Сан лежал на неудобном диване в незнакомом доме человека, о существовании которого  утром он даже не знал. Одержимый пялился в потолок, что поблескивал от раскинутой над диваном паутинки-ловушки, и слушал, как вокруг негромко переговаривались трое странных сотрудников сомнительной малоизвестной фирмы. Вокруг стояли какие-то колбочки, открытая банка пива и коробка из-под пиццы.

 Чувствовал он себя до ужаса глупо. 

Как ему вообще пришла в голову эта идея согласиться на столь сомнительное мероприятие? Почему он в принципе не поехал домой от Ëнджуна, а без сомнения решился на обряд даже не в офисе, а в чьей-то квартире? Кажется, вместе с подселением соседа, у него за одним отселили мозг. 

- Закрой глаза.

Рядом на диван присел Уён и коснулся его рукой. Сан вздохнул и посмотрел на него. Скользнул по щеке с родинкой под глазом, по губам с ещё одной родинкой, по невероятно красивой шее с выделяющимися жилками…

Ах, ну да. Потому и согласился. Чертов романтик.

Сан отвернулся и прикрыл глаза.

- Рукой закрой.

Тон голоса с головой выдавал, что Уёну доставляет удовольствие эти спокойные приказы. Не понятно только - он отыгрывался за свою роль приманки или ему просто хотелось покомандовать Саном? Чхве надул губы, но подчинился и локтем закрыл глаза. Весь флёр приятного парня тут же исчез и Сану захотелось снова просто уйти домой. Он тут романтизирует образ, а над ним издеваются!

- Класс, - протянул довольно Уён.

- Честное слово, врежу, - проворчал Сан, тут же слыша тихий смешок. Губы сами собой расплылись в улыбке.

После этого в комнате повисла тишина. Минги и Хонджун молчали, готовясь читать заклинания в нужный момент, Уён же чего-то ждал, не торопясь вступать в контакт ни с Саном, ни с сущностью. Он уже хотел было спросить в чем дело, как почувствовал, что его ладонь обняли двумя руками, и тепло другого человека приблизилось почти вплотную.

- Эй, малышка…

Сан не сдержался и хрюкнул от смеха. Тут же получил лёгкий шлепок по бедру и тихое шипение: “не мешай”. Пришлось снова подчиниться и замереть, собрав всю волю в кулак, чтобы не рассмеяться в голос.

Правда, всё веселье сняло как рукой, когда Уён начал поглаживать его пальцы, и голову снова пронзила резкая боль. Кажется, за сегодня к ней уже можно было бы и привыкнуть, но каждый раз она становилась только сильнее.

Уён снова позвал:

-  Эй. Это я, малышка, помнишь меня? Не бойся…

Поглаживания были приятными и, если бы не весь бедлам внутри, наверняка могли бы успокаивать. Сан осторожно вздохнул, в сотый раз за день отчаянно жалея, что всё дело не закончилось на подкроватном монстре, а они сейчас не проводят время где-нибудь в кафе. Он снова вздохнул, на этот раз глубже, стараясь думать о чем угодно, лишь бы отвлечься от усиливающейся боли, и легко в ответ коснулся пальцев Уёна. Голову словно пронзило раскаленным кнутом, и он зашипел, дергаясь. Но, как бы ни хотелось, руку не убрал, вцепляясь в парня крепкой хваткой. Тот в свою очередь намёк понял и переплëл их пальцы. Кто-то надавил ему на вторую руку, не давая открыть глаза. По низкому шепоту “Только не смотри”, Сан понял, что это был Минги. Его можно было и не предупреждать: ещё со школы он помнил, что при обряде изгнания, одержимый не должен видеть тех, кто рядом. Считалось, что это вводит сущность в заблуждение. Только вот, кажется, та, что сидела в нём, просто так сдаваться не собиралась. 

Боль усиливалась и, больше не в силах её терпеть, Сан застонал. Сквозь гул в ушах и собственный голос, он еле различал суету вокруг и не ожидал, что его бедра придавит немаленьким весом. Кто-то поерзал на нем и тут же наклонился, почти ложась сверху.

- Терпи, - умоляюще проговорил Уён ему на ухо и лизнул мочку. Сан дернулся, как от ножа, но его удержали сильные руки, и в следующее мгновение он почувствовал, как его целуют. Поначалу это было больше похоже на то, как затыкают рукой рот: мало от романтики и настоящего поцелуя. Было больно, особенно там, где открытой кожи касались другие люди. Он понял, что из глаз текут слёзы, только когда кто-то стал быстрыми движениями их вытирать. Нарастающий в голове гул всё больше обретал ритмический рисунок. Сан догадался, что вокруг него просто читают нужные заклинания. 

Боль держалась на одной  отметке, но он не мог даже вдох сделать из-за этого ужасного поцелуя. Сильнее зажмурившись под собственной рукой, он позволил сознанию влиться в постоянно повторяющийся рисунок заклинания. Было страшно терять связь с действительностью, но сейчас это было лучшее, что он мог сделать, чтобы помочь и себе, и тем, кто пытались помочь ему. Постепенно боль стала слабее, а поцелуй из болезненного стал мягким, почти нежным. Он вздрогнул под чужими руками и расслабился. Уён оторвался от его губ и успокаивающе что-то зашептал. Сан совсем не мог разобрать слов, да и предназначались они, скорее всего, не ему. Его же сейчас увлекали другие ощущения: сильная боль отступала волнами, оставляя после себя слабость и невероятное желание спрятаться там, где её больше не будет. Судорожно выдохнув, Сан провалился в черноту.