Дэвид просыпается от вкусных запахов, дразняще щекочущих ноздри. Пахнет свежесваренным кофе и сладко, сдобно—блинчиками. Он завозился, просыпаясь и приоткрыл глаза, из-под ресниц оценивая обстановку. Обстановка была ему незнакома: Чья—то кухня. Небольшая, но очень уютная. У плиты, спиной к нему хлопочет незнакомая девушка. Хорошенькая - сонно улыбается Дэвид, любуясь как мелькают над плитой маленькие белые ручки. Не мелькают, порхают. Легко, как крылышки бабочки. Волосы девушки убрала под косынку, открывая длинную тонкую шейку. Солнце золотыми бликами целует светлую кожу и Дэвид почти завидует ему. Девушка оборачивается и улыбается. Улыбается ему:
—Доброе утро.
И встретившись взглядом с огромными прозрачно-серыми глазами, Дэвид узнает ее. Ему враз становится неловко. Мало того что он не извинился за конференцию, так еще и снова доставил ей хлопот. Он пытается встать и чуть не падает, запутавшись в.. пледе. Катенька мгновенно заливается краской и торопливо извиняется, за то что укрыла его спящего. Дэвид все же выпутывается, не без помощи Катеньки, и встает, нависая над не успевшей отойти девушкой, всем своим ростом. И не замечает, как она смущается и чуть ли не пугается. Снова заглянув в ее в глаза, Дэвид тонет в прозрачной ледяной воде, нестерпимо ярком сиянии алмазных граней. Катенька моргает и вода неуловимо теплеет, обращаясь мягким звездным светом. Дэвид выдыхает и от волнения, с трудом находя нужные слова просит:
— Простите меня...
И без того огромные Катенькины глаза округляются в немом вопросе. И Дэвид спешит объяснить:
— Милая фройлян... Я очень виноват перед Вами. Я не хотел... Доставлять... Доставить столько хлопот. Найн. Я был.. Я не думать.. Есть увлекся. Мой проект... Я думать.. Думал только о нем. Мне жаль, что я... доставить столько хлопот. Я хотеть... хотел.. извиниться... вчера. Но, увы, я.. заснул. Мне... очень жаль.
В порыве раскаяния Дэвид хватает Катеньку за руку, сжимая ее ладошку в своих и проникновенно заглядывает в глаза, наклонившись к ней.
— Вы... простить меня, фройлян? Как я...Мне искупить вину?
Катенька судорожно сглатывает, краснеет, как маков цвет и зажмуривается. Она, кажется, даже дышать перестала. Дэвид только и успевает понять, что оказался слишком, непозволительно близко. А в следующее мгновение его сметает в сторону мелкий сердитый рыжий смерч.
Пять минут спустя они сидят за столом: Ники трет затылок и обиженно косится на сестру. Дэвид, прижимая к пострадавшему носу пакетик мороженной фасоли, невнятно, но довольно активно оправдывает товарища перед его сестрой. Катенька злится. Дэвид даже не предполагал, что это нежное, хрупкое создание умеет злиться. Однако сейчас она злится: светло-серые глазищи сверкают сталью, щеки полыхают гневным румянцем, тонкие ноздри яростно раздуваются. Катенька закусывает губу. Дэвид думает, что грядет гроза, но почему-то это его не пугает. В гневе Катенька... прекрасна и Дэвид не жалеет. Ни о чем. Разве только о том, что так и не понял были ли приняты извинения. И ему явно не суждено в ближайшем будущем узнать об этом. Разгневанная Катенька выпихивает обеих парней за дверь. Без пяти минут лауреат нобелевской премии и перспективный молодой ученый- Дэвид Шилд смотрит на мешок с мусором у себя в руках, потом переглядывается со своим ассистентом, сжимащим в кулаке ручки странной сетчатой сумки и недоуменно пожимает плечами. К такому жизнь его не готовила. А ассистент и товарищ беззастенчиво ржет и фотографирует, сквозь смех комментируя:
— Какой шикарный компромат.