Дожди закончились, глава клана поступил в точности так, как мы и ожидали, отменив дни свободы от забот, пока не наверстаем пропущенные дни. И ещё сверх того, полагая, что мы не сумеем посчитать дни и участки поля, но с главой не поспоришь. Ненавижу лето! И весну, и осень тоже! Элу время от времени появлялся на заставе, узнать, как дела, через стражников передавал записки с забавными рисунками, рассказывал, что делается в мире, пока мы ведем растительное существование, в смысле существуем лишь с растениями и для них. Я… скучал по нему, временами его легкости и задора отчаянно не хватало. Конечно, Кес и Тайар тоже легки и задорны, но не так. Элу мягче, тактичнее, даже если задается целью подразнить меня, умудряется делать это необидно. Кес, а тем более Тайар, на это неспособны, Грайз слишком серьёзен, уже перерос разгильдяйство, скоро совсем остепенится, станет семейным тайне, уйдет в отдельные покои. И об Элу приятно заботиться, того же чая заварить. Кес может сколько угодно расхваливать моё умение заварить чай,* но для него залить кипятком простейший сбор — и то лениво, не говоря уж о возне с многокомпонентным отваром, где каждый ингредиент требует разного подхода – настой, заваривание, кипячение или томление… Такое – только по собственному желанию, а оно у меня появляется крайне редко и только зимой, когда кухня неожиданно превращается в самое уютное место в клане. А Элу не замечает, что я ему завариваю, ему всегда вкусно, попробуй спросить, какой из вариантов чая, заваренного мною в течение дня, ему понравился больше – удивится, что они были разные. Но для него хочется стараться, пару раз я даже замутил такое в походных условиях, где удобств для неспешной ворожбы над травками и веточками не было никаких. Сам процесс радовал. Не люблю, когда мне мешают, даже Тайар не решается меня беспокоить во время приготовления чая, но Элу не раздражает совершенно, сколько бы не лез под руку, не задавал дурацких вопросов, не сметал случайным движением мелко накрошенные корешки и не ронял в котелок, случайно или из любопытства что получится, совершенно неожиданные компоненты, вроде шишек, хвои, леденцов.

[*Автор долго пытался понять, что же пьют тайне, пока Морион не объяснил, что единого рецепта не существует, как и четко заданных ингредиентов, каждый извращается в меру вкуса и фантазии, заваривая травы, цветы, плоды и веточки с корешками. Вводить новое слово, короткое и просто выговариваемое, автор поленился, поэтому пусть будет просто чай]

Ну и… да, Элу мне нравится. Ну почему, почему он не девушка? Забрал бы его к себе, никто бы и не вякнул. Даже если весь клан Кассиль дружно возмутится, уход девушки из клана – событие вполне обыденное, случается сплошь и рядом, закон на её стороне, возмутившихся просто засмеют. Парень, перешедший в другой клан, причисляется к младшей ветви, не может быть избран главой, да и прочих прав у него несколько меньше. Но это все мелочи, главное, уйти можно только с согласия главы, хотя бы номинального. Можно ещё попросить защиты, но Элу уже сказал, чем это грозит милосердному клану. Элу… как он там?

Почти середина лета. Раньше я не мог дождаться, когда оно кончится, сейчас чувствую, как время утекает сквозь пальцы. Кончится лето, кончатся теплые осенние деньки, мы с Элу больше не сможем выбираться на прогулки на весь день, я потяну, а Элу рискует заболеть, он частенько мерз даже поздней весной, да и спать, пусть и недолго, зимой под открытым небом не стоит. Можно приглашать его в гости, так и буду делать, но уединения уже не получится. Не то, чтоб я всерьез рассчитываю соблазнить Элу, но не хочется делить его внимание ни с кем.

 Помощь пришла неожиданно. В клане Тамир что-то произошло, и их глава отправил нам работников, за пятую часть того, что они соберут. Неприятности у клана, по всей видимости, случились серьезные, Тамиры работали так отчаянно, что за шесть дней всё, что созрело к этому сроку, было убрано. Нортон ставил их нам в пример, пытался сманить в наш клан наиболее отличившихся, но не добился успеха.

— Да чтоб я ещё так убивался?! – ужаснулся его предложению Фаиль Тамир, сурового вида плечистый парень. – Один раз можно, но регулярно? Мне и в своем клане хорошо.

— У нас стабильность, никогда не голодаем, — похвастал Нортон, но Фаиль был непреклонен.

В клане объявили невозможное: в ближайшие дни будет только сбор фруктов и овощей утром, полив вечером, остальное время мы свободны. Не теряя ни мгновения, я кинулся на заставу, ломая голову, как связаться с Элу поскорее, кого попросить открыть мне телепорт в клан Кассиль.

Мне повезло, как не везло никогда в жизни, Элу нашелся на заставе.

— Морион!!! – обрадовался он. – Наконец-то! Но должен сразу огорчить, Наянс не стала дожидаться, пока ты соберешься к ней в гости… Прими моё неискреннее сочувствие.

— Почему неискреннее? – удивился я.

Элу, плутовато ухмыляясь, неопределенно помахал рукой.

— Морион, зачем тебе такие друзья? Ты только посмотри на его довольную физиономию, ни следа раскаяния! – Хальт, мой двоюродный дядя, посмотрел на нас с укором. – Разве настоящий друг так поступит?

Элу состроил ещё более плутоватую мордочку и мы, смеясь, вскочили в седла.

На этот раз мы оказались на берегу моря. Едва погасло тусклое сияние рамки телепорта, Элу крепко обнял меня.

— Соску-у-учился-я-я, – счастливо протянул он.

Пока я растерянно изображал статую, позабыв, как дышать, Элу уже наобнимался и кинулся к воде.

— Морион, ну что ты тормозишь? Вода чудная! Или, — он насмешливо оскалился, — ты плавать не умеешь?

— Это я-то не умею?! Сейчас поймаю и утоплю! Только крысок наших расседлаю, если им вздумается искупаться, сбруя попортится.

— Сам не умеешь и других топишь?

— Ты встрял! – я придавил одежду камнем, чтоб не унесло ветром, и бросился в воду, поскальзываясь на гальке.

Мы дурачились как мелкие, крыски нашей забавы не разделяли, невозмутимо нежились на мелководье, пока Элу не придумал прыгать в воду с крысиной спины. Сметанка некоторое время терпела, потом стряхнула хозяина и, тяжело хлопая намокшими крыльями, улетела обсыхать в тени деревьев, уведя за собой и Ласточку.

Элу плавал хорошо, но всё же хуже меня, чем окончательно примирил с мыслью, что наездник он более искусный. Мы плавали и ныряли, путаясь в водорослях и натыкаясь на камни, пока совершенно не выбились из сил, а Элу ещё и замерз до дрожи и посиневших губ. Выбрались на берег. Солнце клонится к вечеру, можно не прятаться в тень. Или прятаться? Мне-то все равно, а Элу может обгореть, сестренка всегда обгорает… Нет, не должен…

Элу накинул рубаху на плечи, сел совсем рядом, почти вплотную.

— Ложись, галька теплая, быстрее согреешься, — я приглашающе похлопал рядом с собой.

Элу осторожно лег, почти сразу перевернулся на живот, повозился, устраиваясь поудобнее, свернулся на боку.

— Морион, ты теперь всегда будешь так редко появляться?

— Как глава скажет. Но в ближайшие несколько дней я почти свободен. Утром и вечером занят, а день в моем распоряжении. Ты завтра свободен?

— Я когда удается слинять, тогда и свободен. Удается почти всегда.

Элу повозился ещё немного, стал одеваться.

— Замерз?

Он пожал плечами, и я вдруг вспомнил.

— Элу, как твоя спина?

Он отшатнулся, тактичности мне не хватает, я давно заметил. И не только я. И не только тактичности.

— Элу, прости, я вечно как ляпну какую-нибудь бестактность…

— Все в порядке, это я истеричный.

Элу позволил осмотреть спину, но на том его выдержка и кончилась. Истерику удалось остановить без Сметанки, когда Элу совсем затих и расслабился, я сообразил, что обнимаю его, глажу по волосам и шепчу… Что я ему сейчас наговорил??? Вроде ничего такого, у меня бы просто язык не повернулся, но всё же…

Пытаясь изобразить, что ничего не случилось, я поспешно оделся, принялся ковыряться в сумках, у меня даже повод есть, надо мазь найти, свежих полос нет, но и старые не до конца зажили, им не помешает… Элу фыркнул, пытаясь сдержать смех, но не смог.

— Ты чего?

— Не обращай внимания, нервное.

Он отсмеялся. Потом ещё отсмеялся. Зашел на следующий круг, и у меня зародились подозрения, что смеется он надо мной. Злиться и обижаться глупо, но ничего не могу с собой поделать. Ну, глупый я. И тормозной. И ещё у меня куча недостатков. А у кого их нет? Когда я все же отыскал мазь, Элу притих, но уже и не пугался, позволил позаботиться о себе. Оделся, правда, нервно и поспешно, но сел рядом, положив голову мне на плечо. Я не смог удержаться, коснулся жестких от морской воды волос. Элу обнял меня, и, пока я пытался справиться с захлестнувшими чувствами, задремал, руки бессильно разжались.

Стараясь шевелиться как можно осторожнее, приподнял плечо. Неудобно же так спать, особенно когда спящий выше, шея у него затечет. И ещё немножко погладить. Элу не вскинулся, может, слишком устал, а может, боюсь на это надеяться, стал больше мне доверять. Обмирая от восторга, словно удалось приручить белого дракончика,** глажу его по волосам, едва удерживаясь от желания их целовать. Наверное, можно, Элу не заметит ещё одного осторожного прикосновения. Или заметит? Сейчас он отдохнет и опять будет смешливым и стремительным мальчишкой, другом – и ничего более. Пусть и лучшим, но другом.

[** Мифическое существо вроде птицы счастья]

Осторожно целую.

Элу открывает свои удивительные глаза, смотрит, едва заметно улыбаясь, тянется губами к губам.

Классно он целуется…

— Что мы делаем? – сокрушенно бормочу я, обнимая крепче, целуя шею с привкусом моря, вдыхая запах нагретой солнцем кожи.

— Какая разница? Целуемся, наверное, — шепчет Элу, запрокидывая голову.

— Тебе нравится?

— Очень…

Мы целовались, гладили друг друга, я долго не мог решиться раздевать Элу, опасался испугать, без одежды он более нервный, видимо уже рефлекс, что будут бить. Но ведь как-то он встречается с девушками! Я запустил руки под рубаху, Элу застонал. Сколько я мечтал об этом! Но не буду спешить, в волнительных моментах соблазнения есть прелесть неповторимости.

Какого соблазнения?! Элу явно не соображает, что происходит, ему не секс нужен, а нежность, забота и любовь, подобная родительской, за это он что угодно сделает, а я, извращенец, и рад воспользоваться!

— Элу, подожди, — чего мне стоило отстранить его, знал один я. – Элу, прости…

— Морион! – почти простонал Элу. – Делай уже, что собирался! Думаешь, не знаю, что тебе нравятся парни? Думаешь, не замечаю, как ты на меня смотришь?

— Элу… — начал было я.

— Потом поговорим, о чём пожелаешь, обещаю! – прошептал он, целуя.

Но спешить я всё равно не собирался, спешка – это вообще глупо, всегда. Особенно, когда понятия не имеешь, в какой момент случится истерика, сколько и каких страхов обитает в не слишком-то ясном рассудке. Если Элу что-то не понравится… Он ведь вполне может исчезнуть. Сказать «Приеду» — и забыть ко мне телепорт, у него и без меня развлечений найдётся.

Не спешить получалось плохо, да и Элу пугаться не собирался, а смущаться он, похоже, вообще не умеет. Я целовал его, гладил, сжимал, забываясь, Элу то повторял мои действия как в зеркале, то ластился как маленький крысеныш. Разделся он сам. Под его взглядом, жадным и любопытным, я внезапно засмущался, но всё же стянул с себя одежду и даже сообразил придавить её камнями. На миг между нами повисла неловкость, но Элу её и не заметил.

— Я тебе нравлюсь, — прошептал он, то ли спрашивая, то ли утверждая.

— Нравишься, — как зачарованный, я провёл кончиками пальцев по раскрасневшейся щеке и медным прядкам.

Элу блаженно прикрыл глаза, быстро облизнул обветрившиеся губы, и связные мысли окончательно испарились. Я жадно целовал его, прижимал к себе. Чувствовать кожей. Только не на камнях! Отзывчивый. Не на камнях! Если меня разбудят – прибью! Мы пару раз стукнулись зубами, не сон. Его руки на мне, направить, показать, как мне нравится или… успею еще, так интереснее. В действиях Элу ни следа неловкости, это заводит. В какой-то момент я весь обратился в ощущения. Ну опусти ты руку ниже! Не переноси на меня свой, несомненно богатый, опыт с девушками, меня не нужно так вдумчиво соблазнять!

Я не выдержал, прижал его к гальке. «Спина!» — мелькнуло в мозгу. «Я аккуратно» — заверил сам себя. Аккуратно получалось плохо, хотелось вжиматься сильнее, ещё лучше вбиваться. Эйфория. Элу! Со мной! Отчаянно не хватало рук, остатки разума кричали, что размазывать по камням самого желанного – дурная идея. Я перекатился на спину, усаживая Элу на бедра, сразу стало намного удобнее. И не только мне. Элу всё-таки опустил руки ниже. Я перехватил их, показывая, Элу учился моментально.

— Морион! — выдохнул он мне в губы судорожным стоном, и меня смело.

Я открыл глаза. После ослепительного сияния под веками, мир казался темным. На моей груди отдыхал сказочный тайне, волны лениво шелестели мелкими камешками, орали гигантские сверчки. Хорошо и спокойно, как давным-давно уже не было. Нет, так хорошо и спокойно мне никогда не было, даже вечное смущение куда-то подевалось, хотя ситуация к нему располагала более чем. Я провёл по бледному плечу. Элу чуть приподнялся, вопросительно заглянул в глаза. А ведь он не кончил. Да уж, отличился я как подросток. Дорвался, что называется.

— Я не всегда веду себя как скотина, — я погладил его по щеке, убирая прилипшую, темную от пота прядку.

— Мне понравилось, — улыбнулся Элу. — Ты, когда себя не контролируешь, такой… такой…

Он запнулся, подыскивая слова, фыркнул.

— Искупаемся и продолжим? — с надеждой спросил я.

Элу с энтузиазмом закивал.

Пить хочется… Фляга в левой сумке, сумка… пусть её. Я пьян и не хочу шевелиться. В моей руке – его рука, и не понять, чья дрожит сильнее, подо мной – мягкая перина гальки. Хорошо… Элу довольно вздохнул, попытался что-то сказать, закашлялся и рассмеялся.

— Пить?

— Давай, — прохрипел он.

Я отправился за водой. Для него и родник бы отыскал… попозже. Вода во фляге ожидаемо тёплая, но лучше, чем морская. Главное, самому всю не выпить.

— Держи, — я протянул ему флягу.

Элу приподнялся, запрокинул голову, и меня чуть не снесло снова. Провёл по бедру. Контраст нашей кожи тоже возбуждал. Сказочный тайне!

— Купаться?

— Если ты меня поднимешь, — Элу лениво протянул руку.

От идеи донести его до моря я отказался, хотя очень хотелось. Девушек на руках носил, но Элу потяжелее будет, а тело ещё плохо слушается, и ноги дрожат, уронить не доставало. Да и глупо это будет выглядеть. Особенно, если уроню.

Мы устроились в полосе прибоя, шевелиться по-прежнему не хотелось. Элу молчал. Я не сразу это понял, а поняв, забеспокоился. Элу и молчание до сих пор как-то плохо сочетались. Я сжал его пальцы, он ответил лёгкой улыбкой. Всё. Я мало видел, как Элу общается с другими, но почему-то кажется, именно так он и прощается навсегда. Не сказав ни слова, без объяснений, просто ускользает. Легко, незаметно, дуновением ветра, с такой же едва заметной улыбкой, как бы говорящей «Извини, ничего у нас не получится».

— Элу…

Он улыбнулся чуть шире, придвинулся ближе, потёрся щекой о плечо, и узел в груди ослаб.

— Ты молчишь, — всё-таки прошептал я. С шумом нахлынула волна, но Элу услышал.

— С тобой и помолчать можно, — это прозвучало как проявление высшего доверия, заставив меня смутиться, и он тут же зачастил: — молчащий Элу! Зрелище, которое мало кто видел! Запомните и расскажите внукам! Потому что если кто и поверит, то только они, и только до знакомства с вышеупомянутым…

Я заставил его снова замолчать. Целуется он даже слишком хорошо.

Солнце почти коснулось моря, наверное, уже давно пора возвращаться, я как-то позабыл отметить расхождение во времени, но не хочется расставаться.

— Элу, давай на берег, ужинать будем. Я есть хочу…

— Я тоже.

— Что ж ты молчал?

— А я не знал, пока ты не сказал. Вот ты сказал, что хочешь есть, и я сразу понял, что тоже голодный.

Я мысленно хлопнул себя по лбу. Ведь замечал, что Элу как бы выпадает из собственного тела. Забывает поесть, например. Или может задумчиво стрескать обе наши порции. Или задремать в совсем уж неудобной позе, постоянно присматривать за ним нужно. Вот опять у него взгляд в никуда, верный признак: свалится в свою полуобморочную дрёму. Может, стоит добавлять листья увейцы к тем травам, что ему завариваю? Или пусть хоть рядом со мной отдыхает?

— Элу, просыпайся, ужин.

Элу не возражал, когда я его обнял, скорее наоборот, и я окончательно уверился, что шарахаться от меня он не будет. Пока, во всяком случае. Спешу насладиться долгожданным счастьем.

— Ты хотел поговорить, — напомнил он в перерывах между едой и поцелуями. – Или не хотел, но я обещал.

— Ага. Ещё бы вспомнить, о чем. Пока не забыл, сколько ты спишь в сутки?

— Не знаю…

— Ты все время дремлешь, потому что плохо себя чувствуешь или потому что нормально поспать не удаётся?

— Не знаю, — Элу зевнул, — сплю вполглаза, чтоб вовремя почувствовать опасность и успеть испариться, а сколько… Не знаю. Когда дядя с отцом уезжают – сплю весь день, а когда дома – всячески стараюсь не попадаться им на глаза. Особенно отцу. Я вот что подумал… Сейчас лето, может, свалить из клана до осени? Понятно, по возвращении меня ничего хорошего не ждет, но зато всё лето можно жить спокойно. Да хоть бы и здесь. Будешь заходить в гости?

— А тебя раньше не найдут?

— Вряд ли. Для надежности можно пройти через несколько телепортов, но и это лишнее. Я ведь могу шляться где угодно, проще дождаться, когда сам домой явлюсь.

— Элу, — я прижал его к себе. – Я не смогу приходить каждый день, у нас сезон. Ты сможешь несколько дней прожить…

— Без тебя и без еды? – усмехнулся Элу. – Ты забываешь, я приличный лучник. Готовить, правда, не умею, но научусь, куда денусь. И Сметанка не пропадет, всё же полудикая линия.

— Они же неуправляемые и своевольные!

— Они просто требуют к себе уважения. Ты же видишь, мы со Сметанкой прекрасно ладим.

— Мне кажется, она принимает тебя за своего детеныша!

— Тоже неплохо, главное, чтоб не учила летать самостоятельно. Само-стоятельно… Само-летательно…

Элу опять понесло по тропинкам чуши. Интересно, если познакомить его с Тайаром, кто кого переболтает? И о чем я только думаю? Домой надо. Но так не хочется… Да и поздно уже. Стемнело, полив я наверняка пропустил, чего теперь дергаться. Влетит мне… Но, если разобраться, то ничем я не рискую. Ну, поругает меня глава, в это время можно думать о своем, главное, не улыбаться мечтательно. Ну, посмотрят клановые неодобрительно. Кес с Тайаром тоже ругаться будут, первый раз что ли? Мы ругаемся по поводу и без, какая разница из-за чего на этот раз. Грайз упрекнет, но стыдно будет… Но это такие пустяки!

— Элу, домой ещё не пора?

— Не хочу. Я лучше совсем ночью вернусь. Побудешь со мной ещё?

— Конечно. Элу, я вспомнил, что хотел спросить… — я запнулся и разозлился сам на себя. Ну что я как… как не знаю кто? Элу принимает меня таким, каков я есть, так почему я ему не доверяю? – Элу, кто тебе сказал о моих… особенностях?

— Ну, девушки, когда тебя обсуждали, смеялись, что ты больше смотришь на парней, чем на девушек. Я присмотрелся, убедился, что они правы.

— Когда это было? И ты от меня не стал шарахаться?

— А зачем? Меня это удивило и заинтересовало, пошел знакомиться.

— Ты с самого начала знал! – сам не понимая почему, возмутился я.

— Ну, уверен не был, мало ли что я увидел, мало ли по каким причинам эстетствуешь… Собирался познакомиться поближе, потом расспросить… Но сначала забыл, потом увлекся проверкой теории, а потом и расспрашивать незачем, ты так красноречиво смотрел… Мне было безумно интересно, когда ты дозреешь.

— Элу!!! – Чувства бурлили, но какие и как их выразить? Он знал, знал с самого начала! Заметил и понял едва ли не раньше, чем я сам! И играл со мной! – Ты с самого начала знал!

— Повторяешься, — Элу улыбнулся. – Но мне хотелось понять, что чувствуют девушки, когда балансируют на грани. В чем удовольствие медленных отношений. С соблазняемой стороны.

— И как? – меня трясло.

— Изумительно! Но я немного заигрался, надо было ясней намекать… Или у меня плохо получалось?

— Замечательно у тебя получалось! – проворчал я, чувствуя себя как никогда заторможенным и тупым. Элу действительно пользовался женскими приемами, будь он девушкой, я бы давно всё понял. Да он разве что на шею мне не вешался, и то, наверное, только из-за своего высокого роста. Но кто мог знать?! А со стороны моё поведение как выглядит, когда я застываю от каждой попытки меня обнять?

— Морион, не обижайся! — Элу прижался ко мне, легонько целуя в уголок губ. – Зато я успел привязаться к тебе. Спроси я ещё на балу — ты бы сделал вид, что я глупости придумал. Или ещё весной сказал, что ты мне нравишься и мне интересно… Ну, удовлетворил бы любопытство – и всё, вперед, за новыми приключениями и знакомствами.

— Приключения не обещаю, но не убегай от меня, я собираюсь ещё долго-долго твое любопытство удовлетворять. Скучно тебе не будет.

— Звучит заманчиво… Но в любом случае не убегу, кто бы ещё обо мне так заботился?