Погода на улице стояла солнечная. В деревне Цинцэ как всегда царило умиротворение, старики пили чай и играли в шахматы, всюду цвели ароматные цветы. Не это ли идилия? Такие условия отлично подходят для людей со слабым здоровьем, вокруг тихо, спокойно и тепло. Большая часть местной растительности была лечебной, близкий к горному, свежий воздух очищал лёгкие и разум, солнечная погода придавала стимул и дарила оптимизм.  

— Ах, мой дрожайший Чун Юнь, посиди со мной ещё немножечко. Обещаю, я тебя сразу же отпущу на тренировку, только побудь тут! — протянул жалобно Син Цю, приобнимая друга за руку. На что молодой экзорцист лишь промолчал, но всё же остался.

Юный аристократ был капризен и настойчив, но до чёртиков убедителен. Стоит только посмотреть на него, эти спокойные золотые глаза, мягкая улыбка и трость, которую он везде с собой таскал из-за храмоты. Он выглядел, как тот, кто нуждается в защите и помощи, как будто маленький ребёнок. Возможно, это и не так вовсе, но впечатление у окружающих складывалось именно такое, неправдивое. 

В как таковой помощи Син Цю не нуждался, это уж точно. Он не был ни немощным стариком, ни безногим малышом. Не был он и несчастным, как считал сам аристократ. Добродушным и чистеньким тоже не назовёшь. Он был из тех, кто бы подшутил над неудачником, хоть и не со зла, а по природе своей. Уж таков он.

С Чун Юнем всё было наоборот. Многие считают экзорциста чересчур холодным, серьёзным или отстраненным. Мол, он никогда и не общался с жителями деревни, в отличии от своего господина. "Он мрачный и жуткий" — считали детишки. Причиной тому стали ледяные глаза с вертикальными, похожими на кошачьи, зрачками. Маленьким сельчанам казалось, что те выглядели "не по-человечески"

— Господин Цю, мне уже пора, мой учитель проделал долгий путь из гавани, с моей стороны будет невежливо опоздать... Эхх, тем более он приходит лишь раз в неделю, всё остальное время я с вами. — тихо сказал экзорцист, почёсывая голову. 

— Я всё понимаю, ЮньЮнь, просто без тебя мне почти нечем заняться. Можно конечно почитать, что-нибудь новенькое или в кои-то веки заняться тренировками по фехтованию, пфф.. — аристократ ненадолго задумался, — Но!! Это не так интересно, когда тебя нет рядом. Неужели тебе не хочется вместе пройтись по деревушке? Ах, дорогой Чун Юнь, ты разбиваешь мне моё, и без того хрупкое, больное сердце! — он театрально надулся. 

— Это не займёт много времени и пойдёт тебе только на пользу. Я... — немного замешкавшись он тихо продолжает, — Я вернусь к вечеру, — уже у выхода выкрикнул Чун Юнь. Видимо, пока Син Цю драматизировал экзорцист успел собраться. Вот ведь быстрый чёрт!

"Ну вот. Мы могли бы вместе прогуляться, погода так хороша... А если в меня опять вселится, какой-нибудь демонюга или злой дух? ЮньЮнь, милый, не заставляй меня снова так переживать!" — забеспокоился аристократ. 

Вслух же он смог проронить лишь еле слышимое — Удачи...

***

В тёмной комнате, освещенной лишь тусклой лампой, на кровати сидел маленький аристократ и читал книжку. Это было начало осени, холода в Ли Юэ ещё не наступили, а ночи оставались тёплыми. На небосводе Тейвата уже появились яркие звёзды и невзрачная луна. Казалось бы, это указывало на то, что всем детям давно пора спать. Но, не смотря на это, мальчишка продолжал увлеченно читать, иногда отвлекаясь на пару секунд, чтобы устало зевнуть, помять сонные глазки и посмотреть в окно, на красивое небо. На такое загадочное и далёкое.

Внезапно, дверь в комнату мальчика приоткрылась. Еле услышав скрип, он поспешно убрал книжку и принялся запоздало готовиться ко сну. За дверью стояла его мать, что решила проведать сына, ведь аристократ не редко засиживался до полуночи за интересным чтивом.

— Син Цю, милый, почему ты ещё не спишь? — спросила сонная мать, идя в сторону сына. Отчего мальчишка замирает на месте, — Цю, уже поздно. Тебе не страшно, что какие-нибудь демоны опять будут тебе досождать? Всё-таки, это их время, — уже стоя у его кровати, проговорила она.

— Нет, матушка — мальчик отрицательно покачал головой. 

— Син Цю, выслушай. — начала она, держа сына за тоненькие ладошки. — В прошлый раз всё закончилось плохо, помнишь? Ты чуть ли не сломал ногу из-за шального демона и всё ещё хромаешь. А до этого злые духи ещё и насылали на тебя болезни! — Милый, я не хочу чтобы это привело к летальному исходу, — женщина пристально смотрела на ребёнка печальными глазами.

— Я их не боюсь!! Эти чудовища ещё попляшут, в следующий раз я дам им отпор и ты не будешь грустить. — уверено ответил маленький аристократ.

Ребёнок, что с него взять. 

— Просто пообещай мне, что следуещего раза не будет, прошу. Я не хочу, чтобы ты пострадал, золотце. — мать крепко обняла Син Цю, — Совсем скоро решение от проклятия будет найдено, я обещаю. Даже если это решение будет вызовом экзорцистов..

Да. Женщина никогда не была суеверной, можно было её назвать чересчур скептичной. Прежде, она считала все эти верования в нечистую силу глупостью, а экзорцистов мошенниками. Мать Син Цю даже испытывала некое отвращение к ним и их, как она считала, фокусам. Но сейчас же, когда её младшего сына каждый день сводит сума и раздирает очередной демон, а врачи отмазываются и говорят, что это не лечится, не их сфера... остаётся положится на народные методы, вешать талисманы и простить милости Рекса Ляписа.

— Тебе уже пора на засыпать, солнышко, спокойной ночи и сладких снов — она мягко поцеловала сына в лоб. 

— Хорошо, матушка, и тебе спокойной ночи — сонно протянул ребёнок.

Свет лампы потух. Маленький мальчик остался наедине с тенями яомо, что так любили пугать его своими безобразными формами.

***

Время уже близилось к восьми, а солнце давно покинуло зенит. Детишки в деревне собирали игрушки и расходились по домам. Старики же их провожали, попутно упрекая непослушных и раздавая свои советы. А молодого экзорциста всё ещё не наблюдалось. Тренировки должны были закончится час назад! За этот час они вместе поужинали бы и отдохнули, сыграв на гуцини. Но нет, увы.

Син Цю начал переживать: "В порядке ли экзорцист? Не случилось ли с ним ничего плохого по дороге? Может учитель его задержал, а я просто накручиваю себя" 

Всё это время, чтобы хоть немного отвлечь себя от дурных мыслей, скучающий юноша в синих одеяниях писал. Просто что-то писал. Возможно это были стихи, возможно проза, а может просто запись мыслей и переживаний или всякие откровения. Никто уж точно не узнает, почерк уж больно невнятный. 

Син Цю с тоской смотрит в окно, ожидая увидеть там знакомый силует. Но всё тщетно. От тревоги он мял листы. Вот, на полу уже валялось три комка бумаги с писаниной аристократа, которые так ему не угодили. Пожилая глава дома каждые десять минут заходила проведать молодого господина, предлагала ему чаю и спрашивала о его самочувствии. Она прекрасна видела, как чахнет её господин; стоит лишь экзорцисту уйти, он тут же погружался в скуку и ничего не желал.

Юный аристократ снимает вязаный бласлет, аккуратно, множно даже сказать с томящейся нежностью. Син Цю проводит тонкими пальцами по каждой неряшливой петельке. То был талисман — первая работа, тогда ещё совсем неопытного и маленького, Чун Юня. Син Цю дорожил этим подарком, храня под сердцем. Он хватался за талисман каждый раз, когда ему становилось тяжко. Таким образом экзорцист всегда будет рядом. 

Вдруг, в двери кто-то стучится. Юный аристократ, не оборачиваясь, разрешает человеку входить. 

— Извини, что так задержался. Я надеюсь.. — немного помедля, продолжает — Ты же не сильно беспокоился? — вопрошает знакомый голос. 

Син Цю резко вскакивает с рабочего места, взволновано оглядываясь. Вот он, стоит целёхонький, румяный и чистый, тот из-за кого юный господин вновь принялся вырывать волосы на голове. Экзорцист же просто стоял у порога с глупым видом. Чтоб его! Невозможно обижаться на такого Чун Юня. Аристократ стоял на месте, как вкопаный, смотрел, не зная куда себя деть и что делать. Он попросту был в недоумении. И кажется, молодой экзорцист это почувствовал. Чун Юнь медленно подходит ближе к Син Цю, почти бесшумно.

— Господин Цю, имеет ли этот слуга право обнять вас в качестве извинений? — он неловко раскрывает руки, как бы приглашая друга в объятия.

Юный аристократ, прильнув к Чун Юню, молча соглашается, легонько кивая. В тот миг все опасения растворились, будто их и не было никогда.

— Больше так не пропадай! — возмущается Син Цю, — И.. отбрось эту формальность, мне немного неутню слышать подобное от столь близкого человека. Даже когда ты извиняешься.

— Я обязательно постараюсь выполнить вашу просьбу, ЦюЦю-гэся.

От такого обращения юный аристократ тает. Полное ласки и нежности, оно волновует до трепета в сердце, заставляя сильнее прижиматься, сильнее любить. 

— Посиди тут со мной, милый ЮньЮнь — проронил Син Цю, уткнувшись в плечо экзорциста.