Костя сидел на диване и почти дремал, на лице залегли плавные темные тени в слабом освещении экрана ноутбука. Его голова все тяжелела на плече у Яси, прижимавшейся к нему спиной. Девушка лишь мягко улыбнулась, когда Костя в очередной раз дернулся, делая вид, что не рухнул только что в сон на несколько минут. Её уже не отвлекало, когда он вздрагивал, засыпая, сильнее сжимал ее в объятиях от этого или слабо пинал. Напротив, это успокаивало и расслабляло: сидеть вот так среди ночи за книгой, не мешать друг другу, но всегда быть рядом.
Отступив пару строк в конце главы, Ярослава застыла в задумчивости. До этого все шло хорошо, а теперь настал момент писать финал, и мысли выветрились моментально. Сонно трущийся о ее щеку Костя не помогал справиться с идейным вакуумом.
- Что, идем спать? - протяжно почавкав, поинтересовался парень, уловив заминку.
- Не знаю… - Яся потерла глаза, уставшие от света экрана в темной комнате. - Я не знаю, что мне с ними делать…
- А какие варианты? - сквозь пелену дремоты Костя не скрыл страдальческого вздоха, но потер глаза и стойко собрал в кулак все оставшееся внимание вместе с силами.
- Белый человечек исчез, это ясно… - Яся чуть отодвинулась и повернулась к слушателю лицом. - Но я не знаю, что теперь должно случиться с героем. Как будто я тоже не знаю, что делать дальше, как теперь быть…
- Может, оставить открытый финал? Пусть все сами решают, что будет с героем без белого человечка.
- Ненавижу открытые финалы. Всё должно быть однозначно, он должен как-то завершить свой путь, иначе он шел в никуда. Зачем тогда такое вообще писать или читать? Понимаешь?
Яся говорила возбужденно и пылко, а ссутулившийся Костя измученно потирал глаза и не вполне осмысленно кивал.
- А это нельзя утром решить? Второй час уже…
- Если я не решу сейчас, все равно не усну.
- Ладно. Какие есть варианты?
- Все может быть хорошо, если герой решит идти к цели и продолжать помнить человечка со светом, - Яся выключила ноутбук, уже ушедший в ждущий режим, и в темноте стало совершенно невмоготу не спать. - Если он вынесет урок и сам сможет идти дальше, то финал будет хорошим. Но… Может оказаться, что он еще слишком слаб, так что без человечка не справится. И тогда он мог бы, например, прыгнуть с моста.
- Например? - у Кости от неожиданного поворота резко открылись глаза. - Как-то очень конкретно для простого примера.
- Я долго думала о таком конце для него. Красивый вид, но такая безжалостная, беспощадная стихия, с которой не справиться. Как его проблемы и больная душа, бороться с этим все равно, что бултыхаться посреди реки, не умея плавать.
- Утопление - это не лучший вариант смерти. Не самый приятный, - опасливо произнес парень, все еще ужасно сбитый с толку таким поворотом.
- Смерть вообще дело не большого удовольствия. Но так… хотя бы красиво, - Яся внимательно и задумчиво всматривалась в пустоту, искренне преданная своим мыслям и рассуждениям, которые едва ли находила странными. Писателям приходится думать о многих необычных и, порой, пугающих вещах. Ради персонажей, конечно.
- А потом вылавливают разбухшее, изуродованное тело. Мало эстетики…
- А телу уже не важно в этот момент. Главное, последним, что он увидит, будет что-то красивое. Если у души есть перерождение или какая-то иная жизнь после смерти, наверно, будет здорово забрать с собой красивое последнее воспоминание, - Яся сильно сжала Костину руку, когда он коснулся ее, будто очень долго ждала и нуждалась в этом касании.
- Во всех культурах к самоубийцам относятся не очень хорошо, будь там дальше рай и ад или реинкарнация.
- Если эта жизнь так ужасна, что решаешься себя убить, наверно, не так важно, если в следующей станешь животным в наказание. Может, им даже лучше. Безмятежнее.
Костя потер глаза и потерянным взглядом уставился в темноту. Он вздохнул утомленно, мысли сливались и путались, сознание стало разреженным, почти вакуумом, в котором не осталось ничего. Было ясно, что нужно еще подумать, сказать что-то, но слова не вязались друг с другом, осталось только теплое прикосновение, напоминающее в странной безжизненной теперь темноте, что они еще рядом, оба живы, вместе и все хорошо.
- Думаю, решение придет со временем. Герой расскажет тебе сам. А теперь давай спать, - Костя подался вперед, обнял взволнованную Ясю, нежно погладил по плечу и, утянув за собой, уложил в постель рядом.
Девушка не сопротивлялась, но и засыпать не спешила. Она сжалась посильнее, желая стать меньше, чтобы Костиных объятий в сравнении было больше, и прикрыла глаза, отдав сознание во власть мыслям о смерти. Со сном Яся не боролась, и скоро в теплой постели с любимым, чувствуя ладонью размеренный стук его сердца, она, наконец, задремала.
Но этой ночью было не так спокойно, как любой иной. Сегодня спать было тяжело. Как смотреть на ночную реку: черную, густую, будто нефтяную, бесконечную и бесчувственную, готовую поглотить космической глубиной, съесть вместе со звездными бликами фонарей, не оставив и следа.
Во сне Ярослава стояла посреди бабушкиной комнаты, но не в городской квартире, а в деревенском доме, откуда бабушка к ним переехала пару лет назад. Аккуратно заправленная кровать, люстра полумесяцем с несколькими висящими каплями хрусталя, большой шкаф для одежды и потертая лампа с желтым светом у постели. Легкие тюлевые шторы развевал ветер. Яся почти могла почувствовать даже в нереальном пространстве такой привычный и родной запах комнаты, и ощущала леденящий тревожный запах пыли, что приносили с собой свистящие порывы ветра.
Она бросилась к окну, чтобы закрыть его, не впустить в дом грозу и грядущий ураган, но створка все никак не поддавалась. Ужасный ветер, нагоняющий страху, был сильнее, и, стоило девушке приблизиться к успеху, сквозняк свистел в уменьшившемся проеме и новым порывом через секунду вырывался вперед в соревновании.
Яся хотела закричать, позвать на помощь, но чувствовала, что у нее нет голоса в этом страшном сне, и она обречена в одиночку биться со стихией. А может, голос все-таки был, но не покидало до боли реальное - как и все в любом сне - чувство, что никто не придет на помощь. Что она совсем одна и не может ни с чем справиться.
Охнув, Яся открыла глаза и обнаружила, что шумно дышит, а сердце так и билось в фантомной тревоге. Пришлось сильнее прижаться к Костиной груди и слушать размеренный стук его пульса, дышать в ритме с ним, пока новая порция сна, теперь более умиротворенная, не подарила несколько часов блаженного спокойного забытия.