Крепко держась за шерсть жуткого зверя, девочка скакала на нём верхом. Она заливисто смеялась, когда он замедлялся. Но только маленькие ручки ослабляли хватку, как животное рывком набирало скорость, держа наездницу в постоянном напряжении. Лишь голубая лента, стягивающая косу не позволяла растрепаться светло-русым волосам. Девочке было весело. Голубые глаза горели задорным огоньком. Пускай дафт являлся одним из страшнейших хищников в северных землях, сейчас этот огромный зверь, похожий на смесь медведя с пумой был лучшим другом для ребёнка. И не просто так. Ведь не она управляла животным, а мужчина за спиной. 

Одной рукой придерживая дочь, друид уверенно направлял своего фамильяра кратчайшей тропой через лес. Он был лесничим до кончиков ногтей. Чувствовал животных, прекрасно ориентировался в лесу и поддерживал баланс на доверенной ему территории. Мужчина мог бы жить в глуши и вовсе не выходить к людям, но у него были обязанности. Когда-то он сделал выбор и вместо отшельничества, женился. Как бы тяжко ему не было порой, друид никогда не жалел об этом. И сейчас он возвращался из небольшого городка, обменяв дичь и травы на нужные вещи. Всю его семью вполне мог прокормить лес, но были предметы, которые рождались исключительно в человеческих селениях: ножи, лекарства, руны, крепкие стальные механизмы...

С задором и веселым смехом они преодолели немыслимое расстояние к тому моменту, когда малышка устала. До подведомственных земель оставалось совсем немного, но друид никогда не ступал в предгорья драконов, если хоть кто-то из его компаньонов был утомлён. Ведь там ни он сам, ни его дафт уже не являлись верхом пищевой цепи.

Разбив лагерь, отец завалился на отдыхающего фамильяра. Тот лишь слегка мяукнул и окончательно расслабился. Почёсывая одной рукой белый пушистый бок зверя, мужчина наблюдал за дочерью. Она внимательно изучала полянку. Видимо, сегодня он опять ляжет спать с заплетёнными волосами и бородой, украшенными полевыми цветами. Улыбка не покидала лица друида. Он пока ещё не знал о каре, которая вот-вот настигнет всю его семью. Никто не собирался прощать ему недавнюю расправу над отрядом Императора.