Когда Бэтмен узнает, что это была ловушка, а его нынешний Робин-Джейсон заперт на складе с Джокером, он нарушает все мыслимые и немыслимые законы по пути, только бы успеть. Бэтмен успевает, вихрем врываясь на склад. Боковым зрением замечает бомбу, но взгляд его прикован к лежащему на полу парнишке. Робин без сознания, и Бэтмен, не тратя время на попытки выяснить тяжесть повреждений — на красном костюме почти не видно крови — сгребает его в охапку и бежит к выходу. Наперегонки со смертью. Огибая очередной поворот, Бэтмен бережно прижимает безвольное тело Джейсона к себе. Мальчишка виснет на его руках сломанной куклой, и Бэтмен чередует проклятья, адресованные Джокеру, с совершенно неуместными обещаниями бессознательному Робину, что все будет хорошо, и уговорами потерпеть. Взрыв бьет в спину, оглушая, выбивая землю из-под ног. Бэтмен падает, закрывая собой Робина. Ударная волна вместе с осколками проходит над головой. Поднимаясь, Бэтмен невольно роняет взгляд на Джейсона. Тот по-прежнему без сознания, но под пальцами, когда он осторожно устраивает голову парнишки на своем плече, слабо и прерывисто бьется пульс. Всматриваясь в мертвенно-бледное лицо Робина, Бэтмен замечает, как чуть-чуть подрагивают ресницы. Джейсон дышит. И по дороге в Уэйн-мэнор Брюс, снова, нарушает все существующие и несуществующие правила. Альфред, встречающий его на пороге бэт-пещеры, ничего не спрашивает. Ему достаточно одного взгляда на Брюса в испачканном не его кровью костюме и на всполох алого в его руках — изломанное тело второго Робина.

Передав мальчика дворецкому, Бэтмен снимает маску, становясь Брюсом. Он ничего не объясняет и ни о чем не просит. На лице его, застывшем каменной маской — будто и не снимал — живут одни лишь глаза, выдавая вину и боль. Альфред все понимает, но ему нечем успокоить Брюса.

В бэт-пещере самая современная медицинская аппаратура, да и Альфреду не впервой штопать чьи-то раны, но в это раз все гораздо серьезнее. Тишину нарушает лишь писк приборов да дыхание самого Брюса. Альфред работает молча и сосредоточенно. Брюс смотрит ему в спину и думает, что его дворецкий может и умеет многое, но все-таки не всесилен. Он понимает это, но не может поверить в то, что Альфред в очередной раз не совершит невозможное…

Альфред делает все, что может, и устало выдыхает, оборачиваясь:

— Мастер Брюс, повреждения мастера Джейсона слишком тяжелы… Из-за полученной черепно-мозговой травмы он впал в кому. Я не могу гарантировать, что он выйдет из нее, и также не могу ответить, когда это случится. Вероятность летального исхода: пятьдесят процентов. Если предположить, что этого не случится, то стоит ожидать возможную потерю памяти и частичную атрофия мышц…

Брюс делает шаг вперед — к койке, где лежит его второй Робин. Джейсон. С белоснежной подушкой угольно-черные лохмы контрастируют слишком сильно… С белым — ни кровинки — лицом. Слишком много белого. Джейсон непривычно спокоен, неподвижен. Мышцы его лица расслаблены, и сейчас он кажется совсем юным. Ему недавно исполнилось шестнадцать… Всего лишь рано повзрослевший мальчишка. И Брюс ненавидит Готэм за это. За то, что дети в нем так рано взрослеют… Брюс ненавидит себя, за то, что не уберег. На плечо ему ложится ладонь в белоснежной — и когда Альфред успел их сменить — перчатке:

— Кажется у нас гости, мастер Брюс.

Брюс оборачивается, мгновенно становясь Бэтменом, и также быстро расслабляется:

— Дик.

Найтвинг явно спешил: вороная челка спуталась и прилипла ко лбу, на темно-синем костюме грязь, видно гнал на бешеной скорости. Он прислоняется плечом к косяку, находит взглядом отца и хрипло интересуется:

 — Крылышко… Как он?

Брюс даже не спрашивает, откуда старший узнал о случившемся. В ответ на вопросительный взгляд молча качает головой и Дик беспомощно зло выдыхает сквозь зубы:

— Не верю. Он столько раз играл со Смертью, дразнил ее… Как и все мы. Но Джей не мог проиграть. Он терпеть не может проигрывать. Этот упрямый засранец не умеет проигрывать. Почему ты позволил ему?!

Брюс глухо роняет:

— Я не знал. И… он все еще жив. Пока жив.

Найтвинг подходит и наклоняется, всматриваясь в лицо нового Робина. Долго, пристально. Разгибается и сообщает:

— Крылышко — ты самоуверенный засранец! Помнишь, ты обещал, что станешь самым крутым Робином? Ты обещал победить и превзойти меня. Ты мне должен, и я не прощу тебе, если не сдержишь слово! Мелкий поганец, только посмей… Не смей. Вот только очнись, Джей, и я надеру твой… — Дик осекается, оглядываясь на Брюса и Альфреда. — Твои уши, чтобы впредь был внимательнее и не бросался вперед, очертя голову! Только очнись…

Дик шипит рассерженным котом, нецензурно поминая неуемность, самоуверенность, наглость и умение — прямо-таки талант — младшего притягивать к себе неприятности, причем во вселенских масштабах, не меньше. Дик обещает Джейсону, когда тот очнется, прибить его еще раз, в профилактических целях. Брюс невольно задумывается, что на месте Джейсона в ближайшем будущем не приходил бы в себя, по крайней мере до тех пор, пока Дик не уйдет. Брюс отчаянно хочет, чтобы его Робин очнулся, и он сам надерет ему… уши. А Дик уходить не собирается. Он собирается свободное от патрулирования время дежурить у койки младшего, чтобы дождавшись, когда тот очнется, поговорить с ним по душам. Так говорит сам Дик, упрямо отказываясь признавать, что Джейсон может не очнуться. И Брюсу хочется верить.

В этот вечер Бэтмен отменяет все свои дела и остается с Джейсоном. Город сегодня патрулирует Найтвинг.

Брюс садится у койки, так и не переодевшись, устало сутуля плечи, упирается лбом в сомкнутые ладони. На мертвенно-бледного Джейсона он не смотрит. Старается не смотреть.

Ему вдруг вспоминается прежний Джейсон, до боли живой и яркий. Он ведь был рыжим…

Брюс одергивает себя: Не был. Есть. Пусть рыжину сейчас и скрывает слой черной краски, но пламенную натуру Джейсона ему не скрыть. Брюсу так и не удалось приручить этот живой огонек, и если он погаснет, Брюс себе этого не простит. Его Робин был нахальным, грубым и упрямым. Своевольный и жестокий мальчишка будто специально испытывал его терпение. Брюс никогда не понимал, за что его любит Дик, почему терпит его выходки и, ласково взъерошивая волосы, зовет Крылышком. Брюс злился, потому что Робин не слушал его, но признавал Дика. Злился так сильно, что был близок к тому, чтобы задать мальчишке хорошую взбучку. Он, пожалуй, задаст ее, когда тот очнется. Лишь бы очнулся. Злиться на умирающего по его вине Робина не получается. Тишина в пещере давит на плечи, раздражает и, чтобы разбить ее, Брюс начинает говорить. Он говорит с Джейсоном. Говорит то, чего бы никогда не сказал в обычное время и при обычных обстоятельствах. Тогда он сдерживался, гордый и принципиальный, а теперь он говорит. Брюс говорит о том, какой Джейсон самоуверенный засранец, повторяя слова Дика, о том, как он уже достал Бэтмена своей самонадеянностью. Брюс сообщает Джейсону, как зол на него… Брюс просит у него прощения за то, что не успел спасти от Джокера, и обещает, что тот окончит свои дни в тюрьме. Брюс признается самому себе в том, что привязался к этому бедовому, отчаянному мальчишке. Он признает, что верит в него, и из него получится отличный Робин. Уже получился. Брюс наконец признает его, и губы Джейсона чуть заметно подрагивают в улыбке, а может ему показалось. Да, наверное, показалось — Робин по-прежнему без сознания.

Брюс смотрит на него, вытянувшегося во весь рост на койке — такого угловато-ломкого, немного нескладного, не по годам высокого и такого. маленького — и внезапно понимает, что был слишком требователен к мальчишке, забывая о том, что по сути тот еще ребенок. Он видел в нем напарника и не замечал, что Джейсон нуждается в тепле больше, чем другие дети. Ведь он — сирота. А Дик заметил. Брюс понимает, как отчаянно Джейсон жаждал одобрения. Его одобрения. Как он стремился быть столь же хорошим Робином, как и Дик. Только вот он — не Дик, а Брюс не видел этого. Он ждал от него поступков как от Дика, поведения Дика. Но Джейсон — не Дик. Брюс даже не пытался найти к нему подход. А Джейсон по-детски обижался, и вся его жесткость и упрямство были в основном Брюсу назло…

Брюс думает, что он плохой отец и никудышный воспитатель. Да и Бэтменом — защитником обиженных и угнетенных — для Джейсона он тоже не стал. Не сумел. Спасая весь город, он не разглядел одинокого мальчишку рядом, не меньше остальных нуждающегося в его помощи.

Брюс думает, что если Джейсон очнется, он обязательно исправит это упущение. Когда Джейсон очнется…