Пятифан смотрел на Антона с верху вниз, долгим внимательным взглядом. Он не оставлял выбора белобрысому пареньку, сейчас в лесу без очков он беспомощен. Но доверить Пятифану жизнь сестры? Бредовая идея.

— Никогда в жизни я не доверю тебе жизнь моей сестры. — Петров с тем же холодом смотрел на одноклассника. — она убежала по вашей вине, а теперь ты предлагаешь мне доверить тебе ее жизнь? Смешно.

Антон поднял свою тушу на ноги, чуть ухмыляясь. Даже сейчас он нашел время уцепиться за выражение лица Пятифана, тот стоял всего в шаге от Петрова. «Ну и где же твоя уверенность, Ромка?», хулиган смотрел чуть виновато, рассматривая изрядно потрепанное лицо одноклассника, которое украшал синяк, поставленный собственноручно Ромкой, его взгляд периодически метался от Петрова на лес и обратно, но уже спустя секунду, Пятифан стал прежним. Антона пробрало на истеричный смешок. А Рома стоял непоколебимо, вина сошла с его лица, чувствовал ли он вину перед Антоном или его задело, что по его вине пропала девчушка, не ясно.

— Слышь, Петров, я не собираюсь с тобой сейчас разбираться, каждая секунда на счету. Давай резче решай.

***

Сейчас двое парней шли по тропам тихой Тайги, обмениваясь ненавистными взглядами. Снег хрустел под ногами, а ветер чуть завывал свою песню. Лес с пришествием тьмы ожил, шепча и наблюдая за посетителями.

— Зачем вы вообще сюда приехали…- начал Пятифан, не смотря на белобрысого. — Пока вас не было, все же шло отлично, даже с Полинкой все складывалось…

— Это ты нас сейчас обвиняешь? — чуть усмехнувшись, Антон нагнал Пятифана, заглядывая тому в глаза. — Я уже не раз говорил, ты сам виноват, что молчишь о своих чувствах. Только из-за вашей выходки мы сейчас тут. Сами же напугали ее… — голос Петрова чуть надломился.

Далее дорога проходила в напряженном молчание. Этот короткий диалог закончился еще минут пятнадцать назад. А снег все шел, белыми хлопьями снежинки опускались на землю, в лесу воцарилась гробовая тишина, напрягая подростков.

Хруст снега сопровождал их, скрипя и чуть постанывая под подошвой ботинок.Время тянулось непростительно долго. Антон корил себя за то, что вообще пустил девчушку на улицу, хотелось дать волю эмоциям, но нельзя было сделать этого, не время. И как же он благодарил бога, что Пятифан не поворачивался, пересекаться с ним взглядами не хотелось вовсе.

Они с Ромой все шли дальше и дальше, бредя по неизвестным дорожкам. Холод кусал и обжигал руки и щеки. Вся одежда уже стало влажной, а они все шагали по тропам и искали малышку, дрожа от холода.

Уханье совы раздалось где-то совсем рядом, именно в этот момент то ли везение, то ли Пятифан действительно отменно ориентировался в лесу, но луч фонаря приземлился на очень уж знакомую яркую шапочку.

— Нашлась! — вскрикнул Рома, мчась к малышке, что дремала, облокотившись о старое поваленное дерево.

Антон прильнул к сестре, осматривая чуть поцарапанное ветками личико. По щеке скатилась слеза, обжигая замерзшие щеки. Руки тряслись, но вот его сестра, она найдена и она жива. Сняв с себя куртку, Антон с трепетом одел ее поверх Олиной одежки, оставаясь в одной школьной рубашечке. По щекам Антона скатились еще несколько слезинок, которые оставили мокрые следы. Обняв свою сестренку, Тоша поднял ее на руки, аккуратно поглаживаю по макушке. Шапка сестры оказалась в его руках, а свою он одолжил Оле, было холодно, очень, но его лучик нуждался в тепле куда больше, чем парень. Он уже взрослый, потерпит. Наверное, впервые он прижимал ее к себе настолько сильно, страх о ее потере все не отступал.

Рома смотрел на это с каким-то теплым трепетом. Сейчас в Антоне он не узнавал того извитого и нервирующего парня. С сестрой он был совсем другим, мягким, человечным. С Полиной он такой же? Этот вопрос стал интересовать Ромку куда больше, а с кем Петров ведет себя естественно? Где он играет роль, а где действительно открывается, как человек? Пятифан отдернул себя от этих мыслей, зачем ему вовсе знать что-то про этого педика.

Рома поднялся на ноги с фонарем и, чуть прочистив горло, подошел к Петровым.

— Как она? — Почему-то голос дрогнул, было от части неловко, но об этом Рома сейчас решил не беспокоиться.

— Вроде все хорошо, но…- голос Антона чуть дрожал то ли от выступивших слез, то ли от холода, — мне нужно будет отвести ее в поликлинику.

— Ага, дай ее понесу, ты все равно ниче не видишь, еще завалишься где-нибудь с ней же, хлюпик. — Рома вернулся к своему привычному стилю общения, говоря уверенно и нагло, может именно сейчас это и было нужно.

Антон с явной неохотой отдал сестру Роме в руки, забирая фонарь себе. В моменте Роме почудилось, что голубые глаза Петрова сверкнули опасными огонечками, словно предупреждая. Усмехнувшись подобному, Ромка начал путь в сторону выхода из леса. Все же он был очень рад тому, что девчушка нашлась, в детстве он мечтал о младшей сестренке, но с его родителями он лишь мог благодарить судьбу, что у него нет младших.

Шли они в тишине, лишь хруст снега и тихое сопение Оли сопровождало их. Ноги несли ребят все быстрее к выходу из леса, но Антон ориентировался лишь на силуэт Пятифана, пытаясь не отставать. Луч фонаря освещал дорогу хулигану. Только сейчас Антон заметил положение луны, судя по нему скоро ночь будет отступать, неужели они так долго искали Олю? А теть Нина и Бяша тоже ее сейчас ищут или они уже дома?

Лес стал редеть лишь спустя час, в небе всё ещё царила ночная мгла. Рома следил за тем, чтобы Петров поспевал за ним. Антон же, аккуратно шагая по тропе, все думал, что ему делать. Звонить родителям — самоубийство, а если обратиться в больницу, то номер родителей обязательно спросят и мало того им сообщат о состоянии дочери, так что этот вариант тоже отлетал, но страх за здоровье Оли сидел глубоко внутри, царапая стенки сердца.

В это время Теть Нина, не смотря на свой возраст петляла меж деревьев, надрывая голос, она вопила имя Оленька, девочки, что стала для неё второй дочерью. Ее фонарик метался в разные стороны, в надежде уцепиться за след, но все четно, даже её собственные следы начинали путать, это место будто нарочно сводило с ума. По щекам женщины катились слезы, которые не было сил вытереть, на счету была каждая минута, ещё и Антона не было. Паника нарастала все сильнее, пожирая изнутри, заставляя извиваться от переживаний, она истощала так, как никогда раньше. Губы дрожали то ли от холода, то ли от перенапряжения, зрачки бегали, осматривая ближайшую территорию. Эти дети стали для неё родными, ещё тогда, когда они приезжали сюда к бабушке, а теперь, как же она может их потерять.

Антон прекрасно услышал зов Нины. Сердце сжалось от ее голоса, хотелось поскорее встретить измученную даму, чей голос надрывался с каждым новым криком. Сровнявшись с Пятифаном, Антон ухватился за его кожанку, останавливая. Антоша тяжело дышал и уже шепотом произнес:

— Быстрее, пожалуйста. — Антон смотрел со всей серьёзности, начиная тянуть Рому за собой.

Несмотря на то, что он почти не видел, Тоша шёл на слух, каждый раз морщась от болезненного голоса Нины. Рома дёрнул руку, встречаясь с взглядом Антона. Только сейчас Петров заметил, что все это время держался за рукав старой кожанки. Белобрысый парень резко отдернул руку, словно ошпарился кипятком, смотря на Рому с опаской. Но Пятифан лишь недовольно хмыкнул, отряхивая рукав словно он замарал его.

— Антон! — Нина подлетела к ним, заключая Антона в свои объятия, такие родные и тёплые. Женщина чуть тряслась, прижимая юношу к себе. — Совсем сдурел?! Где куртка и шапка? Простудишься ведь.

— Тише, пожалуйста, — Антон отстранился от женщины, смотря на мирно спящую Олю. — спасибо, что беспокоитесь обо мне, но мне простыть не страшно, главное, чтоб Оля цела была…

Только сейчас Нина перевела взгляд на Романа, который держал девчушку на руках. С счастьем смотря на хрупкую Олю, полноватая дама подошла к Роме, дарую свои объятия теперь ему и малышке, чуть всхлипывая. Она, как и все здесь была вымотана до предела. Как можно аккуратней Бяша положил свою руку на плечо Нины.

Антонина отстранилась от Ромы, поглаживая маленькую девочку по голове. На лице расцвела уставшая улыбка, почти такая же, что сейчас царила на лице Петрова старшего.

— Антош, сегодня все переночуют у тебя…- голос Нины был чуть надломленным и хриплым

— Это в смысле, на?!

Нина тут же стала серьезной, смотря на парней. Она чуть помолчала, убирая темную прядь взмокшей челки за ухо и только сейчас начала говорить шепотом:

— В поселке дети пропадаю в независимости от возрастов. Я не могу вас одних пустить. — Рома с Бяшей уже собирались начать отпираться, но Нина обрубила их резко. Спорить сейчас с ней не стоит, но видимо два хулигана так и не поняли этого, все еще стараясь отговориться от подобного. Петров все это время молчал, сил на перепалки и разговоры не было. Хотелось домой, и ночевка этих двоих у него уже не казалась чем-то из ряда вон выходящим.

— Я все сказала, вы двое, сейчас же идете. И меня не волнует, что между вами тремя, от одной ночи не умрете.

Темноволосая женщина продефилировала между парнями, хватая Бяшу и Рому за рукава курток. Она шла по тропе к дому Антона и Оли уверенно и твердо, таща за собой двух оболтусов. Антон же плелся в конце, ели перебирая ногами. Снег жалобно скрипел под ногами, а в мыслях парня одно, почему же все идет так неправильно.