А сразу после завершения дела их поймал Лисицын:

— Господа-товарищи, важное объявление, отказы не принимаются. — Константин Львович выразительно поднял указательный палец. — В эту субботу в два часа дня жду на своей даче, будем отмечать мой день рождения, — он увидел, как Власова хочет возразить, и безапелляционно сказал, — это приказ. В противном случае я обижусь.

Майский и сам был бы рад уговорить Риту, но знал, как она относится к своему отсутствию в жизни Дениса.

— Я не могу оставить сына, — ожидаемо ответила она.

— А сколько ему? — заинтересовался Лисицын, который до этого момента и понятия не имел о том, что у Власовой есть ребенок.

— Одиннадцать.

— Так бери с собой! — тут же предложил он.

Майский хохотнул, а Рита, усмехнувшись, отрицательно покачала головой:

— Он не заслужил такого наказания.

Львович почесал бровь:

— В смысле?

— Он не очень общительный, а куча новых людей, еще и взрослых, еще и тех, кто будет пить — это стресс.

— Кто будет пить? — возмутился Лисицын. — Я не буду!

Сергей фыркнул:

— Тебе Юля не даст потому что.

Видя, что Костя собирается вступить в перепалку, Власова перебила:

— Не уверена, что смогу. Может быть, приеду на пару часов.

Лисицын кивнул:

— Пусть так. И можете не одни приезжать, если хотите, места всем хватит.

У Сергея и Риты сделались одинаково неврубающиеся лица, и Константин решил пояснить:

— Ну, если вы кого взять с собой хотите, дуэт, я имею в виду, — майор почесал нос в легком смущении, надеясь, что его поймут правильно.

Маргарита среагировала раньше, чем успела подумать, стоит ли это делать вообще и делать именно таким образом в частности:

— А чем тебя наш дуэт не устраивает?

— В смысле, — не на шутку озадачился Костя, и Майский понял, что ситуацию надо спасать:

— Рита — девочка, я — мальчик. Если ты имел в виду, что лучше парой, чтобы Юлька не ревновала, то будем считать, что на твой день варенья мы — это они.

***

Рита вырвалась всего на три часа. Но не пожалела.

Во-первых, Костю поздравили очень творчески: Тихонов ходил на руках, Холодов жонглировал, братья и сестра Лисицына устроили настоящие цыганские пляски, а Майский и Круглов аккомпанировали им на гитарах.

Рогозина и Антонова пели и подбили на эту дело Власову, которая во время подготовки к сюрпризу проговорилась, что когда-то занималась в хоре.

Лисицыных она видела впервые, поэтому периодически прекращала петь и начинала хохотать — такую клоунаду они устроили. Впрочем, ржали во время представления все. Даже товарищ полковник.

Во-вторых, она познакомилась с той самой Соколовой, о которой все ей говорили. Точнее, уже давно Лисицыной.

В-третьих, очень вкусно поела.

Ну, а в-четвертых случилось чуть позже, когда с прогулки вернулась мама именинника с годовалым внуком, который был Костей в миниатюре, только рыжим.

Естественно, народ тут же поплыл в умилении, а Майский, который последний раз видел Лисицына-младшего перед Новым годом, выдал:

— О, Рит, прям конкурент твоему Денису.

Власова хмыкнула, а вопросы от коллег посыпались как вода через дуршлаг:

— Кто такой Денис?

— В смысле конкурент?

— Кто конкурент?

— Вы о ком?

Маргарита даже смутилась слегка, но, с достоинством выдержав бомбардировку, объяснила:

— Денис — это мой сын. И он тоже солнышко, — она ласково глянула на сына Юли и Кости.

— Я бы сказал — апельсин, — не удержался Сергей и усмехнулся, когда получил несильный, но ощутимый тык по ребрам.

Комментарии, которые должны были завершиться, посыпались с новой силой:

— Сколько ему лет?

— Он тоже рыжий?

— А в кого?

— А фотки покажи, покажи фотки!

— Майский, а ты-то откуда знаешь?

Напарники одновременно закатили глаза, после чего Сергей шутливо возмутился:

— Че началось-то, нормально же общались. Я фотки видел, — выдал он свою часть информации.

Власова, зыркнув на него исподлобья, открыла галерею и протянула телефон Тихонову, как самому любопытному:

— Денису скоро двенадцать, рыжий в деда со стороны отца. И да, я в курсе, что мы очень похожи. Можно не озвучивать.

***

После они сидели у костра и наслаждались вокалом Сергея:

— Когда молодыми мы были богами —

Нас не волновало, что станется с нами!

И в том, что мы делали — не сомневались,

Все двери — одна за другой — открывались…

Мы к солнцу летели, рискуя сгореть,

Рискуя прославиться — начали петь!*

И пусть песня не подходила под тематику праздника, но ФЭСовцам было хорошо… И Рите тоже было. В том числе и потому, что она, впервые за время работы, почувствовала с коллективом полное единение.