Чонгук не любил таких, как Ким Тэхён. Высокомерные выскочки, которые считали, будто весь мир принадлежит им, а окружающие были досадным недоразумением, с которым почему-то иногда надо считаться. Может перед другими дорогущий костюм с бриллиантовыми запонками, брендовые обувь и акссесуары и банковские счета с десятью нулями давали ему такое право, вот только не в глазах Чонгука. В людях он больше всего ценил честность, отзывчивость, храбрость и верность, в общем все то, что в современном мире давно потеряло свою ценность, деньги же - сегодня есть, а завтра ты можешь потерять все до последнего цента. И сколько же поддержки тогда останется на стороне такого, как Ким Тэхён? Чонгук мелочно верил, что нисколько. 

И, наверное, он так и продолжал бы на встречах кланов сверлить взглядом темную макушку, фантазируя о том, как сворачивает ему шею (инстинкт убийцы в такие моменты было трудно подавить), пока однажды его мир не дал трещину. 

В одну из ночей они шумной компанией, как обычно, проводили свой алкогольный забег по всем увеселительным заведениям случайно выбранной улицы. Забредя с друзьями в неказистый клуб, который являлся финальным пунктом сегодняшней ночи, он увидел там того, кого меньше всего ожидал - Тэхёна, бодро скачущего по сцене в рваных на коленях джинсах и в футболке с непристойными надписями. Для Чонгука, давно нарисовавшего его образ у себя в голове и относящийся к нему соответственно, это стало не просто неожиданностью, а настоящим шоком. Его словно с размаху окунули в ледяную воду проруби в самый лютый мороз. Он даже не мог понять, что приводило в изумление больше: то, что ледышка, как оказалось, имеет больше, чем одну эмоцию, именуемой “вы все говно”, или же, само место, где он находился - клуб тянул на троечку, из тех, которые любили студенты за относительно дешевую выпивку. Поэтому в первую секунду Чонгук решил, будто его подводят глаза и пора обратиться к врачу. Потому что, ну не мог правая рука главы уважаемого клана скакать по сцене и рычать в микрофон песню откровенного содержания. Да только вот рядом за синтезатором в потертой кожанке маячил Мин Юнги, а сзади, неистово лупцуя барабаны, сидел бессменный друг Ким Тэхёна - Пак Чимин, как всегда делая несколько дел одновременно: улыбался и флиртовал глазами со всем, что попадало в поле зрения и имело температуру, отличную от нуля. Как у него это получалось, хер знает, но получалось на все сто. 

И если один раз Чонгук еще мог обознаться, то никак не три кряду. Тот вечер не запомнился совсем. Где были его друзья, с кем разговаривал и разговаривал ли - все это отошло на второй план, лишь только взмокший Тэхён, шелковистые волосы которого были варварски подвязаны красной банданой (его стилист с удовольствием удавил бы его на ней), остался ярким пятном в памяти Чонгука. 

С тех пор мысль с “хочу свернуть его шею” сменила вектор на “хочу трахать его до беспамятства на всех поверхностях, а потом убить”. Как, почему и что с этим делать, он пока не особо понимал. 

После того вечера Чонгука словно заклинило на Тэхёне. В повседневности тот по-прежнему оставался гребанной сосулькой, слишком откровенно не замечающий никого, и даже виду не подавал, что ему известно о разоблачении его секрета, словно ему было все равно. Чонгук подозревал, что так и есть на самом деле. Черт возьми, да он пятнышку от пасты шариковой ручки на большом пальце уделял больше внимания, чем им всем вместе взятым за все время их вынужденного сотрудничества! 

И он бы наверняка вскоре успокоился, ну мало ли, что случилось в тот вечер, проспорил, например, и это была разовая акция, да только вот во второй раз он наблюдал Тэхёна в том же месте в компании обычных людей, распивающим что-то похожее на виски и басовито хохочущим над чьими-то шутками. После этого спокойно глядеть на идеально ровную осанку, скучающий мерзлый взгляд и шелковистые волосы, уложенные в небрежную прическу, за которую явно был отдан месячный бюджет маленькой провинции, никак не получалось. Чонгук откровенно бесился и не понимал, почему же это задевало куда сильнее, чем должно было быть, а тот клуб стал постоянным местом его отдыха. Конечно же исключительно потому, что там было на удивление вкусное пиво при такой скромной цене и недалеко от его дома - комфорт Чонгук ценил превыше всего.

– Тебе надо потрахаться, – авторитетно заявил Югём, когда они как-то ночью зависали на третьем этаже так называемой вип-зоны того самого клуба. – От тебя фонит похотью за километр.

Чонгук ничего не ответил, только дернул плечом, не сводя глаз с длинных ног Тэхёна, упакованных в узкие черные джинсы (с мылом надевал, не иначе), которые были заправлены в сапоги до колен. Он стоял возле стойки бара в ожидании заказа, облокотившись на нее спиной и локтями. В длинных пальцах была зажата сигарета, а тот самый знакомый ледяной взгляд обводил танцпол. Чонгук видел, как на парня бросают заинтересованные взгляды окружающие, но подходить не решались. Еще бы. Он сам с трудом сдерживал себя, справедливо полагая, что вместо жаркого перепиха они тут разнесут все к херам.

– М-м, понятно, – раздалось сбоку, Югём подошел к перилам, возле которых стоял Чонгук, и наконец-то увидел объект его пристального внимания. – Дам бесплатный совет: забудь, этот орешек тебе не по зубам. Найди похожего, оторвись по полной и успокойся. 

– Пробовал, не помогает, – сквозь зубы процедил Чонгук, наблюдая как к Тэхёну подошел какой-то человечишка, что-то проговорил на ухо, а потом устроился головой на его плече и приобнял руками за талию, всем своим видом выражая просто вселенскую обиду. 

На причины было откровенно плевать, а вот чужую голову захотелось немедленно оторвать, тем более, что с Тэхёна вмиг слетело все его ледяное величие, во взгляд вернулась теплота. Он с улыбкой, неудобно вывернув руку, осторожно похлопал парня по плечу, потом запустил пальцы в волосы и слегка помассировал, прислонившись своим виском к чужой макушке в молчаливом подбадривании. Чонгук почувствовал, как начала зудеть кожа в районе ногтей.

– Значит, найди вампира и сними уже, наконец, напряжение. Могу поделиться контактами.

– Чего? - Чонгук охренел настолько, что даже смог отвести взгляд от интересующего объекта и сосредоточить его на лице друга.

– Чувак, ты не первый и далеко не последний оборотень, которого закоротило на красивом кровососе, – Югём ободряюще и как-то чересчур понимающе улыбнулся. – Ненависть к ним у нас в крови, а что может быть лучше старого доброго секса, приправленной взаимной неприязнью, м? Поверь, в этом нет ничего такого, многие через это проходят. Короче, просто сними себе вампирскую блядь, хапни адреналина и успокойся. 

– Я хочу его, – Чонгук вновь перевел чернющий взгляд на интересующий объект, как раз в тот момент, когда Тэхён, стоя к нему спиной, скинул кожаную куртку и остался в одной свободной футболке, не показывающей ничего кроме рук, но дающая такой простор для фантазии, что он всерьез начал опасаться как бы не накинуться на вампира прямо здесь. 

– Снежная Королева не спит с оборотнями, – цокнул языком Югём, – ты разве не знал? Он вообще ни с кем не спит. Ледышка, что с него взять. На, держи. Кстати, предупреждаю сразу, если в процессе убьешь, то придется выложить кругленькую сумму.

Друг засунул что-то в карман его куртки и вернулся на диванчик к их друзьям. Чонгук даже не шелохнулся, провожая взглядом Тэхёна с заказом к столику, где расположилась его компания, которая налетела на поднос, как чайки на хлеб, расхватав напитки. Вампир одним махом выпил порцию чего-то темного, дернул Чимина за локоть и удалился в сторону сцены, давая Чонгуку возможность немного расслабиться и прекратить стирать зубы в порошок. 

Длинно выдохнув, он достал из кармана засунутый другом небольшой прямоугольник красного картона, на котором были нарисованы силуэты девушки и парня, а сбоку черным готическим шрифтом написано “Кровавый поцелуй”. Он закатил глаза, неужели не могли придумать что-то пооригинальнее. 

Додумать едкую мысль об умственных способностях вампиров не дал оглушительный визг. Чонгук исподлобья бросил хмурый взгляд вниз, чтобы увидеть, как под хриплые крики и одобрительный свист Тэхён со своей группой вышли на сцену. Двоих с гитарами он не знал, точно не из их тусовки, скорее всего обыкновенные люди. Чимин уселся за установку, отбил ритм палочками и танцпол взорвался криками вместе с первыми аккордами чего-то попсового с претензией на рок. Сейчас это модно: смешать несколько направлений, сдобрив это все простеньким рэпчиком, и вуаля, публика в восторге и носит на руках. 

Чонгук презрительно скривился, хотя на самом деле он не был снобом и чужие вкусы не оскорблял никогда, но почему-то так приятно было думать, что этот зазнайка исполняет то, за что настоящие рокеры обычно презирают. А потом его догнала мысль, что Тэхёну плевать на любое мнение с высокой колокольни, и он снова заскрипел зубами. Да и оставивший сегодня клавиши Юнги читал рэп так, что назвать его простеньким язык не поворачивался. Видеть его энергично скачущим по сцене, конечно, было немного странно, но все же не настолько, чтобы обалдеть от шока. Каким-то таким он и был всегда в представлении Чонгука - простым. И в отличии от соклановца, вел себя так, что мысль свернуть бледную шею ни разу не приходила оборотню в голову. Юнги не кичился своим богатством, на встречах молча сидел в углу и то ли спал, то ли делал вид. Правда, приезжал он всегда на харлее, Чонгук знал примерно его стоимость, но мотоцикл был единственной дорогой вещью, которую когда-либо видели у вампира, в остальном же Юнги ничем не отличался от миллионов других людей. Если бы не чутье оборотня, то Чонгук точно принял бы его за студента курса так третьего. Поэтому понять эту странную дружбу ему было сложно. 

С другой стороны еще недавно Чонгук и представить не мог, что встретит в клубе эту замороженную глыбу высокомерия по имени Тэхён, который просто обязан был считать такие места слишком низкого ранга для своего статуса и положения. Но вот же, скачет по сцене в этих невозможно узких джинсах (серьезно, как они еще по швам не лопнули), и от хриплого с рычащими нотками голоса у Чонгука на загривке волосы вставали дыбом. 

Он сделал глубокий вдох, чувствуя, как этот голос прицельно бил по нервам, разрядом проходясь по телу, оседая где-то внизу живота. Это почти причиняло физическую боль. Чонгук снова бросил взгляд на красный прямоугольник картона в руках, задумавшись. Может, Югём прав? Может, секс с непримиримым врагом, когда смерть буквально дышит тебе в затылок, действительно поможет ему избавиться от этого наваждения? 

Вампиры и оборотни ненавидели друг друга столько, сколько жили на этом свете, их тысячелетняя история щедро пропитана кровью. Никто не знал, кем и когда были созданы эти два мистических вида. Ходят легенды, что вампиры появились первыми. Смертоносные, невероятно быстрые и бессмертные они почти утопили мир в крови - никакое оружие им было не страшно. И когда, казалось, надежды больше не осталось, когда люди превратились в рабов, став обычным кормом, колдунам и алхимикам удалось создать то самое оружие, которое смогло переломить ход истории.

Так появились оборотни. 

Полулюди-полузвери обладали вампирской скоростью, острым нюхом, фантастической регенерацией и зубами, способными крошить кости в пыль. Но главной особенностью был яд в клыках, проникающий с укусом в организм вампира и медленно его убивающий, от которого не существовало никакого противоядия.

Казалось, дни кровососов были сочтены, но недолго радовалось человечество своей победе. Как это обычно бывает, создания обратились против своих создателей. Люди держали оборотней на цепи, обращались с ними, как со скотом, не признавая в них разумных существ, равных себе, поэтому это был лишь вопрос времени, когда случится восстание. Вампиры решили, что наконец-то им дадут передышку, но оборотни ненавидели их так же одинаково сильно, как и людей. 

Трехсторонняя война длилась еще несколько лет, периодически затухая, когда стороны отступали для восполнения потерь, чтобы потом с новыми силами кинуться в бой. Все убивали всех и, казалось, этому кошмару не будет конца. Но вскоре исчадия тьмы осознали, что проигрышной стороной оказались они. Вампиры не могли размножаться естественным путем, новообращенные хоть и были нечеловечески сильны, но неопытны, а люди очень быстро учились на своих ошибках. Оборотням в этом плане повезло чуть больше, они размножались как люди, только вот женщины этого вида рожали лишь один раз в своей жизни. Роды были тяжелыми, мать не всегда выживала, ребенок нередко погибал без должного ухода в таких непростых условиях, да и чтобы дорасти до полноценной боевой единицы тоже нужно время. В итоге монстрам пришлось отступить, затаившись настолько, чтобы люди забыли о них. 

Век человека недолог, а память и того короче, поэтому в скором времени весь этот ужас превратился в страшные сказки, которыми пугали непослушных детей. Вампиры же и оборотни сцепились в новой, но уже тайной войне, стараясь извести друг друга под корень, пока в конечном счете не довели оба вида почти до полного исчезновения. Лишь тогда кровавая война закончилась шатким перемирием (которое, конечно же, нарушалось, но не в таких масштабах), длящимся по сей день, и только лет сто назад как они сумели обуздать свои инстинкты до такой степени, что могли не просто существовать в одном городе, но даже встречаться за одним столом без стойкого желания вцепиться друг другу в глотки. 

С тех пор каждый город тайно управлялся кланами вампиров и оборотней в равном количестве, которые следили за порядком и разрешали конфликтные ситуации, чтобы не повторился кошмар трехсотлетней давности. 

Именно на таких встречах Чонгук, как особо приближенный к главе клана, встретил Тэхёна, который впоследствии умудрился зацепить его чем-то так сильно, что наваждение никак не проходило. Если бы он не знал, что такое невозможно, то решил бы, что на него навели порчу. Потому что творящийся пиздец с ним логическому объяснению не поддавался - нельзя так сильно кого-то хотеть и убить, и трахнуть одновременно.

Чонгук, сокрушаясь про себя, как же он мог так влипнуть, неосторожно кинул взгляд на сцену, и все, что гложило его душу, сразу резко перестало иметь какое-то значение. Потому что там творилась какая-то порнография вместо концерта. Тэхён водрузил микрофон на стойку, держа ее обеими руками, и в целом выглядел эффектно, как рок-певец с двадцатилетним стажем, правда глазами “стрелял” при этом как профессиональная блядь. Его белая футболка при каждом наклоне сползала в сторону, оголяя сильнее шею, у Чонгука же вместе с ней сползала крыша, а десна чесались как у младенца, у которого резались зубы, стоило ему представить, как он кусает его аккурат в стык между плечом и шеей. Тэхён, весь такой гибкий и стройный, проникновенно пел “You know I can take you straight to heaven if you let me. You know I, I can make your body levitate if you let me”, и Чонгук ощущал себя верующим, который встретил свое божество. И прямо в эту секунду конечно ему верил. Мог, еще как мог, да только же хер подпустит к себе, сволочь. 

Он облизал разом пересохшие губы, представляя, как эти пальцы обхватывают совсем не стойку, и в это время Тэхён посмотрел прямо на него. Изогнутые в соблазнительной улыбке губы томно пропели “If you let me”, а у Чонгука кольнуло где-то под ребрами, отозвавшись ноющей болью в груди. Он глухо зарычал, обнажив нижние клыки. Блядь, ну какая же сволочь! И где-то тут ему бы вспомнить, что хоть у вампиров и отличное зрение, но вряд ли он действительно смотрел на него, учитывая, что Тэхён уделял ему внимание не больше, чем предмету интерьера, но этот поезд было не остановить. Один блядский взгляд и в нем снова кипела такая жгучая смесь, что непонятно чего было больше: желание убить, разорвав на тысячи кровавых ошметков, или же разложить на столе, закинув ноги себе на плечи, и выебать так, чтобы крики вампира были слышны за два квартала отсюда. 

– Нахуй! – рыкнул он, с большим трудом отлепившись от перил, в которые вцепился как утопающий в спасательный круг - на металле остались вмятины в форме пальцев.

Он так сильно тыкал в экран, набирая на телефоне номер с визитки, что защитное стекло пошло трещиной, но было так похер. Югём прав: их такими создали, ненависть буквально вшита в их ДНК, они погибель друг друга и противоядий не существовало. Прибавить к этому невероятную вампирскую красоту и обаяние, вот и тащит Чонгука по нему, как наркомана от дозы, а не потому, что конкретно Тэхён чем-то зацепил его. Клин клином вышибает - это знает каждый, значит и он выбьет эту ледяную сволочь из своей башки, трахнув снятого на одну ночь вампира, чтобы попустило.

***

“Не попустило”, – мрачно думал Чонгук, стоя за спиной Намджуна, пока тот подписывал какие-то бумаги с Ким Сокджином - главой вампирского клана.

Тэхён сидел возле окна, закинув ногу на ногу, солнечные блики путались в темной шапке кудрей, а сам он со скучающим видом листал что-то в телефоне. Как всегда в классике и начищенных до блеска туфлях он являл собой синоним слова “роскошь”. Шелковый зеленый платок, небрежно повязанный на шею, одновременно дополнял и выбивался из общего стиля. И если бы только вампир знал, что делал с ним этим самым платком в своих фантазиях один молодой оборотень. Чонгук и сам подохренел от своих мыслей, честно говоря. Увлекшись, он не сразу понял, что его зовут.

– Чонгук, твою мать! – по плечу с силой ударили. – Да что с тобой такое?

– Не выспался! – мгновенно огрызнулся он, с трудом отведя взгляда от Тэхёна, который даже бровью не повел на крик. У айсберга и то эмоциональный диапазон больше. Чонгук, конечно, кривил душой, если вспомнить выступления вампира, но не признался бы в этом даже под пытками. – Чего тебе?

Хосок цокнул языком на грубость, но применять силу не стал - чужие же вокруг, позже наверняка припомнит, когда меньше всего будешь ожидать.

– Не уходи сегодня никуда вечером, ты будешь нужен.

Напряжение в голосе резануло по ушам.

– Что-то случилось?

Хосок покачал головой, мол, не сейчас и отошел к вампирам. 

Чонгуку бы обратить внимание, что сегодня все вели себя немного не так: Юнги, хмуря брови, тихо переговаривался с Чимином, который не лучился весельем и жизнерадостью, а Хосок стоял рядом и внимательно слушал, в плечах очень явно прослеживалось напряжение, несмотря на играющую полу-улыбку на губах; Намджун и Сокджин, закончив с бумагами, стояли возле дальней стены и обозревали присутствующих с такими видом, словно подозревали во всех смертных грехах разом. Один Тэхён вел себя как обычно, поэтому Чонгук снова переключился на него, так и не заметив странностей окружающих. 

Вскоре собрание официально подошло к концу, и когда раздражающий вампир исчез из поля зрения, он наконец-то смог дышать и мыслить спокойно. 

Оборотни, хотя и были созданы по подобию волков, все же не обладали их потребностью в стае. Поэтому в клане не существовало строгих правил по проживанию вместе, но всегда было место, где они могли собраться вместе. У Клана Луны в черте города имелся огромный особняк в живописном месте с небольшим лесом и прудом на территории, способный вместить в себя до ста оборотней одновременно, и даже выдержать небольшую осаду. Не вампирскую, конечно, хотя клыки последние обломают там знатно, если вдруг подобное взбредет им в голову. Чонгук, как и многие его собратья, имел собственное жилье в центре города, но в клановом особняке у него была своя личная комната, в которую никто не мог войти без его разрешения и уж тем более там проживать, такая привилегия была возможна исключительно благодаря близкой связи с главой. В ней он и провел остаток дня, пока в девять вечера ему не пришло сообщение, что его ждут внизу. 

– А где остальные? – спросил он, когда в гостиной обнаружил только Намджуна и Хосока.

– Поехали собирать оставшихся, – ответил Намджун, задумчиво вороша кочергой угли в камине.

– Внеочередное собрание клана? – Чонгук уселся на диван, водрузив ноги на столик. Когда глава никак не отреагировал на это кощунство, он понял, что дело дрянь. – Так, что происходит?

– Намджун хочет, чтобы какое-то время все члены клана жили здесь, – ответил Хосок, взяв со стола бутылку пива. 

Чонгук выгнул бровь в молчаливом вопросе. 

Хосок - Хоби для своих - был ему братом с тех самых пор, как Намджун практически усыновил Чонгука после гибели всей его семьи в пожаре сорок лет назад. Сколько он его знал, тот всегда был дружелюбным и улыбчивым, легко располагающим к себе любого, с кем он пообщается пять минут. Чонгук какое-то время считал его немного трусливым оборотнем, даже всерьез взялся опекать и защищать. Пока однажды своими глазами не увидел, что бывает с теми, кто угрожает его семье или совершает поступки, от которых страдают беззащитные. Больше слово “трус” рядом с Хоби он не ставил даже в мыслях. Поэтому глядя на необычайно серьезного и молчаливого брата, Чонгук ощутил, как страх липкими лапами взял за горло.

– Нам, расскажи ему, он должен знать, – Хоби сделал глоток из бутылки, устало откинувшись на спинку дивана.

Намджун отложил кочергу и прошел до бара, его грузные шаги, будто он нес что-то тяжелое, внезапно гулко отдались в ушах. Налив себе красного вина, он вернулся и сел в кресло возле камина, вполоборота к ним.

– Месяц назад Арчи прислал письмо с просьбой о встрече. Тайной. Помнишь, я уезжал, на выставку? – Чонгук кивнул, припоминая его отъезд, когда тот категорически отказался от охраны, якобы это обычная поездка, не связанная с делами, а значит ничего ему не угрожает. На самом деле так себе отговорка, но их клан действительно был уважаемым далеко за пределами не только города, но и округа, вряд ли кто-то посмел бы что-то предпринять против. Намджун продолжил: – Он поведал мне, что в нескольких городах округа происходят убийства оборотней и вампиров. На первый взгляд, все выглядит как мелкая стычка тех, кто не способен обуздать свои инстинкты. 

– Ну я вполне могу их понять, – пожал плечами Чонгук, вспомнив одного конкретного вампира и свое дикое желание свернуть ему шею.

– Ага, только все это произошло вот здесь, – Хосок раскрыл перед ним карту, где красным были обведены места преступлений. 

– Это же… Это же наши территории! – у Чонгука глаза полезли на лоб.

– В общей сложности около тридцати убийств за два месяца. Это примерно по одному каждые два дня.

– Но почему? – Чонгук не мог поверить в услышанное.

Для Клана Луны верность, храбрость, честность - не были просто набором слов. Все, даже вампиры, у которых была репутация отъявленных лжецов, знали, что любому оборотню из этого клана можно верить на сто процентов и даже больше. Для них предать идеалы своего братства было смерти подобно. 

Намджун встал во главе около шестидесяти лет назад, когда оба враждующих вида находились в той самой точке, когда либо развяжется новая война, либо все же они придут к крепкому сотрудничеству, пойдя на взаимные уступки. Молодой оборотень с кокетливыми ямочками на щеках был принят скептически, никто не верил в него, его присутствие на собраниях, где решалась буквально судьба их мистического мира, было скорее номинальным, как дань вежливости его отцу, который твердой рукой правил кланом больше ста лет. Так думали многие, кроме членов Клана Луны. Те грозной поддержкой встали за спиной лидера, готовые его защищать до последней капли крови. Намджун же доказал, что он был сыном своего отца и достойным главой. По большей части именно благодаря ему удалось избежать новой войны и прийти к тому миру, который имелся сейчас, а территории, подвластные Клану Луны, были самыми безопасными для проживания не только вампиров и оборотней, но даже людей. Нарушители, даже если это были свои, безжалостно карались в назидании другим.

Клан Ночи, которым управлял Ким Сокджин, имел точно такие же принципы, что было не характерно для вампиров. Но Намджун однажды сказал, что каждый может измениться, если дать правильную мотивацию, даже вампир, и Чонгук ему верил. Правда, поначалу давалось это с трудом. Потому что с такой улыбкой, какая была у Сокджина, обычно протягивали конфетку, при этом пряча нож за спиной. Но в любой конфликтной ситуации глава Клана Ночи без колебаний вставал рядом с Намджуном, безоговорочно поддерживая его. Он никогда не действовал так, будто искал выгоду только для своих сородичей. Напротив, все его действия, как и действия главы оборотней, были направлены именно на улучшение существования обоих видов. И именно по этой причине в творящееся верилось с трудом. На этих территориях правили их кланы, такого просто не могло там случиться. Одно-два за пару месяцев - легко, когда приезжали новые оборотни или вампиры, желающие обосноваться здесь, но не привыкшие к такому порядку, но не каждый же день.

– И что ты об этом думаешь? – Чонгук в упор посмотрел на своего друга, который заменил ему отца.

Намджун поболтал остатками вина в бокале, потом одним глотком осушил его и поднялся за новой порцией.

– Кто-то очень сильно постарался, чтобы это выглядело как обычные стычки. И именно это наводит на мысли, что под нас копают.

– Копают?

– Нас хотят свергнуть, – пояснил Хосок, постукивая пальцами по подлокотнику. 

– И когда ты говоришь “нас”, ты имеешь в виду..?

– Оба клана, – Намджун снова сидел в кресле, но теперь смотрел прямо на Чонгука. 

– И ты веришь ему? 

– Я сделал ставку, и Сокджин ее оправдал, поэтому да, я ему верю. В разумных пределах, конечно же. 

Последняя фраза успокоила Чонгука, который хоть и уважал главу Клана Ночи, но не доверял на все сто процентов все равно. Против природы не попрешь.

– Хорошо, – Чонгук хлопнул себя по бедрам, – так зачем был нужен я?

– Чтобы ты отвез и передал кое-что Ким Тэхёну, – Намджун поставил локти на колени и свел пальцы домиком. 

Чонгуку сначала показалось, что он ослышался. Что эта ледышка так засрала ему мозг, что он слышит его имя там, где его нет. Поэтому он переспросил:

– Ким Тэхёну? Я? Почему?

– Из-за твоей репутации, – на губах Хоби впервые за вечер играла широкая улыбка, – никто в здравом уме не поверит, что Намджун доверил тебе что-то важное.

– Эй, что не так с моей репутацией? – возмутился Чонгук, намереваясь всерьез обидеться. 

– Клубы, гонки, драки, азартные игры, – перечислял далеко не полный список его хобби брат, загибая пальцы. – Не учишься, не работаешь, а весь твой день - это череда сплошного развлечения.

– Но Намджун…

– Сам дал добро на все это, – перебил попытку оправдаться глава. – И я от этого не отступлюсь, пока ты не переходишь границы. Я знаю, что в нужный момент ты остепенишься. Но именно это и играет нам на руку в данной ситуации. У нас есть крот, возможно в обоих кланах. Ты отвезешь то, что позволит нам вывести его наружу, но начаться все должно с вампиров. 

– С чего ты взял, что крот не Тэхён? – фыркнул Чонгук, скорее из вредности, чем из желания, чтобы это оказалось правдой. 

Если предатель - заносчивая ледышка, то это определенно потешит его самолюбие, типа “аха! я же говорил он мудак!”, но масштабы последствий трудно представить, учитывая, что он буквально второе доверенное лицо после главы своего клана.

– Ему доверяет Сокджин, как и остальным двоим, как я верю вам, – Намджун смотрел на него с мягким укором, слегка склонив голову на бок.

– Так поэтому сегодня на встрече нас было только семеро? – осенило Чонгука. – Но почему тогда не передать было там?

– Этой вещи не было еще в городе, и я не знал, когда ее вообще привезут. За тобой не будет слежки скорее всего, все решат, что ты в очередной раз поехал на пьянку. Для большей убедительности я отошлю Хосока с поручением, а сам приглашу Джина на ужин. Мы отвлечем внимание на себя.

Чонгук пропустил мимо ушей простое “Джин” вместо полного имени вампира, потому что последнее его не на шутку взволновало.

– Мне это не нравится! Что если на вас нападут?

– Ты серьезно думаешь, что даже если найдутся настолько тупые вампиры, решившиеся на нас напасть, мы будем стоять и спокойно ждать смерти? – усмехнулся Хосок, открывая новую бутылку пива. – Эй, Нам, мелкий-то не верит в нас.

– Все будет хорошо, – Намджун встал и подошел к картине над камином, за которой находился сейф. – Нас не будут убивать, я уверен. Им надо показать, что наши правила не работают, что мы на самом деле не заботимся о благополучии других, а просто хотим прибрать власть к рукам. Нас должны свергнуть свои же. Убивать нас означает похерить план, что наши законы дерьмо и не приносят пользы. 

Намджун ввел код и достал из сейфа продолговатый пакет, перевязанный бечевкой, и бросил Чонгуку. Никаких опознавательных знаков или надписей на нем не было. Взвесив его в руке, он спрятал во внутренний карман куртки. Скорее всего какие-то бумаги, потому что пакет был практически невесомым.

– На случай, если вдруг что-то пойдет не так, – Хоби встал с дивана и протянул ему связку с ключами. – От квартиры. Она записана на человека, связей с нами нет. Адрес отправлю на телефон. Там есть все необходимое, отсидишься, пока я не свяжусь с тобой.

– Значит, опасаться все же мне стоит? – Чонгук насмешливо выгнул бровь, пряча ключи в набедренный карман брюк карго.

– Опасаться стоит всегда, – отрезал Намджун чуть резче, чем стоило.

Чонгук обернулся на голос. Глава стоял возле окна, его руки были сложены на груди, пальцы барабанили по плечам. Он не смотрел на них, его взгляд выискивал что-то в темноте подступающей ночи.

– И хотя я уверен, что все будет в порядке, это не значит, что мы не подумали о плохом варианте развития событий. Если что-то пойдет не так, твоя задача будет выжить, пакет не имеет той ценности, что имеет твоя жизнь. Ты меня слышишь? Бросаешь все и спасаешь свой зад, – Намджун обернулся, губы сжались в тонкую полоску, желваки заиграли на скулах.

– Я понял, – кивнул Чонгук, стирая всю игривость с лица дабы не нервировать его еще больше. – Где назначена встреча? 

– В парке с южной стороны от пересечения Макомба и 39 улиц, заброшенный участок. Дальше он найдет тебя сам.

– Не нравится мне все это, – честно признался Чонгук вместо прощания и покинул особняк, получив напоследок одобряющие обнимашки и похлопывания по спине от Хоби.

***

– Совершенно не нравится, – процедил сквозь зубы Чонгук, наблюдая за приближающимся к нему вампиром. 

Едва завидев силуэт, он ощутил, как что-то темное внутри него подняло голову и кровожадно облизнулось. Хотелось схватить Тэхёна за волосы и то ли ударить об скамейку, разбив красивую морду в кровь, то ли зацеловать эти пухлые губы, которые даже на вид были мягкими. 

Вампир, одетый в черные джинсы, черный харрингтон, застегнутый до горла, и черные кроссовки, сливался с окружающей темнотой, словно являлся ее неотъемлемой частью. И очевидно же, что он намеренно шел к Чонгуку на виду, хотя мог сныкаться за деревьями и подкрасться абсолютно бесшумно. Тэхён всем своим видом показывал, что не верил в способность оборотня учуять его даже в такой маскировке, что только усиливало кипящую внутри гремучую смесь ненависти и желания. 

Чонгук шумно втянул воздух, мысленно считая до десяти по-японски. Он отдаст этот сранный конверт и свалит тут же, не проведя ни единой лишней секунды рядом с этим наглым, самоуверенным, бесстыжим, вызывающим, невозможно пре…

– Принес? – перебил мысленный монолог подошедший Тэхён, доставая пачку сигарет из кармана.

– И вам добрый вечер, – рыкнул Чонгук, которого заклинило на эпитете “прекрасный” и с которым он был категорически не согласен. 

Вампир кивнул, прикуривая, заслонив огонек ладонями, сложенными домиком. Зажигалка оказалось обычной дешевкой из супермакета, мелочевка возле кассы. И это почему-то тоже стало для оборотня открытием - у такого заносчивого засранца просто обязана была быть дорогущая эксклюзивная модель с какой-нибудь пафосной гравировкой. 

– Так принес? – снова задал вопрос Тэхён, выдыхая дым. 

Спасибо, что не в лицо.

Сигарета ему чертовски шла. Чонгуку показалось, что скрип зубов был слышен на весь парк. Представив, как сдавливает его шею, ломая гортань, он залез во внутренний карман и нащупал пакет, но передать и достойно ответить не успел. 

– Прикурить не найдется? – раздалось за спиной Тэхёна, Чонгук вздрогнул от неожиданности.

Вот же блядство! Он так увлекся своей недоненавистью, что совершенно не почувствовал приближение чужаков. Выглянув из-за плеча вампира, он расслабился - люди. 

– Не курим, – бросил Тэхён, даже не обернувшись, делая затяжку и выпуская дым в сторону.

Гнетущая аура, волнами исходившая от вампира, вкупе со сталью в голосе просто обязаны были отпугнуть их - в людей это вселяло обычно первобытный ужас. Только вот эти оказались не робкого десятка. Ну или самоубийцы.

– А че это мы такие дерзкие? – усмехнувшись, произнес самый высокий из них, и они подошли на расстояние примерно десяти шагов.

Эта часть парка по каким-то причинам была заброшена местными властями: фонтан зарос плющом, в скамейках выдраны доски, камень дорожек раскрошился. Конечно же обычные посетители предпочитали гулять по центральным аллеям, здесь же можно было застукать разве что парочек, которым больше негде уединиться, да наркоманов. Или вот такую вот гопоту. Слишком уж наглую гопоту. Чонгук подозрительно прищурился: отсутствие фонарей не помешало ему разглядеть в неверном свете убывающей луны кое-что, от чего волоски на загривке встали дыбом - маскирующие амулеты.

– Не люди, – одними губами произнес он. 

Вампир его понял, он это заметил по вмиг напрягшимся плечам. Маскирующие амулеты были созданы, чтобы скрывать сущность носящего их оборотня - довольно редкая нынче штука, потому что ведьмы давно утратили секрет их создания. Наличие же трех вервольфов, каждый из которых имел такой милый аксессуар, говорило о том, что они явно не мимо проходили.  

– Ты их знаешь? – спросил Тэхён, щелчком отбросив сигарету. 

Он даже не обернулся, просто скучающе смотрел прямо на Чонгука, который невольно проникся уважением к вампиру и его храбрости. А может самонадеянности. Мало кто останется спокоен, когда за спиной стояла персональная смерть, помноженная на три. Сразу видно, чтобы помер наверняка.

– Первый раз вижу, – честно ответил Чонгук поэтому.

– Хорошо, а теперь полежи немного, – последовавший сильный толчок в грудь, отправивший его на землю, совершенно не вязался со спокойным тоном, в нем даже можно было расслышать просьбу, если бы Чонгук хотя бы на секунду допустил мысль, что такие, как эта ледышка, умеют просить. 

Тэхён развернулся, пряча руки в карманы куртки: 

– Добрый вечер, господа. Хотел бы я сказать, как мне приятно, но это был бы пиздеж чистой воды. Чем могу помочь?

– Нам нужен он, – оборотень с гладко выбритым черепом подбородком кивнул в сторону Чонгука, который попытался встать, но был придавлен ногой, обутой в черный кроссовок.

Хотя это явно было лишним, потому как от услышанной фразы он замер. Приплыли. А он-то им зачем?

– Сожалею, – покачал головой Тэхён, доставая из кармана мобильный и начиная что-то там искать, – этот щеночек сегодня занят мною. У нас с ним своя приватная вечеринка, на которую, я точно помню, вы не были приглашены. 

Чонгук хотел было возмутиться на обидное “щеночек” и снова сделал попытку встать, но тут его рука нащупала что-то твердое на земле возле бедра - наушники. И они совершенно точно были не его. Он поднял глаза и увидел, что Тэхён спокойно стоял и выбирал песню в плей-листе на телефоне, правда экран был будто невзначай повернут к нему. Сказать, что Чонгук охуел, значит не сказать ничего. Рядом стояли три личности, на физиономиях которых написаны не самые добрые намерениями, а этот вел себя так, будто вышел на пробежку, дайте вот только музыкальный фон настроить и сразу побегу. 

А потом в голове щелкнуло: наушники и музыка. Песня. Громкая, потому что Тэхён взвинтил ползунок звука на максимум. Раздумывать, верно ли он все понял, было некогда. Чонгук молниеносно засунул наушники в уши, дикий грохот, который язык не поворачивался назвать музыкой, ударил по барабанным перепонкам одновременно с тем, как скрючило оборотней. Они повалились на землю, зажимая уши ладонями, но это им не помогло, конечно же. 

Тэхён одним рывком поднял Чонгука на ноги, и они вдвоем помчались к маячившей вдалеке ограде, за которой находилась широкая магистраль и возможность скрыться от преследования. Музыка ревела в ушах, мешая связно мыслить, но крепкий хват вампира на локте не давал сбиться с пути. 

Они почти сбежали - между деревьев мерцали огни проезжающих машин - когда слева мелькнула тень, и чудовищный удар сбил Чонгука с ног. От столкновения с землей из груди выбило весь воздух, а из ушей - наушники, в мозг сразу же словно вонзили сотни тупых игл, но противный звук стих почти сразу. Чонгук встряхнул головой, прогоняя звон в ушах, и приподнялся, чтобы оглядеться. Тэхён мрачной тенью застыл чуть сбоку, сверля взглядом двух незнакомок, в его руке находилась стального цвета жутко деформированная коробочка с кнопкой, которую он со злостью отшвырнул в кусты. По всей видимости это было устройство, генерирующее ультразвук, сейчас сломанное, значит скоро подтянутся другие. За спиной раздался угрожающий рык, подтверждающий мысли Чонгука.

– Как-то многовато на нашей вечеринке народу, не находишь? – Чонгук встал на ноги, поморщившись от боли слева, куда пришелся удар. 

– Знать бы еще, кто разослал приглашения, – в тон ему ответил Тэхён. – Эй, дамы, поправьте, если я ошибаюсь, но вам запрещено было уходить из Гнезда дальше, чем на три квартала.

Мелодичный смех серебристым колокольчиком зазвенел в тишине парка, лаская слух в немом обещании невероятного блаженства. Чонгук выпустил когти и вонзил их себе в ладони, с помощью боли избавляясь от наваждения. Долбанная вампирская магия. Вампирши подошли ближе, но недостаточно близко, чтобы протянуть руки и свернуть изящные шеи.

– Ты их знаешь? – Чонгук смотрел на девушек, одновременно стараясь не упускать из виду оборотней, которые тоже держали дистанцию, не произнося ни слова. Это здорово нервировало. Слабо утешало и то, что свои злобные взгляды они больше кидали на вампира.

– Приехали неделю назад, попросились на пмж, они на испытательном сроке, – ответил Тэхён, а затем повысил голос, – который вы, сучки, успешно провалили!

– А кто об этом узнает? – рассмеялась одна, светлые волосы которой были заплетены в тугую косу. – Сейчас все заняты взрывом в ресторане “Магнолия”, там по несчастливой случайности сегодня должны были ужинать два уважаемых главы. 

– Намджун! – Чонгук рванул с места, но был остановлен Тэхёном, мертво вцепившемуся в его плечо, кость протестующе вспыхнула болью.

– Ой не волнуйся ты так, с ним все в порядке, – небрежно махнула рукой девушка, заправив выбившуюся из прически светлую прядь за ухо.  

– Но жертвы есть среди мирного населения, пока уляжется паника, пока найдут причину, вы будете уже мертвы, а мы там, где и должны были быть. Так что никто даже не заметит нашего отсутствия, – миловидная рыжеволосая девушка с короткой стрижкой и пронзительными зелеными глазами, какие бывают только из-за линз или у вампиров, кровожадно улыбнулась, от чего у Чонгука по спине побежали мурашки.

– Неужели эти бумаги стоят того, чтобы убивать нас двоих? Наши знают, где мы, – Тэхён ослабил хватку на его плече, когда почувствовал, как оборотень расслабился.

– Бумаги, какие бумаги? Эй, – светловолосая вампирша крикнула им за спину, – о чем он?

– Понятия не имеем, – отозвался лысый оборотень, сплюнув себе под ноги. 

– Не знаю, о чем ты, но мы здесь, чтобы убить его, – палец с красным маникюром ткнул в сторону хмурого Чонгука. – И просто какая-то вселенская удача, что тот, кого он так ненавидит, тоже оказался здесь.

Тэхён метнул недоуменный взгляд на замершего Чонгука, в голове которого проскочила какая-то мысль, но ухватить ее не успел. Он был так занят попытками вспомнить, что едва услышал вопрос вампира:

– А я каким боком вписываюсь в ваш план?

– Мы убиваем его, а ты умираешь от его яда, – прямо ответил долговязый оборотень, двое других отошли чуть назад и в стороны, грамотно перекрывая пути возможного бегства. – Все будет выглядеть так, будто он наконец-то отвел душу, напав на тебя, но не рассчитал силы. 

– Никто в здравом уме в это не поверит, – покачал головой Тэхён.

– Плевать, главное, что сделает ослепленный горем отец, – как-то по-змеиному улыбнулась зеленоглазая вампирша, Чонгук явно был не в себе, когда решил, что она миловидная. 

– Он мне не отец, – вслух возразил он, чувствуя, как неприятно засосало в животе.

– Биологически нет, но все знают, как он к тебе относится, – не согласился лысый. – Он утопит этот город в крови из-за тебя.

– Если вы или те, кто вас нанял, действительно на это рассчитываете, то вы ебанутые наглухо. Ким Намджун, конечно, чтит семью и близких, но он совершенно точно не станет развязывать войну из-за этого недоразумения, – Тэхён презрительно скривился, и Чонгук сразу вспомнил, за что ненавидел этого мудака. – Глупый мальчишка, сорящий деньгами направо и налево, каждый день проводящий в алкогольном тумане среди шлюх и наркоманов, определенно не является гордостью главы Клана Луны! – Ага, вот за это как раз. – Думаю, вы очень сильно просчитались, напав на него, а не на Хосока. Из-за него Намджун мог бы начать войну. 

– Вот и посмотрим, – равнодушно пожала плечами блондинка. – Вы в любом случае будете уже мертвы. 

Последнее слово прозвучало как спусковой крючок: оборотни и вампиры начали двигаться одновременно, Чонгук ощутил, как сзади Тэхён прижался к его спине. На удивление оттолкнуть не захотелось, наоборот это придало уверенности. Видимо от страха, не иначе, не каждый же день тебя пытаются убить. 

Первое, что он точно знал, драка будет грязной. Их собирались убить, поэтому в ход пойдут все приемы и уловки, чтобы выполнить задуманное. 

Вторым он понял, что его умение драться для вампиров оказалось невероятно неприятным сюрпризом. Чонгук это прочитал в охеревших глазах рыжей, когда сильным пинком в спину отшвырнул ее, ушел от удара блондинки, поднырнув ей под руку, и ударил ребром ладони в горло, ломая гортань. Конечно, это не убьет вампиршу, но дезориентирует настолько, чтобы попытаться оторвать ей голову. В полной трансформации он бы одним укусом осуществил задуманное, но не стал перекидываться - бежать голым через половину города не хотелось, да и вампирские дамочки на поверку оказались не таким уж грозным противником. Да, они обладали той чудовищной силой, что присуща всей их расе, только вот опыта недоставало. Чонгук был уверен, что легко расправится с ними. Те, кто послал их убить его, либо реально были полными тупицами, либо очень сильно его недооценили. Он сжал голову блондинки, раздирая когтями шею, и с силой потянул, наслаждаясь хрустом позвонков. Сломанная гортань хоть и начала уже срастаться, все равно не позволяла ей пока визжать в голос, поэтому из горла вырывались только надсадные хрипы. 

Рыжая, по всей видимости, была против убийства подруги, потому что с гневным воплем прыгнула ему на плечи и вонзила клыки в шею. Чонгук зарычал от боли и ярости. Он отшвырнул от себя блондинку и одним сильным прыжком назад впечатал тело рыжей в толстенный ствол дуба, который едва ли обхватили бы пятеро людей, взявшихся за руки. Треск ломающихся костей чарующей музыкой отозвался в ушах. От чудовищной силы удара древесина пошла трещинами, дерево опасно накренилось. Чонгук развернулся и вонзил клыки вампирше в шею, вырывая куски плоти и дробя кости; пару взмахов когтистой лапы довершили дело, и рыжая голова отлетела в сторону, в ярко зеленых глазах застыло недоумение. 

Рыкнув, он в два огромных прыжка оказался возле второй вампирши, которая неверяще смотрела на убитую подругу. Наверное поэтому она даже не сопротивлялась, когда Чонгук резко наклонил ее голову и сомкнул мощные челюсти на шее - оторвать голову дальше оказалось не сложнее, чем надорвать бумагу. 

Третьим откровение для Чонгука стало то, что эта высокомерная глыба льда Ким Тэхён умеет драться. Как мужик, а не, как он всегда из чистого упрямства думал, силиконовая бабенка, размахивающая острыми ноготками перед лицом соперницы, уводящей брендовую шмотку в пафосном бутике. 

Он профессиональным взглядом оценил, как вампир заблокировал вскинутым предплечьем удар, направленный сломать ему нос, и с силой пнул в голень - даже отсюда был слышен хруст ломающийся кости. От воя оборотня, полного боли, Чонгук поморщился. Все внутри него взывало помочь собрату, попавшему в беду. Именно поэтому (а не потому что невольно залюбовался гибкой фигурой) он не сразу кинулся на помощь - убивать своих ему претило. Пришлось напомнить себе, что это мудачье таких принципов не имело, и убило бы его даже не моргнув глазом. 

Два оставшихся противника отозвались слаженным ревом на вопль друга и одновременно бросились на вампира. Чонгук все же принял решение вмешаться и рванул с места со всей скоростью, на какую был способен - драка с вампиршами откинула его далеко от Тэхёна. Оборотни, как и он сам, тоже лишь частично трансформировались, выпустив когти и клыки (похоже, что недооценили здесь не только его), поэтому Тэхён уходил от их ударов с такой легкостью, будто танцевал, немало помогала сломанная ведущая рука лысого, что было на самом деле пустяком для оборотня, но и мешало немало. 

Прежде чем врубиться в гущу заварушки, Чонгук, не сбавляя скорости, на ходу свернул шею оборотню со сломанной ногой, обрывая его стенания. Внезапная тишина заставила других нападавших отвлечься. Всего секунда, но ее хватило Тэхёну, чтобы мощным пинком отправить лысого в полет, который закончился ударом в ствол многострадального дуба, накренившегося еще больше. Проследив краем глаза пролетевшее тело, Чонгук с рыком влетел в долговязого, красивым хуком в скулу опрокинув его на землю. Он собирался продолжить, мысленно выстраивая дальнейшую цепочку приемов, но получил смачный удар под ребра, а потом небо и земля поменялись местами.

– Ой, бля, это ты! – раздался досадный крик сбоку. – Пардон, я принял тебя за одного из них. 

– Я пахну иначе, идиот! – Чонгук повернулся на бок, едва не застонав от боли. Удар вампира пришелся точно туда же, куда ранее влетела одна из вампирш, и похоже ребро таки сломалось.

– Я не ты, щеночек, по запахам не ориентируюсь! – пропыхтел Тэхён, сдавливая в захвате шею долговязого. Тот хрипел и пытался вырваться, раздирая ему запястье в кровь, но вампир был сильнее, вскоре оборотень затих, бездыханным мешком упав под ноги.

Чонгук запрокинул голову назад, чтобы посмотреть, где третий, но тот недвижимой тушкой валялся под дубом. Вряд ли мертвый, скорее всего оглушенный.

– Ты как, встать можешь? – Тэхён присел на корточки рядом, с затаенным интересом рассматривая лежащего оборотня. – А ты быстро управился с теми дамочками.

Чонгук безразлично фыркнул что-то вроде “тоже мне новость”, но в глубине души похвала от вампира была неожиданно приятна. Что за хрень?! Этот мудак же по-любому издевается! Чонгук с подозрением уставился вампиру в лицо, выискивая признаки насмешки.

– Идем, надо убираться отсюда, – Тэхён протянул руку, – здесь могут быть и другие.

Чонгук, испытывая нешуточное желание отбить ладонь в сторону, открыл было рот, чтобы сказать колкость, мол, сам справлюсь, не фарфоровый, но в это время за спиной вампира карающей тенью вырос долговязый оборотень и вонзил клыки ему в плечо. Тэхён вскинул руки, обхватил того за затылок и с силой дернул вперед и вниз, ломая шею. 

– Твою же мать, козлина ты блядская! Это была моя любимая куртка! – заорал вампир, вскакивая на ноги и пиная теперь уже точно бездыханный труп оборотня, который от силы удара улетел далеко за пределы видимости. Затем он обратил горящий бешенством взор на Чонгука: – А ты хули тут разлегся, как принцесса?! Надо же, ткнули в бочок и все, бо-бо, никуда не пойду, позовите папу! Вставай, блять!

– Т-тебя укусили… – слова вампира доходили до ушей Чонгука, но смысл терялся, он никак не мог отвести взгляд от куска разодраной ткани, повисшей там, куда пришелся укус. Сладковатый запах крови ударил по рецепторам.

– Да ладно?! А я-то думаю, что-то больненько как-то стало, интересно почему! – Тэхён подскочил к нему и вздернул на ноги, едва не сломав руку. – Идем, блять, надо уносить ноги отсюда!

– Но ты же… Тебе что, все равно?! Ты же умираешь! – Чонгук вырвал руку из стальной хватки, заставив вампира остановиться.

– Слушай сюда, щеночек, – Тэхён неуловимым движением оказался в опасной близости, буквально впечатав свой нос в его. – Ждешь, что я заплачу? Распущу нюни и буду горестно воздевать руки в небо с воплем “я так молод, мне рано еще умирать”, ты этого ждешь? С этим ты не по адресу, уж прости. Мне надо оттащить твой зад в безопасное место, оповестить всех, что все пошло по пизде, а затем залезть в какую-нибудь дыру, где я наконец-то смогу спокойно сдохнуть, чтобы не видеть все ваши блядские волчьи морды! 

– Не надо в дыру, – когда вампир закончил орать, сказал Чонгук так тихо,  что едва сам себя слышал.

– Что?!

– Я говорю, не надо в дыру, – Чонгук достал ключи. – Хоб… Хосок дал, на случай, если что-то пойдет не так. Ты можешь пойти со мной.

– Ой спасибо, блять, большое! – скривился Тэхён, но связку вырвал из рук. – Добираться будем общественным транспортом и такси, меняя так часто, как сможем, чтобы сбросить возможный хвост. Наличка есть? – Чонгук кивнул.

Тэхён наклонился к долговязому и сорвал маскирующий амулет:

– На, это должно сбить со следа. Показывай дорогу. Шевелись давай, хуй знает, как скоро меня накроет. Предпочитаю вырубиться в безопасном месте.

Вампир, не глядя на него, стремительно зашагал прочь, потом, будто что-то вспомнил, развернулся и, очертив пальцем круг возле рта, сказал:

– Морду вытри, ща не Хэллоуин, не надо привлекать лишнее внимание. 

Залипший на чужие губы Чонгук, не сразу понял о чем он. Проклиная вампирш, он просунул руку под толстовку, отодрал кусок подола у футболки и принялся на ходу стирать с лица кровь, поспешив за Тэхёном, который уже перелез через забор, и нетерпеливо постукивал по часам, красноречиво закатывая глаза. Честно говоря, Чонгук уже начал жалеть, что позвал его с собой.

***

Квартира располагалась в нейтральной зоне, где вампиры и оборотни мирно соседствовали друг с другом и с людьми. Там действовали иные законы, отличные от несмешанных территорий, и то, что приемлемо было, скажем, только у вампиров, неприемлемо было здесь, и наоборот. Внутри она собой представляла типичную квартиру-студию в современной отделке и действительно здесь было все для комфортного проживания, кроме…

– Крови нет, – оповестил Тэхён, после обследования холодильника.

Ну да, вот этого не было. Вряд ли Хоби, когда обустраивал убежище, предполагал, что гостем тут будет один наглый вампир, который сейчас недовольно цокал языком, обозревая недры холодильника. 

Чонгук неловко топтался возле кухонного острова, не зная, что делать дальше. Всю дорогу, пока они петляли по городу, делая огромные крюки, перескакивая с машины на автобус, а затем ныряя в подземку, он хвостиком следовал за вампиром, не сводя тревожного взгляда с него. Тэхён даже не выдержал и спросил, точно ли он волк, мол, больше похож на варана, который ходит следом за укушенной жертвой и ждет, когда та склеит ласты, чтобы утащить ее и сожрать. Чонгук обиженно засопел и больше на вампира не смотрел. Во всяком случае очень старался. 

– Хотя она все равно не поможет, но жрать хочется пиздецки, – Тэхён захлопнул дверцу холодильника и мрачно посмотрел на оборотня. – Бар тут есть? 

Чонгук пожал плечами и вжался всем собою в гарнитур, когда Тэхён стремительно промчался мимо, раздраженно выдохнув. Раздавшийся следом звон оповестил, что бар был. Чонгук обернулся, чтобы лицезреть пятую точку вампира, потому как верхней половиной тот занырнул в шкаф в поисках нужного напитка. Глядя на обтянутую джинсовой  тканью задницу, Чонгук разом забыл о драке, ранении, мысли мгновенно потекли в ином направлении, где джинсы с вампира снимались, а задница оказывалась в его жаждущих руках . Мда, ночь будет слишком долгой.

Последующий час Тэхён пил дорогущий Jack Daniels прямо из горла и разговаривал по телефону, рассказывая о том, что произошло. Чонгук ограничился лишь простой смс-кой, что с ним все в порядке, получив от Намджуна в ответ сдержанное “не высовывайся пока не скажу”. 

Он и не собирался.

Сидя в кресле напротив дивана, на котором, забравшись с ногами, восседал красочно матерящийся в трубку Тэхён, Чонгук думал о том, что где-то внутри него образовался большой комок чего-то большого и непонятного, от чего болело в груди. В этой мешанине чувств он искал привычную ненависть к вампиру, но как только она приветливо скалила зубы, тут же ее под руку подхватывала такая щемящая тоска, что хотелось выйти на балкон и повыть на луну, даром, что не полная. 

– Как только будут новости, звони, – сказал Тэхён в трубку, отключаясь. 

Он бросил телефон в подушки, поморщился и снова сделал большой глоток, вытирая губы тыльной стороной ладони.

– Ты им не сказал, – Чонгук кивнул на мобильник, потом на рану, – почему?

– Потому что, щеночек, они примчатся сюда всей бригадой и будут сидеть у меня в ногах со скорбным видом, ожидая моей смерти. У них сейчас есть дела гораздо важнее моей безусловно важной персоны и ее столь ранней кончины, – Тэхён отставил бутылку в сторону и снял куртку, под которой оказалась светло-зеленая футболка, разорванная и пропитанная кровью слева. Вампир отогнул ворот и цокнул языком.

– Надо обработать рану, – Чонгук стремительным шагом ушел в ванную за аптечкой, борясь с подступающей тошнотой.

Он видел много ран, но такую - впервые. Края почернели и опухли, вместо крови сочился гной, запах был соответствующий. 

– Не поможет, – покачал головой Тэхён, когда Чонгук вернулся в комнату с белым чемоданчиком с красным крестом на крышке.

– Знаю, но хотя бы уберем гной и этот запах.

Он поставил аптечку на столик перед вампиром, чуть замешкавшись, потому что не знал, хотел ли он помочь с обработкой раны, и не оторвет ли ему голову кровосос за такую наглость. Тэхён развеял все его сомнения, когда с ледяным спокойствием снял футболку и принялся за обработку раны, изредка прикладываясь к бутылке. Вампир все делал молча, без какой-либо эмоции на красивом лице, словно это был обычный комариный укус.

– Что ты чувствуешь? – не выдержал Чонгук, когда тот закончил, не порадовав его даже сбившимся дыханием.

– Словно в плечо воткнули раскаленную кочергу и проворачивают, – Тэхён наклонился и подобрал с пола окровавленную футболку, с отвращением глядя на нее.

– Могу дать свою толстовку, – неожиданно для самого себя предложил Чонгук. Мгновенно сообразив, что ляпнул, он едва подавил желание двинуть себе по лбу, и стараясь не покраснеть, добавил: – Ну или посмотреть в спальне, возможно, там есть подходящая одежда.

– Давай сюда свою кофту, – приглашающе махнул рукой Тэхён со снисходительной улыбкой, от чего Чонгук, скрипя зубами, едва боролся с желанием швырнуть ее в лицо вампиру. Но нет, он не доставит ему такого удовольствия. Поэтому, сохраняя безразличное выражение лица, Чонгук стянул кофту и кинул на край дивана. Чересчур аккуратно, на его взгляд, но он сделал вид, что так и было задумано. 

– Не жалко? – спросил Тэхён, просовывая встрепанную голову в ворот.

Чонгук, неожиданно увлекшись тем, как на чужом торсе под кожей напрягались мышцы, не уловил суть вопроса. Поэтому он просто ограничился вопросительно вздернутыми бровями.

– Не жалко отдавать такую классную шмотку тому, кого ненавидишь? Ее же потом придется выкинуть, – усмехнулся вампир, натягивая рукава на самые пальцы.

Неожиданно кофта оказалась ему велика, хотя Тэхён тщедушным не был, а плечи шириной могли посоревноваться с его. И Чонгук хотел бы съязвить на этот счет, но не стал - негоже издеваться над умирающим (и неважно, что пока вампир совершенно не был похож на того, кто собирался испустить дух), он же не сволота какая распоследняя. А еще он внезапно понял, что же свербило всю эту блядскую ночь у него в голове и не давало покоя.

– Я кажется знаю, кто крот! 

– О? – безразлично спросил Тэхён прямо в горлышко бутылки, словно Чонгук сообщил ему, что на улице пошел дождь.

– О моем отношении к тебе знал только Югём, я рассказал ему в клубе. Если он никому не разболтал, а до сегодня я был уверен, что он умеет хранить тайны, то получается, что это он? – вопрос вышел каким-то жалобным, но Чонгук не стал себя ругать за слабину, в конце концов с Югёмом он дружил практически с пеленок.

То ли Тэхёну было лениво подъебывать, то ли действительно проникся сочувствием, но вместо колкостей он лишь понимающе вздохнул. Слишком понимающе.

– В клубе много ушей, несмотря на то, что мы там были единственными из нашего рода. Люди не умеют держать язык за зубами и среди них много осведомителей, как у вас, так и у нас. Но, – Тэхён поднял кверху указательный палец, когда Чонгук хотел что-то сказать, призывая парня к молчанию, – о нем все равно скажи Намджуну. Объясни, где и при каких обстоятельствах состоялся ваш разговор. Пусть лучше твой дружок испытает неприятные мгновения подозрений, чем действительно случится что-то страшное с твоей семьей просто потому что ты промолчал. Сегодня пострадал я, но тебе на меня насрать, а завтра может пострадать кто-то дорогой тебе. Если он не виноват, я уверен, твой друг поймет, когда ты ему все объяснишь. 

Чонгук слушал, склонив голову, и смотрел на сцепленные руки. Вампир говорил правильные вещи, но как же он боялся, что предателем окажется его друг.

– Не расскажешь, когда я успел оттоптать твои любимые мозоли, что ты меня так возненавидел? 

– Да не ненавижу я тебя, ты просто меня бесишь, – мгновенно вспыхнув, процедил сквозь зубы Чонгук, вскакивая на ноги и сбегая на кухню. 

– И чем же? – Тэхён развернулся и лег подбородком на спинку дивана, пока Чонгук лихорадочно рылся в холодильнике, делая вид, что ему вот прямо сейчас приспичило пожрать. 

– Своим лицемерием, – ту часть, где он хотел его трахнуть, Чонгук озвучивать не стал. – С нами ты холоднее льда, с людьми там, в клубе, ты весь такой приветливый и добренький. Почему? Чем они лучше нас?

– Люди мне не страшны, – хитро поблескивая глазами, ответил Тэхён, а когда Чонгук непонимающе приподнял брови, закатил глаза и, вздохнув, пояснил: – Ты знаешь, что я правая рука главы весьма уважаемого клана. А еще я слишком смазливый даже для вампира, меня никто всерьез не воспринимал. Поэтому у меня было два пути добиться уважения: убивать всех неугодных в назидание другим или нацепить маску ледяного высокомерия и относиться ко всем, как к низшим формам жизни, кого я убью, не моргнув и глазом, потому что мне плевать. Ненавидеть меня будут одинаково при обоих вариантах, только при втором крови меньше.

– Боишься запачкать руки? – Чонгук достал сосиски и теперь не мог решить, поджарить или отварить. Тактика избегания смотреть на Тэхёна работала, а готовка его всегда успокаивала, поэтому трахнуть или убить уже хотелось чуть меньше. Так, надоедливой мухой зудело где-то на краю сознания.

– А что похоже было? – уловив сарказм в голосе вампира, Чонгук не стал отвечать, воюя с микроволновкой. Ну да, шею он сломал тому оборотню даже не задумавшись ни на секунду. – Просто нас слишком мало, чтобы укреплять власть таким способом. 

Последнюю фразу вампир проговорил с ощутимым напряжением в голосе, а затем раздался протяжный стон, от которого у Чонгука волна жара прошлась по всему телу и осела внизу живота. Этого еще не хватало! Он ошалело вскинул голову, чтобы увидеть, как полупустая бутылка виски выпала из ослабевших пальцев и упала на пол. Тэхён безвольной тряпочкой свесился со спинки дивана и в целом выглядел как тот, кто потерял сознание. Минимум. 

– Эй, ты чего? – Чонгук в один прыжок сократил между ними расстояние и присел на корточки.

Он аккуратно взял лицо вампира в ладони и осторожно приподнял его голову.

– Пиздец, как же больно, – простонал тот, не открывая глаз.

Лоб вампира покрывала испарина, губы посинели, дыхание выходило хриплыми толчками. 

– Что… Чем я могу помочь? – Чонгуку вдруг сделалось невыносимо страшно, он ощутил себя маленьким и испуганным мальчиком. 

– Ты можешь трахнуть меня, – внезапно глаза вампира распахнулись, а губы расплылись в сардонической усмешке.

– Че?! – Чонгук от неожиданности предложения отпрянул назад, и, лишившись поддержки, голова поддалась силе притяжения, а Тэхён приложился носом об спинку дивана.

– Ай! Ну могу и я тебя, что ты так кипишуешь? – засмеялся Тэхён, потирая ушибленную переносицу, вид он имел все еще болезненный, но губы уже приобрели розовый оттенок.

– Иди ты нахер! – огрызнулся Чонгук, вскакивая на ноги. – Мудак!

Награждая того всевозможными эпитетами, он вернулся к приготовлению своего позднего ужина, чувствуя, как щеки и шею затапливает жаром. Может, ну его к черту с этим ожиданием? Свернуть шею и все, конец проблемам? И потом, это будет милость с его стороны, Чонгук сам не видел, но слышал, что последние минуты для укушенного вампира просто адская пытка.

Тихонько посмеиваясь, Тэхён перелез через диван, поднял бутылку и уселся за обеденной частью кухонного островка.

– Какой-то ты нервный, щеночек. Шуток совсем не понимаешь, – он подпер подбородок ладонью, глядя с такой укоризной во взгляде, что Чонгук едва не почувствовал уколы совести.

Еб твою налево! Это вампирская магия или этот мудак еще и великолепный актер?!

– Еще раз назовешь меня так, выкину нахер отсюда, будешь соседям давать бесплатный концерт стендапа, – кончик ножа угрожающе нацелился на вампира, хотя очень хотелось полоснуть им по лицу.

– Как? Щеночек? А по-моему миленько, но раз тебе не нравится… – Тэхён сделал вид, что задумался, постукивая пальцами по нижней губе. – Как насчет волчонок?

– Как оригинально, – фыркнул Чонгук, выкладывая на лепешку листья салата, помидоры и сыр. 

– Эта штука мало способствует умственной деятельности, – Тэхён слегка приподнял левое плечо. – Но надо же мне тебя как-то называть?

– Почему бы не Чон Чонгук? Твою мать! - выругался Чонгук, когда понял, что сосиски-то он в микроволновку поставил, а вот включить забыл.

– Хорошо, Чон Чонгук. Как скажешь, Чон Чонгук. Но, кстати, насчет секса я не шутил.

Чонгук закрыл глаза и начал считать до десяти. На этот раз по-китайски. Иначе этот сукин сын быстрее обзаведется сломанной шеей, чем помрет сам от яда. Сделав глубокий вдох и нацепив самую милую свою улыбочку, которую Хоби почему-то называл кровожадной, он развернулся к вампиру. 

– Если ты думаешь, что я настолько тупой, чтобы поверить, то… – он многозначительно замолчал.

– После перерождения, наши чувства обострены до предела, – Тэхён снова сделал глоток из бутылки, а потом зачем-то понюхал воротник чонгуковой толстовки. – Выпивкой мы заглушаем голод, когда не можем его утолить, а секс для нас как наркотик, притупляющий все чувства и ощущения, кроме наслаждения. А сейчас мне просто адски больно и унять это можно только двумя способами. Один я тебе озвучил.

– А второй какой? Убить?  – скептически выгнул бровь Чонгук, задом прислонившись к тумбе.

– Умница, щеночек, – Тэхён одобрительно щелкнул пальцами и снова припал к выпивке.

– Я же просил! – рыкнул Чонгук, резко подаваясь вперед.

Он сгреб вампира за воротник кофты и рывком притянул к себе, едва не стукнувшись носами.

– Прости, прости, но ты так умильно злишься, что… Ох черт, как же вкусно ты пахнешь! – и Тэхён внезапно сделал то, чего оборотень ожидал меньше всего, уткнулся носом за его ухом и шумно втянул воздух. 

– Ты в своем уме?! Ты что де… – Чонгук оттолкнул от себя вампира, но тут увидел его абсолютно расфокусированный взгляд. – Да ты… под кайфом?!

Тэхён облизнул губы, осоловело уставившись на него, и вдруг Чонгук почувствовал, как на загривке волоски встали дыбом, стоило ему ощутить ауру, исходящую от вампира. Чутье оборотня завопило об опасности. Тэхён грациозно стек с высокого стула и медленной походкой начал обходить кухонный остров. Он вел пальцем по столешнице, его глаза, непроницаемого черного цвета, неотрывно смотрели на Чонгука. Притягивали. Завораживали. Обещали.

– Я ничего не могу с собой поделать, но твой запах меня заводит. Рядом с тобой мне становится легче и рана не так болит. 

Чонгук сглотнул, горло будто превратилось в наждачную бумагу, температура воздуха ощутимо возросла - он не впервые видел вампира на охоте, но впервые это было направлено на него в таком ключе. Инстинкты требовали разорвать это исчадие ада, но где-то за ними Чонгук ощутил невероятное возбуждение. Пиздец. Он точно извращенец! 

Меж тем Тэхён подобрался к нему вплотную, закинул руки за шею и снова повел носом за его ухом. Тонкие пальцы нежно вплелись в волосы, осторожно массируя затылок. Зная, сколько силы в этих руках, которые легко могут разорвать оборотня, это лишь сильнее распалило бушующее внизу живота пламя. И Чонгук, который всегда гордился своей выдержкой, почти сдался. Он почти протянул руки, чтобы прижать вампира к себе и поцеловать, но вибрация в кармане штанов в непосредственной близости от его возбужденного члена, привела в чувство не хуже ледяной воды в лицо. Вопящие на ультразвуке инстинкты заставили его с силой толкнуть Тэхёна в грудь, тот влетел в стену напротив, оставив на ней хорошую такую вмятину, от которой зазмеились трещины. Толкни он чуть сильнее, и они могли бы пробить стену. По батареям гневно чем-то замолотили. 

– Сиди тут, мне надо ответить, – голос звенел от сдерживаемого возбуждения.

Чонгук трусливо ретировался в ванную комнату, закрылся на щеколду (ну-ну. будто это могло остановить вампира) и дрожащими руками принял звонок:

– Алло?

– Чонг…что с твоим голосом? – Хоби мгновенно распознал, что с его братом творится что-то неладное. 

– Все нормально, – Чонгук прочистил горло и чтобы избежать ненужных вопросов, честно рассказал о стычке в парке, Югёме и о ранении Тэхёна, попросив не рассказывать пока его собратьям.

– Насколько все хуево? – уточнил Хоби, после того, как пообещал, что Югёма не тронут до его возвращения, но присмотрят за ним.

– Ну, он опустошает твой бар, бесит меня и в целом пока помирать не собирается. Складывается впечатление, что он делает все, чтобы я вышел из себя и свернул ему шею, потому что попросить самому ему не позволяет гордость. 

– Да ладно тебе, Тэхён прикольный, – рассмеялся Хосок, и от его смеха как-то сразу полегчало, так ощущаешь себя, когда выходишь из холодного места, продрогший до самых костей, на солнечную поляну.

– Мы точно говорим об одном и том же вампире? – со смешком уточнил Чонгук. – Ты только что назвал самовлюбленного, холодного и невероятно надменного Ким Тэхёна прикольным?

– Когда его узнаешь ближе, он другой.

– И…насколько близко ты его узнал? – вот чего не ожидал от себя Чонгук, так это ревности, полоснувшей острым ножом по сердцу, от слов брата. Ему осталось только надеяться, что тот ничего не почувствовал.

– Достаточно, чтобы знать, какой он, когда снимает маску, – то ли не уловил, то ли сделал вид.

– Как ты, братишка? – Чонгук поспешил сменить тему, разговаривать о Тэхёне, когда сам не понимаешь до конца своих чувств, он не хотел. – Как Намджун? Вы не пострадали? 

Проговорив минут пятнадцать и напомнив, чтобы не рассказывали пока о ранении, Чонгук выключил телефон. 

Сидя на крышке унитаза, он не знал, что делать. И хотя разговор с Хоби привел немного в чувство, вот только уверенности, что выйдя за эту дверь, он не поддастся чарам вампира, как не было, так и нет, а сдаваться так быстро какому-то двуличному кровососу не хотелось. Поэтому Чонгук принял самое верное и очень взрослое решение - трусливо сбежать в душевую кабинку и хотя бы попытаться привести свои эмоции в равновесие. 

“Ну или подрочить”, – подумал он, глядя на бодро стоящий член.

Разговор с братом унял эрекцию, которая вернулась, стоило его мыслям вернуться к Тэхёну. Он помнил, как тот смотрел на него: зрачок полностью затопил радужку, в них не было ничего, кроме огромного желания обладать именно им. Они обещали невероятное блаженство и сил им не верить не было. 

Чонгук включил воду, встал под теплые струи и опустил руку вниз, сдаваясь на милости фантазий. Он так увлекся думами, где Тэхён сладко стонал, отдаваясь ему со всей страстью на которую был способен, что не обратил внимание на холодок, прошедший по ногам. И только когда его схватили за горло и с силой впечатали в стену, разбив затылком плитку, открыл глаза, с изумлением наблюдая искаженное яростью лицо вампира.

– И каким же ты местом думал, что защелка меня удержит, а? Не иначе вот этим! – Тэхён, продолжая сдавливать ему горло, второй рукой схватил его член и с силой сжал.

Он не был нежным, отнюдь, а Чонгука едва не скрутило в жгут от смеси похоти и ненависти, что плескалась на дне чужих глаз. Тэхён дрочил ему быстро и рвано, рука на шее не давала нормально вздохнуть, что только усиливало удовольствие, но когда Чонгук закрыл глаза и протяжно застонал, хватка на горле исчезла - вампир рухнул на колени и насадился ртом на член, заглатывая до самого конца. 

– Ебанный ты нахуй! – выдал обалдевший от такой картины Чонгук.

– Ага, – согласился с ним Тэхён, выпуская плоть изо рта и притягивая его ладони к своей голове.

Несмотря на то, что в черепушке было пусто, как в пещере, Чонгук легко сообразил, что от него требуется. Рыкнув, он двинул бедрами вперед, загоняя член глубже в горло, на что Тэхён одобрительно застонал. Смотреть как растягивались розовые губы вокруг ствола было настоящим эстетическим удовольствием. А знание, что на коленях у его ног сидит один из самых влиятельных в этом городе вампиров, холодный и высокомерный Тэхён, за один только одобрительный взгляд которого могли убить, возносило на пик блаженства.

Чонгук трахал его рот быстро и грубо, ничуть не заботясь о чужом комфорте, преследуя только свое удовольствие, остановившись когда начал формироваться узел в основании члена. Он вытащил член из горячего плена, чтобы додрочить самому, но Тэхён отбил его ладонь в сторону, наклонился и пару раз широкими мазками языка прошелся по узлу. Чонгук наверное еще никогда не кончал с такой силой, когда кровь ревела в ушах и пелена слез удовольствия застилала взор.  

– Ахуеть! – сказал он, наблюдая, как его сперма смешиваясь с водой, стекала по щекам вампира. 

Тэхён ухмыльнулся и встал, подставляя свое лицо под струи воды. Чонгук только сейчас обратил внимание, что вампир залез к нему полностью одетым. Умывшись, Тэхён повернулся к нему, рукой притянул его к себе за затылок и томно промурлыкал в ухо:

– Теперь, когда щеночек удовлетворен, может, займемся мною?

– Да ты заебал! – теперь впечатываться затылком в стену до треснувшей плитки пришел черед вампира.

Мимоходом отметив, что будет должен Хоби ремонт, Чонгук подскочил к Тэхёну и в пару рывков освободил его от одежды - ткань, впитавшая воду, поддалась как сухой лист бумаги. 

Целовал он его жестко и яростно, но в тоже время с какой-то отчаяностью вкладывая в поцелуи все те эмоции, что последнее время раздирали его душу. Чонгук никогда не думал, что можно одновременно так ненавидеть кого-то, желая разорвать его на тысячи кричащих кровавых ошметков, чтобы не смотрел с таким ледяным презрением, и желать со всей страстью, чтобы продолжал смотреть только на него, чтобы хотел только его, чтобы пел и изгибался возле микрофонной стойки только для него. Он целовал его с жадностью изголодавшегося по воде заблудшего путника в пустыне, чувствуя как отросшие клыки разрывали нижнюю губу.

– Тише, щеночек, тише, – прошептал Тэхён, прижимая его к себе, когда Чонгук перешел к шее, оставляя на ней заметные укусы и царапины. От низкого с хрипотцой голоса член снова начал наливаться кровью. – Не ускоряй и без того мою неизбежную кончину. Сначала я хочу получить от тебя свою порцию удовольствия! 

Чонгук на самом деле не вводил яд, но в этом заполошном шепоте без труда угадывалось безмолвное предупреждение, внутри предвкушающе сжималось все от опасности, исходящей от вампира. Они словно танцевали со смертью танец, не зная, кто выйдет победителем. Потому что Тэхён хоть и был укушен, с легкостью мог утянуть оборотня за собой, стоит тому зазеваться.

– Клянусь, если ты не заткнешься, я сверну тебе шею! – прорычал Чонгук вампиру прямо в губы, опасно скалясь.

– Только и можешь, что угрожать, – усмехнулся Тэхён, блеснув верхними клыками. Он легонько, едва ощутимо и безумно нежно, провел кончиками пальцев по заострившимся ушам оборотня и выдохнул по слогам: – Ще. Но. Чек.

И если до этого момента существовал крохотный шанс закончить это все максимум взаимной дрочкой, то с последним словом все полетело в бездну. С ревом, который наверняка был слышен за пару кварталов, Чонгук подхватил вампира под задницу и, едва не снеся перегородку душа, вылетел из ванной. Спальня показалась далекой, примерно как до Луны и обратно, и быть бы Тэхёну трахнутому тут же возле стены, если бы не подвернувшийся диван, на который он был безжалостно сброшен. 

– Эй, куда?! – возмутился Тэхён, когда Чонгук вместо того, чтобы наброситься на него, прошлепал босыми ногами на кухню, оставляя на полу мокрые следы. – Сейчас не время жрать!

Чонгук показал ему средний палец, продолжая открывать ящик за ящиком, пока не нашел искомое.

– Серьезно? – скептически выгнул бровь Тэхён, когда наконец-то заметил то, ради чего они прервались. – Это не нужно. В сравнение с этим, – кивок на промокшую повязку на плече, – я тычок твоей зуботычки даже не замечу. 

Чонгук поставил бутылку масла на столик и, схватив за шею, впечатал вампира животом в спинку дивана.

– Да неужели? Что же ты тогда так стремишься присесть на эту зуботычку? – зарокотал он ему на ухо, с удовольствием отмечая, как по чужой шее бегут мурашки. – Я сделаю все по-своему, а ты, если прикусишь свой несомненно умелый язычок, даже получишь удовольствие. Помнится, ради этого ты все затеял?

– Много болтаешь! – недовольно фыркнул Тэхён, потираясь задом об его пах.

Чонгук отметил, что “щеночек” тот благоразумно пропустил. 

Он не стал развивать словесную перепалку, потому что выигрывать в этой битве не планировал. Щелчок открываемой крышки подействовал на их оголенные нервы не хуже ультразвука на чувствительные уши оборотней. Тэхён вздрогнул, совсем как обычный человек, а когда на поясницу упали первые холодные капли, прогнулся чуть сильнее, отставляя зад. Похоже, насчет особого значения секса для вампиров он не обманул - все его чувства были взвинчены до предела. 

Чонгук поймал струйку масла, стекающую между ягодицами, растер подушечками пальцев вокруг сжатых мышц, чтобы двумя пальцами почти беспрепятственно проникнуть внутрь. Тэхён судорожно выдохнул и уткнулся лбом на сложенные на спинке дивана руки. Чонгук готовил его больше для себя, потому что для вампира такого рода проникновение действительно не сильнее укуса комара, а пара трещин заживут тут же. Он раз за разом вгонял два пальца, вкручивая до самых костяшек, покрывая мелкими поцелуями-укусами не пострадавшее плечо вампира, пока не почувствовал, что тот расслабился настолько, что узкая прежде дырка стала раскрываться свободнее. Тэхён на его манипуляции отзывался едва слышными стонами, словно боялся, что их услышат.

Чонгук, выскользнув из горячего нутра, придвинул вампира к себе за бедра и провел членом между ягодиц вверх-вниз, собирая головкой масло и заодно оценивая открывшийся вид. Широкие плечи, подрагивающие от нетерпения, узкая талия с двумя ямочками и задница, половинки которой наверняка идеально поместятся в его ладонях. Проверить эту мысль ему не дал внезапно выпрямившийся Тэхён, в доверчивой позе прижившийся спиной к его груди - от этого жеста доверия Чонгуку сорвало жалкие остатки самоконтроля. Прижав крепче вампира рукой поперек груди к себе, он одним слитным движением вогнал в него член, едва не задохнувшись от нахлынувших на него ощущений. Тэхён поднял руку назад и больно вцепился в волосы, наклонив голову оборотня к себе:

– Давай же… ну же… двигайся…всего один раз…

Чонгук даже не пытался разобрать или спросить о чем он, занятый тем, что погружал в его нутро член под разными углами, пока не нашел нужный - вампир распахнул глаза и прикусил костяшки второй руки в немом крике. 

Он сказал ранее Тэхёну, что все будет делать исключительно для себя, но это было ложью. Ничего он так не хотел сильнее, чем сбить маску двуличия с вампира, чтобы все эмоции были направлены на него. И глядя на сотрясающегося от наслаждения всем телом вампира, то, как он прикусывал губы и выстанывал то ли его имя, то ли ругательства, сгребая в кулак его волосы на затылке, сам поддаваясь навстречу, чтобы насадиться еще глубже, хотя казалось куда еще-то, Чонгук, подсевший на этот кайф с первой же дозы, хотел доставить ему еще больше наслаждения. Он толкнул Тэхёна вперед, фиксируя крепкой хваткой за шею, и принялся вбиваться в него со звериной яростью, так старательно сосредоточившись на том, чтобы направлять член в одну и ту же точку, что не сразу расслышал, как вампир звал его.

– Что? – кто бы знал, каких сил ему стоило остановиться.

– Я хочу по-другому, – прохрипел Тэхён, облизывая пересохшие губы, будто испытывал чудовищную жажду, снимаясь с его члена.

Чонгук не успел спросить, что и как, когда вампир молниеносно поменял их местами и оседлал его бедра, сразу же направив член в свою задницу. Тэхён сразу задал агрессивный и быстрый темп, будто у него совсем не осталось времени. Хотя, может так оно и было. 

Чонгук прижал его к себе, просунув руки подмышками, чтобы придержать его за плечи, помогая насаживаться, пока чужие ладони слепо шарили по затылку, а когти царапали шею. На особо сильном толчке Тэхён протяжно застонал и уткнулся носом в шею оборотня.

– Блять, как же ты охуенно пахнешь! – мокрый язык, прошедший по коже, ощущался как поглаживание против шерсти. – Я хочу попробовать тебя на вкус. Можно? Не могу, твой запах сводит меня с ума. Пожалуйста! Клянусь, тебе не будет больно! Один глоток, а потом ты можешь меня прикончить. Только один глоточек.

Вместо ответа Чонгук прижал голову вампира к своей шее, молчаливо давая согласие. В эту ночь, которая почти закончилась, он поступился многим своим принципам, так одним меньше, одним больше – какая разница. 

Тэхён снова лизнул доверчиво подставленную шею, нежно обнял и вонзил клыки, застонав, когда первые капли крови попали в горло. В клыках вампира содержалось вещество, которое приводило жертв в состояние близкое к параличу. На оборотней он действовал как наркотик, приводя в состояние близкое к эйфории.

Впрыснул ли Тэхён свой яд или нет было уже не важным. Когда вампирские клыки, разрывая кожу, проникли глубже, Чонгук почувствовал себя на пике наслаждения и с рыком вогнал член до упора, насаживая вампира на узел, чувствуя как тот выплеснулся ему на живот. 

Они сидели так некоторое время, чувствуя в тишине квартиры лишь свое сбитое дыхание и оглушительный стук двух сердец. Тэхён немного поерзал, словно стараясь не шевелить нижней частью, чтобы удобнее устроить голову на плече Чонгука.

– Не знаю, оскорбиться ли мне, что ты поступил со мной, как с вашими самками, или гордиться, – тихонько рассмеялся Тэхён ему куда-то в шею. – В любом случае, щеночек, ты был великолепен.

– Я тебя точно убью, – еле ворочая языком, сказал Чонгук, чувствуя, как жалко в такой ситуации звучит его угроза. 

– Не надо, – чужие пальцы невесомо порхали по всей голове, массируя кожу. – Сейчас мне настолько охуенно, что я очень хочу жить. Но когда станет хуево, я бы не отказался от твоей протянутой руку помощи.

– Сперва попрощаешься с родными, – проворчал Чонгук, поудобнее устраивая вампира на себе. От смены положения узел задел чувствительную точку внутри, прошившая волна удовольствия тряхнула Тэхёна, и он тихо застонал, обдавая шею оборотня горячим дыханием.

Он не согласился, но и не отказался, просто лежал на нем, продолжая массировать голову, пока усталость не взяла свое, и вампир не уснул. 

Дождавшись, когда узел спал, Чонгук отнес его в спальню и уложил на прохладные простыни. Тэхён не проснулся ни тогда, когда он стирал с него все следы их бурной ночи, ни когда Чонгук ложился рядом, повернувшись к нему лицом. Он долго смотрел на безмятежно спящего вампира, словно хотел запомнить его таким, когда от былого высокомерия и ледяного равнодуший не осталось и следа, и не заметил сам, как провалился в сон. В котором, как он и хотел, Тэхён стоял на сцене и, не сводя своих красивых глаз, пел только ему.

***

Проснулся Чонгук от визгливых криков на улице и грохота над головой, словно там прямо сейчас проходил турнир по боулингу. Подскочив с намерением пойти и поубивать там всех к чертовой матери, он запоздало вспомнил события прошедшей ночи. Опасливо повернувшись и боясь обнаружить в кровати иссохший труп, Чонгук обнаружил Тэхёна, продолжающего мирно посапывать, как ни в чем не бывало. Не поверив своим глазам, он наклонился к нему, ощутив на щеке легкое дыхание. Втянув носом воздух, не почувствовал и запаха гниения. Видимо тот оборотень впрыснул совсем мало яда, растянув для Тэхёна смерть не на часы, а на дни. 

Желудок громким урчанием напомнил о себе, заставив Чонгука отвлечься от вампира и выползти на кухню, чтобы наконец-то дать еды изголодавшимуся телу. Обивка дивана порадовала жирными отпечатками пальцев и рук, заставив одновременно его член приподняться от воспоминаний о том, что вчера тут происходило, и поежиться, стоит только подумать, что с ним сделает Хоби, если эта вся грязь не смоется. Чует его сердце, что к ремонту теперь присоединится и мебель. 

Почесывая голый живот и зевая, Чонгук выкинул несостоявшийся свой ужин в мусорку, достал новые продукты, намереваясь приготовить себе такой огромный омлет, которым можно было накормить десятерых людей. Его инстинкты завопили об опасности в тот момент, когда он накрыл яичную смесь крышкой и наклонился убавить температуру. Волоски на руках и загривке встали дыбом, десна начали прорезать клыки, Чонгук же продолжал хмурить брови и делать вид, что никак не мог совладать с плитой. И когда Тэхён атаковал, он был готов. Перехватив замахнувшуюся руку, Чонгук второй рукой схватил вампира за горло и уложил на столешницу, придавливая сверху собой.

– Теряешь сноровку, – выдохнул он, лизнув дернувшийся кадык. 

– Тц, если бы не мое ранение, ты бы не успел, – цыкнул Тэхён, запрокинув голову, давая более свободный доступ к шее.

– Как твое плечо? – спросил Чонгук скорее из вежливости, потому что сейчас все внимание его сосредоточилось на том, каким горячим было тело под его ладонями. 

– Все прошло, – промурчал Тэхён, зарываясь пальцами в волосы на затылке Чонгука, когда тот спустился вниз к животу и лизнул головку его члена.

Смысл сказанного дошел не сразу.

– В смысле? – Чонгук вновь оказался на уровне его лица.

– Сам посмотри! – недовольно рыкнул Тэхён, кивнув на свое плечо, а сам со звонким шлепком положил ладони на голый зад оборотня, чтобы притянуть к своему паху.

Только сейчас Чонгук понял, что левое плечо Тэхёна больше не закрывала повязка, а на месте укуса красовалась розовая новая кожа. 

– Так, подожди…Тэхён…Остановись…Да постой же ты, кому говорю! – он зафиксировал бедра вампира своими ладонями, прерывая трение члена о член.

– И это меня ты называл ледышкой?! – Тэхён возмущенно свел брови к переносице. – У меня сейчас яйца лопнут от напряжения, а тебе хоть бы что!

– Как такое возможно? – не обращая внимание на его вопли, Чонгук протянул свободную руку и надавил на место бывшей раны. – Не больно?

– Не-а, – Тэхён замотал головой.

– Но почему? 

Тэхён закрыл глаза, пальцами сдавил переносицу, словно унимая сильное раздражение, а затем одним сильным рывком поднял себя вертикально.

– Мне кажется, что это из-за того, что я попил твоей крови, – горячо зашептал он ему на ухо, его ладони слепо шарили везде, куда можно было дотянуться. – Думаю, она исцелила меня, не зря же именно рядом с тобой мне становилось легче, а теперь, будь добр, трахни меня, пока я не разорвал тебя на куски. Пожалуйста!

– И ты так спокойно об этом говоришь? – Чонгук перехватил руки вампира и завел их ему за спину.

– Скажи честно, ты фригидный? А вчера просто объелся виагры? – Тэхён раздраженно прикусил губу, стреляя колючим взглядом. 

– Ответишь на вопрос, трахну, – широко улыбнулся Чонгук и легонько двинул бедрами вперед, заставляя Тэхёна поперхнуться воздухом.

– У тебя две минуты. Потом я скручу тебя и трахну сам! И когда я говорю сам, я не имею в виду позу наездника. Смекаешь? Пострадает твоя жопка! Время пошло.

– Ты хочешь сказать, что стоит укушенному вампиру выпить крови оборотня, и он может исцелиться? – Чонгука ни капли не смутила эта сомнительная угроза.

– Если бы это было так, об этом давно было бы известно. Вампиры постоянно проводят исследования в поисках лекарства от вашего яда, в том числе укушенные пили вашу кровь. Результат был нулевой. Я думаю, что дело именно в твоей крови. Вот только действует она так только на меня или же на всех, это нам предстоит выяснить. 

– Своим расскажешь? – Чонгук не мог не задать этот вопрос, так как на кону стояла буквально его жизнь.

– С ума сошел! – Тэхён к затаенному удовольствию оборотня не подвел. – Ты хоть представляешь, какая охота начнется на тебя? Свои будут пытаться убить, вампиры - схватить и проводить бесконечные опыты. Я бы даже Намджуну не говорил, но ты же ведь не послушаешься.

Чонгук отпустил руки вампира из захвата и прислонился своим лбом к его.

– Он же мне как отец, неужели ты думаешь, что он способен на…предательство?

– Я не знаю, – Тэхён обхватил его за шею и легонько поцеловал в губы. – Ты буквально то, что может перевернуть ход истории, любой здравомыслящий оборотень должен убить тебя.

– И ты предлагаешь довериться тебе, – Чонгук немного отодвинулся и просунул руку между их телами, сжав оба члена вместе.

– Я предлагаю поверить себе и принять решение, а пока что трахни меня уже, а! – Тэхён упал на спину и приглашающе развел колени. 

Чонгук засмеялся и уткнулся в живот вампира, втягивая его запах, который почему-то напоминал запах сгоревших яиц.

– А что это горит? – спросил сверху Тэхён.

– Блять! – Чонгук вспомнил про омлет, от которого теперь уже остались одни угольки. Печально обозревая несостоявшийся завтрак, он сказал: – Я точно сдохну от голода такими темпами!

Тэхён расхохотавшись, упал спиной обратно на столешницу. И глядя на него, Чонгук не мог не рассмеяться тоже. Хрен знает, чем закончится их танец со смертью. Пока что они вели в счете, причем, глядя на гибкое тело, Чонгук себя считал тоже в выигрыше.