Привычно набивая себя до отказа тортом перед течкой, Фредди задумался. Последнее время его часто посещали мысли о потомстве, и сейчас, глядя на свой округлившийся живот, он представил, что не копит там еду, а вынашивает ребёнка. Скорее, даже нескольких. И все они такие же красивые как их отец.

Со временем самостоятельно приходя к желанию завести детей, Фредди в который раз осознавал, насколько ему повезло с мужем. Бонни, конечно, не скрывал желания размножаться, но никогда не настаивал. Кролики славились своей плодовитостью. Чего только стоили целые города, население которых состояло из одних только кроликов. Сближаясь с единственным таковым в своей школе, Фредди с ужасом представлял, как Бонни будет часто его повязывать, как их семья будет множиться после каждой течки, как его любимый тихий городок в скором времени вытеснит все прочие виды, став одним из тех самых. Но реальность оказалась не только не такой страшной, но и, на самом-то деле, лучшей, что Фредди мог себе представить. Бонни был его идеалом.

Отставив дочиста вылизанную ложку, Фредди вместо любимого довольного похлопывания по пузу сверху, осторожно положил ладонь под него, словно придерживая драгоценность. Эта мысль вызвала нежную улыбку на его лице и намёк на готовность от тела. Поёрзав увлажнившейся в штанах задницей по стулу, Фредди то ли вздохнул, то ли простонал. До возвращения мужа с работы ещё два часа одиноких мучений. Со скрипом ножек о пол, Фредди отодвинулся от стола и засеменил к спальне, на ходу снимая с себя одежду. Но ни в коем случае не бросая её на пол, а неся в руках до кресла для барахла, потому что беспорядок придётся убирать, а этого никто не любит.

Бонни, как всегда пунктуальный, пришёл ровно в срок. Обнаружив обувь Фредди в коридоре, он удивлённо прокричал в дом:

— Милый, ты уже дома?

Он не знал, что тот сегодня проснулся со знакомым тянущим чувством внизу и отпросился с работы. Фредди уходил и возвращался на час позже Бонни, так что с утра они не пересекались. Бонни только тихо собирался, целовал спящего мужа в лоб и убегал, а вечером встречал его с тёплой едой.

Не получив ответа, Бонни нахмурился. Он быстро забросил верхнюю одежду на крючки и полки и направился в любимую комнату Фредди — спальню. Увиденная картина заставила его со сжатой челюстью убежать для самого скоростного в его жизни раздевания на ходу и принятия душа. В отличие от Фредди, он одежду побросал, потому что не хотел заставлять свою омегу страдать ещё хоть на секунду дольше, а убраться можно будет в любой момент позже.

Фредди лежал на их широкой кровати, уткнувшись лицом в подушки и стоя на коленях. Выгнутая спина и откляченный зад давали Бонни шикарный обзор. Фредди с заведённой за спину рукой насаживался на два крупных пальца. Сжимающееся в просьбе о большем анальное кольцо покраснело едва ли не гуще члена, которого Фредди не касался, послушно помня о просьбе-рекомендации Бонни. «Чем дольше терпишь, тем оглушительнее будет оргазм», — сказал он ещё в их первую ночь. А может, здесь ещё играло роль желание Фредди кончать только от члена Бонни.

Задержавшись у входа в комнату всего на секунду, Бонни успел завестись, как от десяти минут сексуальных ласк. Этот медведь всегда так на него действовал, даже не осознавая своего превосходства.

— Тшш, — начал он успокаивать Фредди своим присутствием, когда тот жалобно заскулил от острой нехватки альфы внутри. — Позволь мне, я сделаю всё правильно.

Бонни встал на кровать коленями позади Фредди и осторожно отодвинул его пальцы, зализывая натёртые грубой кожей стенки. Хоть смазки и было достаточно, при римминге Бонни никогда не сглатывал, дополнительно смачивая Фредди. Иначе он не понимал, зачем бы слюне альф такие хорошие ранозаживляющие и антисептические свойства.

Когда Фредди заскулил громче и начал сильно извиваться в его руках, Бонни понял, что он готов, и потянулся к дальней тумбочке, где хранились презервативы. Достав один квадратик, он собрался его вскрыть, когда Фредди перевернулся на спину и ударил его по руке.

— Не хочу, — выдохнул он горячечно.

— Чего? Секса? — недоумевал Бонни, на что Фредди активно замотал головой.

— Нет. Повяжи меня, — он толкнулся пахом в воздух, расставляя ноги шире и предоставляя удивлённому Бонни всего себя.

— Ты уверен? — Бонни знал, что омеги в течке могли просить то, о чём жалели после, поэтому не торопился с исполнением, хоть это и было его мечтой. Он никогда не шёл против воли мужа и начинать не собирался.

— Да, я… записывал, — прерываясь на тяжёлое дыхание, сообщил Фредди, поднимая слабую руку и указывая на туалетный столик. Отвлёкшийся Бонни ощутил влажную руку на своём члене.

— Подожди ещё чуть-чуть, милый, я должен удостовериться, — Бонни поцеловал его в отнятую от члена ладонь и в уголок губ. В один прыжок он поднялся с постели, обошёл её и приблизился к столику. На нём лежал дневник Фредди, заполнявшийся каждый день, даже если писать было не о чем. Бонни никогда не читал его, не смея лезть в личную жизнь, но сейчас был экстренный случай, да и он, вроде как, получил разрешение. Долго копаться не пришлось, ведь Бонни знал, что искать. На последних страницах действительно часто мелькали слова «дети», «ребёнок», «потомство», «беременность». Пролистав несколько дней, Бонни удостоверился, что эта идея пришла Фредди не в горячечном бреду, а в здравом рассудке.

Не сдержав радостного стона, Бонни бросил тетрадь и вернулся к изнывающему по ласкам Фредди, который уже перекатился на вторую сторону кровати.

— Как ты хочешь, дорогой? — Бонни страстно поцеловал Фредди в губы, прижавшись пахом к паху и жадно исследую его крупное тело ладонями. — Я всё для тебя сделаю, только скажи.

— Так, — жалобно сказал Фредди, обхватив торс Бонни ногами и рефлекторно потёршись о него.

— Будет исполнено, любовь моя, — первым делом Бонни коснулся горячего сфинктера Фредди, словно за одну минуту он мог бы сжаться и осушиться. Но он был открыт, и влаги было более чем достаточно, настолько, что, поскользнувшись, один палец Бонни оказался внутри по фалангу.

— Не дразнись, — всхлипнул Фредди, задвигав бёдрами сильнее. Бонни чуть отстранился, чем вызвал недовольство Фредди, чтобы приставить головку своего уже не менее жаждущего члена к отверстию, тут же её втянувшему. Чувствительный Фредди рвано выдохнул и мгновенно расслабился, отдаваясь чувствам правильного заполнения. Бонни, подмечая его реакцию, не стал ждать и проник одним слитным движением, влажно шлёпнувшись пахом о ягодицы.

— Я люблю тебя, — не сдержал Бонни всепоглощающих эмоций единения с парой.

— Я тебя тоже, — ответил Фредди и потянулся за поцелуем. Бонни поставил колени удобнее, ухватил Фредди за таз покрепче и опустился к его губам. Мягко лизнув нижнюю, он плавно двинул бёдрами назад. Проникнув языком в приоткрывшийся рот, он резко вернулся членом в жаркое нутро. На самом деле, Бонни так любил находиться во Фредди, в этих идеально обволакивающих его мышцах, что будь у него выбор, он бы оставался в этом положении столько часов, сколько бы ему позволил мир. Но Фредди нуждался в другом, и Бонни не мог отказать ему в агрессивном трении, в сильных толчках, в грубом проникновении. Имея его рот едва ли меньше, Бонни терпеливо сносил укусы возбуждённого Фредди.

— Повяжи меня. Повяжи, повяжи — затараторил Фредди не прекращая.

Точно. Этот раз отличался от всех прочих. Привыкший сдерживаться Бонни уже почти забыл, какова была его миссия на сегодня.

— Как пожелаешь, любовь всей моей жизни, — простонал Бонни в стонущий рот Фредди, ускоряя темп, чтобы насладиться последними фрикциями перед неумолимо приближающейся сцепкой. Шепчущие просьбы Фредди приводили член Бонни в действие как по команде. Узел расширялся, делая проникновение всё сложнее, и Бонни стал замедляться, под конец прижавшись к ягодицам Фредди как можно теснее и запирая себя внутри. Набухший член Бонни вжался в простату Фредди с идеальной силой, даря ему долгожданный громкий продолжительный оргазм, скрепляющий пару и снаружи клейкой вязкой жидкостью.

— Всё хорошо? Ты в порядке? — Бонни почесал Фредди за округлым ухом и поцеловал в нос.

— Да, — немедленно ответил тот. — Мне хорошо. Заполни меня, пожалуйста.

Бонни всхлипнул от этих невинно произнесённых слов, что зарядами тока отдавались в его яйца, беспрекословно исполняя требуемое выплесками густой спермы. Чувствуя дрожь в держащих его навесу локтях, Бонни обнял Фредди и перевернулся, укладывая его на себя. И хоть тушка его медведя была далеко не лёгкой, Бонни наслаждался этим весом, зная, что каждый его килограмм принадлежит ему и только ему.

— Тебе удобно? — уточнил он у Фредди.

— Да, хорошо.

А это для Бонни было главным. Он осторожно, не тревожа задремавшего Фредди, вытянул из-под себя одеяло и накрыл их двоих, позволяя и себе ненадолго заснуть. До следующего приступа любвеобильности течной омеги.

Через неделю, когда уже можно было получить точный положительный или отрицательный ответ, нервничающий Фредди зашёл в больницу. На ресепшене его встречал, будто никогда оттуда не выходящий, хороший приятель — паук ДиДжей. Все звали его так по первым буквам двойного имени, которое целиком, казалось, никому не было известно.

— Хэй, Тэдди-Фредди! — а вот он знал имена едва ли не всех в городе и все их коверкал по собственному усмотрению. — Сколько лет, сколько зим!

— Я был тут месяц назад, — улыбнулся Фредди, расслабляясь от дружеского тепла, искренне распространяемого ДиДжеем во все стороны.

— Без тебя дни темнее, а ночи холоднее! Ты же знаешь, я считаю дни, прожитые зря, вдали от тебя!

— Не говори это моему мужу, — доверительно шепнул Фредди, прикрывая рот ладонью.

— Да у нас же с ним на тебя общий календарик! — отмахнулся он одной из шести своих лап. — Только отчего-то с моей стороны почти одни красные крестики, а со стороны этого счастливчика зелёные кружочки! И где же в нашем мире справедливость?!

Фредди покачал головой, уже не заливаясь краской от постоянных комплиментов этого пикапера, как в подростковые годы.

— Ты к куда? — он часто сочетал несочетаемые слова, то ли говоря быстрее мысли, то ли просто дурачась. — К терапевту? Заболел? — перешёл он к делу, перебирая всеми лапами множество бумаг и быстро находя нужные. Не зря он уже много лет сидел за этим столом.

— Я к… Дропам, — Фредди ещё не мог говорить об этом ровно, одновременно боясь нежеланного заключения и возможного начала совершенно новой жизни.

ДиДжей медленно поднял на него взгляд, задержавшись на животе.

— Неужели вы, наконец, решились! — его глаза загорелись истинным счастьем. — Я смогу потискать маленьких Теддят-Фреддят! — он прижал пару лап к груди.

— Скорее Боннят, но не исключён и твой вариант, — покивал Фредди.

— Бонни-Блю хоть и не так мил моему сердцу, но я клятвенно обещаю любить каждого твоего ребёнка, как самоего тебя!

— Это хорошо. Наверное, — неловко улыбнулся Фредди.

— Ох, прости, если смущаю, но ты же знаешь, как я обожаю малышей! У моих-то настал тот самый подростковый период — адское время. Я иной раз домой возвращаться боюсь.

— Угу, — согласился Фредди, вдруг напрягшись.

О его любви к детям знает каждый, кто хоть раз встречался с его отпрысками — мини-копиями ДиДжея, насчитывающими более дюжины голов. А уж сколько шума от их неисчислимых лап! ДиДжей сразу после школы, даже не глядя в сторону высшего образования, воспользовался способностями своего организма, чтобы познать счастье отцовства. Способами размножения насекомые разительно отличались от зверей и таких же светил. Все они являлись гермафродитами и были способны дать потомство без вмешательства вторых лиц. Это казалось Фредди чем-то невероятным, как и то, что каждый ребёнок ДиДжея действительно имел внешность, идентичную его. Хоть среди зверей и светил, в случае смешения разных видов, потомство всегда брало внешнее строение одного родителя, оно всё же приобретало и какие-то черты второго.

ДиДжей заметил смену настроения Фредди и поспешил исправиться:

— Да не бойся ты! Это в моём случае ад, а тебя ждёт помёт как минимум в пять раз меньше. Такое даже можно будет постараться назвать раем.

Фредди оставалось только надеяться, что так и будет. Хотя отчего-то первые слова прочнее врезались в его расслабившийся от возросшей до небес заботы Бонни мозг.

— Тебе на второй этаж и направо, — поспешил направить Фредди ДиДжей, слыша крутящиеся в его голове шестерёнки и боясь, как бы они не перетёрлись и не заставили Фредди убежать из здания больницы, если вообще не за черту города.

— Угу, — вновь выдал задумавшийся Фредди и не глядя пошёл по указанному направлению.

Близнецы Солнце и Луна Дропы за последние два года зарекомендовали себя в их штате как лучшие акушеры. Подумать только, а ведь ещё пару десятилетий назад в профессиональной сфере классу светил были закрыты все двери, кроме творческих. Из-за яркой мимики и активной жестикуляции их было принято считать персонами недалёкого ума и смотреть на них свысока. Но вот в одном штате правительство додумалось провести референдум, после результатов которого светила получали право устроиться на любую работу. Но только с высокими баллами в вузах. А светила всем носы и утёрли, когда стали выпускаться едва ли не с максимальным баллом у каждого. Когда же они стали показывать лучшие результаты и на должностях, другие штаты, наконец, тоже задумались об изменениях в своих законодательствах.

К тому же это увеличило и рост населения, о чём правительства всех стран всегда так пекутся. Звери стали чаще присматриваться к светилам, когда увидели в них что-то большее, чем глупых шутов. И, на самом деле, Фредди считал, что эти два класса уже давно должны были начать сходиться, учитывая, что среди зверей большинство альф, а у светил — омег. Это же так логично. Но природа подаёт слишком простые знаки, чтобы их замечали существа «разумные», считающие сложение трёхзначных чисел игрой для детсадовцев.

Постучав в дверь кабинета и получив разрешение войти, Фредди от волнения справился с ручкой только на третьем нажатии. Присутствие на месте врача Солнца чуть расслабило Фредди. Сам не зная отчего, он несколько побаивался Луну.

А нервы у Фредди за эту неделю стали ни к чёрту, раз, выйдя в коридор, из всего приёма он смог вспомнить только заветное «Беременны». Счастливо улыбнувшись, он поднял задумчивый взгляд и сфокусировал его на неожиданно оказавшемся перед ним родном силуэте.

— Бонни? Ты почему не на работе?

— Я не мог ждать и отпросился, — проговорил он сквозь сжатые в широчайшей улыбке зубы.

— У нас…

— Я слышал, — прервал новость Бонни. — Спасибо, — он сжал Фредди в объятиях крепко-крепко и не отпускал, забывая про мир вокруг, пока следующий посетитель не растолкал их, чтобы пройти в кабинет.