На следующий день словно по волшебству они вновь стояли по разные стороны сетки. Да, сегодня их роли немного необычные: каждый должен попробовать себя в новом амплуа.

Когда они с Осаму учились в средней, то постоянно занимались чем-то похожим. До сих пор еще не до конца утих тот гнев, когда брата делали связующим, главным в команде, в то время как самому Атсуму доставалась роль доигровщика.

Но в какой-то степени он даже благодарен тому тренеру за то, что тот сначала разглядел потенциал его брата. Это дало Атсуму толчок и стимул работать, чтобы превзойти того придурка. Он денно и нощно тренировался в одиночестве, стараясь улучшить качество своих пасов, научиться управлять мячиком так, чтобы тот летел по совершенной траектории прямо в руки к нападающим. В итоге это и привело к тому, что Атсуму считается лучшим. Капелька таланта, физические умение и огромное желание обогнать во всем брата.

Ему определенно повезло с тем, что у него есть Осаму.

А был бы он здесь, то они бы всем показали силу близнецов Мия. Но…

«Просто ты любишь волейбол немного больше, чем я».

И с этим не поспоришь.

Кажется, именно их своеобразная вечная вражда, которая на спорт также распространялась, и привела к тому, что в Атсуму зародились демонической силы чувства к игре. Он не представлял себя без нее и точно знал, кем станет после выпуска. Он не намерен отступать от своих целей и, уж тем более, бросать то, что любит больше жизни.

Вот и сегодня на нелегкую долю Атсуму выпала роль либеро. Он привык управлять, а не быть тем, кто должен подчиняться. Но с другой стороны… В целом, из этого можно вынести для себя много полезных умений, потому что сейчас его задача — правильно принять мяч с подачи и передать его связующему так, чтобы тот с доводки смог выдать идеальный пас. Почти все приемы сейчас лежат на нем, и это даже хорошо.

Чего не убрать из волейбола — так это подачи. Ты можешь быть на абсолютно любой роли, но должен уметь перекидывать мяч из-за линии аута на поле противника. В общем, заниматься тем, к чему прямо сейчас готовился Киеми Сакуса, новый заклятый враг Атсуму. Сам Мия благодаря своей удаче оказался посередине задней линии, а, значит, на его плечах лежал груз ответственности за то, чтобы поднять мяч, если тот, конечно, перелетит.

— Сетка, аут, потолок.

Все также не особо громко, но Атсуму знает на все сто, что тот, кому надо, услышал это, потому что иначе чужие стремительные изменения на лице он объяснить не может. Он опять смог выбить этого парня из колеи, за что мысленно уже отбил самому себе пять.

Мяч зацепился о верхний край сетки, потерял в скорости и полетел уже не в дальний угол, а на линию, как раз не далеко от того места, где стоял сам Мия. Он нырнул под него и точным пасом верхней передачей отправил его к связующему. А дальше ему надо следить уже за блокирующими, чтобы в случае чего те не провели хороший блок удара.

Пас на связующего, и Атсуму уже стоял в первых трех метрах, чтобы быть готовым к неожиданным скидкам или чрезмерно сильным ударам прямо в пол. Но он верил в свою команду. Не также, как доверял Саму, зная, что в любом случае будет всегда рядом и поможет, но все равно сильно. Быть близнецами хорошо — между ними была неоспоримая вера друг другу, даже если он делали вид, что ненавидят друг друга.

Здесь его нет, поэтому верить надо слепо, также, как новорожденные котята познают жизнь методом проб и ошибок.

Взгляд Сакусы можно было назвать невозможным, впрочем, как и самого парня. Мию в нем раздражало все, но от этого чувства становилось только веселее. Он знал, что они друг у друга вызывают взаимную неприязнь, но со стороны самого Атсуму это было более дружелюбно.

Удар, гол команды Атсуму, переход.

Киеми смотрел на него с яростью, его глаза буквально полыхали, и им разве что для большей убедительности не хватало настоящего огня. Он потянул пальцы с громким хрустом и встал, готовясь к приему. Если его подача была сбита каким-то идиотом, то это не значит, что он должен забыть об игре в целом.

А Атсуму счастливый от своей шалости, чуть ли не хвостом виляя, ходил и всем раздавал пять. Он вновь смог сломать этого парня, заставил его испытывать что-то большее, чем безразличие. Гнев — тоже чувство, которое нехило так могло сбить настрой и испортить игру.

А ведь Сакуса мог привыкнуть к этому. И если Итачияма и Инаризаки столкнутся, то тогда уже Атсуму не сможет использовать против него эти приемчики. Или сможет, если придумает что-то новое? Фантазии ему точно не занимать, так что что-то он точно придумает.

Тренировка закончилась слишком быстро. Атсуму даже с позиции либеро смог отдать просто идеальный пас на доигровщика. Но ему было мало. Его сердце чуть ли не плавилось из-за любви к волейболу, и ему всегда было мало, хотелось еще и еще.

— Мия-кун, мы понимаем твои любовь и рвение, но отдых тоже очень важен, — сказал ему тренер. Атсуму был готов расплакаться маленьким ребенком, которому не дали то, чего он месяцами выпрашивал у родителей. Ну и ладно, ну и пожалуйста.

Он уселся на пол рядом с Кагеямой и приступил к растяжке, медленно касаясь то одной, то другой ноги, чувствуя, как напрягаются мышцы.

Неожиданно свет пропал, и Атсуму оказался в тени. Он заметил удивленные глаза Кагеямы и поднял голову на того, кто стал помехой между ним и лампами под потолком. Сакуса наклонился слишком низко, и они чуть ли не столкнулись носами. Резко Атсуму ощутил на своей груди сильную хватку. Его встряхнули так, как обычно делал Осаму, когда хотел привести брата в чувства.

— Мия, ты что творишь?! Тебе мяч по голове попал, и мозг оторвался от оболочки? — Сакуса чуть ли не рычал от ярости. Он держал крепко, а Атсуму только смотрел в глаза чужие, продолжая ухмыляться слишком самодовольно. Он такие слова чуть ли не каждый день слышал, так что прекрасно знал, как надо ответить, чтобы еще сильнее разозлить его.

— Я тебе больше скажу, многие думают, что у меня его вообще нет, — он пожал плечами и подмигнул Киеми. Его щеки вмиг покрылись ярким румянцем, что не прошло мимо самого Мии. Он что, смутил его? Что же тогда он к нему испытывает?

— Оно и видно. Еще раз так сделаешь, и… — ой, конечно, как страшно. Атсуму такое слышал тоже каждый день, причем, не только от брата. Иногда подобное мог выдать Аран, которого он тоже иногда любил побесить. Но Осаму, конечно, находится первым в этом топе любимчиков Мии Атсуму. Сакуса стремительно ворвался и занял медальное второе место.

— И что? Что ты мне сделаешь?

— Увидишь.

Но он так и не увидел, и был этим разочарован. Каждый день до конца самого лагеря Атсуму досаждал Сакусе, сбивал его подачи и просто бесил его. Тот рычал, злился, но не делал совершенно ничего. Интересно, почему? Это получается, что его слова были пустыми? Такое Мия терпеть не мог, поэтому в последний день чуть ли не все свои ресурсы кинул на то, чтобы взбесить Киеми.

Но даже это ему не помогло. И они просто должны были разойтись подобно кораблям в море. Но он так не мог. Ему надо было сказать последнее слово, победное, чтобы показать свое превосходство над ним. А ведь он ждал мести.

— Оми-Оми, не разочаруй меня. Я буду ждать Итачияму на весеннем турнире. Обязательно увидимся, — Атсуму говорил в своей привычной манере. Он знал, что они встретятся, они обязаны были. У него уже в голове шестеренки крутились, размышляя, каким лучше образом провести новую. Обманку для Сакусы, сбить его и привести хитрым способом команду к победе.

Тот только посмотрел на Мию, закатил глаза и быстрым шагом, наклонив голову, удалился. Атсуму оставалось смотреть только на его спину.

***

Но они так и не встретились. Ни в том году, ни в следующем. А Атсуму так хотел сыграть в настоящем матче против Сакусы, что он чуть ли не расплакался, когда, выпускаясь со школы, понял, что так и не исполнил свой план. Оставалось верить, что тот продолжит карьеру в волейболе, потому что как игрок он ну очень хорош, и было бы грустно, оставь он большой спорт.

И в таком случае шансы пересечься явно повышались.

Атсуму пришел к «Черным шакалам» относительно недавно, но стал чуть ли не самым обожаемым игроком у всей команды. Его веселье разделяли и поддерживали, чего стоил один Бокуто Котаро, точнее, Бок-кун. Он был ровно таким же шебутным, так сказать, за любой кипиш кроме голодовки. Но тот реально, может прожить буквально без всего кроме еды.

А потом пришел Хината, тот самый коротышка с яркими волосами, чью быструю они однажды повторили с Осаму. И они стали тем самым трио, без которого команда не делала ничего: если кто-то иногда пропускал тренировки — эти трое чуть ли не жили в зале и постоянно ошивались в небольшом кафе Осаму, который постоянно говорил о том, что лично для брата и только для него использует плохую рыбу (однажды он даже сказал о том, что лично для него заказал и собственноручно разделал рыбу-фугу). Атсуму тогда чуть не умер то ли от страха, то ли от реального яда.

Но все равно им не хватало хорошего доигровщика, потому что Хината и Бок-кун специализировались скорее на блоках (но били тоже очень хорошо). Ему нужен был тот, кто сможет ударить из любой позиции одинаково отлично — такой же человек, каким он помнил Киеми Сакусу, того самого.

Атсуму часто в записях видел его игры, видел его самоотдачу и рвение к победе, которые он пытался тщательно скрыть. Он хотел бы видеть рядом с собой такого же игрока. Но тот, как оказалось, пошел в колледж, что его опять же очень расстраивало. Он что, умрет, не исполнив свою мечту? Нет, на это он точно не согласен.

— Команда, к нам сегодня придет новый игрок, — по лицу капитана было видно, что он хочет сохранить интригу. Хорошо, пусть будет небольшая тайна — в любом случае, она вскроется буквально через пару минут. — Я читал, что его считали одним из лучших в старшей школе.

Кто это мог быть? Ушиджима? Нет, он играет за другую команду, за ту самую, куда ушел Кагеяма. Бокуто тут тусовался… Кто еще есть? Был еще он сам, Мия Атсуму, и Сакуса…. Нет, это не мог быть он.

Первым, что заметил Атсуму, была тень. На голове человека явно были непослушные кудри, точно такие же, какие носил Киеми в том лагере и, кажется, и вовсе всю свою жизнь. Шаги были легкими. По проекции видно, что фигура к шла идет высокая и крепко сложенная.

У Атсуму в мгновение загорелись глаза. Еще два шага, и он увидит, кто это.

Один.

И перед ними в проходе предстал тот, из-за кого Атсуму буквально не спал по ночам, придумывая грандиозные и коварные планы, чьи игры он часто пересматривал, чтобы понять технику и полный спектр умений.

— Оми-Оми! — Мия чуть ли не в один прыжок оказался рядом и набросился на парня, который, кажется, как и все остальные, впал в ступор. — Ты знаешь, как я скучал по тебе? Нет, не знаешь, — Атсуму потрепал темные кудри, которые на удивление оказались очень и очень мягкими, словно он касался самого настоящего барана (не Осаму, а именно животного, с рогами и копытами).

Впрочем, его также стремительно скинули на пол, а сам Киеми только недовольно поморщился. Атсуму нахмурился и сощурил глаза — так с ним поступал только брат. Но он не обиделся, потому что знал, что Сакуса рад его видеть. Вот он уверен на всю тысячу из ста, потому что с ним надо играть по одну сторону сетки.

— Э-хей, Тсуму-Тсуму, ты с ним знаком лично? — первым от шока отошел Бокуто, чтобы также подлететь к новенькому и прилипнуть уже с другой стороны.

— Конечно. Это мой очень и очень хороший друг, — Атсуму просто проигнорировал тот факт, что на это заявление Сакуса закатил глаза.

— Ну, раз вы знакомы, то это еще лучше. Тогда давайте приступим к тренировке, — Томас пару раз хлопнул в ладоши.

Тренер утвердительно кивнул и дал команду приступить к разминке.

Атсуму просто так оставить это не мог, потому что у него появилась та самая возможность, которую он ждал чуть ли не годами — отомстить Сакусе. И он ей с радостью воспользуется.

Он постарался сравняться с Киеми, пока они бежали по кругу и тихо шепнул ему:

— Сетка, аут, потолок, — после чего ускорился, чтобы догнать Бокуто, который по залу чуть ли не летал.

А вот тут он уже пропустил, как ему вслед отправилось чуть ли не матерное пожелание свалить в закат. Но так даже лучше.

Теперь они будут вместе, в одной команде. Атсуму обязательно победит в этой их небольшой игре, которую он сам же и придумал.