у клоринды губы в крови.
нёвилетт смотрит на неё с недоумением – не со страхом, потому что клоринда сильнее, чем все жители фонтейна вместе взятые; просто не понимает, как так получилось.
– не вставайте, – она садится на диван. ей всё равно, испачкает ли она его, и как его потом будут отмывать – это находится вне её юрисдикции, и уж тем более вне юрисдикции нёвилетта. он держит свой кабинет в порядке, как и свои мысли – но все знают, что он никогда там не убирает. до уборки допускаются только мелюзины, потому что нет больше никого, кому он мог бы доверять, как себе.
– как так вышло? – спрашивает нёвилетт. внутренности в животе делают непонятный кувырок, и юдекс фонтейна чувствует себя неожиданно кровожадным, как первобытные первоестественные драконы. клоринда облизывает губы и морщится; нёвилетт дышит через раз.
– занервничала, – хладнокровно говорит клоринда. любой другой подумал бы, что она шутит, потому что никто не может представить железную леди хоть сколько-нибудь ранимой; но нёвилетт помнит и знает, что прежде всего она – человек. она чувствует вещи, которые он никогда не поймёт; поэтому смотрит на неё с интересом, словно видит впервые в жизни.
кровь не останавливается.
– надо кого-то позвать, – на этот раз нёвилетт всё-таки встаёт из-за стола. клоринда припечатывает его холодным взглядом: нет. нёвилетт посылает ей ответный, почти грозный: надо.
– можете сами посмотреть, если интересно, – говорит она. – но вот звать никого точно не надо. я даже не ранена.
– где-то в мире страдает одна маленькая сиджвин, – шутит нёвилетт. клоринда позволяет себе едва заметно улыбнуться, потому что юмором верховный судья фонтейна обычно обделён, и даже не пытается научиться. – но если ты позволишь мне, то я обещаю, что никого не буду звать.
– рассматривайте, – говорит клоринда. нёвилетту становится неловко, будто он уделяет ей нежелательное или непонятное внимание.
– какая на вкус кровь людей? – спрашивает он, подходя; клоринда смотрит на него снизу вверх, но взгляд у неё властный и спокойный.
– солёная. – говорит она. – железная.
она не говорит: кажется, вы сказали мне что-то не то. что-то, что может поставить вас под угрозу – не говорит потому, что знает: пусть она и человек, нёвилетт доверяет ей.
нёвилетт опускается на колени, чтобы их лица были вровень; серьёзно смотрит. губы у клоринды обветренные и искусанные, как у человека, который сначала думает о работе, а потом уже обо всём остальном. нёвилетта в ней это привлекает – и заставляет немного волноваться.
он прикасается пальцем к её губам, смазывая кровь; отстраняется и облизывает палец. клоринда смотрит на него непонятным взглядом, и нёвилетт не в силах понять, о чём она думает: она сложнее и одновременно проще всех, кого он знал.
– и правда. – говорит нёвилетт. – соль и железо.
он не добавляет: как ты, но клоринда и так всё прекрасно понимает. в глубине его глаз читает: его взбудоражила её кровь. она вздыхает, зная, что пожалеет – и двигается вперёд, прикасаясь губами к его губам. нёвилетт закрывает глаза – почему-то это выходит сладко. нёвилетт открывает глаза – почему-то всё становится очень сложно.
– вы хотели попробовать, – говорит клоринда просто.
– зря ты это сделала.
следующий поцелуй выходит другим – горячим и властным; нёвилетт напирает, а клоринда не сдаётся. они сражаются не губами или языками, а разумами – и когда поцелуй размыкается, становится ещё более неясно, кто победил.
нёвилетт встаёт только для того, чтобы подхватить клоринду на руки; несёт её до стола и сажает прямо на бумаги. смотрит – куда-то внутрь.
клоринда снова облизывает губы: действительно, зря я это – но в глазах у неё ни капли сожаления. потом будут руки нёвилетта, губы нёвилетта, его прикосновения, мягкие, но уверенные, и она – тающая в его руках, словно остроконечная снежинка.
***
– господин нёвилетт, – шепчет мелюзина из ночной стражи испуганно. – у вас рот в крови.
– а. – говорит юдекс фонтейна, прикасаясь к губам. – это не моя.
улыбается.