миг за рукав мальчика хватает девочка с длинными волнистыми, словно у принцессы, волосами. Кажется, её зовут Ника.
— Андрей, а мы можем дружить все впятером всегда? Можем оставаться рядом, даже когда повзрослеем?
— Конечно, — кивает тот, широко-широко улыбаясь ей.
И становится понятно, что эти двое обязательно начнут встречаться, когда вырастут, а после поженятся или просто съедутся вместе, образовав счастливо семью, став парой, которой все будут завидовать. А пока они просто дети, которым и без всего этого хорошо друг с другом и со своими друзьями.
Яна смотрит на Кристиана с тревогой, прежде чем осторожно уточнить:
— Крис, всё хорошо? Сегодня ты снова становишься каким-то мрачным и задумчивым. Знаю, что это ненадолго, но всё же...
— Всё в порядке, — всё же выдаёт он улыбку, признаваясь. — Просто почему-то кажется, словно я потерял что-то важное. Забыл кого-то дорогого. Знаю, что это не так, но меня не покидает это ощущение, что бы я ни делал. Не переживай, со временем это пройдёт.
И дети продолжают мирно играть друг с другом, больше не отвлекаясь на серьёзные разговоры. Всё подобное у них ещё впереди, а пока стоит наслаждаться безмятежными счастливыми моментами.
Особенно если они получены такой ценой.
***
То ли шаги, то ли лёгкое дуновение ледяного ветра проходит по коридорам дома, выскребая из более важных комнат то, что осталось от чужих душ, что не исчезло ещё до конца. Бедные, несчастные, они уже не смогут получить шанс переродиться полноценными душами в этом мире, не смогут сохранить тот след, что хранится в каждой целой душе, что и отличает её от других.
Он не теряет времени попусту, занимаясь своими сборами, сбрасывая остатки душ в эфемерный сосуд, не разбирая, где была чья — всё равно их уже почти нельзя различить, да и значения это не имеет. Не для того, что он собирается сделать.
Чердачная комната без крыши, с чёрным ничем вместо потолка, загадочные колбочки, взять и увидеть которые может только Он, котлы и инструменты, столь важные для дела. А на столе стоит самый большой котёл, куда и отправляются остатки мёртвых душ, то немногое, что ещё хранит отголоски прошлых носителей. Он берёт большую начищенную до блеска ложку и начинает мешать своё варево, постепенно добавляя какие-то ингредиенты из своих бутылочек. Пара капель того, ещё несколько щепоток этого — названия не имеют смысла, ведь нет слов, чтобы объяснить, чем растворяет души, превращает их в одну большую смесь, из которой выбирает часть, заливая в свою формочку. Новые души горят и теплятся, практически сразу становясь собой, и Он смотрит на то довольно, осторожно перекладывая их в разные сосуды и ставя в открываемые им в пустоте дверцы. Эти души уже никогда не будут прежними, и нет гарантий, что они справятся с испытаниями Грехов, когда снова окажутся здесь. Но он не может не дать второй шанс. Потому что так заведено порядками этого мира, и ничто не может этого изменить. Да и, честно говоря, никому и в голову такое не придёт.
Потому что о доме искупления и его Хозяине не знает никто. Это большая тайна человеческого мира.