Однажды в наш пустой мир пришли боги... И принесли с собой свет. Но даже в мире, наполненном светом, богам стало одиноко. И они сотворили детей. Именно мы первые творения богов. Идеал, венец божественного созидания. 

Но ничто не вечно. 

Среди нас появились отступники, да презрят их создатели. Они отвернулись от родительского света и предали себя тьме.

Юноша слегка нахмурился и приподнял руку, призывая служанку остановить ее рассказ:

— Зачем презрят? Разве боги ненавидят тёмных? Разве... — договорить мальчик не успел: шумный вздох служанки и её печальный взгляд прервали его. Он недоуменно замолчал.

— Ваше Высочество, ну разве можно так? — наконец спросила она. — Вы же прекрасно знаете, как к этому нужно относиться. Почему вы все еще настаиваете на своем?

Анкалим не нашел что сказать. Открытой ненависти к тем, кто отличается от тебя своим мнением, он никогда не понимал, но то ли в силу своего положения, то ли в силу своего возраста, ему не хватало смелости и наглости для честного ответа. 

А ведь раньше светлые и темные эльфы были одним народом — и это то, что светлые теперь ненавидят больше всего.

— Оставьте меня. Я не хочу снова слушать эту историю, — недовольно отозвался принц, отведя взгляд от женщины. Робко кивнув, эльфика начала торопливо собирать вещи.

Как только она вышла и закрыла за собой тяжелую дверь, Анкалим поднялся с кресла. Это стоило некоторых усилий, даже было ощущение, что тело частично срослось с гарнитуром. Ему было настолько скучно? Возможно. 

Эта ненависть между народами эльфов повисла уже очень давно, но именно сейчас она переросла в настоящее безумие. Как можно убивать, полностью искоренять другой народ просто из-за их мировоззрения и культуры? Даже ребенок понимал, насколько это глупо. Хотя конкретно этот ребенок мог и не понимать, а быть как его семья.

Королевская семья Карминлии давно погрязла в собственном невежестве и наивности. Король и королева больше не правили страной. Ею правили аристократы, и правили ужасно. Именно их идеей было уничтожить Тенбрай и населявших его темных эльфов, а тех, кто остался в живых — взять в рабство. Королевская семья не пыталась это остановить, лишь помогая своим бездействием. Бывшие правители давно стали марионетками, и юного принца могла постигнуть та же участь.

Анкалим подошел к окну. Во дворе ничего любопытного не происходило, разве что можно было увидеть, как из западного крыла дворца вели небольшую группу темных эльфов, закованных в кандалы. Хоть принцу это не показалось интересным, он тут же поспешил выйти во двор. Несмотря на то, что путь принца через дворец занял некоторое время, двор заключенные пересечь не успели. И сейчас Анкалим видел, почему. Они сопротивлялись. В восточном крыле их ждали новые хозяева, пытки и работа, и о последнем даже думать никто из пленников не хотел. Светлые использовали их магию для разных нужд, в том числе для убийства других темных.

Из всей группы не сопротивлялся только один, тот, что выглядел самым измученным и уставшим. Но, по крайней мере, ему не доставалось от охраны.

Юный принц бодро подбежал, чем сильно перепугал стражу, ведь принца, по идее, тут быть не должно.

— А ну! Поторопитесь! Я сейчас же желаю развлечься! — с важным, насколько он только мог, видом, сказал Анкалим, даже чуть нахмурившись. Замешательством стражи было важно воспользоваться быстро.

Рыцари тут же поклонилась ему, а на лицах темных эльфов мелькнуло отвращение, и только один из них едва заметно улыбнулся, понимая, к чему ведёт эта сцена.

Стражники увели эльфов, оставив во дворе только одного — того, что не сопротивлялся. Он посмотрел на светлоэльфийского принца:

— Что-то случилось, Ваше Высочество? Вы напугали стражу...

— Да брось. Пусть боятся хотя бы ребенка, — юноша на несколько мгновений замолк, осматривая двор, — все в порядке? Ты не сильно устал?

— Все хорошо. Некая усталость в этом месте как угодно появится, но все в порядке. — спустя короткую паузу, он добавил, — Я смогу рассказать несколько глав из той книги.

— Ты ее серьезно всю наизусть помнишь?

— Не всю. Но достаточно для Вас.

Принц улыбнулся, развернулся на пятках и направился обратно в свои покои. Темный эльф пошел за ним. Раньше бы он крайне оскорбился подобной картине: закованный в зачарованные кандалы, он следует за светлоэльфийским ребенком, словно пёс. Какой позор. Но сейчас это было лучшим положением из всех. В конце концов это был единственный шанс спастись.

До комнаты они добрались довольно быстро. Принц дождался, пока гость зайдет, и с грохотом захлопнул дверь.

— Прости, сегодня придется посидеть так...

— Лортии сегодня нет? — удивленно спросил тёмный.

— Угу, — кивнул мальчик, — она сегодня у семьи, праздник в честь ее отца. — он взглянул на кандалы. — А я не смогу их снять.

— Все в порядке, — последовал тихий ответ, — это вовсе не мешает.

— Неужели? Найтаэль, я же знаю, насколько это неудобно.

— Неудобно вести бой, сидя на лошади, которая лежит на спине. Все остальное мелочи. Кстати... Завтра же у вас будут гости? Если мне не послышалось.

— Ах, — закатил глаза Анкалим, — делегация из Арбора. Пусть приезжают, посмотрят на этот ужас.

Найтаэль рассмеялся, но тут же взял себя в руки, откашлявшись: — Ладно, ты не хочешь об этом говорить – не будем. — Садись, на чем мы остановились?

— Я хочу не продолжение. Мне интересна правда о первой войне. И что было после нее, и почему она началась на самом деле. — он посмотрел Найтаэлю в глаза и добавил, — Твой народ правда поклонялся Темному Божеству?

— О, вот что тебе рассказали сегодня. Любопытно. — эльф угрюмо фыркнул. — И глупо. Ну, что ж... 

Мы были единым народом когда-то. Народом высших эльфов, творением самого света. Однажды несколько эльфов обнаружили, что им дает силы не только Солнце, но и Луна, именно эту силу позже назвали темной магией. По началу она была разрушительной, даже начали проявляться побочные эффекты, менявшие тех, кто этой магией пользовался. Так стали появились эльфы с синей кожей и алыми глазами. Другие эльфы их стали презирать. Отсюда и зародилась эта вражда. Так было не везде, конечно, были те, кто принимал близких и любимых искаженными и “неправильными”. В том числе и королева Карминлия приняла таким своего супруга.