На газовой плитке в маленькой кастрюльке пузырями лопалась зеленая жижа. Гарри убавил огонь и, открыв верхний ящик, нашел в баке с надписью «Сахар» сушеный трупик мандрагоры. Нож ловко, но стараясь не стучать, запрыгал по дощечке. Еще пара ингредиентов — и зелье будет готово. Из приоткрытого окна повеяло холодным ветерком, который нежно приподнял тонкую белую занавеску. Зеленые упругие листья фикуса покачались от прикосновения. Гарри через плечо бросил взгляд на постель. Взъерошенный недовольный Снейп смотрел на него поверх одеяла.

— Доброе утро, — усмехнулся Поттер. — Зелья от похмелья на тумбочке.

Северус задержал дыхание и залпом опрокинул стакан с вонючей жижей. И обратно повалился на кровать, накрывая голову второй подушкой. Гарри отвернулся к окну. Стыд прожигал щеки. Что он вчера нес? Он же поклялся не вспоминать и тем более не упоминать. А в итоге все рассказал Снейпу, да еще слезами и соплями умылся. Он сам отвратителен. Теперь Снейп оторвется над ним… Гарри уперся руками в стол и низко наклонил голову. Дыра размером с космос стремительно ширилась. В последнее время он подавлял все чувства, но прошлая ночь, как ключ, отрыла черную дверь.

— Что варишь? — голос Северуса вырвал из затягивающей воронки эмоций.

— Лечебное зелье для бедра и колена, — хрипло ответил Поттер и без энтузиазма повозил деревяной ложкой по дну кастрюли. — Мне нужно сходить в магазин, купить продуктов — а то в холодильнике боггарт повесился.

— Могу сходить с тобой.

Гарри аж обернулся к кровати и недоверчиво посмотрел на Снейпа. Ему не послышалось?

— Что?

— Могу сходить с тобой, — терпеливо повторил Северус, садясь, и тут же поморщился от головокружения, да и во рту как кошки нассали.

— Ладно, — кивнул Гарри, решив, что препирательства после вчерашнего себе дороже.

Северус же мечтал о дозе яда. Поттер сам предложил напиться, кто же знал, что все выльется в бессвязный поток воспоминаний. Он плакал не стесняясь. И рассказывал о прошлой жизни. Под этот, казалось бы, веселый и местами романтичный рассказ Северус сам начал напиваться. Он помнил, как Бэлла упомянула об этом Рэкхеме и что с ним произошло. Но он и не думал, что последствия были настолько катастрофическими. В какой-то момент Поттер разрыдался взахлеб и замолчал, а Снейп глотал водку, потому что смотреть на это было невыносимо. И жалко. Поттера было жалко. Северус даже удивился тому, что может испытывать такие чувства к нему. Да и многое наконец в поведении и поступках Поттера встало на место. Неудивительно, что он применил Силу, как только Северус упомянул имя Рэкхема. Странно только, что его на месте не разорвали на кусочки. Ах да, не успел, там Грейнджер убивали. Как же это все отвратительно. Почему сейчас? Или это все из-за квартиры, где Поттер и Артур Рэкхем были вместе? Он тоже стоял перед зеркалом, как сейчас стоит Северус. Тоже спал в этой постели. Дрожь пробежала по спине Снейпа. Поттеру больше некуда отступать, это предел, в который его загнали. Это самое страшное место, пропитанное чудовищными воспоминаниями. Северус чувствовал эту всепоглощающую боль. Им нужно выйти из этой комнаты, хоть в магазин, иначе они оба сойдут тут с ума.

Северус умыл лицо холодной водой и пальцем почистил зубы. Человек в зеркале очень отдаленно напоминал его самого.

Когда он вышел, Поттер сидел на кровати и ждал уже полностью переодевшийся: черные джинсы, кожаная куртка и крепкие тяжелые ботинки.

— Вот, — встав, он протянул Снейпу сложенную одежду. — Опять тебе придется надевать мои обноски.

Он думал, они сразу аппарируют, но Поттер решил конкретно прогуляться. Северус шел рядом, разглядывая витрины магазинов, пабов, булочных. Они прошли через небольшую площадь с церковью, вышли на мощеную булыжником улочку в одну полосу для машин. Дома в городке были старой английской постройки, и Северус задумался, не в Годриковой ли они Впадине? Но магией здесь не пахло. Он забыл посмотреть на часы, но по ощущениям было где-то около четырех вечера. Темнело, да и погода — серые тяжелые облака забирали всякий свет. Он поежился в тонкой куртке и футболке. Интересно чьи это вещи? Рекхэма?

Дома стали попадаться реже, и они вышли на асфальтированную дорогу. Вдалеке Северус увидел большое квадратное здание со множеством припаркованных рядом машин.

— Пойдем через поле, — кивнул Поттер.

Они свернули с дороги, что огибала петлей кусок уже замерзшей земли, и вышли на узкую тропинку, которую, скорей всего, протоптали городские. Перелезли через невысокий забор — Северус не думал, что прогулка до магазина превратится в поход — и прошли через парковку.

Как по волшебству перед Снейпом раздвинулись стеклянные двери. Где-то сбоку фыркнул Поттер, заметив его потрясенное лицо. Снейп тут же взял себя в руки и как ни в чем не бывало зашел в магазин. Поттер взял тележку и, толкая ее перед собой, прошел через металлические ворота, которые легко открылись стоило на них надавить.

Первым шли фрукты и овощи. И это были не просто кучки фруктов, а горы, построенные аккуратными пирамидками на прилавках. Пять сортов яблок, семь сортов груш, три вида слив, ананасы и апельсины. Клубника? И это все в начале зимы.

— Ты когда-нибудь был в таком магазине? — спросил Поттер, набирая в целлофановый пакетик красные яблоки.

— Нет, — качнул головой Снейп и взял в руки странный фрукт, подозрительно повертел, пытаясь вспомнить что-нибудь из магической ботаники.

— Это драконье сердце, — подсказал Поттер. — Тропический фрукт. Хочешь попробовать?

— Нет, пожалуй, — Северус положил драконье сердце обратно к остальным. Кто так называет фрукты? Они не знают, как выглядит настоящее сердце дракона?

— Северус, — вдруг тихо позвал Поттер, — когда ты последний раз покидал Хогвартс?

— Семнадцать лет назад, когда проходил слушанье в Министерстве, — ответил Снейп. Поттер совершенно не удивился ответу, такое он предполагал давно. Он взял драконье сердце и, приклеив ценник, кинул его в тележку.

— Зачем?

— Все надо в этой жизни попробовать, — пожал плечами Гарри.

У Снейпа чесался язык спросить, с чего Поттер решил быть таким добреньким. Неужто после вчерашней ночи?

— Молоко, сыр, — он кидал одно за одним в тележку. — Мясо или курица?

— Ты у меня спрашиваешь? — удивился Северус.

— Что тебе нравится? — Гарри остановился и прямо посмотрел на Снейпа. Сейчас ему стало интересно узнать.

— Ничего мне не нравится, — сварливо ответил он.

— Кто бы мог подумать.

— Я не зациклен на еде, — терпеливо начал объяснять Северус. — Мне неважно что есть, вкусно и ладно, если невкусно — нестрашно, через десять минут я забуду, что ел. Так тебе понятно?

— Понятно, — удовлетворенно кивнул Гарри и толкнул тележку дальше. — А ты знаешь, что тот, кто не любит есть, не может чувствовать вкуса к жизни?

Северус очень тяжело вздохнул.

— Я приготовлю пасту с курицей и грибами в сливочном соусе, тебе понравится, да и просто приготовить, Арту… — Поттер резко замолчал, отвернулся, вцепившись в ручку тележки.

— Должно быть очень вкусно, — заметил Северус, пристально наблюдая, как Поттер переживал очередной приступ.

— Идем, — прохрипел Гарри и, не глядя на Снейпа, свернул к большим стеллажам с продуктами.

Северус не переставал поражаться огромному выбору. Десять сортов растительного масла, сухой завтрак на любой вкус, хочешь со звёздочками или колечками, хочешь шоколадный или сливочный вкус. А макароны? Северус повертел в руках зеленую лапшу. Поттер же иногда читал состав, но чаще не глядя брал, что ему нужно, и швырял в корзину.

Из отдела с продуктами они вышли в отдел с бытовой химией.

— Синюю или зеленую?

— Что? — Северус оторвался от изучения моющего средства от гари — таким хорошо чистить котлы — и обернулся на Поттера.

— Зубную щетку какую тебе? — он поднял в руках две на выбор зеленую и синюю щетку.

— Красную, — скалясь ответил Снейп.

— Тут есть красная с зеленым.

— Поттер, — предупреждающе сказал Северус.

Гарри фыркнул, а заодно и взял зубную пасту.

— Хорошо бы купить тебе одежду, но тут, к сожалению, продается одна мелочь. Жаль тех костюмов, что сшили на заказ.

Они прошли мимо стеллажей с покрывалами, одеялами, банными халатами. Поттер, увидев темно зеленое полотенце, цвета слизерина, обернулся на Снейпа.

— Может мне не нравится зеленый?

— Тогда какое?

— Приятно, когда ты даешь мне право выбора, — сказал Северус и кинул поверх продуктов темно-синее полотенце.

— Люблю делать тебе приятно, — съерничал Поттер.

С одеждой, как сказал Поттер, было не густо: пижамные штаны, наборы трусов, носки, халаты, какие-то футболки.

Поттер растянул между руками черные боксеры и не стесняясь приложил их к бедрам Снейпа, проверяя размер.

— Ты совсем стыд потерял? — складывая руки на груди, спросил Северус.

— Ты хоть знаешь свой размер? — ничуть не смущаясь, ответил Гарри. — Тут нет портного, который все сошьет по тебе. По-моему, эти маловаты.

И потянулся за следующими, Северус выхватил очередные трусы из рук Поттера.

— Тут есть примерочная, — между прочим заметил Гарри, пряча улыбку в уголке губ.

Северус взял себе пару трусов, пижамные штаны, ему понравилось качество, и несколько черных футболок без надписей и изображений.

Когда проходили мимо отдела с выпечкой, Поттер кинул в тележку политые шоколадом булочки с корицей.

— С кофе съедим, — прокомментировал он.

На кассе Северус только успевал запихивать продукты по пакетам, пока Гарри расплачивался тонкой карточкой.

Обратно они тащили каждый по два тяжелых пакета. Когда они вышли на мощеную улочку, Северус почувствовал неладное.

— Ты не использовал мазь?

— Она должна настояться, — сквозь тиснутые зубы, простонал Поттер.

— Дай сюда, — разозлился Снейп и забрал у него второй пакет.

Пот ручьем стекал по голой шее Гарри, пар изо рта вырывался непрерывными рванными клочками. Он начал сильно хромать. И как бы Северус не спешил, Поттер идти быстрее не мог. Но он не жаловался, только, сцепив зубы, упорно шел вперед. Уже дома Гарри повалился на постель, не раздеваясь.

— Разберешь продукты, — прохрипел Поттер, — я пока полежу.

Северус взял кастрюли и подошел к постели. Не то чтобы ему хотелось это делать, но ему тоже очень больно. Он стянул с Поттера куртку, снял ботинки и носки и взял за пряжку ремня. Гарри молча смотрел из-под ресниц.

— Тебе необязательно.

— Да, необязательно, — устало выдохнул Снейп и, расстегнув джинсы, потянул их вниз. Глубокая рванная полоса шла от колена и уходила под черные боксеры. Северус провел ладонью над раной. Очень сильное проклятье. Он ведь обещал Поппи посмотреть, что можно сделать. Сейчас уже мало что поможет, время упущено. Через рану просматривались мышцы и, кажется, кость. Кровь, видно, остановили магически. Теперь понятно, почему говорили про швы — но они не помогут.

— Судя по тому, как ты потрясенно молчишь, дела плохи.

Северус не стал комментировать очевидное, на секунду замерев, подхватил трусы за резинку и потянул, стараясь смотреть только на рану.

— Что тебя так смущает? — улыбался Поттер бескровными от боли губами. — Ты меня видел и похуже, да и я тебя тоже во всех, так сказать, ракурсах.

— Поттер, заткнись, пожалуйста, — мягко и вежливо попросил Северус.

Он взял побольше теплой густой мази цвета выблеванной не пережеванной травы и густо нанес на рану. Потом приступил к злосчастному колену. Странная откровенность прослеживалась в том, как его пальцы втирали в гладкую кожу жирную мазь. Как пальцы скользили сначала сверху по колену, потом уходили внутрь под чашечку. Нос щекотал сильный запах мяты.

— Бинты в верхнем ящике, — голос Поттера прозвучал слишком внезапно, отчего Северус вздрогнул.

С перевязкой он не церемонился, жестко и туго, почти до боли забинтовал ногу и колено. И стараясь не смотреть в глаза Гарри, накрыл его сверху одеялом.

— Раз ты такой добрый, подай еще из холодильника обезболивающее.

Северус устало вздохнул, но открыл холодильник, уже готовый спросить, какого черта Поттер не выпил обезболивающее до того, как они пошли в магазин, но початая бутылка водки стала очевидным ответом. Гарри терпеливо сверлил глазами затылок, явно ожидая, что скажет Снейп. Но Северус налил пару глотков в пустую кружку с британским флагом и протянул Поттеру. Гарри одним глотком все выдул, сморщив нос, протянул кружку обратно и накрывшись с головой одеялом, отвернулся к стене.

Северус перевел дыхание. А потом и себе налил немного и с интересом посмотрел на четыре пакета.

Он вытащил свои вещи и сразу натянул черные мягкие штаны, а вот белье надо постирать — сильно воняло магазином, как и футболки. Из продуктов в холодильник отправились молоко, сметана, грибы, курица, яйца — когда Поттер успел все это кинуть в тележку? И зачем столько всего? Тут им на двоих на целый месяц хватит. Он замер с упаковкой яиц в руках. Провести месяц здесь? Ни от кого не убегая, не убивая, не мстя. Его жизнь сложилась неправильно только по его вине, и долгое время он не хотел признавать поражение. Как теперь жить дальше, он пока не решил. Он опять вернулся к Поттеру, хотя уже дважды от него уходил. Уйти в третий раз? Пожалуй, это непостоянство даже для него слишком: что за девчачьи истерики в конце-то концов. Он с трудом запихнул пакет с яблоками на полку и закрыл холодильник.

Выпил еще один глоток и настроение несмотря на голодный желудок понемногу начало подниматься. Поттер обещал пасту, но… Северус обернулся на кровать, наверное, не сегодня. Он покрутил в руках драконье сердце и взял нож. Не знаешь, как резать — режь посередине. Он явно не этого ожидал, точно не белую мякоть в черную крапинку. Он даже понюхал, не испортился ли? Вроде нет. Северус оглянулся, единственный стул стоял возле тумбочки и без того терялся под завалами одежды. Пришлось сесть на подоконник, потеснив отдыхающий там фикус. Не сказать, что фрукт оказался сладким и сочным, но под очередную стопку водки пошел хорошо, они даже подчеркивали вкус друг друга. За окном уже сгустились сумерки, зажегся свет в окнах напротив, по мостовой тянулись люди, видно заходили в паб внизу. Северус прислонился горячим лбом к холодному стеклу. Он устал думать о будущем и что делать. Если Поттер скажет, что завтра они идут штурмовать Министерство, Северус бы только спросил: во сколько?

В пабе было малолюдно, всего несколько человек за стойкой, и, судя по лицам, они тут с утра, и еще несколько за столиками: кто в карты играл, кто-то спорил о политике. В углу на мягких зеленых диванчиках громко рассмеялась компания девушек. Судя по маленькому тортику на столе — они праздновали день рождения. Северус прошел к самому дальнему незанятому бильярдному столу. Тупо сидеть за барной стойкой ему не хотелось, это он мог сделать и наверху. Вообще ему все больше и больше нравилось расположение квартиры Поттера.

В бильярд он играл в последний раз лет сорок назад. С этой аристократической игрой его познакомил, конечно же, Люциус.

Он расставил шары по зеленому сукну и, примерившись к кию, ударил. Получилось не слишком хорошо, белый шар улетел почему-то влево, мазнув красный сбоку.

— Хм, — протянул Северус, — практики явно не хватает.

Он провозился над столом минут сорок, за это время народ в пабе прибавился. Включили футбольный матч по телевизору, облако сигаретного дыма стало гущей, да выкрики со стороны бара громче.

Рядом со столом встал Поттер — Северусу даже головы не надо было поворачивать, чтобы почувствовать его присутствие. И шар, конечно же, улетел куда-то не туда. Поттер рядом тихо фыркнул.

— Смотрю тебе уже лучше, — кисло заметил Северус.

— Да, твоими руками, — кивнул Поттер, подавая ему открытую бутылку пива, и сам отпил из своей.

— Привет, не хотите сыграть? — к их столу подошли два молодых парня.

— Хотим, — тут же кивнул Гарри. — Два на два.

— Двадцать фунтов, — на стол легла одна купюра.

— Идет, — Поттер покопался в кармане джинсов и тоже положил двадцатку.

— Отлично! Я — Алекс, — сказал высокий парень в затасканной футболке, — а это Норман, — кивнул он головой на своего друга с пирсингом в ушах и носу.

— Гарри, — пожал протянутую руку Поттер, — это Северус.

— Приятно, — улыбнулся в тридцать два Алекс. — Орел-решка?

— Орел, — ответил Гарри, и Алекс подбросил монетку.

— Я плохо играю, ты сам видел, — шепнул Снейп.

— Не в победе дело, — пожал плечами Поттер.

Северус сильно сомневался, глядя на двух бритоголовых парней в спортивных трениках.

Первым разбил шары Норман, и игра началась. Все, в отличии от Северуса, играли очень даже хорошо. Он бил в холостую, но Поттер спокойно отпивал из бутылки и, чуть прицелившись, за Снейпа забивал с одного удара по два шара. Алекс и Норман оказались нормальными парнями, которые работали на местной скотобойне. Очень простые и прямые как черенки лопаты. Не слишком разговорчивые, но улыбчивые и спокойные.

Они проигрывали, даже несмотря на то, что Поттер прикрывал Снейпа. Северус с тоской посмотрел на синий шар, который находился совсем неудачно к лузе. Пришлось буквально лечь на стол, чтобы дотянуться до чертового шара. Он несколько раз прицелился кием… и почувствовал, что на его задницу смотрит не только Поттер. А белья он так и не надел, ведь так? Удар то ли от злости, то ли от смущения получился сильным: шар едва не вылетел со стола. Поттер спрятал улыбку в горлышке бутылки.

— Неплохая игра, — заметил Алекс, забивая в лузу последний шар. — Еще по одной?

— Давай, — пожал плечами Поттер.

— Сбегай за пивком, Норм, — Алекс забрал выигранные деньги и сунул двадцатку Норману.

Северус удивился, что во второй раз они не стали играть на деньги. Норман принес четыре бутылки, раздал всем, и новая партия началась. Даже Северус приноровился и теперь математически высчитывал градус удара.

— Давай покажу как надо, — Поттер неожиданно обнял со спины Северуса и толкнулся бедрами в задницу. — Правую ногу назад, левую вперед и немного согнуть, кий держи крепче, но свободно, — он чуть ли не лег сверху на Снейпа.

Северус зыркнул на него из-за плеча и ударил: синий шар загнал сразу два шара в лузы.

— Отлично, немного злости не помешает — удар выходит четче, — сверкал глазами Поттер.

— Твой парень? — отпив из бутылки, спросил Алекс.

— Муж, — поправил Гарри.

— Красивый.

— Я еще здесь, — заметил Снейп.

После второй бутылки пива Северуса повело, сказалась ранее выпитая водка. Он наконец расслабился и перестал ожидать подвоха от парней и Поттера. Все казалось таким простым и повседневным. Никто не бил бутылки, не пытался набить морду или поучить жизни. По телевизору матч подходил к концу со счетом 2-2. В последние решающие минуты на поле шла битва на смерть, болельщики пытались докричаться до игроков через экран, советуя, кому лучше отдать мяч. Странный мир, в котором никто не знал про Снейпа, никому не было до него дела, он был одним из всех, почти никто.

— Да, брат, тяжелый случай, — прокомментировал Алекс.

Северус оторвался от своих мыслей и посмотрел на стол: шары совсем неудачно встали, слишком близко к борту.

— Смотри и учись, — Поттер повел плечами, нагнулся над бильярдным столом и, стрельнув глазами в Снейпа, сильно и резко ударил в шар. Шар перепрыгнул через другой шар, завертелся юлой и по дуге пролетел по всему столу, сбивая все на своем пути. Даже Норман, который за всю игру не проронил ни слова, присвистнул.

— Ого! — уважительно протянул Алекс. — Да ты у нас профессионал.

— Двадцать лет стажа, — Поттер подул на кончик кия, будто сдувал дым с дула пистолета.

Северус пытался вспомнить, когда он последний раз чувствовал себя так непринужденно и спокойно? Игра шла своим ходом, бутылки пива пустели, разговоры становились откровеннее.

— Давно вместе?

Поттер задумался:

— Почти три недели, а вы?

— Полгода, — ответил Алекс, и Снейп удивленно посмотрел на него. Вот он точно бы не подумал, что Алекс и Норман пара. Норман поймал его взгляд и, слегка покраснев, опустил голову. Сколько ему лет? Есть хоть двадцать?

— Но мы как-то не думали о замужестве, — поддел Алекс, бросив взгляд на перстень Снейпа.

— У нас случайно получилось, — хрипло рассмеялся Гарри.

— История о том, как однажды я проснулся замужем, — не сдержался Северус.

— Забавная вы парочка, — улыбнулся Алекс.

Местная команда на последней минуте забила решающий гол, и ор поднялся на весь паб. Подвыпившие раскрасневшиеся мужики начали друг друга целовать-обнимать. Северус побоялся, как бы к нему никто не полез целоваться, но общая радость проняла даже его. Позже они переместились за столик, и Поттер заказал бутылку виски. На секунду Северус подумал, не уйти ли ему наверх, потому что вести светских разговоров ни о чем он не умел с рождения. Но Алекс рассказывал истории их городка, страшные и тупые байки, которые от его комментариев становились смешными. Даже тихий Норман начал вставлять свое слово через раз. И Снейп смеялся, впервые за сорок лет.

Сознание резко включилось, и Северус с удивлением обнаружил себя сидящим на кровати со стаканом виски в руках. Только Поттера нигде не было видно. Из ванной послышался звук сливаемой воды, и дверь открылась. Гарри вышел без рубашки и в опустившихся на бедра штанах. В полутьме и резком свете от лампы его тело блестело почти мертвенной белизной, черные тени подчеркивали плавные дуги ребер, впалый живот и вздувшиеся вены на руках. Капли воды стекали с мокрых волос и падали на плечи и грудь.

— Пришел в себя, — заметил он и взял с кухонного стола стакан. — Ты в какой-то момент просто отрубился, пришлось тебя тащить на себе по лестнице. Хорошо, тут идти недалеко, иначе мы с моим коленом легли бы на ступеньках.

Он доковылял до кровати и сел напротив Снейпа, уперевшись спиной на шкаф.

— Ты обещал мне пасту, — невпопад вспомнил Северус.

— Завтра, как только так сразу.

Несмотря на ширину разложенного дивана, их ноги соприкасались с бедрами друг друга. Северус чувствовал себя неуютно, но отодвигаться не стал. Еще чего, он не собирается уступать Поттеру.

— Ты что-то хотел? — спросил он.

— Разве? — поднял бровь Гарри и, положив ногу на ногу, сильнее уперся ногами в бедро Снейпа.

— Глаза сверкают, как у нашкодившего котенка, — тихо сказал Северус.

— Почему ты тогда не запустил в Локонса Авадой?

Северус уставился на Поттера, суть вопроса доходила до него довольно долго.

— Чтобы меня потом отправили в Азкабан? — искренне поинтересовался он.

— Или Круцио на худой конец, — не унимался Поттер.

— Мы все, конечно, его ненавидели, но не до такой же степени, он Экспелиармус не знал как использовать.

— Ха, твой Экспелиармус мне часто помогал — единственное полезное заклинание от тебя.

— Приятно слышать, что хоть одно заклинание со школы у тебя получается.

— И даже кое-какие зелья, — не остается в долгу Поттер. — Как ты вообще согласился на дуэль с ним?

— Думаю, Локонс не знал, что я бывший Пожиратель…

— А Каркаров?

— Что Каркаров?

— Вы, я помню, были довольно близки, он звал тебя по имени.

— Я не спал с ним, — мягко ответил Снейп и улыбнулся, — он не в моем вкусе, знаешь ли.

— А кто в твоем вкусе?

— Мы что, в женской спальне Гриффиндора?

— Да ладно, — глаза Поттера сверкнули в сумраке, как у кошки, — серьезно, кто тебе нравился?

Северус сделал глоток виски и задумался, если не поднимать вопрос о Лили, то действительно кто? Аристократ Люциус, сумасшедшая Белла, садист Нотт или мрачный Руквуд? Когда-то ему в школьные годы нравился Мальсибер, тогда ему хотелось заслужить уважение рослого наглого парня… который поманил его аппетитной косточкой.

— Никто, — ответил Северус.

— Я не удивлен, — хмыкнул Поттер, ожидая такой ответ. — И даже знаю почему.

— Это не из-за… нее, — резко сказал Северус, раздражаясь самоуверенностью Поттера.

— А я и не про маму, — покачал головой Гарри. — Я про то, что ты ни с кем не общался все это время.

— Что ты хочешь от меня?

— Какое твое любимое зелье?

— Ха-ха-ха, — Северус почти добродушно оскалил зубы. — Ну да, не говорить же нам о моих любимых фильмах. Нет такого, я люблю сам процесс.

— Любимый преподаватель?

— Альбус.

— Что? — искренне удивился Гарри.

— В мое время он преподавал защиту от Темных искусств, скажу, что как преподавателю ему не было равных.

— Жаль, что нас он не учил.

— К чему ты ворошишь прошлое? — спросил Северус, уже порядком устав отвечать на бессмысленные вопросы. Поттер бы еще спросил, какой зубной щеткой Северус чистил зубы на третьем курсе.

— Почему ты так цеплялся ко мне?

— Разве мы это уже не прошли? — спросил Северус, чувствуя, как они опять вступили на тонкий лед.

— Дело не только в родителях… — тихо и спокойно ответил Гарри.

— Нет, — выдохнул Снейп, как перед прыжком в пропасть. — Дело всегда было только в тебе. Наблюдать, как ты краснеешь, как злишься от бессилия мне ответить, потому что знаешь, как только ты откроешь рот — всё станет в разы хуже. Все твои эмоции отражались на лице, я пил их как самое дорогое вино, — правда так легко слетела с губ, что он почувствовал облегчение в душе.

— Чтоб ты знал: твои тоже отражаются, — и Поттер провел ступней по бедру Северуса до самого паха. — Вы, может быть, полагаете, будто весь волшебный мир от вас без ума? — процитировал он брошенную когда-то Северусом фразу. — Не весь, но почти.

Северус сидел, как истукан, пока нога Гарри давила на его член сквозь тонкую ткань брюк.

— Ты там своей аппетитной попкой всех мужиков соблазнил, — промурлыкал Поттер.

— И тебя в том числе? — парировал Снейп.

— Тебе не поможет твоя хваленая окклюменция, — улыбался Гарри, медленно массируя чужой член. — Передо мной ты никогда не мог сдержаться. Это обоюдоострый меч, Северус. Чем больше ты унижал меня, тем больше показывал, кто ты есть на самом деле.

Снейп схватил ногу Поттера за лодыжку. Поттер пьян, точнее он в говно. И Северус, видно, тоже. Он держал ногу, пока собственные пальцы круговыми движениями гладили острую косточку на щиколотке. Это все магия. Чертова магия!

— Ты впустил меня в воспоминания, которых страшишься, и дал мне оружие, — слова Поттера, как сладкий яд, лились на Северуса. Он все это помнил. Помнил, когда говорил точно так же, когда ломал Поттера на первом уроке окклюменции.

— И что ты собираешься делать с этим оружием? — пересохшими губами прошептал Северус.

— Неужели ты забыл, что вчера я дал тебе оружие против меня?

И тут Северус понял, Поттер ждал, когда он пройдется сарказмом по его прошлому, по Артуру и его смерти.

— Я пережил это, — Северус крепче сжал лодыжку Поттера. — Пару дней назад я спустился в ад и кое-что там понял, — он не думал говорить об этом Гарри и все же говорил: — Я понял, как ошибался.

Поттер замер, потом чуть отодвинул ногу.

— Расскажи.

— Я… употребил… кое-что и видел ее, Лили, и не только, — перед глазами всплыл мужчина, который держал парня на поводке. — Я все похерил собственными руками… Не испытывай меня, я не пройду твоих испытаний.

Поттер залпом выпил стакан с виски и замер, отвернувшись к окну. Лицо острое, будто высечено из камня грубыми ударами неумелого мастера. С волос все еще срывались капли воды и растягиваясь ползли по обнаженной коже.

— Я не мог стать тебе кем-то — когда сам был никто, у меня не было будущего.

— Ты не никто, — так же не поворачивая головы, возразил Поттер.

— Ты видишь во мне его? — спросил Северус, имея ввиду Артура.

— Я не вижу его даже в кошмарах, — тихо прошептал Гарри и посмотрел на Северуса. — И ты не он.

Как странно, что эти слова так сильно резанули что-то в груди Снейпа. Я не он — я много хуже.

Но Поттер будто прочитал его мысли:

— Ты другой.

В сумраке его глаза казались черными дырами бездны, в которую Северуса затягивало. Он проваливался в них, падал на дно и не находил его. Он дернул головой, вырывая себя из этого состояния, и, ударяясь зубами об стакан, судорожно сделал большой глоток виски. Голову повело еще сильнее.

— Разговор опять пошел не туда, — выдохнул Гарри и забрал свои ноги из рук Снейпа. Сел на край кровати и, пошарив рукой под ней, вытащил коробку из-под обуви. А из нее извлек завернутый в газету небольшой сверток.

— Двинься, — толкнул он плечом Снейпа и сел рядом, подтолкнув под спину подушку. Северус почти с интересом смотрел, как Поттер, развернув газету, достал пакетик с чем-то ему очень знакомым.

— Вот уж не думал, — сказал он, беря коричневую толстую самокрутку.

— Сбросим градус напряжения, — ответил Поттер и щелчком пальцев зажег сигарету.

Северус вдохнул сладковатый дым и медленно через нос выдохнул. Густой дым окутал его лицо и пощекотал ноздри терпким запахом. Поттер потянулся за бутылкой на тумбочке и от души плеснул в стаканы новую порцию виски. Северус сделал еще затяжку и передал косяк. Гарри прикоснулся к сигарете прямо к тому месту, где остался влажный след слюны. И медленно затянулся, прикрывая глаза, чтобы ничего не мешало представить себя сигаретой, зажатой между тонких непримиримых губ. Он выдохнул через рот, позволяя дыму спокойно и нежно выплыть из легких наружу. И снова передал сигарету Северусу. Они сидели так близко, что их плечи и бедра соприкасались, а кожа под тканью одежды начала гореть.

Гарри прилип глазами к губам Северуса, смотрел завороженный, как они обхватили край косяка, как чуть расслабились, становясь мягкими и соблазнительными, как кожа прилипла к бумаге, когда Северус убрал сигарету, чтобы выдохнуть дым. Гарри сделал очень большой глоток виски.

Северус чувствовал, как мягкие волны эйфории пульсирующими толчками потекли по венам. Мышцы начали расслабляться, даже перестал беспокоить рядом сидящий Поттер, от которого веяло адским жаром. Алкоголь и дым туманили разум, обещая только удовольствие и никаких проблем. Ведь Поттер делает это специально — единственная здравая мысль все еще крутилась в голове. Ну тогда давай посмотрим, что будет дальше.

— Ты мастурбировал в преподавательских ваннах? Ведь ты тоже когда-то был молодым горячим одиноким парнем, не так ли? — сладкой патокой сочился Гарри, искоса наблюдая за Снейпом. — Ты ласкал себя, сидя в пушистой розовой пене, думал о чем-то развратном?

Губы Северуса против воли растянулись в улыбку, он сделал быструю затяжку и передал сигарету Поттеру. Может, это хоть на минуту его заткнет.

— Было пару раз, — все еще улыбаясь, ответил он, — но я представлял, что в этой ванне иногда моется Альбус, и мое либидо почему-то вмиг успокаивалось.

Поттер подавился дымом от смеха:

— Зачем ты мне это сказал, фантазия-то дикая! — смахивая слезы с ресниц, кричал Гарри. — Мерлин… какая гадость.

— Сам спросил, — победно ответил Снейп и отпил из стакана. Еще немного и он опять вырубится.

— Когда у тебя был первый секс?

— Вот мы и пришли к главному, — выдохнул Северус и откинулся головой на стену, потолок приятно кружился сверху.

— Ну так когда? — не унимался Гарри. Снейп даже не осознавал, как притягивал других, разворотом плеч, прямой спиной, вздернутым подбородком, сжатыми губами. Он уже не был закутанным в гору черной траурной одежды преподавателем. В растянутой футболке и штанах, с татуировкой на руке он казался моложе себя на двадцать лет.

— В шестнадцать, и это не был секс, это была оргия в замке Ноттов, и кто взял меня первым — я не помню, — откровенно ответил Северус. Было так плевать на вопросы Поттера, на свои ответы — он снова чувствовал себя живым. Все барьеры, условности, запреты, табу и стыд растаяли в дыму и виски.

— Можно было догадаться.

Нет никого, кто был бы ближе ко мне, чем ты. Если разбить наши жизни, осколки идеально бы сложились в одну картину. Ты создал меня, как я тебя. Твое прошлое — это мое прошлое, твои поступки повлияли на мое сознание и становление как личности. Но ты пока еще не понял этого, пока не понял.

— Почему ты… — Северус замялся, пытаясь подобрать слова. — После всех них… как ты можешь сейчас… хотеть?

Поттер замер, чуть склонил голову, будто к чему-то прислушиваясь, но не вздрогнул от вопроса, не скривился. А лишь горько усмехнулся.

— Я легко могу пережить физическую боль, с детства такой опыт. Мне плевать, что они со мной делали, как брали, ломали, жгли и резали мою плоть — это только тело. Со мной случались вещи и похуже физического насилия. Просто тошнит от предательства и лицемерия, с которым они развлекались.

— Тогда зачем ты предлагал себя после? — зло спросил Снейп, вспоминая, как избитый Поттер лег на стол, чтобы вернуть долг.

— Мое благородство тебя так задело? — усмехнулся Гарри. — Я… хотел тебя тогда, поэтому и взял, не думая о твоих чувствах — вот в чем моя вина. Злоба на Беллу и желание после клуба слились в одно, и я уже не мог себя контролировать, тем более увидев в том соблазнительном халатике на голое тело.

— Еще скажи, что это я тебя соблазнил? — поднял бровь Северус.

— Да, ты меня соблазнил, — мягко улыбнулся Гарри. — Тебе надо запретить быть таким сексуальным…

Он глубоко затянулся и осторожно взял левую руку Снейпа, потянул к себе и выдохнул дым прямо на темную метку. Под черным рисунком едва проглядывались маленькие следы от иглы. Гарри прикоснулся к ним губами, ощущая теплую кожу и бешеный пульс крови под ней. Даже после стольких лет темная магия вибрировала. Гарри влажно и широко прошелся языком по знаку мрака, еще раз и еще раз, будто хотел слизать отвратительный запах чужого хозяина. Бесполезно, тогда дикая ярость порохом вспыхнула в глазах. Если нельзя слизать, то можно выгрызть. Он впился зубами в руку — сверху раздалась шумное болезненное шипение Северуса.

— Поттер!

Гарри разжал зубы и с удовлетворением посмотрел, как в ямочках от зубов собиралась кровь, несколько капель несмело потекли на черную змею. Он высунул язык и слизал их. Теперь пали его барьеры. Грудь буквально распирало изнутри жаждой, которая требовала удовлетворения прямо сейчас. С рычанием он оседлал бедра Снейпа и впился голодным поцелуем ему в шею под челюстью.

Как Поттер вылизывал его руку, Северус до гроба никогда не забудет и то, как это его возбудило. Он даже в самой смелой фантазии не мог представить, что кто-то без отвращения посмотрит на его клеймо, а тут такое, да еще и Поттер. Он предполагал, что их разговор закончится, как обычно взаимными оскорблениями, но Поттер видно решил держать слово о перемирии, и такого Северус не ожидал. Его руки сами скользнули по обнаженной спине вниз и сжали ягодицы, что открывались со спущенных джинсов. Вес Гарри давил на член, и мучительное желание толкнуться разрывало сознание.

Поттер присосался к шее, покусывал, облизывал тонкую кожу. Зарывался носом в волосы, дышал в ухо и языком скользил по раковине.

— Ты будто меня съесть хочешь, — не выдержал Северус.

Гарри шумно выдохнул и чуть отстранился, заглядывая Снейпу в лицо. Северус удовлетворенно заметил, как Поттер раскраснелся, глаза шальные и пьяные, язык облизывал потрескавшиеся губы, а грудь ходила ходуном. Поттер дрожал всем телом и смотрел. Ждал.

И Северус внезапно понял, Поттер в его власти, скажи он слово, и все прекратится. Поттер все помнил, даже сейчас, когда они оба под кайфом и ничего во всей вселенной не имело значение. Но сейчас Северус держал в руках зверя, что не смел причинить ему вреда.

— Продолжай.

И Гарри кивнул. Прикоснулся пылающими губами к ключице, обхватил выступающую кость. Чуть прикусил, пробуя на вкус. Одна рука дернула вверх край футболки, и Снейп, чуть отодвигаясь, помог с себя ее снять. Поттер замер, а потом потянулся грудью у груди Северуса, и кожа соприкоснулась с кожей, посылая по телу заряд, от которого на позвоночнике встали дыбом волосы. Снейп забыл сделать вздох. Воздух застрял в глотке, настолько это движение получилось откровенно интимным. Поттер обнимал и невесомо целовал место за ухом. Каким-то чудом еще сжимая стакан, Северус выпил виски и отшвырнул его куда-то на кровать. Секунду спустя он понял, что делать этого не стоило, последний глоток подействовал как контрольный выстрел. Остатки сознания помахали ручкой.

Вот только Поттер, пребывая в своем собственном мире, отлепился от Северуса и медленно начал спускаться поцелуями вниз. Уперся носом в пах Снейпа, замер, жадно вдыхая запах, и глянул расширенными до края радужки глазами наверх. Северус, призвав всю волю, держался на краю. Он хотел увидеть это снова.

— Соси.

С той самой ночи в том клубе. Поттер на коленях с его членом во рту. Он умел сосать, языком двигал как змеей. Северус помнил.

Поттер лизал болезненно возбужденный член через ткань, которая хорошо очерчивала даже вздувшиеся вены. Влажный след слюны мешался со следом от смазки. Северус не уверен, что не кончит, как только Поттер заглотит его до конца. Гарри потянул штаны вниз, освобождая плоть. Член выскочил и ударил его по щеке. Он усмехнулся и снова поднял глаза на Северуса. Я знаю, о чем ты думаешь, кричали его глаза. Ну так знай и дальше, отвечал Северус, заломив бровь.

Перед глазами, как фотография, вспыхнуло воспоминание, как он нависал над Поттером на уроке зельеварения, как сочился ядом в каждой фразе на любое резкое движение и как сверкали зеленые глаза в праведной ненависти. Так чесались руки сжать эти хрупкие плечи и надавить со всей силой, заставить опуститься перед ним на колени. И чтобы эти глаза, так похожие и непохожие, удивленно распахнулись. Воспользоваться властью, которой он упивался над беспомощным учеником. Пригрозить страшной карой и услышать наглое замечание в ответ, а потом пальцами надавить на щеки, заставляя открыть рот, чтобы…

Гарри поднял руку с истлевшей сигаретой, затянулся, а потом наклонился над членом и, выдохнув на него облако дыма, сразу обхватил губами блестящую головку. Реальность и фантазия перепутались, слились в сейчас, сосредотачиваясь на горячем влажном рте, что крепко обхватывал его член. Он поднял руку и зарылся пальцами во влажные мягкие волосы, притягивая голову ближе, заставлять принять все до конца. Головка прошлась по ребристому небу и уперлась глубоко в горло. Чавкающие звуки, будто Поттер никогда ничего вкуснее не пробовал, приятно ласкали слух Северуса. Он чувствовал, как слюна стекала по его яйцам, как бедра неконтролируемо начали двигаться вверх, прося еще и еще.

Он хотел поймать Поттера одного в темном коридоре после отбоя. Накинуться, снять сотню балов, унизить и назначить наказание. Прижать хрупкое тело к каменной стене и нависнуть сверху, чтобы заглянуть в перепуганное лицо. И пусть Поттер упирается ему в грудь, пытаясь оттолкнуть…

Позвоночник, будто змея, плавно изгибался между бугристых мышц. Джинсы совсем сползли с бедер открывая, крепкие белые ягодицы и черную ложбинку между ними, в которую так хотелось запустить руки. Раздвинуть половинки и вогнать сразу два пальца, чтобы услышать рык, ведь Поттер обязательно зарычит. Прогнется в спине, выставляя бедра, и откинет голову назад…

Он выебет Поттера. Точно выебет.

Поттер оторвался от его члена с громким чмоканьем и выпрямился, несмотря на держащую его руку. Северус не кончил: неужели Поттер решил его обломать? Но Гарри стянул штаны с себя и вплотную пододвинулся к Северусу.

— О чем ты думаешь?

Снейп не узнал этот голос. Хриплый надломленный и глубокий, он царапнул вены изнутри. Гарри стиснул их члены вместе, крепко сжал. И медленно приподнялся, чтобы потом плавно опуститься. Он двигался на бедрах Снейпа, имитируя секс. Затянувшись остатками косяка, он выдохнул сладкий дым прямо в лицо Северусу, который носом втянул его в себя. Густое облако смешивало их дыхания в одно…

Северус едва разлепил веки. Солнце немилосердно било в окно. Губы пересохли, голова трещала так, будто Уизли взрывали там фейерверки. Правая рука онемела, и противные иголки до тошноты побежали под кожей. Северус скосил глаза — Поттер обнимал его руку, уткнувшись носом в плечо, и сладко посапывал. Замечательно. Часы на прикроватной тумбочке показывали начало двенадцатого. Кое-как выбравшись из постели и удивившись присутствию на нем штанов, он нетвердой походкой медленно по стеночке побрел в ванную.

— Больше никогда не буду пить…

Северус едва не поцеловался с полом, пока снимал штаны. От любого движения тошнота поднималась до глотки и настойчиво просилась наружу. Убогую ванную он встретил как родную, вскарабкавшись в нее, он включил прохладную воду. Трясло так, что зубы выбивали хогвартский гимн. Северус протянул руку и приоткрыл матовое узкое окно. Прохладный воздух тут же обдал его тело мурашками. Сделав воду теплее, он бессильно прислонился лбом к кафелю.

Что, черт возьми, ему вчера привиделось?! Он что, хотел Поттера еще со школы? И сублимировал желание в злобу? Если бы Альбус узнал, какие в его подсознании бродили мысли? А Макгонагал?! Она бы ему член точно бы отрезала. Но то, что он видел, было настолько реально, словно старое воспоминание. Северус вздрогнул и почти с истерикой сделал воду ледяной. Прочь из головы грязные извращенные мысли — его никогда не привлекали дети. Теперь тело затрясло от холода, но мозги наконец отпустило, как и тошнота. Он вылез из ванной почти заново родившимся. Новое синее полотенце ждало его на крючке, Северус с удовольствием вытер лицо и волосы. Накинул полотенце на плечи и захлопнул окно. Новой зубной щеткой очень долго вычищал рот от застоявшегося вкуса сигарет и алкоголя. Натянув обратно штаны, он вышел из ванной и натолкнулся на Поттера, который сидел на постели, укутавшись в одеяло. Волосы торчали во все стороны, лицо приятного зеленого оттенка, глаза красные воспаленные.

— Доброе утро, — из уст Снейпа это вышло почему-то злорадно.

— Ага, — прохрипел Поттер. — Мерлин, как мне плохо.

— Да что говоришь… Иди в душ, я пока сделаю кофе.

Поттер сморщил нос, потер краем одеяла лицо, прогоняя сон — он сейчас так напоминал мальчишку. Северус одернул себя и посмотрел на часы — полпервого. Он провел в душе почти час? Выбравшись из одеяла, Гарри, как был голым, поковылял в ванную. Северус зацепился взглядом за бедро. Колено отдавалось тянущей болью даже в висках.

Северус полез в шкаф и рядом с пачкой чая нашел банку с кофе. Только он залил по кружкам кипяток, как из ванной показался Поттер. Совершенно мокрый, будто там на стене и не висело два полотенца. Он прошел обратно до кровати и упал спиной на покрывало. Снейп сделал маленький глоток растворимого кофе и поверх кружки скользнул глазами по обнаженному телу. Бинты намокли и сползли, от волос на покрывале растекалось большое пятно влаги. Северус прислушался к настроению «мужа»: тошнота, головная боль и приятная усталость. Последнее Северус списал на вчерашнее животное отупение после косяка.

— Ты обещал мне пасту, — между прочим напомнил он. Если так посчитать, то он нормально не ел уже сутки, несмотря на отвратительное самочувствие, пустой желудок начал переваривать ближайшую кишку.

— М-м-м, — отозвался без энтузиазма Гарри.

— И надо купить стол и стулья: я не могу есть на кровати, — лекторским тоном заметил Северус.

— М-м-м.

— Твой словарный запас вызывает зависть.

— Сев, — прохрипел Гарри, вытягивая руки вверх, от чего мышцы на прессе напряглись мягким рельефом. — Минуту тишины, пожалуйста.

Северус сделал еще глоток кофе и попытался осмыслить, как он отнесся к тому, что Поттер так фамильярно обратился к нему. Гарри, расслабленный, мягкий после душа, лежал обнаженный на кровати — говоря, а точнее вопя, бери меня и не задумывайся. Может, он действительно так соблазнял Северуса?

Поставив кружку на стол, он подошел к Поттеру и присел на корточки. Немного повозился с затянувшимся от воды узлом и освободил колено от бинта. Двумя руками сжал и сосредоточился. Это проклятье, а не хроническое растяжение, как можно было подумать. Иначе оно бы давно зажило. И вдруг что-то дернуло его, как за нитку, и он понял. Как же раньше не догадался? Ответ был все время перед глазами…

— Где моя палочка? — спросил он.

Поттер глубоко вздохнул, от чего грудная клетка высоко поднялась, натягивая кожу на ребрах, и сел на кровати. Посмотрел на Северуса сверху вниз, глаза не улыбались, лицо до странности спокойное и серьезное.

— В тумбочке, нижний ящик.

Снейп открыл ящик и увидел свою и палочку Поттера, как-то сиротливо лежащие среди каких-то бумажек, ручек, чеков и прочего мусора. Он прикоснулся кончиком палочки, примеряясь к нервам и мышцам. Поттер внимательно наблюдал за манипуляциями Северуса, но молчал.

— Потерпи, — предупредил Снейп и начал выводить на коже кельтские руны. Резкая вспышка и острая боль на мгновение ослепили. Поттер зарычал и схватил Снейпа за волосы, то ли отталкивая, то ли притягивая к себе. Северус сам зашипел сквозь стиснутые зубы, переживая приступ боли, который отозвался в его здоровом колене. Он лбом уперся в матрас между ног Поттера и сделал медленный вдох, наполняя легкие до отказа, а затем выдохнул. И открыл глаза. Поттер все также пытался выдрать клок волос с его головы.

— Ты не мог бы меня отпустить?

Гарри наклонился так низко, что еще пара сантиметров и он бы прикоснулся носом к макушке Северуса. Разжав руку, он выпрямился. И перевел дух.

— Колено больше не болит, — сказал он и распрямил ногу. — Спасибо.

— Не за что, — кисло и сварливо отозвался Северус. Они решили быть друг с другом вежливыми, и, вообще, когда это Поттер начал говорить ему спасибо? Надо пометить в календаре этот день.

— Теперь можно и кофе, там еще есть булочки с корицей.

Они устроились на злосчастном одеяле. Поттер, сев по-турецки, ради приличия прикрыл пах. В одной руке он держал кружку с надписью BIG BOSS, в другой — булочку, рыжая пудра невесомо сыпалась на белый пододеяльник. Северус подложил под спину подушку, как вчера, и щипал вязкое пропитанное шоколадом тесто с тарелочки, запивая горьким кофе.

— Надо будет зайти по пути в прачечную, — сказал Поттер и указал на пятно пепла на простыне.

Северус ничего не ответил. Он думал о том, что узнал. И как это могло изменить расстановку сил… вот только хватит духу у него это сделать? Или все оставить как есть, чтобы Поттер дальше продолжал надрываться и уничтожать самого себя?

Гарри достал откуда-то пакет и начал запихивать в него вещи для прачечной.

— Их же надо постирать? — спросил он, держа в руке новые футболки Снейпа.

— Да, — кивнул он, — и белье тоже.

Северус снимал с подушек наволочки, вытряхивал пододеяльник, один стакан из-под виски нашелся в углу возле стены, другой забился между подлокотником и диванной подушкой. Скомканный бычок сигареты растрепался по всей простыне. В пакет полетели пара вещей из шкафа.

Когда они выходили, часы показывали начало третьего. Они спустились по второй лестнице, минуя паб, и сразу вышли на улицу. Прохладный уже зимний воздух, как дыхание, обдал Северуса в лицо. Он поежился в тонкой куртке и спрятал нос в вороте. Поттер бодро шагал рядом, разве что пакетом не размахивал во все стороны как пятиклашка, куртка нараспашку, тяжелые ботинки шаркают по мостовой.

На улице болталось не так много народу, чопорная леди выходила из пекарни «У Мисс Коллинз», две девушки, наоборот, быстро юркнули в неприметную дверь парикмахерской. Небо привычно висело серое и тяжелое. Снейп помассировал глаза, похмелье хоть и отпустило, но не до конца. Словно мозг плавал в черепе от уха до уха и иногда переворачивался кверху мозжечком.

Прачечную Северус видел впервые. Машины. Большие. И нет лоханок с водой и кипящих котлов для кипячения белья. Даже домовых эльфов нет. Пахло стиральным порошком и чем-то сладким. Поттер деловито обменял в автомате мелочь на жетоны, открыл ближайшую машину и все смачно вывалил внутрь. Засыпал порошка и залил что-то розовое.

— Через два часа можно будет забирать, — кивнул он. — Супер как удобно, похлеще любой магии.

— Угу.

— Теперь за столиком. Тут не далеко есть антикварный магазин, думаю, там можно что-то найти.

Антикварный магазин Северусу понравился больше. Это напоминало ему знакомый магический магазин со всяким проклятым и не очень хламом. Серебряный чайный набор, дубовый шкаф, чучело медведя, картины и стулья, огромные напольные часы с подвесными гирями, лампа с красивым абажуром, фарфоровые плевательницы, расписанные голубой краской, французские письменные столы, китайская ваза ростом с человека, позолоченные часы, бронзовые статуэтки от кошек до голых дев, еще картины и комоды — и все это заставлено друг на друге в крошечном помещении. Северус улыбнулся, такие вещи ему по душе, и что-то подобное он видел в залах Мэнора у Люциуса.

— Добрый день, чем могу вам помочь? — на встречу вышел полненький мужичок в старом твидовом пиджаке.

— Добрый, — кивнул Гарри, — нам нужен небольшой столик и пара стульев, найдется у вас подобное?

— Хм, — мужичок задумался и потер подбородок. — Есть кое-что.

Кое-чем оказался круглый столик на манер столиков в парижском кафе, к нему шли два миниатюрных стула с витыми деревянными спинками. Продавец услужливо убрал часы в стиле Людовика и два подсвечника, чтобы можно было лучше рассмотреть товар. На столике по краю были сколы и пара царапин на самой столешнице. Северус осмотрел стулья, на ножке одного виднелась заметная вмятина.

— Мне нравится, в комнату все поместится, — пожал плечами Поттер, рассматривая бирку с ценой. — А тебе?

Северус поднял на него глаза.

— Это ты у нас просил столик, тебе и выбирать, — заметил Поттер, поднимая бровь.

— Мне тоже нравится, — кивнул головой Снейп и посмотрел на парные подсвечники.

— Подсвечники мы тоже возьмем, — вдруг сказал Поттер.

— Перестань читать мои мысли, — тихо сказал Снейп.

— Но они ведь тебе понравились, — пожал плечами Гарри и пошел рассчитываться.

— Куда вам заказать доставку? — спросил продавец.

— Не нужно, мы все донесем.

И вот Северус, не веря самому себе, по улице тащил в подмышках два стула. Поттер плелся позади, в одной руке обнимая столик, а в другой сжимая бумажный сверток с подсвечниками, куда их любезно запаковал продавец. Северус тихо рассмеялся, такое с ним точно происходило впервые. Он даже немного вспотел, пока пытался протиснуться со стульями по узкой лестнице. Столик поставили возле окна, считай посредине комнаты, протяни руку вправо — шкаф, а слева — холодильник. И без того маленькая комната стала еще меньше, но уютнее. Северус развернул коричневую бумагу и вытащил подсвечники. Себе он такого никогда бы не купил. Литые тяжелые, такими можно было голову проломить с одного удара. Растительный узор раскрывался бутоном для свечки.

— Надо было свечи прикупить… — заметил Поттер. — А пока обещанная паста.

Он деловито полез в холодильник, вытаскивая нужные продукты. Застучал нож по деревянной досточке, запахло теплым сливочным маслом на сковородке. Гарри щелкнул выключателем, хотя еще было светло, но комната тут же озарилась ярким желтым светом. Северус присел за столик и, положив голову на руку, стал наблюдать за Поттером. Но мысли все норовили улететь куда-то не туда. Первая и самая главная мысль: с какого перепугу он решил, что нравится Поттеру? Если вспомнить, что всего пару дней назад он ему сказал: «Ты будешь жить! Я ненавижу тебя больше, чем кого-либо!» Поттер лгал? Северус не понимал. Все, что Гарри говорил, ядом разливалось в крови Северуса, но поступки… Вспомнить только то утро после вечеринки, когда его тело цвело от засосов и синяков. Поттер прикупил ему одежды, покормил — это можно считать за проявление симпатии? А последние два дня? Поттер начал прислушиваться к его словам, спрашивать мнение и не хамить слишком откровенно — тоже признак? Будто он хотел узнать, кто такой Северус, будто УЖЕ знал… Кто тебе нравился? Любимый преподаватель? Когда последний раз ты выходил в мир? И с каждым ответом Снейпа подтверждал свои предположения. Я не он. Я другой. Тот, кто никогда не имел нормальных отношений ни дружеских, ни любовных. Он не ходил на свидания, не покупал продуктов, тем более мебель, не просыпался с кем-то в обнимку в одной постели. Всю свою жизнь он провел в Хогвартсе, где убирали и готовили эльфы. Он вещи-то себе покупал раз в двадцать лет, пока мантия до дыр не износится. Все заказывал у мадам Малкин. И не ждал, что кто-то приготовит обед на его глазах. «Я мог бы полюбить тебя тысячу раз…». Северус не хотел верить… Надо раз и навсегда запомнить: Поттер лжет ему, не договаривает и юлит. И только в пьяном угаре расслабляется, и тогда его уносит от боли. Это два разных человека, тот Поттер, который скалился ему в лицо и надевал на безымянный палец кольцо, и этот Поттер, который отмыл его, купил столик и сейчас готовил ужин. Кто из них настоящий? «Так живи теперь с этим, Северус…» Живи с тем, что я отдал тебе свою жизнь. Почему ты заходишь так далеко, Гарри? Я боюсь тебя. Но что ты хочешь от меня?

— Сходи за одеждой, будь другом, — голос Поттера, вырвал Северуса из мыслей.

— Я тебе не друг, — отозвался Снейп, поднимаясь.

— Любимый муж, сгоняй за бельем, там машинка скоро отключится, так лучше? — обернулся Гарри и вопросительно посмотрел на Снейпа.

— Как же часто мне хочется придушить тебя голыми руками, — выдохнул Северус.

— Твои слова прозвучали так, будто мы в браке уже двадцать лет.

Северус не стал отвечать, такой обмен любезностями мог свернуть куда угодно.

Вечером существенно похолодало, и Северус решил накинуть куртку Поттера. Она пахла крепким парфюмом, который пропитал ее кожу насквозь. Чужая вещь будто обнимала его за плечи. Незнакомое чувство принадлежности другому защекотало нервы.

В прачечной на этот раз возле одной из машинок возилась девушка в леопардовой шубке и сигареткой на губах. Она закидывала вещи сразу из трех больших сумок: лифчики, кружевные трусики, несколько пар джинсов, футболки, цветные платья… Северус осторожно дернул дверцу машинки, теплое белье приятно пахло цветами. Растянул в руках серую наволочку и вытащил из нее черную футболку — понятно, все полиняло. Он снова посмотрел на девушку, которая продолжала запихивать вещи уже со второй сумки. Почувствовав его взгляд, она подняла голову:

— Я стираю только, когда вся чистая одежда закончится, — пожала она плечами, как бы извиняясь.

Северус молча кивнул головой, надеясь, что она поймет его жест: мол, все так делают, ничего страшного. И, кажется, она поняла.

Он чувствовал себя очень странно. Будто видел сюрреалистический сон, где он магл, пришедший забрать постиранные вещи из стиральной машинки. Обычный человек, который ходит за продуктами в магазин, играет со случайными парнями в бильярд, покупает мебель и пользуется прачечной. Нормальная жизнь, наполненная приятными повседневными мелочами. Без магии, Альбуса, Хогвартса и Пожирателей.

— Бывай, — махнула рукой девушка и с тоской посмотрела на переполненную машинку, а потом и на третью сумку.

— Удачи, — пожелал ей Северус.

Снейп перешел дорогу, подождав, пока проползет старый Форд, и остановился напротив их дома. Он прикинул расположение комнаты, но в окне на втором этаже не горел свет. Северус на мгновение засомневался, не магически ли так заколдованно? Но что-то вспыхнуло, и два слабых огонька задрожали в темноте, вырисовывая силуэт. Окно осветилось желтым приятным светом свечи, почему-то в этот момент у Северуса сжалось сердце. Ты это мне хочешь показать?

Он, не стучась, толкнул дверь и прошел в комнату. Поттер сидел за столиком и смотрел в окно, потом обернулся. Северус не знал куда себя деть. На столе его ждали две тарелки, салат, бокалы с вином и зажженные подсвечники — прям романтический ужин при свечах. Он вопросительно поднял бровь.

— В пабе попросил пару свечей, — тут же отозвался Гарри. — Кидай, там разберемся, и садись пока не остыло.

Северус бросил пакет на диван, куртку повесил на заваленный вещами стул возле тумбочки и настороженно подошел к столику.

— Ты ничего там не намешал?

— Конечно, намешал, — улыбнулся Поттер, — тибетский афродизиак.

— Такой ночи, как прошлая, еще раз я не переживу, — садясь, заметил Северус.

— Еще как переживешь, — поднял бокал Гарри, — тебе только дай волю.

Глаза его смеялись и ловили Северуса на слабо. В который уже раз. Снейп покачал головой и тоже поднял бокал. Они легко чокнулись и одновременно сделали пару глотков. Терпкое сухое вино пробудило аппетит, который и без того уже орал на весь желудок. Паста с грибочками и курицей, политая сметанным соусом и с крошкой сыра — он забылся и, наматывая на вилку спагетти, тут же отправлял в рот, жадно прожевывая и запивая вином, как водой. Как это было вкусно! И даже не потому что он был зверски голоден, а потому что было чертовски вкусно — впервые за пятнадцать лет, с тех пор как он начал умирать от проклятья. Он поймал на вилочку скользкий грибочек и повозил им в соусе, стараясь собрать как можно больше. И снова потянулся за бокалом. Поттер, улыбаясь во весь рот, таращился на него, так и не притронувшись к своей тарелке. Кровь стремительно окрашивала щеки Снейпа в красный.

— Вижу, что нравится, — сказал Гарри и потянулся к тарелке Северуса. Встал и, сняв крышку со сковородки, положил добавки. Поставил обратно. Северус прокашлялся:

— Не думал, что ты умеешь так готовить.

— Умею, еще с детства — Дурсли научили.

— Вкусно, — кивнул Северус и намотал на вилку спагетти.

— Спасибо, — Гарри тоже приступил к еде.

— Второе спасибо за сегодня.

— А я вот радуюсь, что ты меня похвалил, а не обозвал идиотом.

— Мы сегодня бьем все рекорды.

Это было приятно и странно. Глупый разговор, свечи, тарелка с пастой и салат, на который Северус наконец обратил внимание. Какая-то трава, мелкие помидорки, перец и мягкий сыр залитые уксусным соусом — этому тоже Северус удивился.

— Мы ведь сегодня не будем напиваться? — подозрительно спросил он.

— А хочешь? — лукаво сверкнул глазами Гарри.

— Пока от прошлого опыта не отошел — печень у меня одна.

— Согласен, у меня сегодня весь день мозги в тумане. Еще раз спасибо за колено.

— Мне, кажется, ты мог бы и сам его вылечить.

— Возможно, — Гарри посмотрел на дно пустого бокала, явно раздумывая не налить ли себе еще. — Но лучше, чтобы кто-то помог.

И все же он потянулся к бутылке. Он сидел так близко к свечам, что свет высвечивал каждую ресничку и волосок на брови. Северус смотрел, как свет дрожал в зеленых глазах, делая их прозрачными, словно воды под сенью дубов. Но даже теплый свет не мог смыть печать измождения и усталость со впалых щек.

— Пойдем прогуляемся?

Гарри вопросительно посмотрел на него. Такими темпами они научатся понимать друг друга без слов.

— Еще только семь, рано ложиться спать. В паб я не хочу сегодня спускаться, а просто сидеть в комнате скука смертная.

— А мое приятное общество ты в расчет не берешь?

— Только если ты сделаешь мне массаж, станцуешь восточный танец и ублажишь меня своим прекрасным ротиком.

И Поттер рассмеялся, по-настоящему, что морщинки собрались вокруг глаз. Откидывая голову назад, он с прищуром посмотрел на Снейпа.

— Так вот какие фантазии кипят в вашем воображении, профессор Снейп — я подумаю над этим, может, чем и порадую вас… когда-нибудь. А пока я выбираю меньшее из зол: прогулка так прогулка.

Он поднялся, все еще улыбаясь широкой яркой улыбкой, и начал собирать пустые тарелки со стола. Северус сидел же как мешком угля прибитый. Он трезво попытался проанализировать свои чувства и пришел к выводу, что ни хрена не понимает. Он просто не мог успеть за Поттером, общение с ним напоминало эмоциональные горки для Северуса, когда сам Поттер воспринимал это как само собой.

Гарри вытер мокрые руки о кухонное полотенце, поставил чистые тарелки в шкаф и обернулся к Снейпу:

— Надо достать тебе теплую куртку, — прошел к шкафу и остановился так близко, что едва ли не задел бедром плечо Северуса.

Слишком близко. Снейп встал — да что с ним такое! — и с удивлением заметил, что все же он выше Гарри, на пару сантиметров, но выше. Поттер что-то упорно искал в недрах шкафа, а Северус стоял так близко, что мог губами прикоснуться к загривку на шее. Гарри дернул плечом и уже было обернулся, как Снейп сделал шаг назад, увеличивая расстояние между ними.

— Держи.

Северус взял тяжелую кожаную куртку из драконьей кожи. Такая стоит как две его зарплаты в Хогвартсе.

— Это его куртка?

— Можешь надеть мою, — пожал плечами Гарри и захлопнул дверцу шкафа.

— Нет, эта подойдет. — Интересно, это те самые чувства, которые испытывает любовник, надевая вещи покойного мужа?

Поттер задул свечи, и комната тут же погрузилась во мрак. Северус от неожиданности вздрогнул, прислушиваясь к шуму: скрипнул стул, раздался тихий шорох.

— Идем.

Входная дверь открылась, и черный силуэт замер, ожидая его в проеме. Они снова вышли на уже знакомую улицу. Зажженные фонари едва светили, больше всего света давали окна пабов и баров. Похолодало очень сильно, и Снейп обрадовался, что все же надел куртку. Он спрятал нос в вороте, а руки сунул в карманы, где пальцы тут же что-то нащупали: смятый чек из цветочного магазина. Эта куртка пахла иначе, чем куртка Поттера, но запах был слабым, едва заметным, как старое воспоминание, поблекшее от времени.

Они шли рядом, не пытаясь обогнать друг друга, и молчали. Снова прошли мимо фонтана на главной площади, возле которого на этот раз толпились группы подростков. Завернули на темную улицу, едва освещенную окнами домов.

— Почему ты поселился здесь? — спросил Северус.

— М-м-м, — протянул Гарри, пожимая плечами. — Просто нашел объявление в газете, понравилось, что на первом этаже паб. Здесь практически нет волшебников, только одна древняя чета, живут во-он там, — указал он рукой на старый коттедж серого цвета. — Детей нет, я проверял, не думаю, что они вообще слышали обо мне. А так здесь спокойно, типичный английский городок, но лучше, чем деревня. Тебе нравится?

— Думаю, да, — теперь пришла его очередь пожимать плечами. — Тут неплохо, чего стоит прачечная и антикварная лавка.

— Не знал, что тебе нравятся красивые вещи.

— Мне незачем их покупать и некуда.

Гарри вдруг остановился и поднял голову. С неба на его щеки нежно опустились пара снежинок. Потом еще и еще. Они будто падали с тихим шепотом и нежно таяли на коже. Первый снег в этом году. Он ложился на мостовую, чтобы тут же на ней растаять, оставляя после себя капли, как от дождя. Гарри раскрыл ладонь, и в руку ему упало три невесомые снежинки, которые тут же испарились на горячей коже.

— У тебя была мечта?

Северус дернулся, будто вопрос хлестнул его по щеке. Мечта? У него? Ему всегда казалось, что мечтать могут только наивные дети, пока жизнь не покажет им свое место. Он мечтал выжить…

— Нет. Никогда не было.

— Ну, конечно, — недоверчиво и почти саркастично протянул Поттер. — Уверен, ты мечтал стать великим зельеваром или мастером магии.

— Это желание было срублено на корню. А у тебя есть мечта? — мстительно спросил Северус. Он примерно представлял, чего желал Поттер: вырвать сердце Белле голыми руками.

— Я хочу, чтобы ты… — закончить Гарри не успел, правая нога резко поехала вперед, теряя под собой опору, левая за ней. Чтобы удержатся, он замахал руками, пытаясь ухватится за что-нибудь, чем-то оказался Северус. Они дружно полетели на мостовую. Поттер ударился затылком, что звезды вспыхнули перед глазами. Рядом, помянув чью-то мать, приземлился Снейп. Гарри хотел было рассмеяться, но смех превратился в тяжелый хрип.

— Поттер, какого черта?! — злился Северус. — Упал бы один, меня зачем за собой тащить?! — он сел рядом с Поттером. — Поднимайся!

— Не, — Гарри качнул головой, — давай еще немного полежим.

— Ты в своем уме? — Северус страдальчески закатил глаза, и видя, что Поттер не шевелится, обреченно лег рядом.

Снег сыпал сверху, покрывая их мелкой крошкой. Гарри смотрел, как в свете фонаря снежинки под легкими порывами ветра летели то вправо, то влево. Будто танцуя танец под умелой рукой дирижера.

— Я словно все это время был в аду, — прошептал Гарри и, найдя руку Северуса, сжал ее. — Спасибо.

Снейп хотел сказать, что последние недели для него были сущим адом, который устроил ему именно Поттер. Вообще весь его ад связан с Поттером так или иначе. Северус покосился на него — на висках у Гарри блестели дорожки слез — и, прикусив язык, посмотрел обратно на небо.

— Вы в порядке? Вызвать скорую? — раздался женский голос из ближайшего здания.

— Все хорошо, — Поттер помахал рукой. — Просто любуемся снегом.

— Смотрите не усните, замерзнуть очень легко.

Наверное, женщина подумала, что они пьяные.

— Она права, — прохрипел Северус. — Задницу уже подмораживает.

Гарри хотел закрыть глаза и уснуть под этим снегом, чтобы его замело до весны. Укрыло толстым слоем, через который не проникал бы ни один звук. Снежная тишина и бесконечный холод укутали бы его словно в саван.

— Пойдем домой, — Северус решительно поднялся, стряхивая с себя снег. — Давай, — он протянул руку Поттеру.

Гарри посмотрел на ладонь, потом на Снейпа, у которого в волосах запутались крошки снежинок. Щеки побелели, а вот кончик носа немного покраснел, что выглядело довольно мило.

— Идем домой, — Гарри схватился за протянутую руку.

Снег уже лег на брусчатку ровным белым слоем. Тишина стояла на грани реальности, звуки затихли, не видно было ни машин, ни людей. Они прошли мимо фонтана, который словно покинутый всеми, медленно укрывался снегом будто в какой-то печальной сказке.

Гарри натянул домашние брюки и налил себе вина. Сел за столик и щелкнул пальцами, зажигая свечу. Он быстро принял душ, отогреваясь после холода. Но когда выходил из ванной, встал как вкопанный, с изумлением смотря на Снейпа, который застыл возле сковородки. В одной руке он держал крышку, в другой вилку, одна спагеттинна выглядывала из его рта, как мышиный хвостик из пасти кошки. Северус стремительно втянул спагетти и, прожевав, сказал, что проголодался. Промокнув кухонным полотенцем уголки губ, он как ни в чем не бывало обошел Поттера и скрылся в ванной.

Долго слышался шум воды, и только теперь наступила тишина. Гарри понял, что Северус набрал себе ванную. Так странно. Замечать в таком закрытом человеке мелкие детали, узнавать любимые вещи, замечать удивление. Как он наклонялся над бильярдным столом, живой интерес захватил его, глаза заблестели, губы поджимались, когда шар летел не туда — наблюдать за Снейпом было одно удовольствие. А задница, обтянутая полупрозрачным трикотажем? Он открывал для себя новые эмоции на лице Северуса. Прошлая ночь… он плохо помнил, что произошло, только в голове держало сознание одно слово: не смей. Не смей опять причинить ему боль. Не смей брать силой. Не смей смеяться над ним. За эти два дня он узнал о Снейпе больше, чем за три недели их брака, когда он просто игнорировал и не замечал его чувства и желания. Но можно ли это оправдать своим безумием? А как он уплетал за обе щеки пасту, так будто никогда ничего вкуснее не пробовал. Гарри даже растерялся, глядя на эту картину, а потом в душе разлилось забытое тепло. Что не говори, но когда хвалят твою стряпню, это очень приятно. Он провел рукой по деревянной столешнице, ощущая шероховатость дерева. Такой круглый маленький столик, на котором с трудом могли уместиться три тарелки. Но он понравился Северусу, Гарри специально оставил выбор за ним, было интересно посмотреть. А эти подсвечники? Гарри взял один в руки, повертел, рассматривая. Снейп никогда бы не купил себе что-то подобное. И Поттер не знал, почему поддался порыву, только почувствовав заинтересованность Северуса. Что он хотел ему доказать? А себе? «Упал бы один, меня за чем за собой тащить?» Ты просто был рядом.

За окном все так же продолжали плыть снежинки, раскачиваясь на ветру. Это вводило в некий транс, который блокировал мысли и оставлял только оболочку тела. Но он очнулся ото сна, где все казалось нереальным, размытым и далеким. Даже свои поступки воспринимались как действия под Империо. Его толкнули в ад, и каждый раз он спускался все ниже и ниже по кругу. Что в итоге поломал жизнь еще одному человеку.

В ванной витал пар и запах цветов. Северус повернул голову и через плечо посмотрел на вставшего в дверном проеме Гарри. Поттер окинул глазами лежащую на крышке унитаза одежду, на пышную пену, что укрывала Снейпа до носа, только тощие коленки выглядывали из-под белых шапок. Северус отвернулся и чуть ниже опустился в теплую воду. Гарри отпил вина из бокала и подошел ближе.

— Будешь?

Северус посмотрел на него долгим взглядом, будто просчитывая ходы, но все же взял протянутый бокал. Сделал большой глоток.

Гарри вытащил из тумбочки под раковиной бутылку шампуня, присел рядом с ванной и, выдавив немного розовой жидкости на руки, осторожно коснулся уже немного отросших волос Северуса. С первых прикосновений Снейп замер, но потом расслабился, откидывая голову. Даже закрыл глаза от удовольствия. Они столько раз видели друг друга обнаженными, избитыми, жалкими. Их голые тела не вызывали возбуждения, притяжение было на другом уровне — на ментальном. И все же прикосновения к чужой теплой коже отзывалось дрожью на кончиках пальцев. Гарри скользнул ниже по шее, мягко массируя мышцы, обвел пальцами выпирающие позвонки и с силой провел по жестким плечам. Нет, тело Северуса ему определенно нравилось.

—… заканчиваем пентаграмму кругами Мерлина и для усиления магии используем кристаллы. Для каждой стихии подбираем свой кристалл: для воздуха горный хрусталь, для огня гранаты и так далее, — Артур в растянутой майке ползал на карачках, мелом на полу рисуя ровные круги. — Это сейчас маги обнищали и обленились, не у всех даже патронус получается вызвать, а раньше волшебники горы и реки передвигали, если им надо было. Просто для этого чуть больше времени требовалось, от нескольких дней до нескольких месяцев подготовки, учитывались лунные сутки, расположения Марса и Венеры, в Хогвартсе астрономию не просто так преподавали. Потом травы, засушенные по всем правилам, зелья и заклинания на три листа на древней латыни или иврите, как кому нравится. Сейчас магия только для быта используется: заштопать штаны и метлу призвать. Тьфу, Мерлин, прости! С помощью крови, пентаграммы и нескольких слов можно создать и разрушить любые чары. Абсолютно любые. Если ты… — он поднял на меня глаза и замолчал на полуслове, губы медленно расплылись в улыбке. — Гарри, будь серьезнее.

— Не могу, — покачал головой, — пока ты в таком виде. Надень что-нибудь, пожалуйста.

Рэкхем непонимающе опустил глаза на себя. Белая майка настолько растянулась, что сверху отлично было видно его аккуратные сосочки и след от моих зубов с прошлой ночи. Вот уже полчаса я не спускал с них глаз, а также с задницы, которая так аппетитно виляла туда сюда, пока Артур стоял на коленях, выписывая символы каббалы.

— Я совсем тебя развратил, — он поднялся плавным движением, откинул со лба длинные светлые пряди. — Стоит ли подкорректировать меры обучения, чтобы ты стал примерным послушным учеником?

— Метод кнута и пряника?

Рэкхем задумался:

— Плетка точно где-то лежала, — он подошел, положил горячие ладони мне на бедра. — Тебя что-то тревожит?

— Что? — я удивился такому переходу. — Почему ты так решил?

Но он замолчал и посмотрел на меня. В такие минуты я думал, что легилименцией он владел аки бог. Я вздохнул, сдаваясь, и опустил лоб ему на плечо.

— Будто что-то надвигается, что-то очень-очень плохое… возможно, я себе накручиваю, но я всегда доверял своей интуиции — оттого еще паршивее.

— Ты теперь не один, — его руки гладили меня по спине. — Нас никто не сможет победить, я прикрою тебя.

Эта дрожь под ребрами, в животе тянущее чувство, которое трудно объяснить. Ожидание. Словно в комнату незаметно пускают смертельный газ, пока ты спишь.

— Я тоже кое-что заметил, — вдруг сказал он, — Кингсли странно себя ведет и одновременно несколько новых людей пришло в Министерство, они мне не нравятся.

— Стоит их проверить?

— Думаю, стоит. Но прежде, ты мне расскажешь, из каких элементов состоит стандартная пентаграмма, за каждый правильный ответ буду снимать одну вещь, — смеялись его лукавые глаза. — И не обязательно с себя.

Я посмотрел на пол своей комнатки, на котором Артур мелом нарисовал три пентаграммы и около сотни символов к ним. Пришлось убрать обеденный стол и стулья в кладовую, чтобы освободить пространство. Мое обучение длилось уже третий месяц, и как учитель Рэкхем умел качественно мотивировать…

Мы сидели у нас в офисе на дежурстве, играли в карты, пили кофе и трепались о квиддиче. Часы показывали полтретьего.

На магической карте вспыхнула синяя точка, где-то на окраине Лондона произошел сильный магический выброс, возможно, ничего страшного, но не в три часа ночи. Подозрительно.

— Отчего мог случиться такой сильный выброс? — спросил Михаэль Луж, белокурый красавец с голубыми глазами, будто молодая копия Люциуса Малфоя. Ему бы рекламу нижнего белья в «Ведьмополитене» делать, уверен, тираж журнала подскочил бы до небес. Но и форма на нем смотрелась очень горячо. Мне казалось, что между ним и Рэкхемом изначально было какое-то соревнование, но потом, кажется, Михаэль понял, что Рэкхем играет за другую команду.

— Темная магия или кто-то неудачно экспериментировал с заклинанием, и мы обнаружим очередного беднягу, у которого выросли жабры на лице или вывернулись кости наружу, — ответил Бред Прот, тотально спокойный парень с непримечательной внешностью. Но как-то мы хорошо отпраздновали чей-то день рождения, где Бред так набрался, что станцевал стриптиз на барной стойке, и все оценили маленькую татуировку эмблемы Пушек Педдл у него на ягодице.

— Что ни то ни другое нехорошо, — заметил Рэкхем.

Я оформил вызов и предупредил вторую команду на дежурстве, что мы отправляемся посмотреть, в чем дело. Аппарировали мы в Эшбери, что уже считалось пригородом Лондона, к небольшому коттеджу со стриженым газоном и белым заборчиком. Я осмотрелся по сторонам, но не заметил ничего подозрительного. Спокойная тишина ночного пригорода, свет в соседних домах не горел, собаки не лаяли, черной метки над домом не витало. В нашем коттедже тоже окна все темные, шторы опущены. Я шел первым, Михаэль и Бред по бокам от меня, Артур замыкал процессию. В дверь я постучал довольно громко, но в ответ подозрительная тишина.

— Что-то мне тут не нравится, — тихо сказал Бред.

Я повернул ручку, и дверь с тихим щелчком поддалась, открываясь. Я зажег Люмос, и мы зашли в дом. Глаза немного привыкли к сумраку, и я огляделся, с удивлением и настороженностью понимая, что нет мебели, вообще ничего нет. Только большая комната с голыми стенами.

— Это ловушка! — громко закричал Артур. — Уходим быстро!

Я даже моргнуть не успел, как входная дверь оглушительно захлопнулась за нашими спинами. В одно мгновение невидимое лезвие перерубило Михаэля на пополам, а Бреда швырнуло резко и сильно на стену влево, что кости прорвали кожу и вылезли наружу, тело упало на пол, оставив на стене кровавый отпечаток. Рэкхем выставил купол щита, и волна магии разбилась о него. Я развернулся к двери и попытался ее вынести, чтобы выбраться из этого дома, в котором мы как крысы в клетке. Но мощная Бомбарда не оставила на двери даже царапины.

— Куда же ты, Гарри?

От этого голоса волосы на загривке зашевелились, и я медленно, как во сне, обернулся. Но в комнате были только я и Артур. Мне показалось?

— Что? — онемевшими губами спросил я.

— Неужели ты забыл меня? — опять раздался тот же голос. — А я вспоминала о тебе каждый день, мальчик-что-победил.

Темный силуэт соткался из воздуха в пяти метрах от нас. Живая и невредимая Беллатриса Лестрейндж спокойно стояла и почти скучающе крутила волшебную палочку в руках. Давление на щит усилилось, деревянные доски под нашими ногами начали протяжно скрипеть.

— Убей меня вместо него! Убей меня, но не смей трогать его! — громко сказал Артур.

Голос Рэкхема вывел меня из шока, но ужас нарастал с геометрической прогрессией. Будто и не было этих двадцати лет, будто я не был матерым аврором, а снова стал сопливым школьником.

— Что ты несешь?! — закричал я понимая, ЧТО он творит.

— Сектумсемпра! — закричал я, но она не заметила заклинания, спокойно блокировала, будто я послал в нее поток воздуха.

— Я долго к этому готовилась, вы умрете здесь, — покачала она головой.

— Как бы не так, — вдруг сказал Артур и начал что-то нашептывать себе под нос. Магия вокруг него затрещала электрическими разрядами. Он больше не походил на веселого компанейского парня, теперь лицо застыло предельной серьезностью. Тонкая струйка крови медленно потекла из его носа. Ему нельзя использовать темную магию, тело может не выдержать, вспомнил я.

— Перестань, я с ней справлюсь, — я попытался схватить его за руку. — Артур, не надо!

Но чудовищный разрывающий барабанные перепонки удар отшвырнул меня от него. Я упал на пол и сильно приложился виском. Деревянный пол трещал, ломался, шел волной как при землетрясении, стены пошли трещинами, с потолка посыпались куски штукатурки.

— Убей меня вместо него!

Сквозь слезы я видел, как магия Рэкхема, фиолетовые молнии, билась о черный дым Беллы. Это совершенно другой уровень магии. Но кровь уже не просто текла из носа Артура, она густыми каплями полилась из глаз и ушей.

— Бомбарда максима! Сектумсемпра! Круцио! Авада Кедавра! — ни одно из моих заклинаний не работало.

Она выигрывала, но с трудом. Спокойное лицо исказила гримаса ненависти, даже черные волосы будто змеи зашевелились от колоссального напряжения магии. Артур упал на колени и откашлял кровь, вязь золотых символов выступила на его лице. Он все еще держал щит двумя руками.

— Думаешь, что сможешь одолеть меня, я не за этим вернулась с того света, — мстительно сказала она, сверкая горящими как угли глазами.

— Нет! Нет! Оставь его! Я здесь! Хватит! Убей меня — ты ведь пришла за этим. Я здесь! — я хотел кинуть палочку ей в лицо, лишь бы привлечь внимание. Я попытался встать, но воздух вибрировал над головой как силовое поле. — Хватит! Артур, прошу тебя, уходи!

Дом тряхнуло так сильно, что я опять упал лицом на пол, вырванная доска оцарапала мне щеку. Молнии разлетелись во все стороны, ударяя в стены, потолок, одна пролетела в двух дюймах от моей руки. Гул и скрежет оглушили. Я приподнял голову… Щит Артура пал, и невидимый меч срезал часть его тела. Он тихо завалился на пол. И раздался дикий женский крик, но его я уже не слышал. Мой собственный крик рвал горло до крови.

— Нет! НЕТ! НЕТ!!!

Я полз к нему через поломанные доски, раня ладони и сдирая штаны с колен. Дрожащими руками я обхватил его лицо и осторожно убрал русые мокрые от крови прядки со лба. Правой стороны тела не было, кровь стремительно растекалась огромной лужей.

— Не плачь, Гарри, не плачь…

Что-то упало сбоку, поползло, хлопнула дверь.

Он открыл глаза, чувствуя, как горячие слезы текли по вискам. Боль в груди сжималась в раскаленный шар, закручивалась в тугую спираль. Как же больно и страшно. Его лицо, такое любимое и родное, стояло перед глазами. Сухой всхлип вырвался из пересохшего горла. Он его так любил. Так любил, чтобы увидеть, как его убивали.

Он поднял свинцовые руки и закрыл ими лицо. Слезы все текли. Он вытер их тыльной стороной, и в сумерках увидел свои узловатые худые пальцы. Он — Северус Снейп, а не Гарри Поттер. Он в квартире, лежал на расстеленном диване и во сне увидел воспоминания.

— Не плачь, Гарри, — прошептал он сухими губами, оглушенный чужой болью. — Не плачь.