Джинн спокойно выслушала братьев и сделала какие-то пометки на карте.

– Вчера мы с Лизой обсуждали происходящее. Она сказала, что, возможно, появления монстров как-то связаны с артериями земли, и попросила отмечать эти места, – пояснила она. – Но пока нет закономерности, хотя точек уже хватает.

Рядом с обычной картой на стене действительно висела карта с артериями земли.

– Это только предположение, – пробормотал Дилюк. – Джинн, отец ни о чём не с тобой не говорил? С тобой или с капитанами?

– Матушка предлагала сопроводить его куда-то, но он отказался. Что-то произошло? – мигом насторожилась та.

– Нет… Мы встретили его на мосту. Нет, ничего, забудь. Должно быть, воображение разыгралось.

– Не говори так, – серьёзно возразила Джинн. – Лиза много раз мне говорила, что нельзя отмахиваться от интуиции. Иногда мы не замечаем какую-то деталь разумом.

Дилюк вздохнул.

– Мне тревожно за отца. Не больше. Какие уж тут детали…

– Вы будете отдыхать? – перевела тему Джинн. – Охотники из Спрингвейла просят сопровождения на охоте. А господин Вагнер хочет, чтобы за его подмастерьем присмотрели, пока тот добывает руду… И слаймы у причала, говорят, опять зародились.

– Возьму людей и провожу охотников, – кивнул Дилюк.

– Тогда на мне слаймы, – пожал плечами Кэйя. – И подмастерье кузнеца.

Сто к одному, что это были далеко не все поручения, но буквально накануне экспедиции остающимся пора привыкать, что их намного меньше прежнего. Бытовую городскую мелочёвку можно отдать и тем, кто хуже в бою. Патрули тоже занимают половину ордена… Если может справиться один носитель глаза бога – он должен справиться.

Мирно плескалась вода, в деревьях едва шелестел ветерок… Кэйя на лету поймал упавший лист. Но несколько шагов спустя всплеск выбился из ритма. Плюхнуло тяжёлое, и из воды выпрыгнул здоровенный гидро слайм, а за ним – пяток поменьше. И один чуть побольше.

Кэйя вскинул меч, выпадом холода замораживая всех, кто оказался слишком близко. Только вот самый большой слайм – не попался. Булькнул водяной шар – Кэйя отпрыгнул. Плюхнулся у ног небольшой слайм. Что-то их было меньше… Кэйя вскинул руки над головой, собирая элементальную силу. В одну точку – и позволить ей окутать себя.

Подпрыгнувший было слайм лопнул от острой льдинки. Кэйя снова выхватил меч и бросился прямо в гущу врагов. Он ещё не мог ни долго держать взрыв стихии, ни часто его активировать, но слаймов перебить мог и просто так. Они и так медленные, а в заморозке – вовсе неподвижные.

С большим слаймом пришлось повозиться: он оказался прочнее обычного, ухитрился расколоть лёд и не лопнуть, да ещё и пузырями кидался. Кэйя не попал в пузыри – уж что-что, а уворачиваться он умеет, – но попрыгать пришлось. Чтобы создать барьер, ему нужно сосредоточиться – а слайм ему не позволял. Пришлось обходиться мечом.

Наконец слайм разлетелся, окатив Кэйю брызгами. Он вытер лицо: останки гидро слаймов даже смывать не надо, сами высохнут. На всякий случай он обошёл берег, перекинулся парой фраз с рыбаками и через главные ворота вернулся в город: к кузнице так ближе.

Господин Вагнер взглянул на Кэйю сурово, отвлекшись от работы, и коротко бросил своему подмастерью «это за тобой». Тот споро собрал инструменты; похоже, давно уже был готов.

– Далеко ли отправляемся?

– Не особенно. Учитель считает, что мне стоит поработать не с идеальной рудой.

Кэйе было интересно место, а не кузнечное ремесло. Но раз не особенно – явно не Вольфендом и не горы Буревестника. Ремесленники и рыцари считают расстояния немного по-разному: рыцарю не составит труда влезть по бездорожью куда ему надо, и для Кэйи не проблемой было срезать дорогу там, где нагруженный ремесленник не проберётся.

На перекрёстке они свернули влево, и стало ясно, что подмастерье собирался за рудой к озеру Звездопадов – Кэйя прекрасно знал эти места. Сам не раз ходил туда вместе с Кли, разве что прямо к озеру, а не сворачивал не дойдя – к небольшой жиле гео элемента.

Прыгавшие в траве гео слаймы мигом запрыгали прочь, и Шульц направился к облюбованному месту. Кэйя стоял чуть поодаль, наблюдая: не появится ли чего? Конечно, он охранял, но вот бы каждая миссия по охране или сопровождению была такой же мирной и спокойной. Слаймы разбежались сами, хиличурлов не видать, попрыгуньи тут не водятся… Только чирикали птицы где-то неподалёку, и кроме них слышался только стук металла по камню.

Окончательно заскучав, Кэйя присел на удобный камень и сотворил пару ледяных стрелок – всерьёз тренироваться сейчас не стоило, а вот так поиграть он мог. Поиграть со своими способностями, размять запястья, просто пройтись вокруг и размяться, пока заняться всё равно нечем.

Припекало солнце, плыли по небу прозрачные облака, и окончательно заскучавший Кэйя задумался: не вытащить ли Дилюка и Джинн на пляж? Давно они не отдыхали втроём, а сейчас всё, кажется, начало успокаиваться. Вряд ли надолго; но даже здесь, куда патрули ходят редко, нет монстров. Вокруг Спрингвейла же полно людей, и, пусть охотиться в лесу рядом без сопровождения правда не стоит, Кэйя сомневался, что охотники налетят на что-то серьёзнее слаймов. Впрочем, сейчас это проблема Дилюка.

Как же странно. В патруле казалось, что монстры приблизились, но тогда они должны быть здесь, как в прошлые дни. Но их не было; точно они собрались с другой стороны. Это всё не давало Кэйе расслабиться: намного проще знать точно, даже что чудовищ рядом толпа.

Хватит даже полдня передышки. Да, братья недавно провели с отцом целый вечер, да, экспедиция начнётся через неделю, да, донесений об опасности всё больше и больше, но пока в ордене есть все, нужно пользоваться этим. В последнее время отдых стал ещё большей роскошью, чем раньше. Кэйя даже думать не хотел, как ещё держится на ногах Джинн.

Но и сейчас было неплохо: пусть и жарковато, ледяной аурой можно охладиться. Кэйя снова прошёлся вокруг – Шульц не на одном месте что-то копал, но далеко не ходил – и всё-таки решил отработать пару приёмов. Монстры ведь не подкрадутся незамеченными – слишком открыто.

Всё когда-нибудь заканчивается; Шульц тоже закончил работу и сел на удобный камешек, глядя на Кэйю.

– Возвращаемся? – уточнил тот.

– Да. Я всё дотащу.

Кэйя и не собирался работать носильщиком: если монстры нападут, сражаться-то придётся ему.

Шепчущий лес снова окутал идущих прохладой. Кэйя замедлил бы шаг, будь один; но Шульцу явно не было дела до красот природы. Он тащил руду и инструменты и не смотрел по сторонам: только под ноги, чтобы не запнуться. Он даже не обратил внимание на пиро слаймов, пропрыгавших поодаль. Ненадолго запахло дымом; Кэйя уже готов был сразиться, но слаймы не обратили на них внимания. Монстры словно начали отступать: в Шепчущем лесу частенько встречались хиличурлы, сейчас же на них и намёка не было. Если и впрямь так – выходит, они справились? Тот лагерь был одним из последних?

Откуда монстры появились, почему их было столько… Никто так и не узнал. Да, в глуши и не такое можно спрятать, но что притянуло их к городу – неясно. За все десять лет, что Кэйя жил в Мондштадте, он ничего подобного вспомнить не мог. И не только он: удивлялись происходящему даже глубокие старики. Так не было никогда… Сколько бы раз ни отправляли рыцарей на разведку, ценных сведений они не приносили. Словно бы из ниоткуда возникали хиличурлы, приходили в обжитые людьми места, разбивали лагерь и нападали на всех, кто оказывался слишком близко. Где они были раньше, как пришли… Неясно, и никто не проходил обратно по их следам.

Встреча с отцом тоже не давала Кэйе покоя. Да, отец взрослый человек, за ним не нужно присматривать, может быть, он действительно знает что-то, потому и отправился за город один. И если так – наверное, монстры действительно уходят. Было ли в Мондштадте что-то, что приманило их? Как знать. Разве что маги бездны что-то замышляют, не попадаясь на глаза людям.

Неужели в кои-то веки миссия, которую Кэйя выбрал сам, оказалась без подвоха? Миновав Шепчущий лес, они беспрепятственно вышли на дорогу – такую же мирную и спокойную, как и всё вокруг. Ветер едва заметно колыхал высокую траву, от озера пахло водой, и не слышно было даже намёка на вонь. Пробежала из-под ног ящерица, защебетали птицы. На камнях мелькнул рыжий беличий хвост. Неужели в Мондштадт вернулся мир? Шульц тоже радостно улыбнулся, и Кэйя вспомнил: он ведь даже младше. Сколько ему лет – пятнадцать? Шестнадцать? А уже такой серьёзный и взрослый; но тоже улыбается бабочкам над дорогой.

Алые волосы брата Кэйя увидел ещё до перекрёстка и ускорил шаг, только махнув юному кузнецу, чтобы тот сам вернулся в город. Что там: до моста уже рукой подать, а хиличурлов вокруг не видно. Кэйя и не думал, что они с Дилюком так удачно и скоро встретятся. Всё-таки сопроводить людей в Спрингвейл и вернуться – не так долго, даже если пришлось отбиваться от монстров по пути. Разве что Дилюка что-то задержало там.

– И ты здесь! – радостно воскликнул тот, подбежав. – Всё тихо?

– Не говори. Даже слаймы – и те разбежались. Не те, что у причала. Те пытались меня утопить.

– Тебя-то? – прыснул Дилюк. – Как только бедолаги не утекли, увидев твой глаз бога!

– Не успели увидеть, – задрал нос Кэйя. – Что они бы увидели из-подо льда?

Всадника на знакомой лошади братья услышали в тот момент, когда его уже можно было увидеть. Они повернулись одновременно, только ступив на мост. Эльзер… Он спрыгнул со взмыленной лошади и бросился к ним.

– Господин Дилюк, господин Кэйя… Мне доложили…

– Эльзер! Ты в порядке? – Дилюк подбежал к нему. – Что случилось? Монстры?

– Нет. Господин Крепус…

– Что с отцом?

Рыцари, шедшие было к городу, вернулись.

– Я боюсь… – Эльзер помотал головой. – Тот искатель приключений сказал, что…

– Отведи нас туда. Кэйя! И вы тоже. Пойдёте со мной.

Сообщи им кто другой, Кэйя бы подумал о ловушке. Много кто – но не Эльзер. Его самого могли обмануть, но такую горечь и растерянность подделать невозможно. Кажется, Дилюк был прав в своём предчувствии.

– Лошади там не пройдут, – тем временем поспешно говорил Эльзер. – Это юг Вольфендома. Скалы.

– Поспешим! – Дилюк схватил Кэйю за руку и дёрнул следом. – Расскажешь по дороге.

И так запыхавшийся Эльзер пытался бежать, но чуть не упал. Только он знает место; объяснять будет слишком долго. Кэйя чувствовал, что Дилюк с каждым мгновением всё больше тревожится. Да, знай они, куда нужно, оставили бы всех: носители глаз бога всяко быстрее обычных людей и тем более – уставшего от скачки Эльзера.

В Спрингвейле их перехватила было Нимфа.

– Иди. Я догоню, – приказал Дилюк. И вправду: вскоре он снова присоединился к отряду. Они дошли до нужного – по словам Эльзера – места так быстро, как могли. А дальше можно было не искать – стоило сойти с дороги и подняться немного, как видны стали трупы хиличурлов.

По телам монстров видно было, как отступал отец: уходил в лес, ещё глубже и дальше от дороги. И, кажется, всё уже было кончено: кругом царила абсолютная тишина. Ни птиц, ни животных, ни даже ветра – словно лес окутало какое-то колдовство. Только привычный всем запах сменился тоже прекрасно знакомым смрадом.

Рыцари шли, не затрудняясь искать следы. Чем дальше, тем больше трупов и тем тяжелее запах крови, и тем страшнее становилось. Дилюк, и без того светлокожий, побледнел. Кэйе хотелось бы верить, что он может держаться и не показывать ничего лишнего. Он видел вещи хуже. Но тогда хуже было не с ним и не с его семьёй. Он уже понимал, что может увидеть дальше.

Митачурлы, шаман со сломанным посохом, арбалетчики, разбитые маски, несколько монстров, нанизанных на ветви сломанного дерева. Кэйя, наверное, даже ход битвы смог бы восстановить. Вмятины в земле – странные, словно ударили чем-то тяжёлым, но тонким, вроде кнута. Человеческие следы, почти затоптанные лапами монстров. Снова искорёженные в агонии тела. Не меньше, чем тех, с которыми сражался тогда Дилюк. Но у отца ведь нет глаза бога – как?

Страшно было думать, что даже тела могло не остаться. Хиличурлы пожирают тела, и своих, и людей. Но слышно ничего не было… Они ушли. Должно быть, давно ушли.

Эльзер зашептал, кажется, молитву.

– Что же за бой это был… – прошептал один из рыцарей.

– И ни одного живого монстра, – согласился другой.

– Какой ещё человек мог воспитать таких сыновей, – прозвучало едва слышно за спиной. Кэйя вслед за братом ускорил шаг: идти становилось сложнее, тропу почти завалило трупами и ветками. И тут деревья расступились.

Похоже, здесь всё и закончилось. Кэйя не хотел верить тому, что видел – но не мог и отвернуться. Можно ли быть к такому готовым? Взгляд выхватывал только детали: вывернутую кисть руки, залитые кровью алые волосы, жуткую рану через всю грудь… Кэйя поспешно шагнул было вперёд, чтобы не позволить брату смотреть, но тот шёл чуть впереди, побежал было…

И застыл, опустив руки, а трава под его ногами начала сворачиваться в колечки от огненной ауры. Он обернулся – и Кэйя чуть не отшатнулся от застывшего, полного ненависти взгляда куда-то сквозь.

– Нет! – он бросился прямо в дрожащий воздух и вцепился в брата. – Держи себя в руках.

Голую кожу обжигало, но куда страшнее было понимать, что Дилюк уже на грани. Ещё немного – и под ногами займётся трава…

– Кэйя, – наконец выдохнул он, и по его лицу потекли слёзы, а жар наконец-то пропал. Кэйя притянул брата к себе, не зная, как ещё помочь. Он сам любил отца, но не настолько был к нему привязан: всё-таки за его спасением стояла отнюдь не доброта. И всё же… Он никогда этого не хотел.

– Возвращайтесь в город, – севшим голосом приказал Кэйя. – Заберите… отца.

– А как же вы?

– Мне нужно кое-что понять. Братишка, иди с ними.

Дилюк медленно опустился на колени, стоило Кэйе разжать руки.

– Нет.

– Пожалуйста, – Кэйя присел рядом и заставил его поднять голову.

– Нет. Я не смогу.

– Я должен осмотреться. А тебе не надо оставаться здесь.

Левую половину лица и кисти рук пекло, но Кэйя старался не подавать виду. Он должен понять, что здесь произошло, но жестоко будет тащить с собой брата и заставлять его снова думать о смерти отца. Что так, что так… Как же быть?

– Я не оставлю ещё и тебя. Что, если монстры вернутся?

– И мне придётся тебя защищать? – вздохнул Кэйя. – Посмотри сам: ты ведь даже подняться не можешь.

Дилюк уткнулся лицом в сложенные руки.

– Я не смогу. Всё буду думать, что ты тоже не вернёшься.

– Упрямый… Посиди здесь. Я постараюсь разобраться быстро.

Кэйя махнул рыцарям, чтобы отправлялись в город. Наверное, так нельзя: с ними не будет ни одного носителя глаза бога, – но тут и не желторотые новички. Да и монстров они по пути сюда не видели; должно обойтись. Спрингвейл недалеко, а там сейчас Нимфа, и она может встретить их.

Дилюк сел под деревом прямо на землю, обхватив себя руками. Кэйя бережно похлопал его по плечу.

– Я рядом. Просто немного осмотрюсь.

– Да…

Выдохнуть. Ненадолго забыть, что погиб близкий человек. И… Что же всё-таки за бой тут был?

Трупы монстров – снова одни хиличурлы, никаких магов бездны, – залитые кровью, словно бы задушенные, с вывернутыми конечностями. Но раны – не от меча. Больше похоже, будто их ударяло что-то тяжёлое. Следы вели в обе стороны: какие-то монстры сбежали. Но им не было резона приходить сюда, в этот лес над дорогой, по которой то и дело ходят патрули. Кэйя не понимал. Он не видел ни выжженной земли – только там, где торчали стрелы, – ни характерных узоров гео или электро; ничего, кроме вытоптанных плешей. Не каждый носитель глаза бога может в одиночку перебить столько чудовищ.

От запаха крови Кэйю замутило, и он вернулся к брату, чтобы отдышаться. Смотреть тоже было слишком тяжело; просто немного передохнуть.

– Что случилось?

– Нехорошо, – отмахнулся Кэйя. – Отдышусь немного.

– Не надо себя мучить. Ты… Ты о меня обжёгся? – встревоженно спросил Дилюк. – Повернись.

Кэйя послушно развернулся к нему и подставил лицо, прикрыв глаз. Приятно запахло мазью от ожогов; Кэйя довольно прижмурился от прохлады.

– Спасибо.

Дилюк поспешно спрятал баночку с мазью.

– Не нужно… Ты что-нибудь понял?

– Отец сражался не мечом.

– Но как тогда?..

– Откуда мне знать. И следов от элементальной силы я не вижу.

– Ты уверен? Всё-таки сколько времени прошло…

– Пара часов… Да, всё бы выветрилось даже для мага, но не в этом дело. От элементов всегда остаются следы. Выжженная земля, зарубки, узоры… Прости, долго объяснять.

– Нет, я понял. Значит… Какое-то незнакомое оружие. Или нет.

– Что? – Кэйя вгляделся в лицо брата.

– Может быть, отец и вовсе не сражался здесь? А это всё – обманка?

– Вряд ли. Его слишком много раз ранили. Посиди ещё, я сейчас!

Может быть, Дилюк и прав. Может быть, монстров перебил кто-то другой, чтобы создать красивую картинку, а земля сейчас сухая: следов на ней не разглядеть. Но столько крови… В крови отпечатки остаются, пока она не застыла. Рыцари пришли позже; но там, где лежало тело отца, Кэйя увидел полустёртый след массивного сапога. Рисунок подошвы не разглядеть; и всё же такую обувь в Мондштадте не носят.

– Тут был кто-то ещё, ты прав. Там след. Но он отпечатался на крови, а не под ней. Этот человек пришёл позже, но очень скоро.

Говорить подробнее было тяжело; но Дилюк и так всё понимал.

– Выходит, сражался всё же отец. Один… – Дилюк снова уткнулся лицом в руки, дрожа всем телом. Кэйя прижался к его спине, пытаясь хотя бы так утешить. Брат, всегда жизнерадостный и улыбчивый, точно потух, и даже его глаз бога мерцал тусклее обычного. Кэйя хотел ему помочь. Очень хотел. Что бы он ни думал об отце, Дилюк тут ни при чём, он не оттолкнул Кэйю даже узнав о его прошлом. Но сейчас Кэйя ничего не мог сделать.

– Давай вернёмся в город.

***

Великий магистр, словно бы постаревший на десяток лет, встретил братьев снаружи штаба.

– Мне жаль. Знаю: извиняться бессмысленно. Но, Дилюк, ты собираешься остаться в ордене?

– Как будто у меня есть выбор.

– Думаю, Кэйя вполне может тебя заменить! Разве тебе не будет слишком тяжело остаться?

Дилюк опустил голову, пряча взгляд.

– Мне… нужно подумать.

– Думай, пока экспедиция не началась. Никто тебя не будет неволить.

Это показалось Кэйе странным. Да, он обрёл глаз бога позже, чем назвали остающихся, но великий магистр словно хотел, чтобы Дилюк покинул орден. Словно смерть отца перечеркнула все его мечты. И словно орден больше не нуждается в нём – если нет отца.

– Ты действительно не знаешь, хочешь ли остаться? – прошептал Кэйя. Дилюк помотал головой.

– Винокурня тоже во мне нуждается. Я не знаю, что выбрать… Смогу ли я называться рыцарем?

– А кто иначе сможет?

– Я не смог защитить даже родного отца.

– У него наверняка были причины пойти одному. Джинн ведь сказала: он сам отказался от сопровождения.

Братья пошли в парк; вернее, Кэйя просто последовал за Дилюком, боясь оставить его одного.

– Ты действительно не знаешь, как быть? – повторил он, когда они сели на скамью.

– Я не хочу уходить. Не хочу расставаться с тобой, с Джинн, со всеми остальными… Но даже великий магистр считает, что это бессмысленно.

– Он часто делает странные вещи. Мы ведь всё равно всегда будем братьями, правда?

– Отец тоже обещал… – Дилюк вытер глаза. – Что увидит, как я стану лучшим из рыцарей. А я ничего не сумел…

Он поднял перед собой глаз бога, пробежался пальцами по оправе, поболтал в воздухе шнурком.

– Я ведь только и умею, что сражаться. Кэйя, почему это так бесполезно? Носители глаз бога слывут чуть ли не всемогущими. Это ведь ложь, так? Глаз бога всё равно недостаточно.

– Нет. Они не врали нам нарочно. Прости… Обычные люди ведь могут не понимать.

Дилюк горько рассмеялся.

– Подумать только: я говорю о таком с тобой…

Кэйя успел прикусить язык, чтобы не спросить: неужели такой, как он, не заслуживает разговоров о глазе бога даже сейчас?

– О чём мы только ни говорили, – наконец ответил он.

– Нет, я… Ты мне завидовал, да? Все говорили, что я талантливый, мне всегда всё легко даётся, прочили меня чуть ли не в преемники великого магистра. А ты просто был рядом.

– Завидовал. Но не этому, – вздохнул Кэйя. – А твоей страсти. Потому и кажется, что у тебя всё получалось…

– А сейчас?

– Что – сейчас?

– Ты больше не завидуешь?

Кэйя улыбнулся.

– Даже сейчас ты пытаешься заботиться обо мне, братишка.

– Да потому что ты о себе никогда не думаешь! Отец погиб. Маму я никогда не знал. А если и с тобой что-то стрясётся…

– Я уже смог защитить тебя, и смогу выжить сам. Дилюк… Ты думаешь, в детстве меня кто-нибудь пытался беречь?

Последняя надежда проклятого некогда народа… Кэйе никто не позволил бы быть слабым и опираться на других. Но сказать это вслух – слабость не меньше. Хотя как же ему хотелось признаться, почему он на самом деле завидует брату, который мог просто заниматься тем, что ему нравится. Никаких тайн, никакой лжи… Нельзя говорить об этом сейчас: Дилюку и без того непросто. Но Кэйя слишком хорошо лжёт, чтобы выдать, о чём думает, а Дилюк слишком ему доверяет. Он скоро сможет обуздать чувства, и всё станет по-прежнему.

– Поэтому я и буду тебя защищать!

– Какой же ты искренний.

Этому Кэйя тоже завидовал. Да, он сам позволил себе быть искренним, он открыл кое-что о себе – но всего лишь малую часть. Всего лишь то, за что его можно не оттолкнуть. Тем более что тогда был такой удачный момент…

– Что-то случилось? Ты так странно смотришь.

– Нет. Ничего особенного. Просто задумался.

– Мне кажется, ты что-то недоговариваешь… Прости!

Должно быть, Кэйя и впрямь изменился в лице, раз Дилюк что-то заметил.

– Всё в порядке, – через силу улыбнулся он. – Правда. Насколько можно быть в порядке.

Прозвучали шаги, и неподалёку остановился Альбедо.

– Что-то срочное?

– Кэйя, Дилюк. Я осмотрел тело вашего отца. И… – Альбедо замялся. – Возможно, он умер из-за истощения жизненных сил, а не от ран. Обычно такого не случается даже в смертельном бою.

– Это потому что чудовищ было слишком много? – уточнил Кэйя.

– Нет, это невозможно. У человеческого тела есть ограничения, и мне известно лишь, что глаз бога их сдвигает. Но я нашёл след от добивающего удара; не могу определить, нанесли его до смерти или после.

Кэйя через силу улыбнулся.

– Ты настоящий друг, Альбедо.

– Это не более чем моя работа. Я даже не знаю, что может поглотить столько жизненных сил.

– Это больше, чем ничего, – возразил Кэйя. Что-то, что заставило отца сжигать для боя свою жизнь… В детстве он не слышал ни о чём подобном, хотя выходцы из Каэнрии могли бы создать такой инструмент. В Мондштадте такого тем более не встретить: глаза бога дают силу, а не отнимают её. Нет, думать об этом сейчас Кэйя уже не мог.

Альбедо наклонил голову.

– Церемония завтра в полдень.

– Да.

Братья ещё немного молча посидели.

– Пойдём домой, – наконец попросил Кэйя. – Уже смеркается.

Дилюк поднял голову, моргнул несколько раз, словно возвращаясь в реальность, и кивнул.

– Только… Побудь со мной немного.

Что угодно, только бы думать не о себе. И не об отце…

Они поднялись в комнату Дилюка. Подумать только: пару дней назад они сидели там же и строили планы, а теперь ничего уже не будет как прежде, хотя в комнате не изменилось ничего.

Кэйя сел на привычное место на диванчике. Они с братом всегда сидели либо тут, либо на кровати, когда болтали по ночам. Бывало, они и в один плед заворачивались, когда шёл дождь или просто было холодно; но тогда Дилюк не мог усидеть смирно, и Кэйе приходилось его ловить, чтобы погреться о тепловую ауру. Сейчас же он опустился рядом, двигаясь ломано, без привычной ловкости. И замер, сцепив пальцы и уставившись в пространство.

– Прости, – наконец произнёс он.

– За что?

– Я обжёг тебя, – Дилюк отвёл взгляд.

– Знаешь же: на мне всё быстро заживает, – Кэйя провёл пальцами по лицу. И впрямь: следы от ожогов почти пропали. Мазь, как всегда, безупречно действовала.

– Всё равно.

– Я сам к тебе подошёл, – возразил Кэйя. – Я знал, что обожгусь.

Дилюк обнял его и уткнулся в плечо, снова тихо всхлипнув.

– Как мне быть? – прошептал он. – Я всех подвёл…

– Тише. Ложись, поспи, я останусь рядом. Тут никто из нас не был виноват.

– Останешься?

– Как я могу уйти, – Кэйя опрокинул брата себе на колени. – Так лучше?

Дилюк кивнул, перевернулся и уткнулся лицом Кэйе в живот. Кому-то другому Кэйя бы такой интимный жест не позволил, но брат… Он никогда раньше не казался таким одиноким. И сейчас Кэйя не считал себя вправе даже отстраниться.