— Элти, ложись! — последнее, что успел крикнуть Джон, перед тем, как толкнул Гоуста подальше от летящей гранаты. Они с глухим звуком рухнули на землю с вытоптанной зелено-жёлтой травой. МакТавиш, да и Райли тоже, закрыл голову, ожидая взрыва или ещё чего-нибудь нехорошего. Они лежали на самом просматриваемом месте поля боя, нужно было думать быстро.

Раздался оглушающий хлопок, блеснула яркая вспышка света. Флешка, подумал про себя МакТавиш, сразу прикидывая дальнейшие действия.

Мгновенно заложило уши обоим, но не фатально. Граната дезориентировала их. От тяжёлого падения поднялась пыль, образуя собой небольшое полупрозрачное облако. Последствия взрыва флешки постепенно сходили на нет.

Сквозь всю эту неразбериху, рефлексы не оставляли лейтенанта. Он знал, что они на видном месте, где схлопотать пулю можно очень быстро. Поэтому, не до конца отойдя от взрыва, Гоуст схватил Соупа за шкирку и поволок их к ближайшей стене, за которой можно было бы спрятаться.

Укрытие не вызывало должного доверия. Стена выглядела максимально хлипкой, но выбирать не приходилось. Прислонив к ней приходящего в себя Соупа, лейтенант осмотрелся, кладя руку на приёмник.

— Прайс, это Гоуст. Я ранен, — прохрипел он в рацию, сжимая челюсти. Сейчас нет места боли. — Соуп ещё не до конца пришёл в себя. Сзади нас два бойца точно, если не больше. Можешь прикрыть?

— Да, Гоуст, я тебя понял. Время прибытия две минуты. Продержитесь до меня. Отбой.

Джон пришёл в себя и хотел было вскочить на ноги, но тяжёлая рука его лейтенанта остановила сержанта. МакТавиш повернул голову в сторону своего плеча, на котором чувствовалась чужая тяжесть. Первое, что он увидел, это тёмно-бордовое пятно на одежде лейтенанта. Судя по всему, осколок, бездумно валявшийся где-то на сухой земле, или пуля прилетели в чужое плечо. Сержант протяжно моргнул и сожалеюще глянул в холодно-карие глаза. Лейтенант пожал плечами и мотнул головой в сторону шумной очереди.

Джон ждал окончания выстрелов, ёрзая на месте и порываясь выглянуть из-за угла, чтобы разведать обстановку. Очередь закончилась, что дало МакТавишу возможность быстро, но аккуратно выглянуть из-за укрытия, оценив обстановку на поле боя. Слева от укрытия виднелось полуразрушенное здание, из одного окна робко выглядывало дуло винтовки. В стороне, где от стены остались только развалины, торчала макушка солдата. Минимум два в здании. МакТавиш перевёл голубой взгляд чуть вправо, обнаруживая бойца, стоящего с чем-то большим и продольным в руках. Ох, ну ёб твою мать, это же РПГ!

— Элти, там боец с РПГ. Что будем делать? — протараторил сержант, прячась за стеной.

— Пока ждём. Потом ты обязан пристрелить его, Джонни, — хриплым и несколько низким голосом пояснил Райли, опустив карий, слегка прищуренный взгляд на шотландца. Мурашки табуном пробежали по позвоночнику МакТавиша.

Соуп неуверенно кивнул и опустил взгляд на раненное плечо лейтенанта. Но Гоуст отрицательно мотнул головой. Сейчас точно не время для оказания первой помощи. Их укрытие прошибло нервной дрожью от удара, тут же передающейся на тело. С плачевно разрушенной стены упало ещё пару кирпичей.

— Гоуст, ты как? — обратился мягко, какого хуя, шотландец, откашливаясь от поднявшейся пыли.

Гоуст ничего не ответил, лишь сдержанно кивнул и хлопнул пару раз веками, тем самым показывая, что он в порядке.

МакТавиш пожал плечами и схватил свою винтовку. Ставя дуло в дыру между кирпичами, сержант встал в удобную для себя позу. Странное чувство тревоги ни на минуту не покидало шотландца.

Соуп упёр приклад в плечо, прицеливаясь в бойца, который сейчас перезаряжал свою убой-машину. Вражеский солдат выпрямился, и в этот момент в его лоб прилетела точная пуля. Голова откинулась по инерции, поваливая бойца замертво. Джон раскрыл глаза от удивления и посмотрел в сторону, откуда летела пуля.

Фигура в панаме незаметно двинулась. Джон увидел в этом приветственный жест, и тут же зашумела рация.

— Ребятки, дождались меня? — по его интонации было несложно понять, что Прайс улыбается. Затем в наушнике эхом отдалось клацанье затвора, а после ещё один точный выстрел.

— Кэп! Ты как раз вовремя! — несмотря на достаточно плохие для них обстоятельства, весело заголосил МакТавиш, широко улыбаясь. Как ему удаётся быть таким позитивным абсолютно всегда? Гоуст слегка прищурил глаза, смотря на своего сержанта. Саймон чувствовал, как кровь начала отходить от головы, а она сама кружиться. Как не вовремя… Сколько лейтенант потерял крови за это время? Знать точно не хотелось.

Два вражеских тела безжизненно упали, заливая землю рядом с собой небольшой лужой крови. Джон выпрямился в полный рост и немного расслабился, убирая свою винтовку. Теперь задание выполнено, несколько тонких бумажек с важными данными о текущем местонахождении наркобарона у них и ничто не мешало им спокойно смыться. Соуп вспомнил, что кроме завершённой миссии у него есть раненый товарищ и опустил взгляд на Гоуста, прижавшегося спиной к белой кирпичной стене. Саймон прикрывал свою рану рукой, немного подрагивая, брови были сведены к переносице, а его взгляд отдавал недовольством. Ему, наверное, очень больно. Иди ты в жопу, Элти, со своей гордостью…

***

— Знатно вас потрепало, — подметил Прайс, закуривая свою любимую марку сигар. — Давайте, залезайте, — капитан подозвал их жестом. Сам зашёл в вертолёт и уселся на лавку. Следом доковыляли Соуп и Гоуст.

— Документы у вас?

— Да, — МакТавиш протянул жёлтую папку. Прайс взял ее и начал листать. Его усы хитро поднялись, осознавая ценность листов, что были у него сейчас в руках — именно те данные, которых им так не хватало.

— Хорошая работа, парни, — мягко, благодарно улыбнулся и убрал документы — обязательно хорошенько отдохните.

МакТавиш снял с пояса аптечку и разложил ее на скамье. Гоуст не сопротивлялся, сил не было. Сержант достал порошок для обработки ран, показывая жестом оголить плечо. Лейтенант выдохнул и, откинув бронежилет, стянул с себя куртку. Прайс следил за ними краем глаза. Соуп засыпал порошок в рану и тут же замотал плечо чистым бинтом. Райли посмотрел уставшим взглядом, но не прокомментировал. Джон убрал аптечку обратно на пояс, садясь рядом с лейтенантом. Саймон вернул бронежилет и куртку на место, удобно устраиваясь.

Соуп растянулся на скамье, бронежилет неприятно мешал, но это лучшее, что можно было ожидать в этих условиях. Он расставил ноги покомфортнее, руки сложил на груди. Голова расположилась на том, что первое попалось под руку. Плечо Гоуста. Спасибо, что не раненое. На удивление, оно было теплым и мягким, даже не смотря на то, каким каменным оно выглядело. Саймон, кажется, не очень рад, но он уже смирился с наглым поведением Соупа, поэтому просто тихо пыхтел от боли и недовольства.

Сержант прикрыл глаза, вслушиваясь в шум двигателя и лопостей. Лишние звуки, в особенности после выматывающего задания, должны раздражать, но в этом было что-то отвлекающее, что позволяло не думать ни о чем другом и просто забыться. Разлепить веки становилось сложнее. Джон засыпал под спокойное биение сердца напарника, которое стучало прямо в ухо Соупу. Никогда бы не подумал, что усну вот так…

Райли повернул голову на Джона. Сержант слишком утомился, можно было позволить ему отдохнуть вот так — на своем плече. Он тяжело вздохнул и посмотрел на капитана: тот тоже задремал. Живот неприятно скрутило от нехватки пищи. Надо было заставить себя поесть хотя бы что-то. Он потянулся рукой к переносице, заметил, как МакТавиш дёрнулся и опустил руку на место. Карие глаза с интересом рассматривали уснувшего сержанта, что выглядел умиротворенно. Саймон устало склонился на сержанта. Лейтенант тоже закрыл глаза, постарался расслабиться, активно игнорируя посторонние факторы.

***

Вертолёт плавно сел. Саймон открыл глаза — уснуть так и не получилось. Лейтенант всё ещё чувствовал тяжесть на своем плече и попытался разбудить напарника. Слегка поведя рукой, Гоуст разминал затёкшую конечность, но это не сработало. Лейтенант вздохнул — какой раз он так делает? — и толкнул локтем МакТавиша. Сержант вяло поднялся, потирая глаза и зевая.

— Гоуст? Ой, прости… — он смущённо отвёл взгляд, чувствуя свою вину. Гоуст был неким неприкосновенным идеалом 141-й, и вот так нарушать его личное пространство было как минимум серьёзным преступлением и пожизненным заключением. Джон представил Саймона в виде сидящего Сократа. Ему бы подошло, учитывая то, что Райли всегда такой задумчивый и загадочный. Сержант усмехнулся своим мыслям, мотая головой на вопрос Гоуста все ли хорошо. Саймон лишь устало посмотрел и потер пальцами переносицу.

— Нам надо поторопиться, Гоуст. Как твое плечо?

— Сойдёт, — отмахнулся лейтенант. При упоминании ранения плечо неприятно заныло.

Они сошли с трапа вертолёта. Около него уже ждала команда медиков, готовая оказать помощь. Райли показал, что он ещё терпел и пошёл в сторону медицинского крыла.

Подойдя к кабинету, он почуял резкий запах спирта и ещё каких-то медикаментов. Саймон сел на кушетку, на которую ему показал медбрат, и стал ждать, пока придут остальные. Кабинет был небольшим, но достаточно просторным для двух-трёх человек. Стены отделаны молочной плиткой, что свойственно для большинства больниц. Часть приборов равномерно пищали, как тикающая стрелка часов в полной тишине.

Врачи подошли. Они выпрашивали Джона про ранение товарища: когда был наложен бинт, дезинфицировал ли он кожу вокруг, происходило ли что-то ещё с рукой, что могло ухудшить характер ранения.

— Да, да. Ничего необычного не было. Почему вы спросили об этом меня? Чем Гоуст вам не угодил?

— Понимаете, у него может быть болевой шок, он мог не запомнить детали, отключится и всё такое. Мы точно не знаем, но проверим этот факт.

— Ладно, не давите на него сильно и подлатайте как следует! — пригрозил МакТавиш — другого лейтенанта у него никогда не будет. Поэтому таких людей, надо беречь, а не обходиться с ними, как с расходным материалом. Умолчим про тяжёлое прошлое Райли, что осталось позади. Ему пришлось пройти через многое, и это «многое» явно не сделало погоды.

Гоуст сидел и слушал голоса в коридоре. Что? Джонни беспокоится о нем? Но мы просто товарищи по оружию, не более. Так почему он так переживает. Мысли погрузили Саймона в раздумья: осознание того, что о тебе кто-то волнуется могло кружить голову, заставляло чувствовать себя нужным, но это пока что не относилось к нему. Он же Саймон Райли — лейтенант с ледяным сердцем.

***

— Элти… Гоу-уст… — мутно слышалось где-то в подкорке сознания. Саймон разлепил веки и рефлекторно потянулся, чтобы потереть глаза, которые отреагировали на яркий свет. Желудок все так же сводило. Рука уже не болела, скорее всего ему вкололи дозу обезболивающего. Британец бросил взгляд на простреленную руку — белые бинты туго оплетали ее, словно змея, аккуратно покоясь на мышцах.

— Гоуст! Я уж думал, ты помер, — усмехнулся сержант, но это было совсем не смешно. Гоуст уже не казался огромной глыбой льда, лишь уставшим мужчиной, который нуждался в капле внимания и поддержки. Если бы у него были силы, британец бы строил из себя холодную глыбу. Но сейчас… Саймон был слишком измотан, да и не среди чужих людей. С Джоном они работали уже давно, ему можно было доверять, открыть ту часть себя, которую не видели другие. Лейтенант тихо вздохнул.

— Джонни… Ты как? — с нереальным трепетом и волнением спросил Райли. Они сейчас одни, никто им в ближайшее время не помешает, рискнуть можно. Соуп удивленно раскрыл глаза: неужели Саймон — да, тот самый — мог выражать какие-то эмоции? Нет, британец выражал эмоции, только в его повседневном использовании было всего две-три — безразличие, сосредоточенность и иногда агрессия.

— Элти?.. — недоверчиво почти прошептал Джон и изогнул одну бровь в вопросе. Шотландец, колеблясь некоторое время, приложил руку ко лбу, закутанному в чёрную ткань. От него не отдавало жаром, но чувствовалось тепло кожи. Не веря до конца в происходящее Соуп пошел на крайности: заглянул в карие глаза, в которых он тонул раз за разом, даже не осознавая этого. Саймон поднял на него взгляд и посмотрел в ответ, утопая в лазурном океане радужки сержанта.

Момент выдался интимным для двух солдат, один из которых был ранен и явно не в себе. Да и другой себя вел как-то странно.

Игра в гляделки продлилась недолго. Саймон первый отвёл взгляд. Слишком однозначно, слишком безэмоционально, слишком холодно, для такой-то обстановки. Может это так и не выглядело, но у Гоуста уже начинала кипеть кровь. Лейтенант не знал почему, возможно в этом виноваты эти, чёрт, глаза — голубые, мечтательные, вселяющие надежду и спокойствие. К ним хотелось непроизвольно потянуться за спасением. Уж лучше утонуть, чем увязнуть в собственной пустыне… Райли тихо вздохнул и отвернулся.

— Ой, я что, смутил самого Гоуста? — усмехнулся Джон, давя лыбу. Лейтенант оставался в полуобороте, чувствуя неловкость. Не раздражение! В данный момент все пошло по пизде. Блять. В животе громко заурчало.

— Ох, я…

— Ты не ел?

— Нет

Соуп замолк на несколько секунд. Потом сорвался и куда-то побежал. Что я сделал не так? Райли с легкой грустью вздохнул, опуская взгляд. Лейтенант правда старался стать лучшим — отбросил эмоции и чувства на задний план, сосредоточился на совершенствовании своих навыков — и у него уже получилось это. Только вот ему мало. Всегда так казалось, что британец в чем-то хуже других и всегда делал акцент именно на этом, мгновенно исправляя ошибки. В образ «идеала» входило всё: начиная от фигуры и внешнего вида, заканчивая личными качествами. Кстати о фигуре…

В горле застрял ком отвращения к себе. Если бы Саймон мог избавиться от него, то давно бы это уже сделал.

Взгляд начинает плыть. Держи себя в руках, слабак. Ты прирожденный мусор, с-сука. Сделав глубокий вдох-выдох, Саймон силой успокоил себя. Не здесь, не сейчас, нельзя. Руки подрагивали, а ресницы беспокойно трепетали. Это было похоже на паническую атаку… хм, чего-то не хватало. Полного погружения? Здравый рассудок ещё как-то вытягивал его из собственных песков, но его не хватит надолго. Ему срочно нужен был тот самый прохладный океан, который сможет отмыть его от назойливых песчинок сомнения.

К слову, вспомни лучик, вот и солнышко. Джона правда можно было сравнить с солнцем. Сержант дарил всем свою яркую улыбку, подбадривал тупыми шутками, хоть и не всегда смешными, поддерживал. Золото сто сорок первого.

Соуп вошёл в палату с белым контейнером в руках. Было несложно догадаться, что в нем скрывалась порция чего-то съестного. Шотландец присел рядом, улыбаясь своей чёрт-какой-же-классной улыбкой.

— Соскучился, Гоуст? — задорно произнес Соуп, подходя ближе к кушетке лейтенанта. — Это тебе!

— Зачем? — Гоуст хотел сказать еще много чего, например, спросить о том, зачем Джон это всё делает, но вовремя остановил себя, понимая в глубине своего сознания, что сделает только хуже.

— Ты же не ел, забыл?

— А…

— Давай-давай, Элти, тебе нужны силы для восстановления! — МакТавиш вручил коробку в руки лейтенанта. Кивнув в ответ, британец всё же принял коробку с едой. Она выглядела очень аппетитно и пахла вкусно, но он не мог есть ее. — Чего медлишь? А-а, маска, понимаю. Тогда не мешаю. Приятного аппетита!

Райли хотел окликнуть его, но сержант слишком быстро вышел, он не хотел ничего портить и показывать слабую сторону себя… Не сводя взгляда с двери около десяти минут, Гоуст отложил проклятый контейнер и лёг, тут же засыпая.