Дилюк вовсе не наивный. Он просто достаточно доверчивый, чтобы кое-кто хитрый мог этим воспользоваться. И Кэйа просто не может отказать себе в этом. Потому сейчас они с Дилюком в их излюбленном месте в саду. В этот раз не просто так — Дилюк пришел помочь. Только пока не знает чем конкретно. Он в плохом настроении — сидит под деревом в тени, склонив голову вниз, и молчит. Слушает монолог сводного брата.

— …но я раньше ни с кем не встречался, не говоря уже о свиданиях, — Кэйа лежит рядом в траве, глядит в небо и рассуждает вслух, не придавая значения настроению Дилюка.

— Ближе к делу, Кэйа.

— Ты когда-нибудь целовался? — внезапно спрашивает он.

Дилюк хмурится, но все же не может спрятать румянец на щеках.

— В каком смысле? — поднимает он голову.

— Ну… с девочками.

— Кэйа, если ты думаешь, что Джинн даст тебе поцеловать себя на первом же свидании, — он хмыкает, — то боюсь, как бы ты завтра не вернулся, в агонии держась за причинное место.

— Ну а вдруг, Люк?

Он совсем не хочет, чтобы Кэйа целовался с Джинн. Ему вообще не нравится факт того, что они пойдут на какое-то свидание. Сам не знает почему, но в груди все так неприятно сжимается от одних только мыслей об этом. Как они будут проводить время вместе. Гулять друг с другом. Держаться за руки. Они ведь будут? Кэйа же настойчивый. А еще он наверное сильно нравится Джинн. О, наверное потому и поцелую быть.

— …завис? — голос Кэйи выводит его из транса.

— Ничего.

Хрена с два он ему признается. Он рад. Рад, что у братишки наклевывается личная жизнь, и все на этом.

Только Кэйа выглядит странно. Он не светился от счастья, когда признавался Дилюку, что у него свидание — скорее выглядел так, будто его ожидал забег с препятствиями. Он что-то задумал. Вот только не для Дилюка — будь то обычная шутка, привычная для него шалость, или какое-то развлечение, в этот раз оно не для него.

У него потеют пальцы. Я что, ревную?

— Разве тебе никогда не нравилась Лиза? — Кэйа пододвигается ближе, с любопытством заглядывая ему в глаза.

— Чего?! — хмурится Дилюк. — Нет конечно!

— Хм, а я думал, что вы неспроста вместе в школе сидите.

— Как посадили, так и сидим. Если бы ты не вел себя как балбес, то сидел бы со мной.

Кэйа только отмахивается от упрека. Он привстает с травы, передвигается ближе к Дилюку, под тень дерева, и садится напротив.

— Может тогда… ты влюблен в Джинн? — его губы опять растягиваются в хитрой улыбке. — Ты потому такой бука сегодня?

— Что ты несешь? — Дилюк злится еще больше.

— Если хочешь, я не пойду.

— Не говори ерунды, — он толкает носком ботинка ногу Кэйи.

— А в кого ты влюблен? — лыбится Кэйа.

Он внимательно следит за его реакцией, изучая каждую эмоцию.

— Ни в кого, — отвечает Дилюк спустя несколько секунд тишины. — Чего ты с этим пристал? Боишься, что я круче тебя в любовных делах?

— Боюсь, отстанешь сильно, — смеется он, но прибодряется. — Ну ладно — тебе же лучше.

А потом пододвигается ближе, чтобы еще тише попросить:

— Можешь научить меня…

— Мальчики! — одновременно звучит издалека. — Обед!

— Чему научить? — переспрашивает последнее слово Дилюк.

Но Кэйа уже дергается с места.

— Позже, — говорит он, протягивая руку чтобы помочь Дилюку встать. — Пошли, Аделина зовет.

***

Вторая половина дня тянется невыносимо долго. То ли потому что сегодня суббота, то ли из-за самого Кэйи.

После обеда они проводят много времени в отцовской библиотеке, выполняя домашние задания с помощью Аделины, а после занимаются фехтованием под руководством Крепуса до самого ужина.

Кэйа интригует Дилюка до последнего, не говорит то, что не успел сказать в саду — только наклоняется к нему во время ужина и просит прийти в его комнату ночью.

Дилюк идет темным коридором, пытаясь не наступать на скрипящие паркетины. Атмосфера отдает детством, когда они бегали друг к другу по ночам. Повод всегда был — надо было только не попадаться горничной, которая уставала относить маленького Кэйю или Дилюка, которые засыпали друг с другом, обратно в его комнату.

Сейчас им по шестнадцать и они давно такого не делают. Теперь они вместе выбираются из дома. Благо, повод, как и в детстве, всегда есть. Дилюк откидывает воспоминания и стирает теплую улыбку с лица, прежде чем постучать в дверь. Нечего раскисать перед этим хитрецом.

— Тс-с-с, — Кэйа быстро затаскивает его за руку и закрывает дверь. — Я слышал там чьи-то шаги недавно.

— Это мои, — закатывает глаза Дилюк.

— Да ну? — недоверчиво смотрит Кэйа. — Буду знать, что ты ходишь как слон.

— В таком случае слон передавал, что идет спать.

Он наигранно разворачивается и кладет ладонь на ручку двери.

— Стой! — Кэйа прибивает дверь рукой.

— Что? — устало оборачивается Дилюк. Он смотрит на Кэйю почти в упор, замечая, что тот стал выше него на пару сантиметров. — Когда это ты успел так вымахать? — оценивающее оглядывает он парня.

Кэйа лишь пожимает плечами и отходит вглубь комнаты. Он устало валится в широкое кресло в углу и закидывает руки за голову.

— Так зачем ты меня звал? — Дилюк садится на кровать напротив.

— Потому что… — Кэйа запинается, как и тогда, когда их позвала Аделина, — мне нужна… тренировка.

— Тогда почему мы не на улице? — вскидывает бровь Дилюк.

Если он хотел подраться на мечах, то в комнате им точно не хватит места.

— Нет, ты не понял, — мотает головой смущенный Кэйа. — тренировка иного рода.

— Что-то ты меня напрягаешь. Договаривай до конца.

Кэйа смотрит так, будто не знает, как сказать то, что у него на уме.

— Такое на расстоянии не предлагают, — нервно улыбается он.

Дилюк тяжело выдыхает, поднимается со своего места, подходит к креслу Кэйи вплотную и приседает перед ним на корточки. Руки с двух сторон ложатся на подлокотники кресла.

— Говори, — он серьезно смотрит Кэйе в глаза, ожидая наконец услышать то, что держало его в интриге полдня.

Ему все еще неприятно, что Кэйа так… бросает его что ли. Наверное, это так называется. Они могли хорошо провести время вместе, а тут он со своей глупой свиданкой. Будет гулять с другим человеком. С девочкой. Не с ним.

— Кэй… — зовет он его.

Кэйа в прострации. Смотрит на руки Дилюка, обхватывающие кресло, и нервно сглатывает.

— Теперь мне страшно, что ты меня отсюда живым не выпустишь, если не так поймешь.

— Это же твоя комната — я сам уйду, если это конкретная дичь.

— О, еще хуже чем побить, — в его голосе звучит волнение.

— Не буду я тебя бить, — Дилюк неосознанно кладет руку ему на колено и неожиданно ловит флешбэк.

Пятилетний Кэйа сидит в этом же кресле, скрутившись калачиком. За окном во всю бушует буря, которая страшно его пугает. И Дилюк, такой же мальчишка, но собирает в себе все взрослое что в нем есть и сам заботится о Кэйе. Он тащит ему большое одеяло с постели, зажигает в комнате больше свечей, садится рядом в широченное для них кресло, укутывается вместе с ним и читает ему истории из большой старой книги. Кэйа еще не умеет так хорошо читать как Дилюк, и прижавшись к его плечу, рассматривает красочные картинки под убаюкивающий голос названного брата.

— Так что такого случилось, что ты впервые так боишься мне сказать? — заинтересованно склоняет голову Дилюк.

— Черт… — Кэйа нервно барабанит пальцами по другой руке. И выпаливает быстрее, чем успевает передумать: — Научи меня целоваться.

Замирает не только Дилюк — вся комната на паузе. Даже свечи — и те, кажется, не двигаются.

Будь у него очки — он бы их протер. Будь у него кашель — прокашлялся. Но сейчас у него, похоже, звуковые галлюцинации и он не знает, что в таком случае делать.

— Научить тебя… что? — моргает Дилюк.

— Люк, прошу — я не хочу завтра оплошать.

— Какой же ты предатель, Кэйа, — вырывается у него.

Кэйа молящими глазами смотрит на него, и Дилюк не представляет, как это возможно — выглядеть так расстроено, смотря на человека сверху вниз. И что с ним таким делать?

— В теории, — говорит Дилюк, — я могу описать тебе, что надо делать.

Его уши с опозданием краснеют, хоть при слабом освещении это должно быть незаметно.

— Что угодно, но спаси меня, — просит Кэйа.

— Ладно-ладно, — у него горят уже и щеки. — Смотри. То есть слушай.

Кэйа пододвигается, готовясь к лекции.

— Сам не верю, что говорю это, — качает головой Дилюк. — Ладно. Если Джинн тебя не отпинает… Вначале ты должен сократить расстояние между вами. Только не лезь с ней сразу с высунутым языком, будто какой-то дикарь, понял?

Кэйа кивает.

— Вы должны приблизиться друг к другу. Можешь обнять ее за талию, можешь притянуть за подбородок. Но шею тоже не сжимай — вы не этим заниматься собираетесь.

— Да-да, — он весь во внимании, глаза скользят по лицу Дилюка, и последний чувствует себя учителем.

— Когда будешь близко к ее лицу, закрывай глаза. Захвати ртом ее губу, потом другую. И чередуй. Если она начнет отвечать, получится довольно приятно. Можешь прикусить ее, но не переусердствуй — это должно быть в первую очередь нежно.

— И все? — непонимающее хмурится Кэйа.

— Нет конечно, балда. Если она позволит, можешь поцеловать ее с языком.

Самая трудная для объяснения часть. Дилюк чувствует, что его щеки все еще краснеют, но продолжает. У него самого стоит в голове образ Кэйи. И это как-то неправильно. Кэйа, целующий... чьи-то губы.

— Попробуй протолкнуть язык между ее губ. Это может сделать она, но чаще всего доминирует мужчина. И круговыми движениями води вокруг ее языка своим — это стандартная процедура.

Кэйа улыбается с его объяснения, но молчит.

— Когда войдешь во вкус, поцелуй получится… пружинящим. Как бы сказать… Ты сам поймешь — не буду портить твои первые впечатления. Ах да, и не забывай о руках. Опять таки, не лапай ее за зад в первую минуту, подобно пещерному человеку. Можешь зарыться рукой в волосы, водить по шее, линии челюсти — тебе самому захочется. Обнимай, но лучше не упирайся в нее, если возбудишься… это может ее спугнуть.

Дилюк внезапно замолкает. Он прислушивается к себе и понимает, что увлекся сам. Черт, кажется, это его завело. И он, пока кусающий губы Кэйа ничего не заподозрил, собирается уходить.

— Люк…

Дилюк не помнит, когда Кэйа успел так низко над ним склониться — вот-вот лбами стукнутся.

— Что? — шепчет он в ответ, понимая, что тоже не может ответить громче.

— Покажи как.

В больших синих глазах больше нет того страха, с которым он просил помощи вначале. Теперь они горят. В груди разливается тепло от одного только понимания, что Кэйа проникся его объяснением. Но ведь так нельзя.

Дилюк медленно мотает головой — нет. Кэйа берет его за руку, чтобы потянуть к себе. Дилюк не верит в происходящее. Он поднимается на ноги, нависая сверху.

— Люк, — повторяет Кэйа.

— Ты же не глупый, — его глаза опускаются на неожиданно красивые губы.

— Тогда и ты не тупи, — склоняет голову Кэйа. — Не будет у меня никакого свидания.

Дилюк, пораженный догадкой, упирается коленом в кресло рядом с его ногой.

— Ты меня обманул?

Они все ближе друг к другу. Кэйа тянется навстречу с такой привычной ему улыбкой.

— Паршивец.

И притягивает его к себе.