Быть навязчивой прилипалой не хотелось, поэтому я не стала пытаться узнать, почему Ваня так отреагировал. Хотя, безусловно, мне было интересно.
Но даже мысль о том, что что бы там ни произошло, было связано со мной, не позволяла мне начать расспрашивать Риту или Бориса.
Я решила оставить это и сосредоточиться на учёбе. И пусть сначала было нелегко контролировать свои взгляды на соседа по парте, потом я смогла обуздать себя и перестать гадать.
Чужая душа — потёмки, и не каждый готов пустить в неё постороннего с фонариком в руках.
Дни сменялись днями,любопытство на душе улеглось, внимание полностью сосредоточилось на уроках и подготовке к экзаменам, но произошедшая ситуация не забылась. Поэтому когда одна из моих одноклассниц подошла ко мне с неожиданным приглашением к себе на вечеринку в честь дня рождения, я сразу решила ответить категоричным отказом.
Но стоило только открыть рот и набрать в лёгкие побольше воздуха, как откуда ни возьмись рядом оказалась Рита.
— Она пойдёт, — ответила за меня она, забирая из рук Анжелы красиво оформленное приглашение.
Бабич лишь кивнула, будто бы неловко улыбнулась и ушла из класса. А я повернулась к блондинке, сложив руки на груди.
— И что это сейчас было?
— А что? — она невинно захлопала глазками, будто и в самом деле не сделала ничего, что могло бы вызвать моё недовольство.
— Рит, я не пойду ни на какую вечеринку, — одноклассница открыла рот, чтобы что-то сказать, но я её перебила: — Неужели ты забыла, чем в прошлый раз всё закончилось?
— Но в этот раз всё будет хорошо, — она сложила приглашение в несколько раз и положила его в передний карман моих джинс, а потом, встретившись с моим неуверенным взглядом, опустила обе ладошки на мои плечи и постаралась звучать убедительнее: — Я от тебя ни на шаг не отойду, — а потом добавила: — Как и мальчики.
Но это уточнение меня не особо успокоило. В конце концов, к «мальчикам» относился и Кислов, с которым мы и парой слов не перекинулись в последние недели. Как-то не хотелось, чтобы он стал одним из команды моих нянек на вечеринке.
Не соглашалась я до последнего. Иррациональный страх того, что прошлый случай повторится, и мне никто не поможет, прочно засел в душе. Плюсом к этому, папа внезапно стал чаще интересоваться моими делами в школе.
И я не обратила бы особого внимания на это, но если раньше родителей заботили оценки и моя подготовка к экзаменам, то сейчас папа спрашивал про одноклассников.
Это заставило меня насторожиться и начать задавать встречные вопросы, которые остались без ответов.
Мне показалось, (и мысль эта меня напугала), что дело, из-за которого он оказался в этом приморском городке, может быть связано с кем-то из моих новых знакомых.
Мысль появилась внезапно, но прочно засела в моей голове. Избавиться от неё получилось и к моменту, когда спустя несколько дней я стояла перед воротами к дому Анжелы в компании Риты. Которая, явно заметив мою нерешительность, схватила меня покрепче за руку и повела вперёд.
Людей было много. Даже слишком. Создавалось ощущение, что одноклассница решила созвать всех подростков города, при этом совершенно не беспокоясь за сохранность своего дома. Ненароком вспомнились все моменты из американских комедий, где после подобных тусовок виновник торжества оставался чуть ли не у развалин вместо некогда богато обустроенного дома.
Оснований на то, что нечто подобное может произойти и здесь, у меня не было, но я всё равно подумала. И желание плюнуть на всё и уйти обратно домой возросло. Но стоило мне только попытаться улизнуть от всевидящей Риты и направиться прямиком к воротам, как на моё плечо опустилась чья-то рука.
Вздрогнув от неожиданности, я повернула голову и встретилась с затуманенным взглядом Вани.
— Сбегать с чужого праздника невежливо.
— Я и не сбегаю, — пытаюсь скинуть руку одноклассника и улизнуть, но у меня не выходит. Ваня только крепче прижимает меня к себе.
— Именно поэтому ты решила подать подружке идею познакомиться с каким-то парнем?
— Он в её вкусе, — пожимаю плечами, — Я то тут при чём?
— Брось, Цветик, я же видел, как ты старалась отвязаться от Ритули.
— Цветик? — внимание цепляется именно за это, а не за то, что парень наблюдал за мной, — Ты серьёзно?
— Вполне, — он берёт со стола стаканчик с каким-то напитком, — А что, не нравится?
— Да нет, — провожаю взглядом, как двигается кадык при глотках, — Теперь я могу назвать тебя Кисулей.
После сказанного одноклассник поперхнулся, и в первое мгновение я не понимала, кашляет он или смеётся.
— Если так хочешь, — продолжал он, прочистив горло, — Но Киса мне нравится больше.
Ваня вёл меня куда-то вглубь толпы изрядно пьяных одноклассников и незнакомых мне ребят, почти навалившись на меня и спотыкаясь, из-за чего я сама чуть ли не падала через каждые пару метров.
Половину того, что бормотал Кислов, я не понимала. Может быть, дело было в том, что громкая музыка и шум не позволяли мне расслышать все его слова. А, может быть, причиной было то, что в данный момент Ваня будто был не в себе. Думать, это из-за алкоголя или ещё чего потяжелее, мне не хотелось.
Спустя некоторое время мы оказались на каком-то диванчике, с которого Ваня чуть не свалился, плюхнувшись на самый край. И когда я выпрямилась, чтобы удержать его, моё взгляд зацепился за нечто подозрительное.
Егор, озираясь по сторонам, подходил к дверям в дом Анжелы, куда за весь вечер никого из гостей не приглашали, напитки и закуски все брали со столиков, расставленных во дворе.
Что-то во мне посчитало, что одноклассник не просто так собирается пройти внутрь, и возникнувшее любопытство поддтолкнуло меня следовать за парнем, забыв про того, кто сейчас был на диванчике.
Пальто Егора оказывалось всё ближе, и когда одноклассник скрылся за прозрачной стеклянной дверью, я ускорилась. И не заметила, что за мной тоже следуют по пятам. Поэтому испугалась, когда кто-то грубо схватил меня за локоть, грубо потянув на себя.
Вскрикиваю от неожиданности, оборачиваюсь и вижу перед собой того, кого узнаю не сразу, но когда это происходит, по телу пробегает дрожь.
— Рауль?
— Молчи, — парень крепче схватил меня и прижал спиной к своей груди, — Сейчас пойдёшь со мной.
— Куда? — спрашиваю, не веря в происходящее.
— Я же сказал: молчи.
Когда я поняла, что Рауль ведёт меня на задний двор, где никого, кто помешал бы этому, нет, осознание, что ничего хорошего не будет, ударило меня по голове. Нужно было что срочно что-то делать.
Вывернуться из его хватки не получилось, я закричала во всё горло, чтобы нас кто-то заметил. Это сработало, на нас обратили внимание, вот только парень не отпустил меня, на что я надеялась. Вместо этого я почувствовала, как к моему горлу прислонилось что-то холодное. А следом услышала знакомый голос.
Сердце замерло.
— Это ещё кто? — низкий голос выражал раздражение.
— Мой папа.. — отвечаю тихо, чувствуя, как страх сковывает моё тело, пока к нам стекаются люди.
— Дура.
Понимаю, что из глаз начинают течь слёзы, когда знакомое лицо расплывается. Пульс грохочет в ушах, смысл того, о чём говорят люди вокруг, не доходит до меня.
А следом острая боль выбила из моих лёгких весь кислород.
Горло обожгло нестерпимым пламенем, горячая жидкость потекла вниз по одежде, а голову будто кто-то начал сдавливать, чтобы раздробить её.
Я упала на колени, хватая ртом воздух и слыша, как он со свистом выходит из наружу.
Пальцами попыталась зажать рану, но когда коснулась её зияющих краёв и почувствовала пульсирующую кровь, отдёрнула руку.
Кто-то подбежал ко мне, опустился рядом и обхватил руками моё лицо, но сознание покинуло меня до того, как я увидела, кто это.