На этих выходных у Димы был широкий спектр занятий. Сначала он лежал, потом валялся, затем батонился. А ещё вспоминал себя в детстве – маленький Дубин мог часами наблюдать за майским жуком, ползущим по склоняющейся под его весом травинке и барахтающимся в капле росы.
Прошло двадцать лет, а жуки остались - но стали теперь уже очеловеченными, в кепках и кожанках.
И почему бариста думает об этом посетителе во множественном числе?
Наверное, потому что Игоря и правда много, где бы Гром не оказывался. Он приковывал к себе внимание и захватывал пространство вокруг, ровным счётом ничего для этого не делая.
Тексты у загадочного усача выходили магнетические. И Диме мало уже их просто читать, хочется обнимать себя самого этими строками. Каждой буковкой.
У Дубина странные представления о selfcare – вот сейчас он лежит, закрыв лицо раскрытой, наполовину дочитанной книгой. Обложка гласит: «Игорь Майский – Русские плакали две недели».
— Всех голодных собак всё равно не накормишь.
— Раз всех не накормишь, значит — именно поэтому, — надо покормить ту, какую можешь, — вот эту.
Это как со счастьем. Раз всем быть счастливыми все равно невозможно — значит, счастлив должен быть тот, кто сейчас может. Надо быть счастливым сегодня, сейчас, несмотря ни на что. *
Работу Дима любит и с трудом сохраняет за собой право от неё отдыхать. Не то, чтобы он был махровым трудоголиком, просто с белобрысым впервые в жизни случилось вот это чувство, когда тебе выпадает редкий шанс проявить себя в полной мере. Как будто кто-то добрый просто взял и прислал тебе торт, восхитительный муссовый торт, огромный и оставляющий незабываемое послевкусие. А так, до маленькой карьеры маленького бариста больше всего в рабочих задачах Дубина не устраивало то, что их, собственно, нужно выполнять. Раньше «малой» познавал жизнь через боль, а теперь познаёт через торты. Учится не рассеивать энергию позитивных событий, не трепаться понапрасну. Потому что когда на тебя это тихое счастье сваливается, хочется вспискнуть: «ребята, да тут целый торт, понимаете, можете представить себе?»
А потом приходит осознание, что он – для тебя, и нужно помалкивать.
Дубину мало просиживать в любимой кофейне в свой выходной. Мало того, что Волков снисходительно улыбается, кусая губы, когда в очередной раз встречает его там. Что рыжая бестия-Разумовский, имеющий какой-то свой бизнес и работающий бариста для души, с него откровенно дуреет (если не сказать матом), видя, как он в свободное от работы время приходит в «Воздушный корабль» как к себе домой. Нет, «птенчик» ещё всё дотошно конспектирует и зарисовывает даже. Хорошо, что в подсобке редко тусуется, а то увидел бы там много идей переплетений человеческих тел. Хоть амфоры расписывай, ей-богу.
Дима убирает с лица книжку и протирает глаза, в которых искрится полуденный сон.