Январь. Наши дни.

— Проходи, не стесняйся! — Оле придержал дверь, чтобы впустить в зал симпатичную, но самую обыкновенную человеческую девушку. — Здесь никто не кусается. Ну, как правило.

Яна с интересом посмотрела на гостей, взглядом проводила их до столика и стала ждать. Устроив барышню за столом, Оле подошел к стойке. Сегодня он был на удивление спокойным. Видимо, хотел солиднее выглядеть в глазах своей девушки.

— Привет! — он перегнулся через стойку с видом заговорщика. — Я сегодня не один. Помнишь, я рассказывал про Ольгу? Так вот, это она. Ничего, что я ее привел? Ее же можно поить вашим кофе?

— В такое время нашим кофе вообще никого поить нельзя, — улыбнулась Яна. — Разве что вы планируете не спать всю ночь.

— Я-то планирую, — вздохнул Оле. — Щас Ольку домой провожу и сразу на работу. Мы просто мимо проходили и я не удержался. Так хотел ее вам показать. И вас ей тоже.

— Может тогда коктейльчик? Я, конечно, не Ян, но тоже кое-чего умею. И даже без побочных эффектов, — подмигнула Яна.

— Не, давай кофе. Мне как обычно, а она просит какой-то лавандовый раф. Ты хоть знаешь, что это за зверь такой?

— Знаю, — улыбнулась Яна. — Вкусы у барышни, конечно, изысканные, а взгляд ревнивый. Ты иди, я принесу, как сделаю.

Оле возвратился к столу. Яна колдовала у кофе-машины, одним глазом наблюдая за сладкой парочкой. Похоже, Оле и правда был влюблен по уши. Да и девушка отвечала ему взаимностью. Яна чуяла такие вещи, как выражается Тод, за версту. Вот только чем хорошим могут кончиться отношения вечного потустороннего создания и человека? Да ничем!

«Зачем же сразу так драматизировать»? — ухмыльнулся Ян. — «Может у них все будет великолепно ближайшие пару месяцев. А потом они так же весело и непринужденно разбегутся. Это же Оле, думаешь его страсти хватит надолго? Сколько романов у него было за годы нашего знакомства»?

— В таком случае мне жаль эту девочку, — еле слышно шевелила губами Яна. — Она его правда любит. Это именно любовь, а не влюбленность. Уж не знаю, чем он ее зацепил, но зацепил глубоко. И я не про ту глубину, о которой ты подумал, извращенец!

Яна почувствовала, что покраснела и что Ян мысленно ржал в голосину. От его смеха внутри было щекотно и тоже хотелось смеяться. И придушить его тоже хотелось. Чтобы не портил красоту момента своими тупыми шутками. Она доделала кофе и понесла к столику. Термокружку для Оле и красивую темно-красную чашку для Оли.

— Привет! — Яна поставила кофе на стол. — Ты Ольга, да? Оле о тебе много рассказывал. Зови меня Яна, приятно познакомиться!

— Взаимно, — робко ответила Ольга, цепким взглядом осматривая Яну с ног до головы. Похоже, сравнивала внешние данные.

— Да не переживай ты, — рассмеялся Оле. — Янчик с моим братом встречается, так что к ней я точно не убегу.

— И снова загадочный брат, — вздохнула Ольга. — Познакомь нас уже, а то даже как-то неприлично.

— Познакомлю обязательно. Может даже сегодня. Обычно он как раз примерно в это время сюда заглядывает.

— Просто проходили мимо, да? — Яна сверлила Оле строгим взглядом и он виновато опустил глаза.

Неудивительно, что Тод не хотел знакомиться со смертной девушкой брата. Оле ведь с него не слезет, пока жнец не расскажет, когда и как она умрет. А потом попытается предотвратить ее смерть, чем косвенно нарушит правила и подведет близнеца под статью. И ведь знает, паразит, об этом, а все равно делает. Теперь уже Яне хотелось придушить его.

— Мы правда просто шли по улице, — вступилась за Оле ничего не понимающая Ольга. — Были на квартирнике в паре кварталов отсюда, а так до дома ближе всего.

Яна только сейчас заметила стоящий на свободном стуле чехол с гитарой. Судя по цветным нашивкам и значкам, принадлежал он сказочнику.

— Твоя? — спросила Яна и Оле кивнул в ответ. — Не знала, что ты умеешь играть.

— Да как-то случая не было рассказать, — пожал плечами Оле.

— Сыграешь? — примирительно улыбнулась Яна. — В качестве платы за кофе.

Оле с улыбкой кивнул, расчехлил гитару и взял пару пробных аккордов. Размял пальцы, сделал большой глоток кофе и начал петь. Какая-то популярная рок-баллада на английском. Яна много раз слышала ее по радио. Но плевать, в общем-то, на песню — главное голос. Сейчас он звучал так же, как у брата. Словно перестав кривляться Оле позволил себе быть похожим на близнеца. По-настоящему похожим. До мурашек. Песня разносилась в пустом зале, Ольга смотрела на певца влюбленными глазами, а Яна пыталась унять дрожь пальцев.

— Красиво, — просипела Яна, когда Оле допел, и совладав с голосом спросила: — Брат тоже играет?

— Не, — Оле хитро улыбнулся, поглаживая струны. — Он для этого слишком асоциальная личность.

Асоциальная личность напомнила о себе ревом движка за окном. Оле нервно дернул рукой и одна из струн с укоризненным звоном лопнула, уколов ему палец.

— Вспомнишь солнце, — пробубнил сказочник, по-детски сунув палец в рот. — Вот и лучик. Я ж говорил, сегодня познакомитесь.

Яна с волнением посмотрела на дверь, стараясь предугадать реакцию жнеца и понять, что нужно делать в такой ситуации. Он вошел, привычным жестом стянул шлем, не обнаружив никого за стойкой окинул зал холодным взглядом и замер, встретившись глазами с братом. Оле приветливо помахал ему окровавленной рукой и улыбнулся во все тридцать два. Яна видила, как свободная рука жнеца сжимается в кулак, как он обреченно вздыхает и направляется к ним. Он старался не смотреть на девушку, переводя взгляд с брата на Яну и обратно. Яна изобразила на лице сочувствие и ушла за стойку варить кофе. Как бы близки они не были с Тодом, а лезть в семейные разборки братьев ей не стоило.

— Знакомьтесь, — раздался у нее за спиной голос Оле. — Это Оля, а это Тод, мой брат-близнец, как можно догадаться.

— Ты же видишь, да? — Яна поставила перед жнецом чашку с кофе и пепельницу. Ей не нужно было уточнять, что именно она имела ввиду. Он прекрасно понимал о чем речь и утвердительно кивнул. — И не расскажешь?

— Не расскажу, — он закурил, сделал маленький глоток кофе. — Не имею права.

Он сидел за стойкой на высоком барном табурете, его любимом. Оле и Оля ушли, наскоро допив свой кофе. Оле даже не попросил добавки на дорожку, сказал, что зайдет попозже. Вид у него при этом был обиженный на весь мир. Ольга, похоже, так и не поняла, что именно произошло и почему тот самый брат, о котором Оле ей все уши прожужжал, оказался таким неприветливым. Зато вышеозначенный брат после их ухода вздохнул свободно и перестал прожигать взглядом дырки в столе. Перебрался за стойку и попросил кофе.

— А ты правда не умеешь играть на гитаре? — меняя тему разговора, как бы мимоходом спросила Яна. Где-то в глубине души ей хотелось верить, что Оле соврал.

— Правда.

— И ни на чем другом не умеешь?

— Ну разве что на нервах, — криво ухмыльнулся он. — Хотя и тут Оле меня опередил. Разочарована?

— Нет, — почти искренне ответила она. — Должны же у тебя быть недостатки. Без них ты был бы идеальным, а идеальные мужчины бывают только в сказках.

— То есть, по-твоему, это мой единственный недостаток?

— Ну, про другие я пока не в курсе, — пожала плечами Яна, — Просвети.

— Например, я не умею готовить, — он раздавил окурок и тут же достал вторую сигарету. — Настолько, что способен угробить даже яичницу. Да и вообще не в ладах с созиданием. Что-то смастерить или починить не могу. Зато сею вокруг себя смерть и разрушение. Вещи изнашиваются быстрее обычного, все время что-то ломается или бьется. К растениям и домашним животным меня лучше вообще не подпускать. Удивительно, что до сих пор не спалил квартиру и не перебил вам все чашки.

— Вот про чашки как раз неудивительно, — без тени улыбки ответила Яна. — Твое разрушительное начало компенсируется нашим созидательным. Знаешь, возможно, если бы не ты, бар давно бы превратился в джунгли, а в бутылках завелись новые формы жизни. Раньше так регулярно случалось. Как видишь, у меня недостатки тоже есть. И они отлично уживаются с твоими. А готовить и мастерить я люблю, так что это не проблема. Ну и если ты что-то сломаешь, я починю. Я ведь не только создавать умею, но и восстанавливать разрушенное.

— Это был намек на предложение съехаться? — он смотрел ей в глаза и почти улыбался.

— Ну не прямо сейчас, конечно, — Яна смущенно отвела взгляд, — Разве что ты в восторге от идеи время от времени просыпаться рядом с Яном.

«Я от такой идеи точно не в восторге»! — завопил Ян. — «И вообще ничего не хочу знать о твоей личной жизни»!

— Ну ладно Оле может вызвать подозрения, — он старался изобразить обиду, но уголки губ предательски подрагивали. — Но я-то тут при чем? Мужики меня не вдохновляют.

— Вот и еще один недостаток, — разочарованно вздохнула Яна. — Гомофобия в полный рост. И это в век повальной толерантности и инклюзивности. Как не стыдно?

— Может я это из чувства противоречия? Не хочу поддаваться влиянию модных трендов, — улыбнулся он. — Ну или просто я тормоз и не успеваю за прогрессивными взглядами.

— Надо же, — Яна тоже улыбнулась, — Список недостатков растет, как на дрожжах.

И снова зазвенел его искренний смех и сердце Яны замерло от счастья. А из мойки, где она ополаскивала джезву, уже пробивались робкие зеленые ростки. Воистину, у всех свои недостатки.