Мир бледнел и таял, но это не ощущалось чем-то неправильным или пугающим. Портал толкнул их в спину, напоследок оставив ворчливое ощущение: «Ну ладно, было не так уж плохо». Они очутились в квартире ведьм, в гостиной. Меч-самосек испарился, а паучок растворился в ближайшей тени. Василиса с усилием оторвалась от Галины и принялась энергично тереть глаза. Летающий череп все еще парил возле нее. Неестественная белизна пластика стекла с него, как краска, обнажив едва заметную костяную желтоватость. Череп скользнул к голове Василисы… и слился с ней. Мгновение его очертания можно было заметить внутри. В глазах Василисы вспыхнули и погасли желтые огни.

— Ай. — Василиса поморщилась. — Что это было?

— Мир теперь твой и живет внутри тебя, — ответила Галина. — Буквально в твоей голове.

— И в твоей голове он так же жил?

— Нет, он был снаружи… как карманное измерение.

— И ты никогда про это не рассказывала. И про космический корабль. И про клонов. Это все правда?

— Да, — помедлив, со вздохом ответила Галина. — Это долгая история.

— И про сущность, которая могла из меня вылезти, тоже правда? И что ты как бы моя старшая сестра, а не мама?

— Да. Я очень виновата перед тобой и остальными.

— Ага. Все расскажешь. Прям все-все. Ты ведь правда жива? — с тревогой спросила Василиса. — Это не сон? Не обман? Скажи, что ты правда жива!

Галина обняла ее крепче:

— Конечно, я жива. Вот, у меня сердце бьется. Ну не плачь.

Часто последняя фраза срабатывала наоборот, и этот раз не стал исключением. Василиса всхлипнула и прижалась к матери.

— Буду плакать! На мне чуть не женился дракон, у меня, оказывается, куча сестер, и я теперь богиня! А ты молчала!!! Я имею полное право! Сейчас еще и истерику закачу!

— Мятные пряники?

— И кириешки!!!

— Они вредные.

— Меня чуть не разорвала какая-то неведомая хрень изнутри, это точно вреднее!

— Понимаю, ты очень многое пережила, просто хочу напомнить, что я умирала. Помоешь вечером посуду?

— Да я могу хоть всю квартиру драить без помощи магии!!!

Галина усмехнулась с характерным выражением лица «я люблю своего ребенка настолько же, насколько не верю его обещаниям убираться, хорошо учиться и гулять с собакой».

Джереми смахнул дрожащую пленку у глаз. Часть живой воды плескалась в его душе весенним теплом. Доктор улыбалась без малейшей грусти. Как та, которая уже давно смирилась со своими потерями.

— Ты говорила, что путешествуешь ради таких моментов, — сказал Джереми.

— Немного не такими словами, но суть ты уловил.

— Тогда я хочу путешествовать с тобой вечно.

Доктор моргнула.

— О. В таком случае тебе понадобится вот это.

Она похлопала себя по карманам и протянула Джереми раскрытую ладонь. На ней тускло серебрился маленький ключ. Джереми уже видел его. Когда Доктор…

— Это?.. — потрясенно выдохнул Джереми.

— Ключ от ТАРДИС, — подтвердила Доктор, улыбаясь. — Только верни его пока, я запасной не захватила.

По мнению Джереми, она только что испортила красивый трогательный момент, где он бы аккуратно прицепил ключ к своей связке на поясе, поблагодарил бы Доктора и пообещал бы беречь этот ключ. Доктор выслушала его короткую тираду с очень серьезным и понимающим лицом.

— Хотя бы самому открыть ТАРДИС ты мне дашь? — с надеждой спросил Джереми.

Дразня, Доктор подкинула ключ на ладони.

— Поздно, ты упустил свой шанс, надо было быстрее хватать, — довольно спрятала она его обратно в карман.

— Ах ты…

Джереми не успел придумать, кто именно Доктор. Она вдруг покачнулась, и он поспешно придержал ее за плечи.

— Что с тобой?

— Ничего страшного. — Опираясь на него, Доктор осторожно выпрямилась. — Легкое недомогание после того, как я отдала часть регенерационной энергии. Мне нужно будет немного поспать, и все придет в норму. Мне кажется, или мы что-то забыли?

Джереми не забыл. Радость от счастливого конца и восторг от ключа потускнели. Видение возможного будущего окрасило их в алый.

— Гира.

— Вы так и не нашли своего друга?

Галина поднялась с пола, и Василиса потянулась вслед за ней. Доктор включила голографический экран кольца. Василиса пискнула от удивления, Галина лишь настороженно всмотрелась в него. Доктор пробежала взглядом по данным. Напряженно прищелкнула языком:

— Время примерно то же. Координаты те же. Гира или отголосок его следа должны быть рядом.

— Вы говорили, что он мог попасть в волшебный мир, — напомнил Галине Джереми.

— Я могу посмотреть, — вызвалась Василиса. Она закрыла глаза, и они задвигались под веками. Галина настороженно следила за ней.

— Рановато ты начала, у тебя голова потом заболит, — предупредила она.

— Да нормально. Я хорошо себя чувствую.

— Не ищи сама, у тебя для этого есть солнце и месяц.

— Точно… Эм, здравствуйте. Я… что мне им сказать? — быстро спросила Василиса, приоткрыв один глаз.

— Что нужно найти человека. Можно не уточнять, больше людей там не осталось.

— Так и сказать?

— Можешь топнуть на них ногой, — буднично посоветовала Галина. — Ты хозяйка, и они должны тебе подчиняться.

Ногой Василиса не топнула, но стала выглядеть увереннее. Какое-то время она стояла с опущенными веками. Наконец открыла глаза.

Ее лицо сказало все быстрее слов.

— Они никого не нашли. Там… нет людей.

Напряжение внутри Джереми разбилось режущими осколками.

— Нет, что-то должно быть, — с нажимом возразила Доктор. — Какой-то след. Какой-то способ найти его. В вашем волшебном мире есть место с островами и кристаллами? Или, может, вы знаете еще места, где они могут быть?

— Или алое пространство, — добавил Джереми. — Я видел похожее в вашем мире. В комнате за дверью из Синей Бороды.

Галина покачала головой.

— В нашем мире нет такого места. А чулан Синей Бороды проецирует ваши страхи. Плохие воспоминания, кошмарные сны.

Но это не может быть тупик. Иначе ТАРДИС не привела бы их сюда. Верно? Джереми взглянул на Доктора и прочел ответ в ее решительном и упрямом виде.

— Вот что, — с усталым вздохом сказала Галина. — Вы как хотите, а я иду на кухню гнать домовых готовить что-нибудь. Мое физическое тело после стольких лет в капсуле хочет чего-то посущественнее, чем питательный раствор. А еще, на минуточку, я умирала и хотела бы взять передышку после этого замечательного события. И вам всем советую. Я обязательно постараюсь помочь вам в поисках вашего друга, потому что вы заслуживаете гораздо большего после всего, что сделали, но после еды. До нее я хочу вас проклясть.

— А на инопланетян работают проклятья для людей? — шепотом спросила у нее Василиса.

— Я пока не проверяла, — едва заметно выделила «пока» Галина.

— Я отстану только с одним условием, — сказала Доктор. На лице Галины ярко отразилось желание отойти обратно в мир иной. Вспомнив свое состояние после просьб подданных, Джереми ей посочувствовал.

— С каким? — смиренным тоном «я принимаю свою судьбу и оставлю идею проклятия в области фантазий» поинтересовалась Галина.

— Вы покажете мне домовых. Гоблинов видела, Бугимена, драконов, а домовых нет.

Джереми поддержал желание смотреть на домовых и только двинулся вместе с Доктором и Галиной на кухню, как Доктор придержала его за руку.

— Пригляди за Васей, пожалуйста. Ей сейчас нужен отдых. Я поймаю одного домового для тебя.

Не успел Джереми ничего сказать, как Доктор с Галиной скрылись. Он и Василиса остались посреди знакомой комнаты с книжными шкафами и компьютером с квадратным монитором.

— Я вам что, маленькая, чтобы за мной присматривать? — пробурчала Василиса. — И не Вася, а Лиса!

Она поморщилась и потерла лоб.

— Голова все-таки заболела. Хорошо, что уже не живот, — хмыкнула она.

Под предлогом того, что он тоже устал, Джереми усадил ее на диван. Василиса с усталым вздохом откинулась на спину. Приподняла футболку — на месте шрама была лишь гладкая кожа. Джереми облегченно улыбнулся одновременно с ее таким же облегченным вздохом.

— Забавно, что мы даже сейчас следуем канону ваших сказок, — сказал Джереми. — Ведь они кончаются пиром.

Василиса фыркнула от смеха. И тут же посерьезнела.

— Это ведь точно не сон, правда? — встревоженно спросила она. — Мама правда ожила?

— Да. Это правда.

И Доктор явно хотела поговорить с ней наедине.

— Спасибо, — сказала Василиса. — Спасибо за все. За то, что спас меня и… — она замялась, — прости… что так получилось с водой.

— С водой все получилось лучше некуда. Я ни о чем не жалею.

— Спасибо, — повторила Василиса. — Ой, чуть не забыла.

Она пошарила в кармане и протянула Джереми его серьгу. Джереми тоже едва не забыл о ней.

— Спасибо, что сохранила ее. И больше никогда так не делай, — серьезно сказал он.

— В смысле?.. — непонимающе посмотрела на него Василиса. — Я ее осторожно складывала, там ничего не порвалось, а вдевать чужие сережки негигиенично. Я-то не болею, а вот у тебя потом какое-нибудь заражение произойдет…

— Никогда больше не жертвуй собой, — уточнил Джереми. — И пусть паук тоже это запомнит. Как мы выяснили, спасти мир можно и без этого. И если не дай Богостражи у вас есть какие-то возражения, имейте в виду, что я умею долго и с аргументами поучать.

Его тирада возымела самый неожиданный эффект. Василиса откинулась обратно на спинку дивана и прыснула от смеха.

— Я серьезно.

Лучше не стало. Пришлось дождаться, когда Василиса прекратит хохотать и делать руками знаки со смутным значением «я сейчас все объясню, через минутку… две…».

— В одном фильме была песенка с фразой «поучайте лучше ваших паучат», — кое-как выдавила она. Джереми произвел мысленный подсчет шуток о пауках. И остался доволен:

— А мне нравится ваша планета, тут любят пауков.

Василиса издала неопределенный звук. Ее уши покраснели.

— Э, да… Слушай, насчет этого. То есть, не совсем этого. Вы ведь… скоро уйдете, да? Отправитесь путешествовать дальше? Искать Гиру?

— Да. Путешествие по пространству и времени.

— Я хотела попросить вас взять меня с собой, — вдруг призналась Василиса. — Космос, другие планеты, путешествия во времени, и ты так и не рассказал мне про свою… Но теперь, после всего…

— Ты хочешь остаться с мамой?

— Мне все еще страшно, что я сплю, а в реальности ее нет. К тому же хватит с меня пока приключений. У меня тут Симс в голове, надо с ним разобраться. А еще у нас есть свой космический корабль.

«Симс»? Наверное, это синоним слова «мир».

— Но… я хотела узнать… можно с вами как-то связаться? Какая-нибудь межгалактическая сотовая связь? Я… ну… — Василиса накрутила на палец прядь волос, — все еще хочу послушать про твою планету.

— Доктор усовершенствовала мой телефон и сказала, что на него и с него теперь можно звонить из любой точки пространства и времени. Поэтому мы вполне можем обменяться номерами.

Василиса просияла.

Джереми достал телефон и включил, когда заметил, что радость Василисы резко утихла. Она с недоумением вглядывалась в его лицо.

— Что случилось? — непонимающе спросил Джереми.

Василиса часто-часто заморгала. Потерла глаза. Озадаченность из ее взгляда не исчезла.

— Помнишь, я рассказывала, что могу видеть, удачный будет день или нет? Я хотела хоть как-то тебя поблагодарить и поэтому посмотрела. И…

Она вновь потерла глаза и непонимающе всмотрелась.

— Что ты увидела?

— Все… двоится. Бред какой-то. Все вроде удачно… и одновременно ужасно неудачно.

***

— Так и сказала? — переспросила Доктор.

— Да. Больше Василиса ничего не смогла понять. Как и я. Конечно, я тоже мастер туманных пророчеств, но здесь я ничего толкового между строк не читаю.

— Будущее меняется. Существуют фиксированные точки, но более мелкие события пластичны. Именно поэтому я не люблю пророчества. Они могут зафиксировать не самое приятное возможное будущее.

Джереми и Доктор стояли на балконе. Солнечное утро проливалось на них светом. Сверкали лужи, оставшиеся от вчерашнего дождя. В воздухе стояла утренняя свежесть, и даже запах выхлопных газов сейчас ее не портил. Джереми позволил себе неточность со словом «стояли». На самом деле стоял он, а Доктор, прислонившись лбом к ограждению балкона, сидела на притащенном из кухни табурете. Она все еще неважно чувствовала себя после потери регенерационной энергии.

Галина и Василиса были на кухне. Василиса боялась надолго терять маму из виду.

— Мы найдем его, — твердо сказала Доктор. — Даже если здесь снова не Гира, а его след, мы найдем его. Координаты верные. Я что-то упускаю.

— Мы, — поправил Джереми. — Мы оба участвуем в поисках и могли совершить ошибку.

Кажется, он снова слишком коряво донес мысль. И не знал, как высказать ее лучше, при этом не произнося прямо. Пока что в голове было банальное «ты не одна».

Из кухни, сквозь неплотно закрытую балконную дверь, донеслись смех Галины и возмущенное Василисино «блин, ну мам!». Кажется, Василиса что-то доказывала, и ее слова перемежались с ироничным «да, конечно» Галины. Джереми слушал, и внутри снова плескалась эфемерная живая вода. И… немного мертвой.

— Мне жаль, — проговорила Доктор. — Насчет воды.

— Можно ли… достать ее еще раз? — повторил Джереми вопрос, который он задавал Василисе. Доктор ответила определеннее. Грустно покачала головой.

— Она дается только один раз. Только во время инициации. На всю условную группу. Прости.

— Откуда ты знаешь?

— Спросила Галину Михайловну.

— Для?..

— Да.

— Спасибо, — шепнул Джереми после молчания. — И за то, что позволила сделать выбор.

— Василиса просила воду для тебя. Она не стала просить ее обратно. Я не могла лезть в ваше дело. Ты жалеешь о своем выборе?

С ней он мог быть честнее, чем с Василисой. Но честность иногда дается тяжелее.

— Возможно. Немного. Но если бы мы вернулись во времени и мне бы пришлось вновь делать выбор, я выбрал бы тот же путь.

Доктор не ответила. Словами. Она закрыла глаза и едва-едва кивнула. «Я понимаю. Я бы тоже так поступила».

— Доктор.

— Да?

— У тебя есть ТАРДИС. Ты можешь путешествовать во времени…

— Да.

— Ты когда-нибудь… возвращалась к тем, кого ты потеряла? К тому моменту, когда они живы?

Доктор подняла голову. Ее взгляд затуманился — воспоминаниями и вызванной ими светлой грустью.

— Немножко… сложный вопрос. Если смотреть на мою продолжительность жизни, то я пережила всех, кто когда-либо был со мной. Всех этих замечательных людей. Но наши расставания не… не всегда равнялись их смерти. И если лет через, например, сто я соскучусь по кому-либо из них, я могу переместиться во времени и встретиться с ними. Для них пройдет… прилично времени может пройти, — помедлив, смущенно призналась Доктор, — но не сто лет. Поэтому да. Да, я могу.

— Но?

— Но я боюсь. Если делать это слишком часто, однажды жизнь человека кончится. И больше я не смогу увидеть его. Поэтому я делаю это очень редко. В этом плане я не очень хороший друг, — неловко улыбнулась Доктор. — Оставляю прекрасных друзей за спиной и бегу. Но так… я знаю, что если вдруг мне очень-очень сильно захочется увидеть кого-то из них, то наверняка смогу навестить их. Они всегда будут живы. В своих моментах времени. Куда хотя бы теоретически я всегда могу вернуться. Эта мысль меня утешает.

Внутри Джереми толкнулись два чувства. Он вдруг представил, как Доктор бежит так, как она и говорила… уже от него. Они найдут Гиру… а что потом? А еще — поступил бы он как Доктор, будь у него машина времени? Представить, что друзья тоже проживут долго — в замерших моментах времени, куда бы он мог возвращаться.

— Ты говорила о тех, кто остался жив, — заметил он.

— Я могу встречать и навещать тех, кто умер. До их смерти. У меня однажды на этом отношения построились. Но видеть их и знать, что когда-то они умрут… Что я не могу спасти их от этого, иначе сломаю время. К тому же они могут не понимать шутки, которые понимают их более поздние версии, еще и знать меня не так хорошо. — Снова неловкая улыбка. — Общение как-то не клеится.

Джереми попытался представить, каково это. Внутри все сжалось.

— Видеть и не иметь возможность спасти, да?.. — повторил он.

— Почему ты спрашивал меня об этом?

Ему точно нужно отвечать?

— Ты ведь знаешь ответ на этот вопрос. Но пока я повременю с этой просьбой. Я бы хотел увидеть маму, но… не знаю, выдержу ли просто остаться в стороне и не попытаться спасти ее.

Доктор помолчала. Снова уткнулась лбом в ограждение балкона. Она опять как будто видела то, что уже давно стало прошлым.

— Я путешествовала с одной девушкой, — заговорила она. — Ее звали Роза, я… она была очень дорога мне. Ее папа погиб, когда она была маленькой, и она хотела спасти его, изменив время. Чуть не произошел временной парадокс. Но время все-таки чуть-чуть поменялось. Раньше он погибал в одиночестве, а теперь она была с ним до конца.

Отчасти Джереми даже ощутил мимолетное облегчение. Значит, не он один задавался подобными вопросами.

— Ей стало легче? — спросил он. Подумав, Доктор кивнула.

— Да. Думаю, да. И думаю, сейчас она счастлива.

Ненадолго они погрузились в молчание. Возможно, их мысли были схожи.

— А что насчет твоих друзей? — спросила Доктор.

Джереми не слишком любил вспоминать прошлое. На вопросы о нем он обычно отшучивался или отвечал в любимом «междустрочном» расплывчатом стиле. Оно не было плохим, нет. В нем хватало приключений, веселья и увлекательного разгадывания тайн. Просто в какой-то момент оно стало слишком быстро пролетать. Сложно продолжать следить за жизнью мира, когда он стремительно меняется, поколение сменяется поколением, а ты живешь в основном мечтой снять маску. И все же друзья, любимые… конечно, они были. И конечно, с теплотой человеческих связей рука об руку шла печаль потерь.

— Встречи, расставания и снова встречи… — наконец ответил Джереми. — Наверное, я тоже иду вперед и не оглядываюсь. Смотрю в будущее. И храню самое драгоценное от прошлого. Память. И любовь.

— В конце концов остается любовь.

Джереми улыбнулся.

Доктор смотрела на двор сквозь зазоры между коваными узорами ограждения. Что-то заметив внизу, она опустила голову. Не сумев разглядеть, поднялась с табуретки и свесилась через перила.

И замерла.

Словно время нашло способ повелевать ею и остановилось, проверяя свою власть. А затем ускорилось. Доктор рванулась назад, едва не снеся балконную дверь.

— Доктор, куда ты?! — бросился за ней Джереми. Ответа он не получил. Доктор пронеслась по квартире, едва не сбила с ног Галину и распахнула входную дверь. Джереми, несясь за ней, едва успел бросить Галине и Василисе сбивчивые извинения.

Мелькнули, как сон, ступеньки. Вновь ослепило солнце.

На скамейке у подъездной двери в его лучах грелась Мисси.

— Мне положительно не нравится твоя новая инкарнация, — лениво бросила она Доктору. — Была бы она хотя бы взрослее, я бы смогла пошутить про то, что ты не изменяешь своей привычке опаздывать на свидания. А так придется сделать укол в сторону того, что ты просто не смогла идти быстрее с такими маленькими шагами.

Джереми Мисси проигнорировала. Выяснять вружеские отношения ей явно нравилось больше.

— Я думала, ты исчезла. Перестала поддерживать эту форму, когда выполнила свою задачу. — Судя по голосу Доктора, она не могла определиться в своем отношении к написанному магией и ее воспоминаниями ИИ. В ее тоне облегчение соседствовало с настороженностью.

— Так как я теперь связана с тем измерением, из-за волшебных возмущений, которые вы там устроили, мне пришлось ненадолго отключиться. Но ты права в том, что я скоро исчезну.

Мисси приподняла краешек платья. Ткань серела. Превращалась на глазах в воздух. То же происходило с пальцами руки и ногой.

— Скоро я опять стану нейтральным искусственным интеллектом и потеряю все воспоминания о том, как быть Мисси. Пока этого не произошло, я хотела бы сказать тебе две вещи, Доктор. Спасибо. И прости. Я ведь действительно хотела… побыть доброй в самом конце.

Доктор встретила ее слова печально и без удивления. На последней фразе уголки ее губ дрогнули. Улыбка вышла грустной, но одновременно облегченной.

— Ты ведь знаешь, что ненастоящая Мисси. Только образ из моих воспоминаний и желания услышать в тот период эти слова.

— А это обязательно? Доктору необязательно быть настоящим, главное — никогда не сдаваться. Так и Мастеру необязательно быть настоящим, главное… — Мисси задумалась. — Наверное, выживать. Возвращаться снова и снова. Чтобы всегда видеть на твоем лице выражение «как ты смогла на этот раз?!». К тому же ты не можешь знать наверняка. Мне не впервой притворяться андроидом. Может быть, я вернулась к лицу Мисси и теперь просто транслирую свое изображение и голос, сидя где-нибудь в корабле, а потом улечу на своей ТАРДИС, довольная тем, как я тебя обманула?

Мисси ухмыльнулась.

Если бы в глазах Доктора был сканер, Мисси была бы уже проанализирована до атомов.

Джереми хмыкнул:

— Что ж, я бы посмотрел на такой поворот сюжета.

Впервые за время разговора Мисси смерила его оценивающим взглядом.

— Учительница английского, студентка, те двое давних учителей, а теперь учитель литературы, — сказала она. — Тянет Доктора на школьную тематику.

— Тогда уж учитель истории, — поправил Джереми.

— Ох, надо же, мне по-прежнему неинтересно. Однако ностальгично. Не боишься, что он разрушит Галлифрей, Доктор? В очередной раз?

— Мисси, — произнесла Доктор тем спокойным голосом, после которого собеседник обычно обнаруживал у горла клинок и слышал вызов на поединок. — Тебе напомнить, кто разрушил его в прошлый раз?

— Кто?.. Оу. — Мисси запнулась. — Ладно, в любом случае я пришла не только за тем, чтобы передать тебе свои последние слова. Итак, вы до сих пор не нашли того, кого ищете.

Джереми подался к ней:

— Ты знаешь, где Гира?!

— Не знаю, — беззаботно ответила Мисси. — Но Доктор права и за то, что вы прошли испытания, вам полагается награда. Но на всякий случай спрошу. Доктор, ты на самом деле ничего не заметила?

— О чем ты? — быстро спросила Доктор. Мисси хмыкнула.

— На месте твоего спутника мне было бы обидно, что ты настолько невнимательно посмотрела сообщение, которое я тебе передала.

В висках Джереми знакомо стукнуло. В сознании развернулись незнакомые символы, оставляя привкус меди. Доктор уже тянулась к его голове, и он позволил ей коснуться. Доктор изучала сообщение, шевеля губами. Наконец она требовательно развернулась к Мисси.

— Что ты зашифровала?

— Если бы у меня была цель сразу дать информацию, стала бы я ее шифровать, как думаешь? — иронично поинтересовалась Мисси. — Хорошо, подсказка. Это информация о том, где может быть ваш приятель. Или же новая зацепка, которая ведет к нему.

— Ты не знаешь, где Гира, но предполагаешь, где его можно найти. А ты действительно мастер… загадок, — усмехнулся Джереми.

— О, люблю каламбуры с моим именем. Только в следующий раз используй «мастерица», я же девочка все-таки. Еще лучше, если добавишь перед именем «моя».

— Пожалуй, остановлюсь просто на имени… миледи.

— Ты так подозрительно произносишь «миледи», что я начинаю думать, что ТАРДИС цензурирует какое-то оскорбление. Но так и быть, подобрею еще чуть-чуть. Как, говоришь, выглядит Гира? Красные пряди в волосах?

Джереми честно не маскировал под «миледи» ничего уничижительного. Обычное вежливое обращение к молодой девушке. Просто так вышло, что Джереми обычно использовал его в довольно… снисходительном контексте (и Химено убедительно и больно доказала ему, что к ней так обращаться не стоит) и специально перенес этот контекст на Мисси.

— Да, — ответил он на вопрос Мисси.

— Он еще смеется, как злодей в плохом фильме, и очень брутально рычит, когда злится?

— Я бы выразился немного иначе, но предположим, что суть ты уловила.

— Никогда его не встречала, — резюмировала Мисси.

— Мисси, — вмешалась Доктор.

— Самое забавное, что я не вру. Я не встречала его. Лично.

Медленно, но неотвратимо Мисси выцветала, как стареющее воспоминание. Контуры ее фигуры размывались.

— Доктор. — Ее голос утихал. — Скажи мне одну вещь.

— Да?

— Я… та я, настоящая… она в конце концов встала вместе с тобой? У нее получилось?

Доктор ответила без малейших колебаний:

— Конечно.

Лицо Мисси размывалось, но даже так на нем была заметна безмятежность.

Одно моргание — и ее не стало. Пустой двор сверкал лужами, отражающими солнце. Капельки воды дрожали на посвежевшей зелени травы.

— Может быть, это действительно была настоящая Мисси, — сказал Джереми.

— Я бы хотела на это надеяться. Но боюсь.

— Почему?

— Сложные отношения, — в который раз повторила Доктор. — Вечное противостояние меня и Мастера. Мы то сближаемся, то расходимся. Можем вместе противостоять общему противнику, чтобы сразу после победы опять стать врагами. Никогда нельзя верить ему или ей до конца. К тому же у меня есть еще одна теория, кто она.

— Кто же?

— Эхо умирающего сознания Мисси.

Джереми ждал подробностей, но Доктор не продолжила. Она рассматривала место, где недавно стояла Мисси. Блеск в ее глазах так и не превратился в слезы.

Может, это был неподходящий момент, но Джереми побоялся забыть потом.

— Я бы хотел спросить еще кое-что, — осторожно начал он. — О гибриде.

— Это точно не ты, — твердо ответила Доктор. — Пророчество о нем уже давно исполнилось.

— И кто же им оказался?

— Я.

— Ты?!

— Нет, не я в смысле я, а в смысле… Ох, долго объяснять. И, честно говоря, в итоге не совсем понятно, кто был гибридом. Нас было трое в конце Вселенной. Трое бессмертных, и они обе — по моей вине. Мы стояли на развалинах Галифрея, который исчез потому, что для него, как и всей Вселенной, пришло время. А потом я и Клара… будем считать, что всех спасли. В очередной раз. Короче, забавная штука, эти пророчества.

Джереми хмыкнул.

— Согласен. Ты имеешь в виду одно, а все понимают совершенно другое. Я так снял свою маску, потому что, исполняя пророчество, ни один не подумал, что речь обо мне.

— То есть ты еще и пророчил? — заинтересовалась Доктор.

— За две тысячи лет успеваешь многое попробовать. Кстати, учителем истории я тоже побывал.

— Сочувствую.

— Почему?

— А, это хорошее воспоминание? Прости. У меня самое лучшее время в школе было, когда я запиралась от учеников в кладовке. Итак, — щелкнула пальцами Доктор. — Мы знаем, где искать Гиру или новый отголосок его следа. Почти знаем, но «почти» не считается.

— И мы знаем, что в будущем он может оказаться в опасности, — продолжил Джереми. — И… что о нем слышала Мисси.

— Что бы это ни значило, мы поможем ему. Все будет хорошо. Поверь мне.

Показалось, или в ее тоне проскользнуло напряжение?

— Ты как будто что-то подозреваешь. Пытаешься успокоить меня, но в первую очередь себя.

Доктор пожала плечами.

— Я всегда что-нибудь подозреваю. Но не успокаиваю, а вселяю надежду. Потому что если нет надежды, то ты уже проиграл. К слову. Ты надеешься все еще открыть ТАРДИС?

Хихикая, она подбросила на ладони ключ. Когда он успел перекочевать из кармана в ладонь, оставалось тайной.

— Отдай мой ключ, — строго сказал Джереми.

— Это не твой ключ. У тебя пока только идея.

— Но раз ты дала мне его идею, значит, ты готова к тому, что я буду открывать ТАРДИС, значит, почему бы этому не случиться сейчас. — Джереми резко вернулся вперед, пытаясь схватить ключ, но Доктор увернулась. Оба с азартом уставились друг на друга.

— Догонишь меня, и ключ твой, — соблазняюще раскрыла ладонь Доктор.

— Неужели ты веришь, что я тебя не догоню?

— А ты веришь, что догонишь? Ты не представляешь, от кого только я ни бегала. Я докторскую степень по бегу могу получить.

— Я бегаю по стенам, ты думаешь, по земле сложнее?

— Ну, если ты только по стенам бегал…

Пока она отвлекалась на разговор, Джереми опять сделал рывок вперед. Но Доктор со смехом ускользнула опять.

— И без паутины. Иначе не считается, — предупредила она, прежде чем побежать по дороге. Лужа весело брызнула под ее ногами. Через мгновение брызги полетели уже от ног Джереми.

У них все получится.

И в первую очередь у него получится открыть ТАРДИС!

«Как-то так.

Могло бы быть, если бы не…»

Сегодня у Джереми не получилось.

Он почти нагнал Доктора, когда новый стук в висках заставил его споткнуться. Часть послания Мисси трансформировалась в знакомые слова. Они жгли холодом:

«Если ты тоже причинишь ей вред, я найду тебя, и ты очень сильно захочешь умереть».