Декабрь. Наши дни.

— Просто пригласи ее на свидание! — Яна почти шипела, стараясь не закричать. — Не видишь, как она по тебе сохнет? Своди на рождественскую ярмарку, напои нормальным человеческим глинтвейном, угости трдельником, шакотисом или другим каким кренделем. Можешь даже выиграть для нее мягкую игрушку в какой-нибудь ярмарочной забаве. Девушки это любят.

— Ну допустим, — Ян задумчиво наморщил лоб. — А дальше мне что с ней делать?

— Придумай что-нибудь. У вас в запасе самая длинная ночь в году.

— Нет, я про то, что мне делать с ней потом? Как ей все объяснить?

— Видишь вон ту сладкую парочку? — Яна кивнула на сидящих у окна русого кудрявого парнишку и девушку с длинными черными волосами. — Девушка — шелки. Они дружат с детства и она больше всего на свете боится сказать ему правду. Боится, что он не поймет и не примет ее природу. И всю правду об этом мире тоже не примет. А он не понимает, почему его любимая вдруг стала отдаляться. Вот у кого реальная проблема. А ты не можешь подарить немного счастья девушке, которая чудит не хуже нас с тобой. Или ты со своей несчастной любовью вообще ничего вокруг не замечаешь?

Ян нервно дернул щекой. Он так надеялся, что Анжела придет и он, наконец-то, решится ей признаться. И будь что будет. Но у нее сегодня смена. И он один на всю ночь. С другой стороны, смертоносный приятель Яны сегодня тоже работал. Так что они были в равных условиях. Скучать им вдвоем за стойкой до самого рассвета.

Но Яна вдруг набросилась на него, требуя сводить на свидание Надю. Та тем временем сидела за дальним столиком с кружкой йольского пунша и явно не понимала, почему ей вдруг так хорошо, легко и спокойно, словно... А вот это «словно» у каждого было свое. Кто-то вспомнил родной дом и родителей, кто-то — любимого человека или самый лучший в жизни отпуск. Неизменным было лишь ощущение полного и всеобъемлющего счастья. Так действовало это ведьмино варево на всех без разбора. В эту ночь все будут счастливы. И они тоже.

— Ладно, уговорила! — Ян взял пальто и пошел к столику Нади.

***

Яна смотрела, как Ян болтает с Надей, как светятся от счастья глаза девушки, как она вскакивает и тащит его к выходу, словно боится, что он передумает. На столике осталась почти полная кружка пунша, который Надя тоже помогала готовить. Хоть и невольно.

— Ну что ж, — сама себе улыбнулась Яна, забирая кружку. — Сегодня я за главную. Надеюсь, гости будут приходить всю ночь.

Яна вплела в волосы крохотные колокольчики и они мелодично звенели в такт ее движениям. Десятки свечей наполняли зал уютным трепетным светом и запахом теплого воска. Отличное дополнение к аромату свежей хвои и сушеных апельсинов. И еще кофе. От него никуда не денешься — он впитался в эти стены намертво. А кофе нужно помолоть. Она зашла за стойку и насыпала в древнюю ручную кофемолку горсть ароматных зерен. Особо крепкий сорт. Его любимый.

И словно чуя манящий запах, он пришел. Принес с собой морозный ветер и колючие снежинки. Коротко кивал знакомым пока пробирался к стойке между занятыми столиками. И молча уселся на высокий барный табурет, расстегивая мотокуртку. От него пахло холодом и самую капельку вечностью.

— Ты же сегодня работаешь? — с напускным безразличием Яна продолжала крутить ручку кофемолки.

— Был недалеко, решил заехать на часок, отдохнуть. Зимой тяжело работать, — он потер бледными пальцами усталые льдисто-голубые глаза. — Посижу тут тихонько. Сваришь кофе?

— Сиди хоть до утра, — Яна улыбнулась и высыпала кофейную пыль в медную джезву.  Добавила корицу и перец чили.

За окнами струилась синим туманом Самая Длинная Ночь. В полумраке зала мигали огоньки свечей. Девушка-шелки шептала любимому свою Страшную Тайну, а он в ответ поцеловал ее в кончик носа и прижался лбом ко лбу. Где-то веселились на рождественской ярмарке ее второе Я и главная Надежда этого Города.

Яна перелила кофе в маленькую чашку и поставила перед своим долгожданным нежданным гостем. Он потрогал пальцем один из колокольчиков в ее волосах и почти улыбнулся. В эту ночь все будут счастливы. И они тоже.