Тошинори Яги не одинок. И никогда не был одинок. Рядом были наставница и учитель, заменившие ему семью. Про себя он звал их "отец" и "мама" и как ему хотелось называть их так вслух. А потом он осиротел повторно. Учитель разделил с ним эту боль и когда Тошинори, оговорившись, назвал его "отцом" не поправил ученика. При посторонних он по-прежнему обращался к Гран Торино - сенсей, а наедине по имени. Настоящему, не геройскому имени, которое знали только Нана и он. Несмотря на то, что Тошинори давно уже принял и полюбил его, как отца, так называл он его крайне редко. К чему лишние слова? Гран Торино был для него отцом. Был и есть. Они оба знали это.

Потом в его жизни появился Дэвид - лучший друг и напарник. Брат. Дэйв знал его едва не лучше, чем он сам. Знал все его недостатки, видел и разделял с ним не только пьянящую радость побед и хмельную Удачу. Он забирал себе половину его горечи ошибок и потерь, боли, страха и вины. Дэйв не пытался его изменить, принимая его настоящего.

Из них двоих Дэйв был старшим. И как старший он по-своему заботился о Тошинори. Где, когда и с кем бы он не сражался, Дэйв был рядом, прикрывал ему спину, был его щитом и мечом. Потом, конечно, Дэйв, орал на него, ругая за риск. Тоши криво улыбался разбитыми губами - регенерация регенерацией, а стопроцентной неуязвимости она не давала. Он шипел сквозь зубы, когда Дэйв мазал его ссадины и царапины антисептиком и прижимал к разбитому - и такое бывало - носу свой носовой платок, смоченный в холодной воде. Заверения в том, что это сейчас заживет, Дэйв благополучно пропускал мимо ушей, обещая, что если друг не заткнется, то он ему добавит еще парочку синяков: все равно ж заживет. Тошинори морщился и терпел. Дэйв - один из немногих, кроме учителя, кому он позволял прикасаться к себе. И Дэйв знал это. Знал и ценил. Однако это знание не мешало ему из раза в раз материть друга и обещать, что он участвует в его подвигах в последний раз.

И оба они отчаянно не хотели, чтобы однажды этот раз наступил.

Жизнь не стоит на месте. Он встречает Наомасу. Наомаса совсем не похож на Дэйва и в то же время похож. Честный, открытый, прямодушный. Запредельно ответственный. Он ничего не умеет делать наполовину и готов ночевать в участке, дописывая отчет. Наомаса аккуратен и пунктуален до зубовного скрежета. Поначалу его педантичность раздражала. Он всегда соблюдал субординацию и долгое время звал Тошинори на "Вы" и "Всемогущий". А при первой встрече полицейский смотрел на него недоверчиво и по-мальчишески восторженно, так, что Яги даже стало неловко. Потом восторг сменяется уважением. И чем дольше они работают вместе, тем больше узнают и понимают друг друга. Наомаса умеет молчать. Просто понимающе молчать, не сочувствуя и не осуждая. И за это Тошинори прощает ему все остальное.

Доверие между ними появляется не сразу. Однако, как можно не доверять тому, кто прикрывает твою спину? И Тошинори доверяется Наомасе. Открывается ему, вместе с секретом своей Силы, доверяя Тсукаучи свою Судьбу. Теперь от Наомасы зависит его жизнь, настоящая и будущая. Если он расскажет репортёрам, расскажет хоть одной живой душе, то уничтожит, попросту уничтожит Символ мира. Уничтожит Тошинори Яги.

Тсукаучи безусловно "оценивает" оказанное доверие. Он пару раз беззвучно открывает и закрывает рот, глотая воздух. Потом отмирает и красочно, не стесняясь в выражениях, сообщает напарнику, что ему этот секрет &#$##$* не сдался, куда последнему идти с ним, а также свое мнение по поводу умственных способностей Тошинори. И тогда он окончательно становится похож на Дэвида.

Изуку Тошинори встречает случайно. Случайно походя, спасает его и думает, что больше они не встретятся. Но Судьба решает иначе. Мальчишка вдруг оказывается настоящим героем. Тем, кто готов пожертвовать собой ради других, не колеблясь и не думая о цене. Может, это безумие, но Тошинори знает, кому передаст свою силу. И время показывает, что он не ошибся.

Мальчик способен и очень упорен. Сколько бы он не падал, он поднимается. Встает в полный рост и идет к своей цели, стиснув зубы. Тошинори не слышит от него ни одной жалобы, хотя видит, как тяжело ученику. Мальчик идет против ветра, против мира, не верящего в него, упрямо нагнув голову. Иногда Тошинори кажется, что мальчишка не выдержит, упадет и не поднимется, но тот удивляет его раз за разом. Он напоминает стальной клинок, который сколько не гни, не сломается. Он не ломается и, упираясь в землю обеими ногами, оборачивается и улыбается: Все хорошо. И Тошинори видит в его глазах отражение себя самого, такого же юного. И Тошинори понимает, что ему еще рано сдаваться.

Тошинори Яги не одинок. Как можно быть одиноким с такой семьей: названным отцом, братом. С лучшим другом и учеником, которым он по праву гордится. Для каждого из них нашлось место в его сердце. Он любит их и всегда будет любить. Но когда огонь его Силы гаснет, Тошинори оставляет их всех вместе со своей прежней жизнью. Он не прощается, никогда не любил прощаться. Он потом напишет им.

Ай-остров встречает его солнцем и соленым морским ветром. Ай-остров радушно распахивает ему свои объятия и он шагает с трапа в новую жизнь. Шагает, не оглядываясь и не сожалея ни о чем. Он прилетел, чтобы остаться. Здесь его место. Рядом с его семьей. Не родными по крови, но от этого не менее близкими названным братом и его дочерью.

Его не встречают. Он ведь забыл сообщить Дэйву, что прилетает. Что ж, будет сюрприз. - Тошинори, улыбаясь, тянется к телефону и роняет руку на полпути. Дэйв не знает. Не знает о том, что он потерял Силу. Как рассказать ему об этом? И что он теперь может для друга? Не станет ли он, такой больной и бессильный, для него обузой, а не защитой и помощью? Он ярко представляет себе жалость в глазах Дэйва, слезы Мелиссы и на душе становится до того скверно, что хочется напиться. Удерживают лишь остатки гордости. И он бесцельно бродит по острову, никем не узнаваемый в своей не геройской форме. Погруженный в невеселые мысли, он не замечает, куда идет, и на повороте с кем-то сталкивается. Этот кто-то ловит его за плечи, хорошенько встряхивает и окликает по имени знакомым голосом.

— И почему я не удивлен. — задумчиво констатирует Дэйв. — Паршиво выглядишь, старик. Плохие новости?

Тошинори пытается улыбнуться, но губы кривятся:

— С чего ты взял?

Дэйв качает головой, таща его за собой куда-то:

— Видел бы ты себя со стороны. Будто только что с похорон. Своих. Восстал из гроба и убежал.

Краем глаза замечает, как друг болезненно кривится от этих слов и враз серьезнеет:

— Тоши, что случилось? Кто-то... — Дэйв сразу начинает самого худшего, — умер?

Тошинори вдруг останавливается и глухо роняет:

—Я.... умер, Дэйв.

— То есть... Как? — Дэйв оторопело моргает, протягивает руку и невежливо тычет его пальцем в щеку. — Вроде теплый. Дышишь. Стоишь тут, разговариваешь со мной. Он неожиданно резко дергает друга за выбившуюся прядку. Тот непроизвольно вскрикивает, шипит сквозь зубы и отдергивается:

— Ты что творишь?! Больно же.

— Живой, — удовлетворенно резюмирует Дэйв. — Раз так орешь, значит, живой. Пойдем. Я знаю, что тебе поможет.

— Куда?

— Здесь недалеко. Мы уже почти пришли.

— Стоп. Ты привел меня в бар?!

— Ну да.

— И что мы здесь будем делать?

— Пить. Бармен, пиво мне и моему другу.

— Но я не...

— Пей. До дна. И рассказывай, что у тебя стряслось.

После первой же кружки Тошинори ощутимо расслабился. Но разум его еще не был затуманен алкоголем, и говорить в присутствии посторонних, пусть даже одного лишь бармена, он отказывался.

Дэйв, подумав, признал, что поговорить им, и в самом деле, лучше в другом месте. Он даже знает, в каком.

— Допивай свое пиво и идем.

Тошинори согласно кивнул, с видимым удовольствием, приканчивая вторую кружку.

Дэйв усмехнулся про себя:

— Оно того стоило.

И когда они выходят на свежий воздух, Дэйв пихает Тоши локтем в бок и спрашивает:

— Ну как, полегчало?

— Дэйв, — глаза Тошинори неуловимо теплеют. — Я скучал по тебе. Очень. По вам с Мелиссой. Кстати, как она?

— Все хорошо. Знаешь, мы скучали по тебе. — отзывается Дэйв, про себя думая, что двух кружек оказалось маловато.

Наверное, он должен задать следующий вопрос:

— А как ты сам?

Но Дэйв молчит, искоса смотрит на Тошинори и пытается подобрать слова. А потом кладет ладонь ему на плечо и спрашивает совсем не то, что хотел. Не так. Он спрашивает:

— Неужели ты думал, что я не знаю? Я видел новости. И я не смог выбраться к тебе. Прости... Тоши, неужели ты решил, что нужен мне только как Символ мира? Ты идиот, Тоши. Кретин. И я тебя ненавижу за это.

Он не глядя притягивает его к себе и утыкается лбом в висок:

— Придурок. Символ мира ты или нет, ты всегда был и будешь моим другом. Слышишь?

Тошинори накрывает его ладонь своей:

— Я тебя тоже, бро. — Он улыбается молодо и озорно, расправляя плечи. — Я вернулся. Навсегда.

— Добро пожаловать, домой, — отзывается Дэйв.