Северус с силой выдыхал воздух через рот, пытаясь себя успокоить, но сердце продолжало долбиться в глотке. От напряжения по вискам стекал пот, а руки тряслись как в припадке. В комнате он был один. Тем, что его разбудило, кажется, был скатившийся на пол Поттер. Сколько времени? Еще темно. Он едва мог собрать себя: осколки чужой боли, слова, мысли, чувства — все смешалось в сознании. Он не Гарри Поттер. Что за страшная магия! Вот это его реально пугало. Если так дальше продолжится, их сознания могут смешаться и раствориться друг в друге. Северус закашлял. Тело начало знобить, хотя в комнате было довольно тепло. Это Поттер. Нужно его найти.

Он вышел на улицу и свернул в переулок между домами. Снег перестал идти, и белый мир замер непорочностью. Только отвратительное и мучительное эхо боли дрожало в воздухе электрическими разрядами. Гарри сидел на земле, обняв колени, его голые ступни утопали в снегу по щиколотки. Северус не до конца понимал, зачем он вышел сюда.

 — Не плачь… — очень тихо, не веря самому себе, сказал он. Это не его слова, это воспоминания. На самом деле он совершенно не знал, что сказать. Как его тогда утешал Альбус? «У него ее глаза…» — м-да, так себе утешение.

— Я забыл… — прохрипел Гарри. — Я забыл все, что произошло тогда. И сейчас… я не хочу это помнить…

Северус тяжело вздохнул и сел рядом с Поттером на холодную землю. Осторожно и неуклюже обнял его за плечи, притягивая к себе. Гарри дрожал всем телом, может быть, от пережитого воспоминания или же от холодного пронизывающего воздуха. Северус прижал его к себе сильнее, желая согреть и поделиться хоть каплей тепла.

 — Он пожертвовал собой, как… Лили, поэтому она не может тебя убить, он поставил защиту, — прошептал Северус, понимая, что его слова могут причинить сильную боль.

Гарри покачал головой, всеми фибрами души отрицая эту страшную правду.

«Ты чувствовал эту разрывающую на части боль, после которой все в тебе умерло? Ты просыпался ночами в слезах, понимая, что только ты виноват в том, что случилось? Ты можешь спокойно смотреть на себя в зеркало, не содрогаясь от омерзения?»

И даже эти слова, сказанные Поттером, нашли свое оправдание. Тогда Северус думал, что Гарри бьет его по самому больному, но он бил в первую очередь себя. Как он еще не сломался? «Я был в аду. Спасибо». Рано ты меня поблагодарил, Гарри. Очень рано. Мы только приоткрыли ящик Пандоры, чтобы выпустить самых страшных монстров. Северус как никогда хотел убежать. Оглушить Поттера, привязать его к метле и полететь на юг. Подальше от всех них. Но Поттер не отступится. Такое не прощают.

 — Кажется, Артур ее тогда сильно ранил, — сказал Снейп, пытаясь отвлечь Гарри.

 — Да, думаю, да, — мертвым голосом ответил Поттер. — Она исчезла на два месяца… я думал, что это все мне привиделось… я помню, авроров, вторую группу, они ворвались в дом… потом меня отправили в Мунго… я кричал… я помню, что кричал. Палочку проверили… темные заклинания, которые я использовал, чтобы убить ее… и как были убиты мои товарищи… немного не сходились, но все же… Все спрашивали, что произошло? Что случилось? Я не мог ничего сказать. Я не знал сам. Все умерли, кроме меня. Артур… его не стало… внезапно. И весь мир оглох. Я больше не слышал его голоса, не видел его улыбки, не чувствовал его рук… он просто исчез… как когда-то Сириус… они все умерли. Все, кого я любил. Пошел слух, что это я всех убил… — Гарри говорил, путаясь в словах, но ему нужно это высказать, иначе его снова погребет под волной воспоминаний. — Ха, помню, Кингсли сказал, что понимает мои чувства: «Я знаю, как ты был близок с Артуром, и если тебе нужно с кем-то поговорить…» «Закрой рот» — вот, что я ему посоветовал. Я решил потрясти всех бывших Пожирателей, но половина сидела в Азкабане, половина умерла там же. Никто ничего не знал. Тогда я пошел еще дальше и… сорвался на нескольких аристократах и серых крысах, которые в свое время скрытно переводили деньги Пожирателям. Они ведь могли что-то знать, они были на свободе… после этого меня выперли. Я сходил с ума. Я не мог рассказать, потому что сам не верил в то, что произошло. А вдруг, это я. Я действительно их всех убил? Я — убил, и мой мозг представил ее. Ведь не было никаких следов или доказательств ее присутствия.

 — Ты не такой, — возразил Снейп. — Ты не убиваешь своих друзей. Никто в это не поверит. Я даже говорил с твоим фанатом.

 — О чем ты? — Гарри поднял на него сухие глаза.

 — Когда тебе поймали, я был в Лютном переулке и встретил одну девушку-оборотня, она сказала, что, когда имя Гарри Поттер появляется на первой полосе, грядет война.

 — Как точно, — Гарри все еще дрожал, но уже чуть расслабился, немного откидываясь на плечо Снейпа.

 — Еще она сказала одну странную вещь, — Северус тогда этому удивился. — Сказала, что мир изменился куда сильнее, чем они думают.

 — Сколько ей было лет?

 — Не больше двадцати.

 — Хм, это новое поколение магов. Я знаю о них.

 — И что это значит? — спросил Северус, в душе облегченно выдыхая, что Поттер, кажется, отошел и можно думать, что буря миновала. По какому же краю они, мать твою, прошлись.

 — Что есть сила, которая не согласна с министерским порядком. Это можно использовать…

Северус провел рукой, постель рядом была пустая и холодная. Он устало поднялся. Гарри сидел на стуле возле окна, сжавшись в комок из рук и ног, голова спрятана в коленях. Он казался таким маленьким, как воробушек на электрическом проводе. Пустая бутылка виски стояла перед ним на столе. Он явно не спал эту ночь и пил. Северус честно привел его за ручку, уложил в постель, напоив перед этим горячим чаем, и сам лег рядом. Видно, он вырубился сразу, а вот Поттер. Снейп не знал, как облегчить чужую боль. Какие слова сказать для ободрения. Что нужно сделать? Какое зелье поможет? Сейчас все отличалось от того, когда он вырвал его из рук Министерства после физического насилия. Как залечить душевные раны, даже если после стольких лет самому Северусу больно вспоминать Лили. А тут прошло слишком мало времени.

 — Тебе ничего не нужно говорить, — безжизненно прозвучал голос Поттера, отчего Северус вздрогнул. — Все в порядке.

Гарри поднял голову, а потом распрямился на стуле. Северус во второй раз содрогнулся. Наверное, с таким лицом Поттер тогда шел на смерть к Темному Лорду. Мертвые лишенные какой-либо надежды глаза смотрели прямо в душу. Лицо — застывшая посмертная маска.

 — Я приготовлю завтрак, — Гарри поднялся, открыл холодильник и вытащил коробку с яйцами. Северуса затошнило. Сама мысль, что Поттер в таком состоянии будет готовить ему завтрак, вызывала ужас.

 — Давай в этот раз я тебя удивлю, — прохрипел Северус, сглатывая вязкую слюну.

Гарри замер на середине движения, словно пытаясь осмыслить слова Северуса. Обернулся через плечо.

 — Я приготовлю завтрак, — повторил Снейп.

 — Хорошо, — невесело усмехнулся Гарри и медленно снова сел на стул.

Северус глубоко вздохнул, собираясь с силами. Нужно это как-то пережить. Просто перетерпеть эту боль. Время немного уймет ее. Только бы перетерпеть и не сорваться. Ни ему, ни Поттеру. Только, что хуже истерика или тупое отчуждение? Прошлый раз Поттер несколько дней после Министерства отлеживался и как-то выбрался сам.

 — Надо убить Кингсли, — как будто между прочим сказал Гарри.

 — Хорошо, — спокойно пожал плечами Снейп, венчиком взбалтывая яйца в чашке.

Гарри улыбнулся потрескавшимися губами. Как интересно они зеркалят друг друга, как эхо в пустоте. Он только-только начал привязываться к Снейпу, даже появились кое-какие планы… И все оборвалось. Ни стыда. Ни жалости. Даже боль ушла. Все чувства перегорели, и осталась одна оболочка. Гарри только удивлялся, почему все еще в состоянии соображать и не сорвался в алкогольный угар. Одна бутылка виски вообще не считается — просто горло промочить. Все-таки присутствие Северуса действовало как защитный механизм.

 — Это нарушит привычный ритм — они не смогут проигнорировать убийство министра, — объяснил Поттер.

 — Я с удовольствием, — спокойно ответил Северус и залил на сковородку взбитые яйца. — Меня всегда бесил этот лицемер.

 — Нам нельзя попасться, — сказал Гарри, — нужен план.

 — Ты и план — это что-то новенькое, — он поставил тарелку перед Поттером. — Готово.

Гарри кисло посмотрел на омлет. Есть не хотелось. Но даже он понимал, что надо. Надо откуда-то брать силы.

 — И какой план?

 — Я хочу навестить кое-кого, а потом найдем Уилла и МакКинга, узнаем, как обстоят дела в Министерстве. Это для начала.

 — Ты уверен в них?

 — Я ни в чем не уверен, но они — все, что есть.

Он думал о нем. Думал и боялся. Томас Лин, молодой парень абсолютно преданный Гарри Поттеру, который ловил каждое слово и смотрел на него огромными восторженными глазами. Обожание, восхищение. Влюбленность. Гарри это видел. Но никогда не рассматривал даже мысли ответить или как-то пресечь такие чувства. Может, в глубине души его тешило такое преклонение. Уилл Стэнфорд, Дориан МакКинг, Томас Лин — они пришли одновременно из академии. Они нравились Поттеру, живые ребята, полные энтузиазма изменить мир, сделать его лучше. Он поддерживал, учил и боялся их. Он помнил мертвые глаза Колина Криви… которому было всего шестнадцать. И знал, какую власть имел над этими душами.

 — Не уверен, что за ними не ведется слежка, как за Уизли, но мне лучше не светиться. Поэтому встретишься с ними ты, я буду под мантией невидимкой. Этот козырь пока у меня еще есть.

 — А мое лицо они, конечно, не узнают? — скептически заметил Северус.

 — Замаскируем тебя.

Северус сморщил нос, когда Поттер протянул ему затасканную черную толстовку с капюшоном. Потом тяжелые ботинки на жесткой подошве, в которых Снейп видел Гарри постоянно. И вишенкой на торте стали очки в черной толстой оправе.

 — Где ты их взял?

 — Это мои, — ответил Поттер, — раньше были, до того как я зрение поправил.

 — А где те уродливые круглые?

 — Там же где и мечты о светлом будущем.

Гарри достал из глубины кухонного шкафчика жестяную коробку из-под печенья. Открыв крышку, вытащил пару бутылочек с мутно-белой жидкостью.

 — Это очень плохая идея, — резко сказал Снейп. — Это убьет тебя.

 — Знаю, — спокойно ответил Поттер и одним глотком осушил одну бутылочку. Концентрированная смесь наркотика и энергетика давала силы и блокировала нервные окончания. Тело становилось будто механическое, не восприимчивое к боли и усталости. Конечно, потом будет очень плохо. Но это будет потом.

Гарри аппарировал с Северусом под мантией невидимкой к старому многоэтажному дому. Грязный темный подъезд пахнул в лицо кошачьей мочой. Северус сморщил нос, но промолчал. Очень напомнило его родные места. На третьем этаже Поттер снова проверил заклинанием на обнаружение невидимых наблюдателей. Никого. Он так и думал, но лучше перестраховаться. Гарри не стал стучать, чтобы не привлекать внимание соседей лишним шумом. Открыв дверь алохоморой, они быстро юркнули в квартиру.

 — Фу, — выдохнул Поттер, снимая с них мантию. — Тяжело двум взрослым… — Он замолчал, смотря на потрясенное лицо Снейпа, который уставился на что-то за его спиной.

 — Не смотри! — крикнул Северус и попытался закрыть глаза Гарри своей рукой. Но Поттер резко дернулся, уходя сторону, и повернулся. Чтобы тут уже самому судорожно сжать веки.

Он висел на люстре. Том висел на люстре посреди комнаты.

— Лучше уйдем, — Северус снова попытался взять Поттера, но Гарри покачал головой и, сжав зубы, открыл глаза.

Табуретка лежала под ногами перевернутая, вокруг валялись пустые бутылки из-под алкоголя, осколки зеркал, разорванные книги. Тело начало вонять экскрементами, мочой и аммиаком. Казалось, что даже стены, все пропитано болью и отчаянием. Он опоздал. Осторожно обходя бутылки и пытаясь не наступать на осколки, он обогнул тело по дуге, стараясь на него не смотреть. Он не хотел запоминать это лицо таким: посиневшим, с вывалившимся языком и вылезшими от напряжения глазами. На полу возле продавленного дивана валялись скомканные бумажки. Гарри поднял одну и разгладил. Черновик предсмертной записки, буквы настолько скакали и убегали в стороны, будто их писал человек с тремором последней стадии.

«Простите меня… простите… не могу… больше не могу… простите…» Это последнее «простите» было нацарапано на весь лист изломанными линиями, почти разрывая бумагу насквозь.

Он опоздал.

Он ведь понимал, что это нельзя так просто оставить. Он нес ответственность за них. За него. За то, что с ним сделали. Заставили сделать. У него нет права себя жалеть.

— Кто это? — осторожно спросил Снейп.

— Томас Лин, мой подчиненный, — мертвым голосом ответил Гарри. — Его под Империо заставили меня трахнуть… Он… любил меня. Они притащили его в камеру и подбадривали… кричали. Он пытался сопротивляться… но… желание… было слишком велико. Он хотел меня. Почему все заканчивается так?

Лист бумаги выпал из ослабевших пальцев.

— Ты не виноват, — голос Снейпа едва ли достиг сознания.

Не виноват… Не виноват. Не виноват? Тогда кто виноват?

— Кто виноват?! — закричал он, оборачиваясь к Северусу. — Кто?

Горло стянуло тугим обручем, что не сделать вздох. Но глаза оставались сухие. Он пытался сдержаться.

— Я оставил его одного! Я ведь… ведь знал… что… — он замолчал, чувствуя, как лицо перекашивает судорогой. И отвернулся к окну.

Лучше бы били его, насиловали, пытали, унижали, послали в Азкабан. Лучше бы все это случилось с ним, чем с его любимыми и близкими. Артур… Гермиона… Томас… кто следующий?

Северус осторожно подошел к Поттеру. Будто он мог сказать что-то адекватное в такой ситуации. Сам прекрасно понимал, что любые слова бесполезны и попросту тупы.

— Пойдем, — тихо попросил он. — Здесь нельзя оставаться. Оставим дверь открытой, пусть соседи увидят и сами вызовут полицию. Нам нужно идти дальше.

Когда наконец в нем сломается все, что может болеть? Он так устал. Так устал видеть только смерть.

— Идем, — сухими губами прошептал Гарри. — У нас еще есть дела.

Поттер дрожащей рукой поднес палочку к сигарете, прикуривая. Глубоко затянулся и поморщился. С недавних пор сигареты стали ассоциироваться с пытками Тейлора. Этот ублюдок выдыхал дым прямо в лицо, когда дробил молотком его кости. Но сейчас эти воспоминания неплохо глушили свежие воспоминания. Гарри покосился на Снейпа, угрюмого и немного потерянного. Только его присутствие удерживало Гарри на краю, еще немного, еще чуть-чуть и он… ЧТО он… Гарри сам точно не знал. Пойдет убивать всех без разбора? Или себе в висок Аваду? Напьется? Утопится в Темзе? Но Снейп держал его. И перед ним Гарри не хотел ломаться окончательно. Хватило этих нескольких дней, когда он плакал и слюнявил чужое плечо, как пятилетка. Он хотел взять тайм-аут, восстановиться, отдохнуть, подлечиться, но пока он играл в бильярд, шестеренки ее замысла продолжали движение. Хватит.

Гарри не видел осеннего неба, не чувствовал привычного промозглого ветра, не слышал шума машин. Перед глазами стояли картины прошлого: как он познакомился с Томом; как рассказывал ему байки про школьные годы; как учил магическому бою, замечая, как краснеют кончики ушей у милого мальчишки в очках в тонкой оправе. Ему бы читать книжки в библиотеке. Зачем он подался в авроры? Он был тихим, немного застенчивым пареньком с приятным голосом. Он мог стать со временем отличным аналитиком. Но теперь не станет… никогда.

У всего есть свои последствия.

Они сидели в парке, ждали, когда Уилл выйдет вечером выгулять свою собаку. Про собаку он упоминал раз двести и фото всем показывал. Насколько Гарри помнил, Стэнфорд жил без отца с мамой и бабушкой и с детства дружил с Дорианом МакКингом. Найдем одного, найдем и второго.

— Квин, не тяни!

Уилл вышел в парк в семь ноль шесть. Красивый далматинец упрямо тащил его вперед на длинном поводке.

— Это он? — тихо спросил Северус.

— Угу.

Гарри скрывался под мантией, сидя на скамейке, пока Северус стоял в тени деревьев.

— Я подойду к нему.

Гарри встал и направился к Стэнфорду. Собаку он не боялся, но проблем с ней не хотелось. Он бросил в нее отвлекающее заклинание.

— Нам нужно поговорить, — тихо прошептал он, стоя рядом с Уиллом.

Стэнфорд дернулся испуганно, едва не выпуская поводок.

— Мистер Поттер? — спросил он, подняв руку и делая вид, что чешет щеку.

— Да, встретимся через полчаса в пабе Черный Ворон, возьми с собой Дориана.

— Понял.

Он долго думал, где назначить встречу. В людном месте или нет. А если Уилл предаст их? А если не предаст, то может привести хвост, сам того не зная. «Черный Ворон» небольшой паб напротив парка. Людей много, если нападут Пожиратели, жертв не избежать — уж Поттер постарается.

Прошло уже сорок минут и десять минут, как Уилл и Дориан ждали его в пабе. Но Гарри не торопился заходить, сидел на лавочке наблюдал за выходом. Мало ли кто зайдет еще. Прошло еще десять минут.

— Идем, — шепнул он Северусу.

Первым зашел Снейп, Поттер за ним с палочкой наготове. Паб был небольшим, темным и народу уже набилось порядком. Кто-то прямо в костюме свернул с работы на кружку пива. Шум, болтовня, музыка на заднем фоне. Уилл и Дориан нашлись в самом конце зала в углу за мягкими креслами. Две открытые бутылки стояли перед ними. Они о чем-то оживленно говорили. Выглядело так, будто друзья встретились за кружечкой пива.

Северус подошел к их столику, сел на свободное место, лицом к залу. Поттер садиться не стал, встал рядом и поставил защиту от подслушивания. Северус вытащил сигарету и закурил. В капюшоне и в очках его едва можно было узнать.

— Как дела? — растягивая слова, спросил он.

Уилл и Дориан на мгновение потерялись.

— Я здесь, — сказал Гарри, — под мантией.

— Мистер Поттер, — выдохнул Дориан. — Как вы…

— Слушайте меня. Том повесился пару дней назад, его тело до сих пор висит на люстре. На нем использовали заклинание подчинения. Судя по вашим лицам, об этом вы слышите впервые.

Стэнфорд низко опустил голову. МакКинг сжал кулаки.

— Да, — прохрипел он. — Мы давно с ним не виделись, он взял отгул, я думал, что это из-за вас он больше не хочет работать в Министерстве.

— Понятно. Какие дела в Министерстве? Какие планы у министра?

— Все очень странно и подозрительно, — ответил Дориан и потянулся за пивом, сделав вид, что отпил из бутылки, продолжил: — Кингсли ведет себя так, будто ничего не происходит. Будто не было слушанья, вашего ареста и суда. Официально вас никто не разыскивает.

— Потому что не объявили, что Поттер сбежал, — кивнул головой Северус, догадавшись. — Не хотят привлекать общественное мнение. Чем меньше о Поттере говорят, тем лучше.

— А неофициально?

— Есть ориентировка на Снейпа и вас, необязательно брать живыми.

— В ближайшее время Кингсли не планирует никуда уезжать?

— Вы хотите с ним встретиться?

— Я хочу его убить.

Стэнфорд вскинул голову:

— Что?

— Неужели вы думаете, все это дерьмо никак не касается нашего министра?

— Но… — Уилл пытался придумать оправдание. — Но убивать.

Поттер сжал себя за плечи. Как хорошо, что они не видят его лица. Будь его воля он не просто убил Брувстевера, он сделал бы с ним тоже самое, что сделали с ним. А потом отрезал хер и засунул ему же в жопу.

— Чем мы можем вам помочь? — деловито спросил Дориан.

— Вы все еще числитесь в Авроре?

— Да.

— Тогда мне нужны ваши волосы, а сами куда-нибудь скройтесь. Не хочу, чтобы еще и вы пострадали.

— Мы можем чем-нибудь еще помочь, — подал голос Уилл.

— Волос, — повторил Поттер.

Стэнфорд дрожащей рукой прошел по волосам, словно их приглаживая, и протянул руку к Снейпу, держа между пальцев русый волосок. Дориан просто выдернул из руки черный волос. Северус сложил все по маленьким пакетикам.

— Вы не доверяете нам, — утвердительно сказал Уилл.

— Нет.

— А ему? — спросил Дориан, тяжело смотря на Снейпа.

— Это он вытащил меня из Министерства, — ответил Гарри.

— И все же…

— Нет. Вы ничего не сможете сделать, вас убьют, стоит только пискнуть или как-то не так дернуться. Исчезните, пока я со всем не разберусь.

— Но вы же…. — Уилл вскинул голову и посмотрел на пустое место рядом со столиком. Поттер стоял немного левее. — Вы же совсем один…

— Идем, — сказал Гарри Северусу.

Как они аппарировали обратно, Поттер плохо помнил. Единственная цель, что крутилась в голове, так это срочно найти алкоголь. Ему нужно отвлечься, напиться до беспамятства. Отравить мозг и убить нейроны. Убить сознание. Потому что для одного дня этого уже слишком.

Гарри завернул в убогий маркет, который держал пакистанец, и набрал три бутылки виски.

— Может быть, хотите что-нибудь еще? — заломил пакистанец широкую бровь, рассчитывая его. Что-нибудь потяжелее алкоголя имел он ввиду. Соблазн был очень велик, но не настолько и не сейчас.

Поттер чуть ли не пинком открыл дверь и с порога откупорил первую бутылку. Злость, ярость, ужас, страх — эмоции кипели в нем. На смену отупению пришло дикое возбуждение. Виски еще добавлял бензина в огонь.

Северус медленно зашел следом. Снял очки, положил их на кухонный стол рядом с чайником, скинул куртку на стул. И встал посреди комнаты, складывая руки на груди. Поттер развалился на стуле и снова всосался в бутылку. Он явно не обращал внимание на Снейпа, который думал, как свести к минимуму ущерб. Взять огонь на себя, как в прошлый раз? Или просто дать Поттеру то, что он хочет? Наказания. Избить его до полусмерти. Это точно принесет ему облегчение и немного искупит вину. Но Поттер и так едва дышал, одни кости да кожа. Сейчас Северус мог его запросто убить ненароком.

— Что ты как неродной? Присаживайся, составь мне компанию.

Вот Поттер и вспомнил о нем.

— Или ты против? — злые и больные глаза впились в лицо Снейпа.

— Отчего же, — пожал Северус спокойно плечами. — У меня тоже выдался тяжелый день последние лет сорок.

Он сел напротив Поттера и, налив в кружку виски, пригубил немного. Нужно его отвлечь. Любую боль можно пережить, если себя хорошенько чем-нибудь отвлечь. Ну не анекдоты же травить ему в самом-то деле? Начала подступать паника. Тем для разговора было крайне мало, по крайней мере таких, которые не сделали бы еще хуже. Он вспомнил себя на поклоне у Лорда, тогда тоже лишнее движение и слова могли стоить жизни. Так и сейчас.

— Все не так… все не так… — Гарри наклонился над столом и сжал пальцами волосы. — Я что-то упускаю. Не вижу всего масштаба. Важную деталь…

Северус терпеливо замер, его удивило, что Поттер даже в таком состоянии думал и рассуждал.

— Точку отсчета, когда все пошло прахом… — Гарри с силой сжимал голову, будто пытался удержать ее на месте. — Смерть Гермионы…

Не брак со Снейпом — то была глупая выходка с другими последствиями. И даже не после вечеринки, на которой он схлестнулся с Беллой. Все закрутилось, после встречи с Гермионой. Она удивилась, когда Гарри упомянул ей про Драко… «Кто тебе об этом сказал?»… Но Рид не Белла, она другой человек, чтобы так подставить Гермиону. Что-то не так. Чего-то не хватает. Что всегда цепляло Гермиону? Что тревожило? Она ведь поняла, и ее тут же убили. И ведь не раньше, пока Гарри не было в Англии, возможность имелась…

 — Семнадцать лет… почему не раньше, что изменилось сейчас? Она втихую убила Малфоя, прокляла тебя десять лет назад — значит, она давно воссоздала себя из крестаржа… и только передо мной появилась в самый последний момент, чтобы убить. Я будто бы ей особо и не нужен был. Будто я последнее, о чем она думала все это время.

Гарри замер от абсурдности мысли. «Хранить тайны, некоторые из которых могут изменить ход истории. На моем веку еще ни один пергамент не попадал не в те руки или был прочитан не теми глазами». Старик Норт, сказал так, когда Гарри заверял их брак в Министерстве. Тайна. Тайна настолько страшная, что о ней даже думать тошно. В семнадцать лет маг становится совершеннолетним и может без надзора использовать магию.

«Я много слышала о вас и совсем не так представляла… После стольких лет… я выросла с вашим именем… Вы моя самая желанная мечта… Я ждала вас все это время. Мне казалось, что вы не ведаете страха и что только вы можете все исправить… Они ломают, отбирают самое дорогое. Внушают, что ты никто. Они манипулируют. Что ты можешь, если это твоя судьба и нет ничего другого кроме, как подчиниться?» — слова, что ему постоянно говорила Анна Рид. Нет. Дельфи. Ее звать Дельфи.

Воспоминания, как огромные валуны, сыпались на голову Поттера. Он с ужасом сжал рот рукой, наверное, пытаясь сдержать крик.

— Она родила от него ребенка? — почти одними губами спросил Гарри.

Северус медленно закрыл веки, потом открыл.

— Она взяла с тебя Непреложный обет?

Северус повторил то же движение.

Мысли скакали как бешеные петарды.

— Когда мы попали в плен в Мэнор, Белла уже родила ее… Как это вообще произошло? — удивился Гарри. — Она подсыпала ему афродизиак и поскакала сверху? Я понимаю, что Том был мужчиной, даже после всех манипуляций со своим телом, а она женщина… Ее зовут Дельфи, дочь Тома Реддла и Беллатрисы Лестрейндж.

Ох, Северус мог бы многое рассказать. Самое главное, что даже Темный Лорд не знал о ребенке. Страшно подумать, что случилось, если бы узнал. Рассмеялся? Приказал уничтожить? Или на месте испепелил Беллатрису, которая посмела прикоснуться к нему так. Посмела сделать с ним такое. Одной Беллой дело бы точно не кончилось, он бы выжег весь Мэнор вместе с Малфоями. Да и Северусу тоже бы досталось. Поттер подошел близко, предположив, что она его напоила и оседлала, она напоила его сонным. И взяла свое. Северус помог, конечно, кое-какими зельями. Только двое человек во всем имении знали эту тайну. «Ни словом, ни письменно, ни знаком, даже думать не смей рассказать кому-нибудь!» — взяла она с него клятву, когда он держал в руках маленькую крошку с белыми, как гусиный пух, волосиками. Детский ор слишком чудовищно контрастировал с атмосферой Мэнора, где на полу высыхали лужи крови. Что готовила судьба этому слабому существу, какую муку и ад? Он не обманывал себя, прекрасно понимая, что Белла будет той еще матерью. Если бы родился мальчик, она бы обожала его больше всего живого на свете. Она бы молилась на этого ребенка. Его сын. Его кровь. Его копия. «Ты должна гордиться! Будь у меня сыновья, я бы с радостью отдала их на службу Тёмному Лорду!» — такие слова она кидала в Нарциссу, когда та умоляла Северуса спасти Драко от убийства Альбуса. Но родилась девочка. Он видел, как Белла сморщилась, когда ей показали ребенка, но все же взяла ее на руки. Северус стоял возле шикарной кровати с балдахином и не мог поверить, что все это происходит с ним, на его глазах. Они вырвали твою душу из космоса, малышка, и притащили в этот отвратительный прогнивший мир, чтобы ты так же, как и остальные, познала все круги ада. Она выжила. Он узнал ее, хоть волосы были черные. Узнал с первой встречи, с первого взгляда на Косой аллее. Он думал о ней. Как она росла? Что ей вбивали в голову? Чему учили? Она ведь никогда не пойдет в Хогвартс. Мерлин упаси, только не это. Ее не пустят. Будет ли она ожесточена на этот мир? Или сломается под тяжелой рукой Беллы? Но она посмотрела ему прямо в глаза, и он почувствовал радость: она живая и очень сильная, хоть боль и плескалась на дне ее глаз. Но у кого нет этой боли в самой глубине души?

— Все это время, — выдохнул Гарри с ужасом, — все это время она растила свою дочь. Мне даже жаль ее. Она не такая, как Том. Ее родили без действия приворотного зелья: она чувствует и понимает любовь и боль других.

Это казалось таким логичным, что стоило назвать себя идиотом, как он раньше не додумался до этого. Она берегла свою дочь, во имя нее она держала все в секрете и медленно как дым просачивалась в магический мир, пока Дельфи росла и набиралась сил. Наследник идей Воландеморта. Но так ли это? Как понял Гарри, Дельфи совершенно не поддерживала свою мать. Она скорей жертва обстоятельства и воли своих родителей. «Что ты можешь, если это твоя судьба?» — столько было горечи в этих словах. Не зря он почувствовал что-то близкое и знакомое в ней. Родственную душу…

Гарри судорожно дернул рукой, сбивая стакан с виски на пол. Стекло с треском разлетелось в стороны. Но Поттер даже бровью не повел. Сидел, как громом пораженный. Нет. Только не это!

Крестраж в ней! В Дельфи! Эта догадка окончательно выбила почву из-под ног. И все наконец встало на свои места. Все узелки, вопросы, темные пятна — все наконец стало понятным. Беллатриса сама догадалась или нет? Возможно, она понимала, что может умереть и испытывала страх за ребенка. Что для нее кусочек души для подстраховки? Кусочек души в том, кого она любила абсолютно, его наследие, его кровь в ребенке. Их общее детище. Спрятать самое дорогое в том, что так дорого. Если бы Поттер не знал по себе, не знал, что в человеке может быть две души, никогда бы не поверил. Ведь она достаточно безумна, чтобы такое сделать.

 — Что случилось? Ты что-то понял? — голос Снейпа привел Гарри в сознание.

— Ты… ты точно не знал? — Поттер резанул его глазами, выслеживая малейшие крупицы лжи.

— Что именно? — осторожно спросил Снейп. Он совершенно не представлял, о чем думал Поттер и как рассуждал. И к каким выводам пришел. Но Северус не мог отрицать, Поттер имел невероятную интуицию.

— В Дельфи, дочери Беллатрисы, — уточнил он, — находится крестраж.

Северус вздрогнул.

— Что? Почему ты так решил? — это не то, что он ожидал услышать. Северус почувствовал, как волосы на руках встали дыбом. Она ведь не могла зайти так далеко? Да и зачем ей…

— Верю, что не знал, — слабо кивнул Поттер и дрожащей рукой потянулся к бутылке. — Это вполне логично для нее.

— Это совсем НЕ логично, — резко ответил Северус. — Она не стала бы подвергать такой опасности… — он замолчал, чувствуя, как нить на руке натянулась, предупреждая. — Если что-то случится с… хранилищем крестража?

— Как сказать, — Гарри пожал плечами. — Белла может контролировать дочь через эту связь, мне ли не знать.

Волна ужаса накатила на Поттера с головой. Что, если это так? Что, если он прав? Нужно просто убить Дельфи? Сработает, если он убьет ее? Или непременно нужно, чтобы Белла сама пустила Аваду, как когда-то сделал Том с ним? Он понимал, ясно понимал, в каком аду жила эта девочка. Он увидел осколок ее жизни и ее одиночества.

Ослепленный гордыней и местью, ты не видел всей картины. Пока ты угрожал мне геенной огненной, я шаг за шагом захватывала Министерство. Думал, все так просто? Убьешь меня и все? Нет, мой милый Гарри, — это говорила Белла и смотрела, как его пускали по кругу.

— Ты могла бы быть моей дочерью.

 — Но я не ваша дочь.

— Тогда, при битве за Хогвартс, вы пришли к нему, чтобы он убил вас. Вы боялись смерти?

— Ты служишь ей?

— И да, и нет, — уклончиво ответила она.

Воспоминания бились загнанными птицами. Она хотела рассказать ему, она знала обо всем. Знала, что Поттер убил ее отца. И она хотела с ним переспать.

Я ждала вас все это время. Мне казалось, что вы не ведаете страха и что только вы можете все исправить. Ведь тогда вы смогли.

Она хочет, чтобы он ее спас? Но это тогда, а сейчас ситуация совершенно другая. Как ее можно спасти, если все произошло из-за нее?

И из-за ее рождения. Белла создала крестраж, потому что не хотела умирать и оставлять дочь одну, она хотела воспитать новое оружие. И все это во имя Дельфи, весь мир Белла положила к ногам ее. И устроила ад для Поттера. Если он перережет эту ниточку, все закончится? Есть ли гарантия?

Гарри закрыл руками лицо. Его трясло и страшно тошнило. Напряжение последних дней начало сказываться на теле и разуме. Он чувствовал, как сходил с ума. Теперь даже Снейп не спасет его от падения в эту тьму. Он так устал. Он сожалел о смерти Гермионы, Артура, Тома, но разве их жизни равны жизни Дельфи?! Если он вырвет ей сердце, разобьет лицо, порежет тело, как сделали с Гермионой, это его удовлетворит? Это примерит его с той ненавистью, что взрастила в нем Белла? Это воскресит Артура?

— Поттер? Поттер?

Это Снейп его звал. Снейп, который знал о Дельфи… Хотя какая сейчас разница. Даже если бы он рассказал, что это изменило?

Что-то не так… Воздуха перестало хватать… Гарри попытался встать, но колени подогнулись, и он упал на пол. Сердце забилось так сильно, будто всю кровь хотело за раз перекачать. Грудь сжало в железные тиски, и каждый вздох приносил мучительную боль. Пол, стены, стул, испуганное лицо Северуса — все бешено кружилось, сжималось в точки и расходилось кругами так, что начало тошнить. Руки задрожали. Сознание накрыл внезапный приступ ужасающей тревоги. Он умрет. Он сейчас умрет. Или сойдет с ума. Пот катился по спине, вискам и груди. Страшно. Так страшно! Страшно! Пусть это прекратится!

— Гарри! — Северус бросился к Поттеру, что корчился на полу. — Что случилось?

Снейп кожей чувствовал, как Поттеру страшно. Его тело сильно дрожало, а из горла вырывались хриплые стоны.

— Я с тобой, — Северус крепко обнял Гарри, прижимая его к своей груди. — Ты не один. Я с тобой.

— Нет… нет… нет…

— Я чувствую твою боль, — Северус гладил Гарри по волосам, пытаясь его успокоить. — Ты не один. Дыши со мной. Дыши. Это просто паническая атака, все сейчас пройдет. Дыши.

Гарри едва мог дышать, воздух застревал в глотке и не мог пройти дальше к легким, которые сжались в комки. Но он чувствовал крепкие руки, которые сильно сжимали его плечи и не давали провалиться в бездну.

— Я с тобой. Я с тобой. Все хорошо, — повторял Снейп снова и снова.

— Я так устал, — бескровными губами прошептал Гарри, смотря перед собой в пустоту.

Северус будто увидел сотню парящих свечей в Большом зале Хогвартса, которые начали гаснуть одна за одной, погружая зал в темноту. Свечи гасли, как гасло сознание Поттера.

— Гарри, нет! — отчаянно закричал Северус. — Не уходи. Не смей уходить!

Подняв голову Поттера, Северус заглянул ему в лицо. Но пустые, умирающие глаза смотрели неподвижно перед собой, ничего не видя. Снейп сам хотел кричать от ужаса и бессилия. Что делать? Как удержать? Паника била как хлыст, не давая даже вздохнуть.

— Гарри… — выдохнул он и накрыл холодные губы своими. Не было ни ответа, ни движения против. Ничего.

Северус отчаянно вдохнул и подхватил Поттера под ноги и спину, поднимая с пола. Положил на кровать и потянул с себя отвратительную черную толстовку, швырнул ее за спину. Потом потянулся к футболке Гарри, снял. Свечи продолжали гаснуть. Северус колебался всего секунду. Он ведь давно принял решение, назад пути нет. Он может помочь, может все исправить, он ведь понял как.

Душа к душе. Плоть к плоти. Одно в одно.

Северус уложил Поттера к себе на грудь, заключая в крепкие объятья. Их обнаженная кожа соприкасалась, посылая по телу приятные мурашки. Снейп зарылся носом во влажные от пота волосы, вдохнул запах цветочного шампуня.

— Я знаю, как ты устал. Я понимаю твою боль, она мне очень хорошо знакома, — тихо повторил он.

Он снова нашел холодные губы и, раскрыв их, глубоко поцеловал. Северус представил, что они одно целое, одна магия, одна энергия. В глубине его души зажегся белый язычок пламени, с каждой секундой все больше и больше разгораясь в пожар. И когда это пламя заполнило каждую клеточку его тела, он потянулся к Поттеру и окутал его этим огнем, вливая в изможденное тело свою силу и магию. Гарри вздрогнул, судорожно вздохнул, открывая глаза. Будто пьяный, он пытался понять, что происходит. Но Северус снова накрыл его губы, не давая опомниться. Магия трещала в воздухе над их головами, искрилась фиолетовыми вспышками, отчего волоски на теле вставали дыбом. Гарри потянулся к нему всем телом, обхватил руками за голову, не давая двинуться даже на дюйм, и ответил на поцелуй, вдыхая в легкие магию. Словно свежий воздух весенней грозы ворвался в затхлый дом, и то, что умирало, вдруг замерло пораженное теплом и светом. Встрепенулось, поднялось и жадно потянулось к источнику, не желая упустить ни грамма. Будто плющ, Гарри обвил руками и ногами тело Северуса.

— Стой, — выдохнул он в губы Поттера. — Ты меня так сожрешь живьем.

— Еще… — простонал Гарри, совершенно собой не владея. — Еще…

Северус обреченно сдался напору, откидывая голову назад, чтобы удобно было кусать его шею. Он едва мог протиснуть пальцы между их телами, чтобы расстегнуть брюки свои и Поттера. Укусы, поцелуи, жадные руки в волосах завели Северуса до красных звездочек перед глазами. Он резко перевернулся, подминая под себя Гарри и навис сверху, чтобы в полной мере насладиться покрасневшим от возбуждения лицом. Так-то лучше. Магия мешала их чувства и ощущения, и трудно было разобрать где-чьи. Поттер потянул Северуса за плечи, вынуждая лечь на него сверху. И снова горячие поцелуи куда придется. Куда можно дотянуться. Северус мог только отдаваться такому напору, но недолго. Выдохнув с утробным рыком, он скользнул по телу Гарри вниз, по шее, груди, задержался на правом соске, чувствительно прикусив его зубами. Хриплые стоны сверху подсказали, что он все делает правильно. Еще бы. Он сам почувствовал этот укус на своем теле. Тело Поттера он ощущал как свое собственное.

Он реально забыл, когда последний раз держал чей-либо член у себя во рту. Да и мастером в этом деле он никогда не был. Но сейчас, после того как Гарри устроил ему незабываемые шоу, совсем не хотелось сесть в лужу. Последние крупицы гордости он хотел сохранить хотя бы здесь и, не дай Мерлин, увидеть смех в зеленых глаза.

— Стой… ах… — хрипло выдохнул Гарри, зарываясь пальцами в волосы Северуса, и, вопреки словам, притягивая ближе. — Стой… я не смогу долго… это слишком… слишком хорошо…

Северус не мог не согласиться. Он сам был готов кончить, только лаская Поттера языком и даже не притрагиваясь к себе.

— Иди сюда, — прошептал Гарри, потянув Снейпа за волосы.

Северус провел напоследок языком от основания до головки и подтянулся вверх, где Поттер тут же смял его губы своими. Их члены терлись друг о друга, оставляя на животах следы смазки и влаги. С рыком Северус подхватил Поттера под задницу и сел с ним на постель, Гарри тут же обвил ногами его торс. Теперь они сидели лицом к друг другу, и Снейпу так стало удобно мять аппетитные половинки, о которых он мечтал на днях. Пальцы сами потянулись в ложбинку, настойчиво гладя и дразня, но пока не забираясь глубже дозволенного.

Гарри уткнулся носом в изгиб его шеи, тяжело дыша и дрожа всем телом от напряжения и возбуждения. Все ушло, улеглось на дно души. Страх, что охватил его разум и затуманил сознание смертью, отпустил. Снейп что-то делал, творил какую-то магию, от которой все тело пылало как в огне. Будто Гарри выпил афродизиак, которым так пугал Снейпа. Безумно хотелось закинуть стройные ноги Северуса себе на плечи и толкнуться на всю длину в горячую плоть, и в тоже время в заднице все зудело от желания, чтобы Северус овладел им, грубо и жадно, так что все мысли вылетали из головы с каждым толчком.

Северус боялся этой магии. Сейчас, когда он проводил ритуал, они как два обнаженных провода искрили от малейшего соприкосновения. Нельзя заходить дальше — слишком опасно. Он сморщился от резкой секундной боли в ноге и тут же о ней забыл, потому что Гарри сжал их члены вместе. Поттер явно не терял времени даром. Северус не стал отставать и сплел свои пальцы с пальцами Гарри, усиливая давление.

— Я так хочу тебя… — выдохнул Гарри ему в ухо.

Северус призвал всех богов, которых мог вспомнить, чтобы не кончить сию же секунду.

— Подожди, сейчас нельзя, — почти умолял он, смотря в раскрасневшееся похорошевшее лицо Гарри, который, как инкуб, медленно проводил языком по пухлым губам, явно его соблазняя.

— Почему? Ты ведь хочешь… Северус…

— Потом, — выдохнул Снейп, с силой сжимая ягодицы, что так удобно умещались в его руках, — сейчас нужно завершить ритуал. Потерпи.

Поттер зашипел, выгибаясь и подставляясь под горячие руки. Желание сносило крышу. Он даже толком и не понимал, что несет. И что ему говорят в ответ. Он хотел. Сейчас. Что угодно. Только пусть это случится. Он снова нашел губы Снейпа. Прошелся языком по верхней, подразнил нижнюю легким касаниями и влажно скользнув в рот, раздвигая рефлекторно стиснутые зубы. Поттер вылизывал его рот, как самое вкусное мороженое из вафельного рожка.

Северус больше не мог. Скользнул пальцами глубже, дразня, надавил сильнее, и почувствовал, как Поттер напрягся. Собственный оргазм накрыл внезапно, как Авада из-за угла. Они изливались на животы друг друга, переживая перед глазами вспышки петард. Такого мощного оргазма Северус не помнил за тридцать лет. И если быть честным до конца — за всю жизнь. Они без сил повалились на постель, стараясь отдышатся. Гарри лежал, закрыв глаза, и судорожно сжимал в кулаке край одеяла. Северус затопило непривычно чувство удовлетворения и умиления, глядя на взъерошенного, разрумянившегося, с опухшими расцелованными губами Поттера. Что он чуть не ляпнул: Я люблю тебя. Ведь это было бы неправдой.

Неправдой?