- В рот или в висок? На что ставишь?

- Рот.

Грелль отошёл от стола, на котором лежал револьвер, и сел на подоконник. Самая мерзкая часть работы – ожидание. Когда между двумя клиентами вдруг появлялся временной зазор, и тебе некуда деться или запрещено покидать пост наблюдения. Обычно у Грелля времени наоборот могло и не хватать, он был хорош в массовых смертях, когда его не отвлекали всякие отступники. Однако, сегодня после сбора его снова вернули в Лондон, вместе с Лисом, для «повышения квалификации». И вот они битый час стояли в модно обставленном кабинете банковского работника и наблюдали, как тот собирается пустить пулю в лоб. Или в рот?

- Ну, он будет сегодня стреляться или нет? – местечко для ожидания было не в пример приятнее обычного места работы Сатклиффа, но его уже начал подбешивать этот нерешительный мямля. - Уже пять минут от перерыва потратили.

- Не торопи, - Гробовщик всё это время провалялся на диване, в окружении кальяна, восточного ковра и прочих азиатских безделушек, читая чужие переписки, - будет тебе ещё перерыв.

Грелль закатил глаза и сконцентрировал внимание на коллекции оружия на стене. Мужчина, которого они собирались забрать, не был на войне, да и стрелял едва ли – типичный белый воротничок. Дать в зубы грабителю? Может быть, может нет, этого в деле точно бы не нашлось. Откуда тогда такое поклонение всем этим ружьям, саблям, стилетам? Красивые безделушки?

Револьвер на столе отличался от них. Простой, без украшений, и всегда заряженный, ещё час назад он был спрятан в нижнем ящике стола.

- Интересно, - снова завёл разговор Грелль, - тот, кто изобретал огнестрельное оружие, задумывался, насколько все эти пушки близки с фаллическим символом?

Это ведь никак нельзя не заметить: длинный твёрдый ствол, выпускающий из себя всякое. Кто держит в руках пистолет, очевидно, доминирует над тем, у кого пистолета нет.

Гробовщик хмыкнул.

- Кто знает? Сами изобретатели, может, и не думали об этом, – тут клиент зашевелился, щёлкнул снятый предохранитель. - Ладно, он начал.

В этот раз Лис и не думал доставать свою огромную косу – в его руках появились ножницы для бумаги. Он подозвал Грелля ближе:

- Подойди сюда, - рыжего поставили прямо напротив клиента, а потом подали ножницы, - я буду направлять.

- Что? – Сатклифф в недоумении наблюдал, как его руку, словно у пятилетки, ставили в нужное положение и направляли пальцы с раскрытой косой. - Разве я не должен просто смотреть?

- Но в этом нет никакого смысла. – Гробовщик хихикнул ему на ухо. - В нашем деле важна практика.

Тут прогремел выстрел: затылок разлетелся на осколки, обивка кресла порвалась и окрасилась кроваво-серым месивом, кто-то в доме вскрикнул. Человек выбрал выстрелить в рот.

- Смотри, сначала делаешь, как обычно. – классический надрез у солнечного сплетения, чтобы выпустить кадры жизни, и они не вырывались из тела сами. - Вот так, расправь плёнку. Проверь, не было ли это сделано под сторонним давлением, или веществами. – Воспоминания типичного выходца из среднего класса: шалости в детстве, колледж, карьерная лестница, жена, долги и попытки выбраться из них. Провал в инвестировании, расстроенные нервы, алкоголь, но не наркотики, уход от ответственности. - Теперь снимай копию, нежно. – Они ведут по плёнке лезвием ножниц, сверху вниз под острым углом, до самого конца. - Обрезай.

После отделения от тела, душа, не такая яркая, как обычно, словно посеревшая от пыли, зависла перед жнецом. Грелль уже собирался направить её, как привык, внутрь тела, но Гробовщик остановил его руку.

- Мы его не забираем?

- Нет, - Лис забрал ножницы и подвёл раскрытую вверх чужую ладонь под сияющую точку. - Просто проводим до границы лимба. Там, если всё в порядке, он сам обретёт нашу плоть под воздействием мира.

Гробовщик обхватил Грелля за талию и, велев придерживать душу, перемахнул в мир жнецов прямо из комнаты. В ней только сейчас запустилось время, и кто-то начал стучать в дверь кабинета.

В переходе, быстром, но всё же не мгновенном, Сатклифф увидел, как душа прорвала часть границы и захватила с собой, словно накрытая кусочком тончайшей ткани. А уже внутри самого мира жнецов пелена начала уплотняться. Лис отвёл руки Грелля от души, и та зависла, постепенно обрастая серостью, словно воздух вокруг мгновенно остывал, собираясь сжиженным азотом в центре. Пока их помощь не требовалась.

Грелль обернулся к Гробовщику.

- Ты и сейчас не скажешь, зачем учишь меня всему этому? – он выскользнул из объятий и сложил руки на груди. - Я точно знаю, диспетчеры не занимаются самоубийцами. Никто из моих знакомых, кроме тебя, ими не занимается.

- О, неужели? – Гробовщик склонил голову в бок, словно не понимал, к чему вёл алый жнец.

С тех пор, как произошло то путешествие в глубь Сибири, Греллю так никто ничего и не объяснил. Сначала сам Гробовщик скрывал результаты, отстраняя жнеца от записей, тестов и лабораторий. А когда начальство обо всём догадалось, было уже поздно официально начинать проект.

Грелль должен был сам догадаться рано или поздно. И, если он не последний глупец, понять, что это нельзя произносить вслух, ради сохранения таинства.

«Иначе чудо не случится»

Поэтому Лис снова увиливал от ответа, дожидаясь, когда Сатклиффу надоест. Тот цыкнул и повернулся к душе.

- Я просто надеюсь, что ты не поставил слишком много на продвижение любовника по карьерной лестнице.

О, догадался. И не станет отказываться? Думает, что его обучают ремеслу Легендарных жнецов ради статуса, подтягивания за собой. Может, для вручения должности «выполняющего обязанности». Хочет верить в этакую заботу о любимчике, путёвку в жизнь, как бы это смешно ни звучало.

Его проблемой было то, что роман начался уже после первой проверки. И проект осуществился бы вне зависимости от желания уже состоявшейся Легенды. Но Лису было до зуда любопытно одно – увидеть своими глазами все стадии перерождения. И он видел, уже сейчас! Маленькие детали, изменения в реакции, объектах внимания, и пока даже не ответы на вопросы, но паузы перед ними. Грелль уже иначе реагировал на пристальный взгляд Гробовщика, уже не прятал сознание в бездумном восторге и мог выдержать три-четыре секунды в здравом уме.

«Однажды и у тебя будут такие глаза, моя Леди. А пока я сберегу твои метаморфозы от чужого внимания, пускай и поссорившись с руководством. Не в первый раз»

Так он думал, любуясь своей изящной заготовкой, но сказал лишь:

- Что ты, только самую малость.

В итоге их отвлекла душа, что наконец воплотилась, и теперь рухнула на траву резко помолодевшим, беспробудно спящим жнецом.

- Ой, - Грелль прикрыл ладонью рот в смущении, - голый.

Гробовщик хохотнул:

- А ты думал, он сразу в костюме родится? – и, перекинув безвольную руку через плечо, потащил нового сотрудника в рекреационный блок.

Грелль поспешил следом.