Астрид никогда не приходилось видеть столько людей со сверхспособностями в одном месте. И это немного пугало. Учитывая, что не все хорошо владели своими силами, произойти могло что угодно. Но благо, преподаватели были тоже со сверхспособностями. И больше всего повезло, что их школьная медсестра, Кристелль Лашанс, могла исцелять раны и болезни. Говорят, что бывший директор Акестус Вальверди, основатель Академии, сам лично ездил в Бину, чтобы пригласить мисс Лашанс работать у него.

Стоило ли говорить о том, что старшекурсники часто устраивали потасовки или сами себя травмировали, чтобы попасть в лазарет к молодой симпатичной медсестре? Хоть она и смотрела укоризненно на них из-под овальной тонкой оправы очков, мисс Лашанс не могла отказать им в лечении. Правда, в этом году с новым директором, который уже успел сделать строгий выговор некоторым ученикам за эти выходки, кажется, старшекурсники немного приутихли.

Тем не менее, они все еще часто толпились под окнами лазарета в главном корпусе, дабы хоть краем глаза увидеть мисс Лашанс. Астрид не понимала их восторга. Да, медсестра и правда была с симпатичной мордашкой под тонной косметики и вечно убранными наверх кудрявыми каштановыми волосами. Но ее одежда всегда была простой и строгой — под длинным белым халатом она носила плотные темные водолазки и широкие черные брюки. А халат и вовсе скрадывал очертания фигуры. Но, похоже, юношеские душевные порывы ей было не понять. Так же, как директор у старшекурсниц был первым в списке горячих преподавателей, у старшекурсников это место занимала мисс Лашанс, хотя технически преподавателем она не была.

Самым ужасным из всех предметов для Астрид стала самооборона. Почему-то их тренер, Маттиас Торгильссон, решил, что нужно обучать подростков защищать себя без использования сверхсил. И несмотря на их возмущения, он блокировал их способности на целых два часа, пока проходило занятие. Астрид чувствовала себя ужасно дискомфортно, словно ей отрезали пути для побега во время опасности. Хотя казалось, какая могла быть опасность, когда на эти занятия ее, как самую низкую из девчонок, всегда ставили в пару с их мелким вундеркиндом?

Эдвард-Джошуа Райт был весьма раздражающим ребенком. Именно ребенком, ведь ему исполнилось всего тринадцать. Черноволосый кудрявый пухлощекий мальчишка, только перешедший в пубертатный период со всеми радостями в виде прыщей, усыпавших лицо, потливых ладошек и ломающегося высокого голоса, при всем этом был чрезвычайно самоуверенным. А этот гениальный ребенок еще и отхватил себе одну из самых потрясающих способностей — левитацию. Нет, конечно же, Астрид не обменяла бы свою телепортацию на умение летать, но выглядело со стороны это достаточно пафосно. Иногда Астрид казалось, что будь у Эдварда-Джошуа крылья, он бы просто лопнул от переполнившей его гордыни.

В общем, на тренировках ей буквально приходилось возиться с самым неприятным ребенком в ее жизни, сколько бы она ни упрашивала иера Торгильссона поставить ее в пару хотя бы с Леоной де Крон. Но этот хмурый неразговорчивый хокмиец лишь бросал строгий взгляд на нее исподлобья и делал вид, что не слышит ее просьб. Ладно с Леоной, эта девчонка вцепилась в свою соседку Дениз и не отходила от нее ни на шаг. Но Астрид была даже готова с братом встать в пару, лишь бы уже избавиться от Эда (Эдварда-Джошуа, простите), который болтал без умолку.

Впрочем, через несколько занятий Маттиас Торгильссон решил, что будет отличной практикой менять пары каждые пятнадцать минут. Вначале Астрид обрадованно выдохнула — перед ней, наконец, оказалась Леона де Крон. Хоть и обе они были невысокого роста, Леона оказалась намного менее спортивной и более хрупкой. И когда Астрид уложила ее на лопатки, она даже испугалась, не переломала ли ей случайно что-то. Впрочем, единственное, что она ей повредила — это ее идеальную прическу. Медно-красные кудрявые волосы беспорядочно разметались по полу, а огромные круглые очки сползли на лоб.

Поймав на себе укоризненный взгляд Дениз и поморщившись, Астрид помогла Леоне подняться. Хотя Леона выглядела обычно довольно уверенной в себе, со временем Астрид обнаружила, что она весьма робкая и совершенно не умеющая общаться с людьми затворница. А потому Дениз видимо вызвалась быть ее личной телохранительницей, и когда она вот так защищала Леону, Астрид старалась не лезть на рожон. Хоть и вообще не понимала, что она забыла в Академии Саэрлиг. Более бесполезной способности, чем у Дениз, придумать было сложно. Все, что она умела, — видеть в темноте. Разве эта способность нуждается в развитии? Разве она опасная? Зачем ей вообще здесь учиться, если она всегда неприязненно поглядывает на остальных, более богатых учеников?

И только Астрид расслабилась, когда от нее отошла Леона, как ее тут же накрыла огромная тень. Она закинула голову и посмотрела на добродушно улыбающегося Джереми Флойда. С недовольным видом Астрид обернулась к иеру Торгильссону, который лишь пожал плечами.

— А ты думала, что твои противники все будут малышами? Работайте.

Но прежде чем Астрид успела развернуться, Джереми аккуратно обхватил ее своими медвежьими лапами, прижимая ее руки к телу, и приподнял над полом, выпрямляясь. Астрид недовольно задрыгала ногами, пытаясь пнуть его, но выбраться из этой крепкой, хоть и аккуратной хватки было нереально. Несмотря на то, каким бугаем был Флойд, он оказался совершенно безвредным. Даже на уроках самообороны он никогда не тренировался со всеми в полную силу, переживая каждый раз, когда делал кому-то больно. Вот и сейчас, оказавшись в паре с Астрид, Джереми просто схватил ее так, чтобы она не могла вырваться, но при этом он не причинял ей вреда.

К ним, посмеиваясь, подошел Мартин. Лицо Астрид вспыхнуло. Она терпеть не могла, когда брат прилюдно смеялся над ней. Даже из-за такой глупой ситуации, как эта. Вот если бы у нее сейчас были ее силы…

— Хватит, Джереми! Отпусти меня уже!

Почувствовав, наконец, под ногами твердую почву, она недовольно развернулась к Флойду, который виновато развел руками. Даже злиться на него было невозможно. Несмотря на внешне грозный вид со всеми своими татуировками, коротким ежиком волос и нависающими грозно бровями, Джереми по натуре своей был совершенно безобидным. А в обществе друзей и однокурсников и вовсе превращался в милого щенка, разве что виляющего хвоста не хватало. Обреченно махнув рукой, Астрид развернулась к своему следующему противнику.

— А что, сестренка, Джереми тебя не привлекает? Я думал, у тебя фетиш на высоких парней.

От быстрого выпада брата Астрид успела увернуться и толкнула его в спину. Мартин сделал пару шагов, но равновесие удержал.

— А ты что, думать умеешь? — хмыкнула она и перехватила его руку, пытаясь заломить ее за спину.

Мартин ловко выкрутился и поставил подножку. Споткнувшись, Астрид тут же в ответ пнула его по колену, заставив брата поморщиться от боли.

— Да тут и думать не надо, это и так видно, — сквозь зубы процедил он.

Потасовки для близнецов всегда были привычным делом в детстве. Они настолько выучили приемы друг друга, что могли часами кружиться друг вокруг друга, пытаясь улучить момент и выкинуть подлянку. Но в последние годы, когда они обрели свои сверхсилы, Бертельсены все чаще прибегали к демонстрации своих способностей, нежели к физическим потасовкам. А потому сейчас Астрид было даже немного приятно побороться с братом как в детстве.

Наконец, ей удалось ловко оказаться за его спиной и ударить под колено. Мартин рухнул на пол, и Астрид победоносно оседлала его, тыкая лицом в пол. Впрочем, брат тут же резко дернулся, без особых усилий скидывая ее с себя. Оказавшись на полу, Астрид тут же подорвалась, чтобы не давать ему фору. Подло потянув его за ворот, она опрокинула Мартина на спину.

Оказавшись сверху, она тут же прижала коленями его плечи к полу, как учил их иер Торгильссон на прошлом занятии. Появилась секунда передышки, пока Мартин пытался высвободить свои руки. Он резко дернул корпусом, пытаясь скинуть ее со своей груди, но Астрид вовремя выставила вперед руки, чтобы не упасть.

— Что-то ты совсем сдал, братец, — усмехнулась она, нависая над Мартином.

Ее длинные волосы, собранные в два хвоста, лезли ему в лицо, и он отплевывался от попадающих в рот прядей. Весь покрасневший от напряжения, Мартин даже не ответил ей. Раздался свисток тренера, заключающий, что им нужно поменяться парами.

— Молодец, фантесс Бертельсен, — обронил Торгильссон, проходя мимо.

Всего на секунду она отвлеклась на похвалу тренера, но Мартину хватило этого, чтобы вывести ее из равновесия резким толчком корпуса. И когда она съехала коленями с его рук, он тут же перехватил ее за бедра и уронил на мат. Она даже не успела испугаться такому рывку. Лишь почувствовала на секунду под головой ладонь брата, которая смягчила удар о пол. И уже в следующую секунду Мартин оказался сверху, с нахальной улыбкой прижимая ее запястья к полу.

— А ты все так же легко отвлекаешься, сестренка.

С его волос слетела резинка, и лицо Мартина утонуло в обрамлении светлых волос. Астрид вдруг почувствовала себя весьма в неловкой ситуации. Не будь он ее братом, возможно, ее сердце сейчас пропустило бы удар не из-за внезапного падения, а из-за смущения. Поймав себя на этой мысли, Астрид вдруг разозлилась. Почему она вообще думает так о брате в этой весьма унижающей ее ситуации.

Впрочем, уже спустя пару мгновений Мартин слез с нее и галантно протянул руку, чтобы помочь подняться. Презрительно фыркнув и проигнорировав его, Астрид поднялась сама. Но стоило ей сделать шаг, как щиколотку пронзила неприятная боль. Неужели, она умудрилась ее потянуть? Изо всех сил стараясь сохранить лицо, Астрид злобно глянула вслед Мартину, который уже нехотя вставал в пару с Эльвой.

Повернувшись, она встретилась с пытливым взглядом Айи Мотидзуки и мысленно выругалась. Вот только этой ледяной королевы ей сейчас не хватало. Астрид наверняка после потасовки с братом выглядит запыхавшейся, потной и растрепанной. А эта девчонка стоит себе как ни в чем не бывало, словно только что подошла. Впрочем, судя по тому, что с ней издалека поздоровался Амфион, так и было.

Астрид почему-то недолюбливала эту парочку. Айя Мотидзуки, будучи старше всех, всегда смотрела на них свысока. Конечно, Астрид не могла не отметить, что она всегда изящно и красиво одевается, а фиолетовый акцент в ее черных длинных волосах выглядит органично с ее смуглой кожей и узкими глазами, которые всегда были подведены черными длинными стрелками. У Айи была идеальная внешность чистокровной хеседки, и к тому же она ее всегда выгодно подчеркивала. Вот только попытка Астрид подружиться с ней разбилась о скалы безразличия. Айя как-то сторонилась однокурсников, словно оправдывая звание ледяной королевы не только своими способностями, но и поведением.

Почему тихий и неприметный Амфион Брэкет оказался ею выбран в друзья? Астрид даже не могла предположить. Почему-то Астрид думала, что Амфион, будучи музыкантом и творческой личностью, подружится с Аланом. Да и сам Алан пытался с ним познакомиться ближе, выведывая, чем тот осветлял передние пряди волос и чем красил остальные волосы в черный. Но, кажется, Амфион испугался чрезмерной дружелюбности Алана и решил избегать его, подружившись с Айей. И всего за месяц из тихого робкого мальчишки, стесняющегося своей популярности как музыканта, он вдруг тоже превратился в дерзкого и заносчивого парня, словно копируя поведение Айи.

«Вот только ее мне сейчас не хватало», — Астрид окинула зал в поисках спасения. Оно подвернулось неожиданно совсем рядом. Учитывая, что их на курсе было всего тринадцать, один человек остался без пары, когда Айя присоединилась к занятию. Если честно, Астрид все еще забывала его имя. Нортон? Нельсон? Кажется, его фамилия Васс, но даже в этом она была не уверена. Он всегда был таким незаметным, что все вокруг забывали про его существование.

Кажется, он был только рад тому, что остался без пары, но Астрид тут же поймала его под локоть. Еще один раздражающе высоченный парень. Из-под его длинной черной челки даже почти не видно глаз. Поспешно сообщив, что подвернула ногу, Астрид настойчиво впихнула его в пару Айе и сама поковыляла к скамейке. Плюхнувшись на нее, она повертела ступней и поморщилась. Так и есть, потянула щиколотку. Гребаный Мартин! Вечно из-за него проблемы.

Откуда-то послышался едва слышный свист, на который Астрид сначала не обратила внимания. Но когда он повторился, она внимательно обвела взглядом зал. Нет, это не кто-то из однокурсников, все были заняты отрабатыванием приемов, а тренер внимательно наблюдал за ними. Чуть повернув голову в сторону приоткрытой двери в зал она заметила мелькнувшее лицо Лектора, который с улыбкой помахал ей рукой.

Подозвав тренера Торгильссона и рассказав о травме, Астрид отпросилась в лазарет. Очень настойчиво он пытался впихнуть ей сопровождение, но ей удалось убедить его, что сможет потихоньку доковылять сама.

— Не забудьте накинуть пальто, фантесс Бертельсен, на улице прохладно, — напутствовал внезапной заботой тренер.

Стараясь сильно не наступать на правую подвернутую ногу, Астрид накинула пальто, выскользнула из зала и тут же наткнулась на Лектора, который ждал ее, прислонившись спиной к стене.

— А ты почему не на занятиях? — шепотом спросила она, прикрывая за собой дверь.

— Разве я мог упустить возможность увидеть тебя в спортивной форме? — усмехнулся он.

Астрид невольно зарделась. Спортивная форма Академии и вправду ей шла: хоть она и была серой и, на первый взгляд, невзрачной, но за счет мягкой ткани и приталенного кроя, спортивный комбинезон смотрелся на ней очень даже хорошо. Даже несмотря на то, что сейчас она была встрепанной и явно не в лучшем своем виде, все равно было приятно получить комплимент от Лектора.

Он, тем временем, присел на корточки и задрал ее штанину, осматривая поврежденную щиколотку. Астрид даже не успела ничего возразить. Когда он надавил чуть выше косточки, Астрид охнула и невольно вцепилась в плечо Лектора.

— И, видимо, не зря я пришел. Ты собралась на своих двоих ковылять в медпункт? Так не пойдет.

Наверное, как раз после того, как Лектор на руках отнес Астрид в лазарет, как-то негласно решилось, что они теперь в отношениях. Не то, чтобы это как-то обсуждалось или было сказано напрямую, но оба они поняли, что пора переходить на более близкую стадию знакомства. К тому же, когда твой парень несет тебя на руках через всю территорию Академии — это же невероятно романтично! Так считала Астрид.

Кроме того, ей льстила мысль о том, что она будет девушкой одного из самых популярных старшекурсников да еще и с одной из самых сильных способностей. Стихийные силы были довольно редким явлением, а уж совладать с огнем, да еще и так, чтобы твой контроль оценили на восемь баллов из десяти — высший пилотаж. Астрид прекрасно это понимала, ведь Лилиана, которая управляла водой, завалила свой экзамен дважды, прежде чем ее контроль над стихией сочли хотя бы удовлетворительным.

Сама Астрид не боялась этого экзамена. Она прекрасно научилась владеть своей телепортацией. Когда ее способность только проявилась, Астрид могла телепортировать разве что небольшие вещи. Но когда у обоих близнецов обнаружились способности, отец немедля нанял для них человека, который учил их совладать со своими способностями. Конечно, большинство занятий Астрид проводила, влюбленно пялясь на их симпатичного репетитора, который осторожно избегал ее подростковой влюбленности, но и она смогла чему-то научиться.

Со временем, она научилась телепортировать себя, а потом людей, а потом и телепортироваться сама с людьми. И два единственных ограничения, которые сейчас Астрид раздражали — это ужасная энергозатратность телепортации и возможность телепортировать людей только туда, где она бывала сама. Ей было бы невероятно приятно отправить братца куда-нибудь в Нецах¹, но увы, ее способности были ограничены ее немногочисленными путешествиями в области Клофорда.

В отличие от нее, Мартин был прилежным учеником у Стефана Брандта. Его звуковые волны со временем смогли не только уничтожать вещи и громить все вокруг, но и филигранно нарушать вестибулярный аппарат у людей или ненадолго лишать их слуха, если волны применять аккуратно и прицельно. Астрид это невероятно раздражало, ведь невидимые для глаз звуковые волны брата то и дело доставали ее в общественных местах, выводя из себя. Она могла лишь бессильно злиться, видя подлые глаза братца.

Впрочем, иногда, глядя на своих однокурсников, Астрид понимала, что ее уровень контроля еще довольно хорош. Леона, владеющая телекинезом, совершенно не могла им управлять — вещи вокруг нее то летали хаотично, то совершенно отказывались подниматься, то ломались под напряжением. А стоило ей вдруг вспылить (что было лишь раз), как все столы вокруг разлетелись, усыпав пол кучей щепок. Спасибо иересс Тесскрет, что никто из студентов не пострадал, — преподаватель, умеющий ставить защитные барьеры, оказался весьма кстати в этой ситуации.

Правда, это был единственный плюс в преподавательнице истории и мифологии. В остальном же Жасмин Тесскрет оказалась ужасно занудной и требовательной, мелочной и придирчивой к деталям. Она заставляла учеников зубрить свой предмет так, словно от этого зависела их жизнь. Иногда Астрид казалось, что даже если ее разбудят в ночи, она сможет без запинки перечислить все три десятка животных, элементы которых изображают в кетерских статуях Мудрого Бета. Или пересказать все пять сотен Темных веков, произошедших после подлого убийства Лучезарного Реша Хитрым Айном.

Сложнее, чем получить удовлетворительную оценку у Жасмин Тесскрет, было только сдать домашнее задание по мировой литературе и искусству у старушки Аннунчиаты Монтанари. Строго говоря, она еще не была пожилой, и называть ее старушкой было бы неуважением, но такой ворчливой и брюзжащей женщины Астрид еще не встречала. Хоть иересс Монтанари и выглядела для своих пятидесяти лет очень даже неплохо — держала прямую осанку, была тонкой, даже худощавой, как трость, красила свои седеющие волосы в строгий черный цвет и убирала в практичный тугой пучок, — несмотря на всю ее внешнюю моложавость, по характеру она была отвратительной сумасшедшей старухой.

Ее, конечно, сложно было винить в этом — когда у тебя абсолютная память и ты помнишь все, что когда-либо прочла или увидела, тут и тронуться мозгами немудрено. Иересс Монтанари часто ворчала по этому поводу на своих уроках, то и дело сводя разговор к своим воспоминаниям, в которых помнила абсолютно все, вплоть до цвета пуговиц на фраке у господина Акестуса Вальверди, когда они впервые встретились. Астрид любила слушать ее, когда Аннунчиата Монтанари отходила от темы урока и погружалась в воспоминания. Учитывая ее бурную молодость, там действительно было много интересных историй. Но вот сдавать ей что-то было нереальным — попробуй только ошибиться в дате или какой-то мелочи.

Собственно, эти трое — иересс Монтанари, иересс Тесскрет и тренер Торгильссон — стали одними из самых нелюбимых преподавателей у Астрид. Куда охотнее она ходила на занятия по верховой езде к добродушному дедушке Феликсу Палуху или на уроки этикета к ее обожаемой Мариниаре Фраунгофер. Даже занятия по географии и политике у мрачного йесодца с непроизносимой фамилией Стейднтоурссон оказались интересными, ведь Сверрир (он сам просил звать себя по имени, видя, как студенты мучают его фамилию) многое видел своими глазами.

Хоть он и выглядел довольно подтянутым мужчиной, пусть и не самым красивым, но жил на свете уже более полутора сотен лет. Как он оказался в Академии и начал обучать подростков, Сверрир не рассказывал, постоянно сводя этот разговор в шутку о том, что проиграл Вальверди-старшему спор. Тем не менее, о событиях прошлого столетия, о йесодско-ходской войне и о гражданских восстаниях в Йесоде² студенты слушали от первого лица.

На этих же занятиях ребята узнали, что Рик Нерваль тоже родом из Йесода, хотя до этого он себя ничем не выдавал. В ответ на расспросы Рик лишь пожал плечами. Его семья покинула Йесод еще когда ему не было пяти, так что каких-либо воспоминаний о родине у него не сохранилось. Конечно, его отец был довольно влиятельным йесодским чиновником, но Рик никогда не интересовался его делами, а Нерваль-старший благоразумно держал свою семью подальше от всего происходящего в Йесоде.

Кажется, именно после уроков Сверрира о происходящих в Йесоде ужасах и несправедливости, однокурсники перестали шутить про то, что отец Рика — мафиози. Но побаиваться его все же не перестали — будь то мафия или йесодские чиновники, — и те, и другие не вызывали у ребят приятных впечатлений. А когда речь заходила о его семье, зловещая усмешка Рика, который вполне мог стереть всем память своим гипнозом или заставить их сотворить что-нибудь с собой, не добавляла ему баллов к очарованию (хотя стоит признать, Рик умел быть очаровательным).

Спустя месяц обучения, Астрид писала очередное отчетное письмо родителям. Разумеется, она не стала упоминать о ДиМари — родители сочли бы ее компанию не ровней для Бертельсенов. Да и Алана сочли бы слишком несерьезным.

«Дорогая матушка.

Стоит признать, из всех предложенных тобою кандидатов для дружбы не подходит практически никто. Мисс Мотидзуки имеет вздорный и заносчивый характер ледяной королевы. Мисс Де Крон — замкнутая социофобка, уже прикипевшая душой к простолюдинке, и ей этого достаточно. Эльва Кюллонен… Ты знаешь ее, матушка.

Потому я приняла решение сблизиться с третьекурсницей мисс Лилианой Винцене — ее семья известна поставками фарфоровой посуды, если ты запамятовала. А так же, вожу дружбу с мисс Бригиттой Эриксен — одной из рода Лучезарного Реша, между прочим!

Так что не переживай, матушка, я в хорошей компании.

Более того, кажется, мистер Лектор Уэлс неравнодушен ко мне. Можешь узнать побольше о его семье, однако я уверена, что он достаточно хорош для тебя и отца.

Целую, дорогая матушка.

Твоя дочь Астрид.»

Вздохнув, Астрид внимательно оглядела ровные аккуратные строчки витиеватого почерка в своем полуправдивом письме. Конечно же, в конечном итоге она дружила с Бригиттой не из-за цвета кожи, а с Лилианой не из-за фабрики ее родителей, хотя оба этих факта были приятным бонусом. Но разве матери и отцу это объяснишь? Им подавай «подобающих статусу друзей».

Интересно, что написал Мартин? В прошлый раз отец даже лично написал ему пару строк, запретив ему общаться с Аланом. И потребовал у иера Толла, который был по совместительству смотрителем мужского общежития, переселить его сына в другую комнату. Конечно, парни все втроем посмеялись над этим письмом, сообщили их с Астрид отцу, что Мартина тут же переселили, но делать этого, конечно же, никто не стал. Родительский день ожидается не скоро, так что вряд ли Бертельсен-старший узнает об этом.

Астрид стало немного тревожно из-за того, что она написала матери про Лектора. Конечно, издалека она не сможет особо повлиять на их жизнь здесь, но высказывать свое «фи» в довольно нелицеприятной форме матушка умела превосходно. Особенно, когда это касалось отношений Астрид — Мартину как-то с рук сходили все его влюбленности и ухаживания, вспомнить только эту противную Элизабет Бунгор.

«Будь что будет», — сама оборвала свои беспокойные мысли Астрид, решительно запечатывая письмо. В конце концов, родители сейчас не главная из ее проблем. Только закончился сентябрь, считающийся самым легким месяцем для первокурсников. А значит, что сейчас будет все больше занятий, и все больше придется учить. Будет ли у нее вообще время для отношений?