Эйчи забывал об этом почти всегда – уж слишком человечным казалось это «отродье божественное». Великий создатель собрал всё самое прекрасное и слепил человеческое подобие ангела в облике самого дьявола. Эйчи путался в метафорах и эпитетах и терялся в словах.

Так не могло продолжаться.

– Время вышло.

— А можно попробовать?

Руи Камиширо не привык делиться сокровенным.

Тсукаса Тенма становится первым, кому доверяют нечто большее.

Эдгар слишком долго жил в самообмане, полагая, что искусство рождается из боли. Отчасти, безусловно, это правда, но на деле, для того, чтобы получить долгожданное вдохновение, ему не хватало простого человеческого тепла.