Он полюбил ее не с первого взгляда и даже не со второго... Он и сам не знает когда полюбил ее, просто однажды понял, что хочет видеть ее рядом. Всегда. Всю жизнь.

Ее звали Катенька. Неуклюжее, странное, удивительное ласковое имя. И оно как нельзя лучше подходило ей. Хотя с первых дней знакомства он звал ее официально - Кэтрин. Кэтрин была переводчиком на конференции, где Дэвид Шилд - еще не всемирно известный ученый - выступал с докладом. Он представлял разработки высокотенхнологичного экзоскелета. Кэтрин же была волонтером, сопровождающим его на конференции и его переводчиком. Дэвид почти не замечал ее, увлеченный своим проектом. В такие минуты он забывал сам себя и если б не коллеги, сидел бы безвылазно в номере все свободное время с расчетами и чертежами. Раз в день кто-нибудь из них обязательно заглядывал к нему. Коллеги знали привычку Дэвида не есть, не пить и не спать, когда он охвачен новой идеей, а потому не церемонились. Свою заботу они аргументировали тем, что Дэвид с его гениальными идеями нужен им живым и желательно работоспособным. И как он не отбивался, его бессовестно отрывали от работы и заставляли поесть. Дэвид ворчал, ругался и глотал все предложенное в гостиничном меню, мечтая поскорее вернуться к разработкам. Но после обеда все те же коллеги упорно не давали ему это сделать, настойчиво рекомендуя посмотреть Питер. Проще говоря его дружно выталкивали за дверь гостиницы, сунув в руки зонтик и фотоаппарат. И Дэвид, не успевал опомниться, как оказывался где-нибудь на набережной Невы. Впрочем все мысли его по-прежнему были заняты проектом и шагая вдоль набережной он бормотал себе под нос расчеты и формулы. А сопровождающая его Кэтрин терпеливо слушала, как он, рассуждал сам с собой и следила, чтобы он никуда не врезался и ни с кем не столкнулся.

По окончании конференции Дэвид, неожиданно для себя, остался в России: Русские коллеги его проект не только приняли и одобрили, но и согласились проспонсировать. С одним условием, что работать над проектом молодой ученый будет на базе питерского НИИ экспериментальной медицины. При этом ему будет предоставлено все необходимое для работы. И Дэвид согласился на их предложение. Хотя переспектива целый год жить и работать в холодном дождливом Петербурге не особо прельщала его после жаркой солнечной Калифорнии. Там дожди были редкостью, а здесь столь же редко светило солнце. Но ради науки он был готов и не на такие жертвы.

И только тогда, после конференции, он познакомился с Катенькой по-настоящему. Их свел случай. Случай был смешливым, веснушчатым и потрясающе бесцеремонным. Случай по имени Ники. Ники-его ассистент и коллега. Русский мальчик-вундеркинд оказался на удивление талантлив и умен, он не стеснялся указать Дэвиду на ошибки и предложить другие варианты решения задачи. Варианты простые и в тоже время гениальные. Они быстро сработались, а болтливость и бесцеремонность Ники после близкого общения с Тошинори Дэвида не раздражали, вызывая легкую ностальгию. Может именно поэтому он неосознанно опекал мальчика? Хотя тот его опеку яростно отвергал, чем становился еще больше похож на Тоши. В остальном между учёным и его ассистентом вскоре установилось полнейшее взаимопонимание. Дэвид ничуть не обижался на замечания Ники, хоть порой и спорил с ними до хрипоты. Оба были крайне азартны и часто дружно зависали голова к голове над чертежами на экране датапада, забывая о времени.

Однажды, увлекшись они прошли так по улице, до самого дома Ники, споря о необходимости некоторых дополнений. И внезапно попали на ужин. С порога у них отняли датапад и велели идти в ванную мыть руки, пока ужин не остыл. Дэвид моргнул, возвращаясь в реальность, встретился взглядом с хозяйкой квартиры и вдруг вспомнил эти большие прозрачно-серые глаза, старомодные светлые косы с пушистыми кончиками и холодные ладошки. Только сейчас его переводчицу почему-то звали Катенькой и она его кажется не узнала. Занятый научными изысканиями Дэвид мало с кем общался и уж тем более с девушками. Не то, чтобы он не понимал их, имея трех сестер... Но именно поэтому Дэвид и держался от них подальше. И стоя в прихожей конкретной девушки, он попросту растерялся. По логике ему нужно было извиниться за то, что во время конференции, она чуть ли не нянчилась с ним. Неловко вышло. Однако слова упорно не находились, а Кэтрин-Катенька устало вздохнув, попросила Ники показать гостю где у них ванная и удалилась, видимо, на кухню.

Стоило ей отойти, как Ники уставился на Дэвида так требовательно-пристально, что тому стало неуютно. А от вопроса "Что у вас было с моей сестрой?", который Ники задал уже в ванной, Дэвид открестился: ничего, абсолютно ничего. Но Ники маячил за его плечом молчаливым воплощением укоризны. И Дэвиду пришлось вкратце обрисовать суть его отношений с Катенькой на протяжении двух рабочих недель . Ники покивал, посмотрел насмешливо-сочувственно, а потом зачем-то пожелал Дэвиду удачи. Тот, задумавшись о том, что бы это значило и как ему себя надо вести, чтобы соблюсти нормы приличия, послушно дал себя увести на кухню и усадить за стол. И озадаченно уставился в тарелку перед собой: Там плескалось что-то багрово-красное. А сверху маленькими айсбергом плавал пышный белый комочек. Дэвид сглотнул, но пахло вкусно, а он был голоден... В конце концов к экспериментам ему не привыкать и Дэвид мужественно зачерпнул неизвестное блюдо ложкой, зажмурился и отправил ее в рот. Это было... Это было потрясающе, нереально, невозможно вкусно! Он опомнился лишь когда тарелка опустела, а в желудке появилась приятная тяжесть. Катенька под его восхищенным взглядом зарделась, комкая в тоненьких пальчиках цветастый фартук. А Дэвид не скупился на комплименты кулинарному таланту хозяйки. Катенька смущенно внимала, розовея скулами и ушками, Ники на заднем плане хмыкал все выразительнее и громче. Идиллию прервал мелодично тренькнувший чайник, извещающий, что он закипел.

Дэвид блаженно жмурился, по глоточку отхлебывая ароматный чай, что-то лениво отвечал Ники и из-под ресниц косился на хозяйку дома. Ему было хорошо. Спокойно. И он ни разу не вспомнил о своем проекте. За окном смеркалось и Дэвид подумал, что ему пора домой-в общежитие, но вставать и куда-то идти сейчас так не хотелось. В маленькой кухоньке было так тепло и уютно... А снаружи ветер пригоршней швырял на стекло капли дождя. Дэвид поежился.

— Я еще пять минут посижу и пойду.... — решил он, прикрывая глаза и расслабленно откидываясь на спинку стула. И не заметил, как заснул.