Видимо, первый пункт длинного идиотского списка, с которого Куко решил начать – это руки. Когда он минут через десять совместного молчания и разглядываний стен домов по разные стороны друг от друга схватил Джиро за руку, чтобы потащить куда-то вперёд, в голове пронеслось несколько мыслей.
Первая – что подумает Ниичан, если увидит.
Вторая – можно ли вот так вот подобное считать за игру и не должно ли быть за это стыдно. Парадоксальным образом, на оба вопроса хотелось ответить «нет», что могло создать логическое противоречие, если бы Джиро привык заострять на подобном внимание.
Третью он решил озвучить вслух – хотя, как и в случае прошлых двух мыслей, весьма смутно понимал, почему она возникла именно сейчас:
– Я забыл телефон.
– Чего?
– Кажется, я забыл телефон в кафе. Надо вернуться.
Голос звучал даже слишком спокойно для кого-то, кто только что осознал пропажу телефона, и тем более для того, кого только что схватил за руку страшный бывший друг старшего брата. Страшный бывший друг старшего брата страшно и недовольно хмурится, только сильнее сжимая руку, но это совсем не кажется милым.
– Ты только сейчас про это вспомнил?!
– Ты сам его в сторону отставил, так что не ори! Пошли назад.
Громко цокнув, Куко всë же сдался, отпустил руку, развернулся обратно:
– Достанем твой телефон. Но тогда ты сам придумываешь, куда мы пойдëм после!
Джиро согласился, но на обратной дороге думал не слишком много; мысли в целом стали какие-то редкие и отстранëнные. Напряжëн, значит.
Потому что тупая это была идея изначально. Не надо было поддаваться уговорам Сабуро, воззывающим к пользе знакомств, уникальному опыту, авторитету Ниичана, в конце концов; сейчас уже Джиро был почти уверен, что ради своей вредной шутки Сабуро соврал, и ничего Ниичан ему не советовал и никуда не подписывал. Во всëм снова виноват Сабуро. Может, он и его «партнëра» на этом странном недоконкурсе как-то подстроил? Нет, вряд ли. Такое даже Сабуро бы не стал делать! Издеваться над прошлым Ниичана он не захочет – это во-первых. Во-вторых, Сабуро пусть и вредный, но на верную смерть Джиро всë же не отправит.
И, вернувшись в кафе, Джиро сильно лучше себя не почувствовал. Более того, от взгляда на то, как Куко докапывается до бедного официанта, тычет пальцем в сторону пустого стола, за которым они встретились час назад, и, получая вместо ответа несколько неуверенно заученных дежурных фраз, тянется схватить воротник парнишки, в голове больше мыслей не появлялось. Мыслей всë ещё было только три. Больше, видимо, в таком состоянии его голова не потянет.
Первая – всë та же. Что подумает Ниичан, если увидит.
Вторая – почти та же. Точно ли разрешается подобное воспринимать за игру и не должно ли Джиро быть за всë происходящее стыдно? Только теперь на оба вопроса почему-то ответ был «да». Стыдно. И чем больше стыдно становились, тем больше Джиро вспоминал, где сейчас находится, даже слышать стал больше. Кроме мыслей. Наоборот, о мыслях уже и забыл – настолько, что третью, самую новую и совсем непривычную, запомнить не успел.
– Стоп, что говоришь? Куда он с ним попëр?! – теперь, когда Джиро подошëл ближе тоже, официант окончательно вжал голову в плечи, взглядом выпрашивая у обоих пощады. А вот Куко хмыкнул отчего-то довольно, бросая взгляд на «напарника».
– Проснулся таки.
– Не знаю я, куда! Тут сидело несколько парней, вот они и ушли потом...
– Опиши, – хмурится Джиро. Про телефон мыслей не было, если и были – не помнит; говорит как-то по инерции, будто бы только продолжая собою уже созданную ситуацию. Созданную Хараем. Джиро не поворачивается, но чужой взгляд на себе чувствует, он жжëт и кажется оценивающим. Раздражает.
– Высокие такие, разноцветные, заказали кучу еды на мелочь... У одного была зелёная куртка! С вышитой надписью, а ещё один был с платком на голове...
Пока официант лепетал всякие детали (так испуганно, будто бы от этого действительно зависела его жизнь! неужели они вдвоëм казались настолько устрашающими? взглянув на Куко снова, Джиро с удовлетворением понял, что страшным тот больше совсем не кажется; а ещё – что чутьë его подвело, и монах даже не думал смотреть в его сторону), в голове медленно выстраивался образ. Шпана-барахольщики, вполне ожидаемо. Может, они сюда тоже притащились из-за этих «свиданий»? И, видимо, их тоже ждало бы разочарование, если бы не забытый телефон.
– Ладно, спасибо, – растерянно проговаривает Джиро, как только смог представить хулиганов более чëтко. Официант услужливо закивал, надеясь в самое ближайшее время ретироваться подальше.
Сидели тут. Вдвоëм. Говорили, но куда больше молчали настолько напряжëнно, что у любого волосы бы на голове зашевелились, стоило подойти поближе. Начинать никому не хотелось. Хотелось развернуться и уйти, но это абсолютно точно было бы поражением.
Ещë хотелось достать майк, и вот тогда слова явно найдутся. Но как-то было недостаточно напряжëнно, чтобы нападать. Не то чтоб Джиро даже злился. Страшный бывший друг старшего брата – это не злейший враг. Джиро и не знал толком, как следует к Хараю относиться. И, судя по нахмурости и не то чтоб сдержанности, но скорее по укрепляющимся с каждой секундой границам, это непонимание было взаимным.
Кажется, они даже начали говорить. И даже успели покричать. А потом долго молчали снова.
– ... Но сейчас нам стоило бы последовать правилам этой тупой херни.
Куко сказал это не просто так, но Джиро и не особо пытается вспомнить, какие конкретно слова были до них, да и вряд ли он действительно вслушивался в чужие проповеди. Но помнит, как удивился, услышав это, как стал смотреть недоверчиво, ожидая подвоха.
– Ты правда говоришь это?
– А?
– Ну, ты... не особо похож на того, кто стал бы следовать правилам «тупой херни».
– Спасибо, – хмыкнул тогда Куко довольно – Но, так или иначе! По своей воле или чужой, мы оказались здесь. Судьба свела именно нас, именно сегодня, именно посредством этого ху́евого конкурса. А значит, нам следует сегодня усвоить урок, который преподнесет жизнь в этот раз!
– Сука твоя судьба, раз решила именно нас свести.
– А вот тут даже спорить не буду, – Куко весело скалился, а Джиро от всего этого только ещё больше становилось не по себе – Но всë же, нам стоит к ней прислушаться. И попытаться играть по правилам! До какого-то предела, понятное дело. Так что...
Его кулак громко ударил по столу – Джиро вздрогнул и нахмурился.
– Ну?!
– Что – «ну»?!
– Как обычно проходят свидания?
– Почему ты меня спрашиваешь?! – Джиро оставалось только повышать голос, пытаясь нащупать в кармане телефон. Нет, всë-таки этот бывший друг Ниичана казался пиздец странным!
– Потому что ты передо мной сидишь. Кого ещё мне спрашивать?! А чë, Ичиро тебя не научил?
– Он меня учит полезным вещам, а не свиданиям!
Наступила очередь Джиро стучать по столу, хоть и не кулаком и куда громче, чем планировалось.
– Вот!
– Чë это? – и Куко почему-то сразу казался куда менее грозным, когда хмурился, тыкаясь пальцем в чужой телефон, листая страницы текста. Хотя, вообще-то, Джиро стоило бы переживать, что его телефон оказался в руках такого человека.
– Список вещей, которые, ээ... можно сделать на свидании. Они на сайте висят! Ты совсем не читал, на что подписывался?
– А ты нахуя читал?
– Ну, тоже не читал, вообще-то. Случайно наткнулся, пока адрес искал...
Куко одобрительно фырчал, отчего почему-то становилось обидно; листал список, отчего должно было стать тревожно; наконец, Куко отложил телефон, сверкая хитрыми жëлтыми глазами, и Джиро чëтко понял, что ничего хорошего это не предвещало.
Видимо, первый пункт длинного идиотского списка, с которого Куко решил начать – это руки. А потом...
... А потом Джиро внезапно понял, что доверять его голосу оказалось просто. Мыслей всë ещё много не было, но когда читаешь рэп, мысли и не слишком нужны – нужно другое: отточëнные рефлексы, ощущение момента, эмоции, плещущиеся внутри, которые превратят в правильные и точные слова долгие тренировки, выбитые на стенках подсознания рифмы – но не разум сам по себе. Чтобы быть собой, не нужно думать слишком много – это будет только отвлекать от инстинктов.
Музыкой сказать можно куда больше. Например – надрать зад уëбкам, которые забрали чужую вещь, не важно, твою или нет. Музыкой можно ударить сильнее кулака; музыкой куда проще быть собой. По крайней мере, быть той частью себя, которую не страшно, которую хочется показать остальным. Слова и мотив вырисовывают образы в воздухе, взрываются рифмами, залезают под кожу головы́ и въедаются в мозг острыми иглами. Не только врагов. Слова Куко – яркие, разукрашенные злыми цветами, объëмные и острые, кажутся понятными и точными, даже когда он несëт что-то про дуккху или навроде того; подхватить его образ и продолжить в заданном темпе не оказывается проблемой, так же легко получается продолжить и его смех, громкий, высокий, отчего-то даже не жуткий, хотя, заслышав его, ещё оставшиеся на ногах хулиганы, растерявшие гордость, но ещё не забывшие об инстинкте самосохранения, разбегаются в разные стороны – и Джиро смеëтся вместе с ним, не так высоко и страшно для врагов, и всë же вполне себе радостно.
А чему именно он смеëтся?
– Ебланы, так ещë и слабые. Ну, хотя бы минуту продержались, и на том спасибо... Но ничего, попадутся нам ещë раз, точно от них пустого места не оставим! Скажи? – Куко довольно скалится, потягивается, выглядит абсолютно точно победившим и удовлетворенным. Джиро остаëтся только кивнуть.
– Ага! Может, раскачаются к нашей следующей встрече, хоть не такими скучными будут...
Может, это правда гипноз? Хотя Джиро прекрасно понимал, что дело куда проще. Магию самой обычной хорошей драки недооценивать не стоило; если начать считать, сколько друзей Джиро заработал только после неплохой взбучки кого-то или сильной футбольной игры, иногда далеко зашедшей за рамки цивилизационного футбола, но не дворового...
Это будто бы напоминает о чëм-то. На несколько секунд ломает «гипноз». Нет, Куко не становится снова жутким. Но...
– Лови!
Джиро вытягивает руку – телефон стучит по пальцам, отлетая в сторону на землю.
– Лох.
– Мазила!
Кажется, они снова засмеялась. Поднимая телефон с земли, Джиро только совсем крайней частью сознания заметил трещину на стекле и отложил в память подальше; куда большая часть была сосредоточена на... ну, получается, на Куко. На ситуации в целом. Откуда у этой шпаны вообще микрофоны были?.. Теперь от них тут остался только перетоптанный песок, брошенный на него телефон, да стена дома стала ещë пошарпаннее. Наконец закончив разминать плечи, Куко поворачивается к Джиро, сверкая глазами. Две маленькие лампочки, которые, видимо, заряжались исключительно от драк. Нет, так назвать их всë-таки не вышло бы; слишком они казались живыми для прибора, пусть и ярко светящего.
– Ну?
– Да чë «ну»-то опять... – Джиро заранее готовится к худшему, и не зря: Куко встаëт шире, выставляя руки в боки:
– Что у нас дальше по списку?!
– Блять, нет! Умоляю тебя, нахер этот список! – Джиро мотает головой, не менее Куко приготовившись встать в позу, уперевшись рогами – И без него прекрасно справляемся!
Куко только кажется поначалу страшным идиотом-панком, потом – праведным монахом, не без заскоков, но честным и прямолинейным. На самом деле – не змея, но дракон, скользкий и хитрый, сверкает глазами, без стыда и совести пытаясь что-то разглядеть не на лицах других, но где-то глубже.
– Справляемся с чем? Считаешь, что и без списка у нас получается неплохое свидание?
А может, и не дракон на самом деле, и не монах, и не панк. А всë разом. Куко не кажется и не притворяется кем-то – просто намешался и схлопнулся в один маленький, в полтора метра ростом комок всего на свете. Но злости и злобной радости – в первую очередь.
– Я не это сказал! Не перевирай мои слова, как хочешь услышать!
И Куко громко смеëтся, снова хватаясь за ладонь Ямады.
– Ладно, раз уж мы в Букуро и список ты шлëшь нахер, показывай, куда идти!
Наверное, ему просто нравилось держаться за руку.
Ещё тогда, в кафе, он сказал – «проснулся»? Джиро, наверное, правда проснулся немного больше, что бы это на ломаном монашье-куковском ни значило. Джиро замечал куда больше. Умещая в голове и дорогу, и конечную цель (небольшое антикафе с кучей приставок – звучало мило, но ровно в меру), только теперь чувствовал, что ладонь Куко – тëплая и жëсткая (как он не замëрз без перчаток?), голос его и вне битвы не менее звонкий, а дыхание, судя по взлетавшим в воздух облачкам пара, должен быть совсем горячим. Только слушать Джиро забыл. Потому дождался, когда Куко закончит одну из мыслей, прежде чем сказать:
– Значит, ты и с Ниичаном подружился, когда дрался?
Куко удивлëнно распахнул глаза – видимо, вопрос всë же был слишком не в тему. Но тут же улыбается, и даже не ехидно-злобно.
– Ну. Только мы с ним дрались, а не вдвоём! Но вы с ним дерëтесь похоже.
– А ты меня за него не считай! – внезапно выпаливает Джиро очень серьëзно, будто бы это действительно важно – И даже не думай, что я не слабее него, ясно?!
Куко недолго молчит, и Джиро снова готовится к чему-то плохому. А потом тот смеëтся – очень громко, очень весело. Джиро не уверен, это считается за плохое или хорошее.
– Не буду! Сдаюсь, ты не похож на него. Ты ещë и очень забавный! Не то что этот отаку с каменным лицом.
– Забавный?.. – на оценку его слов ушло всего несколько секунд, в течение которых мозг успел выдать ошибку, но к выводу пришëл привычному и ожидаемому: – Э, нарываешься?! И не смей оскорблять Ниичана при мне! И не при мне тоже!
– Во, то, о чëм я говорю! – только громче гогочет Куко, потирая только что попавший под удар затылок, но даже не пытаясь отвечать на провокацию – Не буду, не буду. Если сам не будешь про него говорить! Ну, и где твой клуб уже?
– Да не клуб это... – бормочет Джиро, ускоряя шаг и всë ещё не зная, как нужно реагировать. Но Куко начнëт говорить снова, и в этот раз Джиро будет слушать, а понимать ещë меньше, согреваясь о чужую ладонь; может, тогда вовсе и не так важно знать, что именно ты должен чувствовать?
И, может, на один день можно забыть о том, что подумает Ниичан.