Исаак мечтал о том, чтобы череда этих странных, ничем не объяснимых совпадений кончилась, и кончилась бы последним совпадением: его смертью 20 марта в возрасте 84 лет. Но чтобы умер он не из-за камней в почках, это бы конечно было провалом.

Ему не удалось избежать массы совпадений с жизнью своего именитого тезки. Был спор с Гуком, с Лейбницем, была недодружба с Фатио, и следующим крупным эпизодом должна была быть Катрина Бартон, его племянница.

Она была. Шестнадцатилетняя сангвиничка, опять чертово совпадение, и отец священнослужитель, и мать тяжело больна, безо всяких шансов на выздоровление. Все шло как по какому-то скрипту неведомых верховных программистов, ничтоже сумняшеся скопипастивших ход истории семнадцатого столетия и вставивши в двадцать второе, словно думая, что никто и не заметит. 

Весь мир заметил.

Ладно бы просто быть идеальными тезками, ладно еще когда схожа внешность, ладно еще когда совпадают даты рождения, но когда даже события и характер повторяются с педантичной точностью — это уже было слишком.

Можно было бежать и спасаться от этого любым способом, быть атеистом-материалистом до мозга костей, переехать в Америку и избежать посвящения в рыцари, да хоть бы сменить род деятельности и пойти кассиром в самый дрянной Воллмарт — но если чего-то не делал сам Исаак, это непременно делали за него другие, доставляя еще больше стресса.

Как-то Исаак спросил у Катрин, о чем она мечтает. Та задумчиво покачала ногой, повертела в руках плюшевую игрушку и уронила свою голову на плечо, а потом сказала:

— Ну вообще... Вообще... Я бы хотела стать знаменитой.

— Ты, считай, и так уже, — возразил Ньютон.

— Не-е, — покачала головой его племянница, — я не так хочу... Я хочу, чтобы и та, Катрина из прошлого была знаменита, и чтобы я была знаменита, но не просто как "Ого, вау, Катрина Бартон, совсем как та, племянница Ньютона, из семнадцатого века!", а чтобы меня знали как отдельную личность. Чтобы я была не просто твоей племянницей, а чтобы, скажем, певицей знаменитой. Как Бритни Спирс или Леди Гага, вот так хочу.

Исаак еле слышно вздохнул и посмотрел в окно. Он понимал, что Катрине тоже несладко приходится, что ее тоже не устраивает ее заскриптованная жизнь. Но известность ее не тяготит, наоборот — желает известности честным способом. И хочет заслуженной известности для своей тезки. 

Строго говоря, мечта-то у дяди с племянницей была одна и та же.

И шли они к ней сообща, разными путями, оказавшись наконец там, где желали быть больше всего.

В покое.