— А можно попробовать?
Вопрос застаёт Кохаку врасплох. Он не противится, и, не раздумывая, рефлекторно как-то даже протягивает руку, сжимая крепко пальцами пластиковый стаканчик с холодным сладким латте. «Можно. Пробуй.» — остаётся недосказанным, и вопрос так и зависает в воздухе. Айра, к счастью, и без слов всё понимает, потому мелодично и довольно мурчит, и, не мешкаясь и задерживаясь особо, чтобы вдруг не пожалеть после, наклоняется и припадает губами осторожно к трубочке, бесшумно сёрбая вкусненький сладкий напиток — и моментально расплывается в нежной улыбке.
— Н-ну как? Вкусн? — Нерешительно интересуется Кохаку, пряча рдеющие щёки за тыльной стороной свободной ладони. Ему и без того понятно, что да, вкусно, иначе бы тот такую моську не строил, но не спросить было бы как-то невежливо, да и тишина некогда комфортная отчего вдруг начала нагнетать…
— Мм! Очень! Надо будет в следующий раз мне тоже такое взять! — Айра смеётся как ни в чём ни бывало, утирая губы смахивающими движениями подушечек пальцев. — Спасииибо тебе, Кохаку-ччи!
— Было б, за што… — бурчит Кохаку, и мнёт пальцами прогибающийся под сильным хватом прозрачный пластик. В груди гулко стучит сердце, резонансом отдавая куда-то глубоко в горло. Хочется пить, и…
— Ой, а моё попробовать не хочешь? Оно с клубникой! Раз уж я у тебя глотнул…
Кохаку сейчас умрёт на месте от остановки сердца.
— Д-да, почему б и не… — мямлит он в ответ, не отдавая себе никакого отчёта.
… да, определённо точно; вот прямо сейчас и откинется.
Кохаку не чувствует клубники, когда делает глоток-другой кофе из чужого стаканчика, ведь всеобъятный жар во всём теле мешает другим сенсорным системам работать стабильно, но на губах, всё же, остаётся настойчивый сладкий привкус, отдалённо чем-то напоминающий персик — скорее всего, это след от блеска, которым Айра пользуется регулярно. Мило. Но Кохаку всё ещё на грани обморока.
Когда Айра отворачивается, то он незаметно облизывает губы. Сладко, очень сладко — оборванные трещины кожицы слипаются между собой невольно. Если бы Кохаку не чувствовал себя так, словно расплавленное перемолотое масло, то наверняка захотел бы ещё, будучи знатным ненасытным сладкоежкой. Но на сегодня, пожалуй, хватит американских горок для его слабого до любви юношеского сердечка, да и до диабета так недалеко...
Мальчики возобновляют ходьбу, спускаясь вниз по тротуару. Прерванная беседа со временем возобновляется, с каждой минутой всё более оживляется, и неловкость момента сходит на нет. Румянец с щёк, однако, упрямо не сползает, но всякий раз, когда Кохаку делает глоток собственного латте, то чувствует фантомный привкус спелого персика, и не сдерживает робкой улыбки.
На сегодня он спасён. Но это лишь пока.
Он не знает, что, отворачиваясь, Айра кусает губы и сам краснеет не хуже его самого — он ведь тоже в зоне риска. Это однозначно заразно. И очень, очень вкусно.