— Там больше ничего не осталось, — Данзо, жмурясь от дневного света, вышел из подземелья. Белый комбинезон поскрипывал и шелестел в ритме его шагов. — Еще эта группа подростков — прибежали, все позатоптали, — он вздохнул и покачал головой. — В срочном вскрытии нужды нет, лаборатория будет работать в обычном режиме…

      Ямато кивал, особо не вслушиваясь: со всей этой процедурой он был знаком. По словам медэксперта тело пролежало в тоннеле порядка двадцати лет, нужно поднимать все дела о пропавших детях в их городе за этот период. Предстояла куча бумажной работы и множество телефонных звонков.

      Шум моторной лодки — на берег стали высаживаться люди в куртках с логотипом местного новостного канала. Скоро телевизионщики осадят участок, и шеф взвоет от необходимости снова объясняться перед СМИ.

      Тентен и Кисаме находились в полицейском катере — прилив отрезал путь на большую землю, песчаная коса ушла под воду, стоило Ямато оказаться на острове. Они сидели в каюте спина к спине, холодные взгляды, непроницаемые лица. Ямато не верил в историю, что тоннель «случайно нашли», за всем этим таилось нечто большее. Но правду ему рассказывать никто не собирался, и это его тревожило. Нужно поговорить с Мей, возможно ей удастся вытянуть из дочери информацию о том, что на самом деле случилось на острове.

***

      Какузу погасил свет и устроился в постели с ноутбуком. Он чувствовал себя ужасно уставшим после случившегося. Хоть все обошлось благополучно, и сестра Хидана нашлась, они решили никому не говорить об ее исчезновении, иначе предки Хидану голову оторвут.

      После пробуждения Кагуя так и не смогла рассказать, что с ней произошло. Девчонка принялась реветь, когда поняла, что белочка с пушистым хвостиком пропала: ее не было ни в ее рюкзаке, ни в тоннеле, который привел их в лес.

      Игрушку забрал похититель?.. Но зачем? Глупость какая-то!

      Чем больше Какузу над всем этим думал, тем больше не понимал смысла происходящего. Это исчезновение, след из хлебных крошек… Кагуя не пострадала — значит, похитителю она была не нужна. А что тогда ему было нужно? Показать им тоннель таким идиотским способом?

      Какузу передернуло, когда он вспомнил о найденных в тоннеле останках. Чей это был скелет? Похититель хотел обратить внимание на преступление, произошедшее много лет назад? Анонимный звонок в полицию решил бы эту проблему!

      Он устало зажмурился: предстояло разобраться с еще одним важным вопросом: Хидан и его помешательство.

      Какузу набрал в поисковой строке: «раздвоение личности». Открылась куча ссылок на научные статьи, фильмы и книги. В большинстве источников указывалось, что причиной раздвоения личности было травмирующее событие, пережитое в детстве.

      Какузу вспомнил разговор, который случайно подслушал на кухне.

      Хидан мой первый ребенок…

      В медицине есть такой феномен — синдром исчезнувшего близнеца…

      Хидан родился здоровым, но врачи так и не смогли объяснить, почему второй ребенок не выжил…

      Какузу набрал в поиске: «синдром исчезнувшего близнеца». В найденных статьях говорилось, что люди, пережившие смерть близнеца в детстве, или даже в утробе матери, наиболее склонны к психическим расстройствам, чем другие.

      Похоже, у Хидана есть злая сестра-близнец, по имени Джашин, живущая у него в подсознании. Вот только как ее выгнать оттуда? Как заставить Хидана обратиться к врачу?

      Его мысли прервал неожиданный стук в дверь.

      — Какузу, — тихо позвал его Хидан. — Какузу, я могу остаться сегодня у тебя? — спросил он, когда Какузу ему открыл. — Меня до сих пор колбасит после случившегося, — Хидан виновато отвел глаза.

      — Конечно, заходи, — кивнул Какузу, пропуская его в комнату. Сегодня Хидан пережил настоящий кошмар, Какузу ему сочувствовал.

      Хидан лег с ним рядом, устроил свою голову у него на плече.

      — Знаешь, Какузу, я тут подумал, — Хидан задумчиво смотрел в потолок вместе с ним. — Кагуя бы никогда не подошла к незнакомцу. Она боится их и стесняется. Если бы кто-то появился у маяка, она бы позвала меня: «Дан, смотли!» — он скопировал интонации сестры. — Как так могло получиться, что она пришла к нему добровольно? Как он ее обманул?

      Какузу вспомнил, как встретил их в первый раз в усадьбе. Увидев его, Кагуя прижалась к ноге брата, пряча лицо, и почти не разговаривала. Прошло несколько дней, прежде чем она привыкла к новым людям. Хидан прав — Кагуя бы не пошла за незнакомцем в темные тоннели.

      Все вдруг стало так очевидно, что от этой ясности у Какузу сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

      Кагую похитил не незнакомец.

***

      — Что вы по этому поводу думаете? — спросил у них Обито, когда они гуляли с собакой. — Та девочка, которую мы нашли — она ведь ничего нам не рассказала. Может, стоит все-таки сообщить полиции? Похищение — это не шутки!

      — Нам ничего не сказала — а полиции тем более ничего не скажет, — хмыкнул Дейдара, вспоминая, как Кагуя ревела всю дорогу из леса, когда потеряла любимую игрушку. — Наверняка похититель ее усыпил, когда поймал около маяка, она ничего и не вспомнит!

      — Дейдара прав, — Кисаме дернул поводком, Самехада засеменила рядом. — Полиция только сильнее ее напугает. Нужно ждать, когда опознают найденное в тоннеле тело, тогда, возможно, нам станет ясен смысл случившегося на острове.

      — Хорошо, а зачем тогда мы возвращаемся к тому месту, где ее нашли? — Обито, морщась от хлюпающей под ногами жижи, шел за ними через подлесок.

      — Чтобы поискать следы похитителя! — взвился Дейдара. — Ты можешь идти домой, если тебе это неинтересно! — по правде говоря, ему хотелось провести время с Кисаме вдвоем, но Обито увязался за ними. А теперь он еще и раздражал его своими глупыми вопросами.

      — Ладно-ладно, я понял, — он недовольно поджал губы. — Я, вообще-то пытаюсь быть ответственным учителем, и иду с вами, чтобы вы не угодили в неприятности! — Обито напустил на себя благодетельный вид.

      — Спать с ученицей — это очень ответственно с твоей стороны, — Дейдара не удержался от колкости.

      — Хватит! — шикнул на них Кисаме, когда Обито хотел сделать ответный выпад. — Сейчас не время для ссор! Мы приближаемся!

      Они забрались в самую чащу. На стволе ели, под которой нашли Кагую, Дейдара нацарапал крест.

      — Ищи! — Кисаме отстегнул поводок, и Самехада принялась обнюхивать землю.

      — Вход опечатали, — Обито пнул носком ботинка каменную плиту, которую щедро залили цементом. — Теперь в тоннель не попасть.

      — Значит, со стороны маяка так же, — Дейдара вздохнул. Ему бы хотелось прогуляться под землей вместе с Кисаме и не при таких жутких обстоятельствах.

      — Ближе всего к этому участку вырубка, — Кисаме сосредоточенно изучал план местности в своем смартфоне. — После того, как все осмотрим здесь — отправимся туда.

      Они заглядывали в канавы и под ветки деревьев, но везде была лишь талая вода и остатки прошлогодней листвы. Скрипы и шорохи, Самехада, услышав копошение в кустах, растущих вокруг болота, бросилась вниз по склону.

      — Там просто мышь пробежала, — Кисаме свистнул, но овчарка не послушалась. Похоже, она нашла в кустах что-то съедобное. — Фу! Брось, кому говорю! — он подошел к собаке, которая что-то трепала в зубах. — Дай сюда! — он зажал голову Самехады между ног, и вырвал у нее из пасти комок коричневого меха.

      — Это белка! — просиял Дейдара. — Игрушка Кагуи! Похоже, она ее выронила, и белка по склону укатилась к болоту.

      — М-да, теперь она в таком виде, — Кисаме поморщился, глядя на потрепанную игрушку. Хвост почти оторвался, в некоторых местах торчала набивка. Только брелок на ее шее ярко переливался в солнечных лучах. — Такую нельзя возвращать, надо купить новую.

      — Дай мне ее, — Обито неожиданно заинтересовался находкой. — Это точно игрушка той девочки? — спросил он, осмотрев белку со всех сторон. — Вы уверены? — он был чем-то взволнован.

      — Ну да, — Дейдара и Кисаме в замешательстве переглядывались. — Ты забыл, как она из-за нее на весь лес разревелась?

      — Эту игрушку я подарил Ино, — Обито показал им что-то маленькое и блестящее. На шее у белки висел не обычный брелок, а сердечко от Tiffany, покрытое голубой эмалью, такого же цвета, как глаза девушки. — Ино не любит плюшевых медведей, и на день Святого Валентина она с семьей уехала бы из города. Я заранее сделал ей подарок. «Ледниковый период» — ее любимый мультфильм, и я подумал, что подарить эту белку вместе с подвеской будет… круто, — он замолчал, и потрясенно смотрел то на игрушку, то на подвеску в своей ладони.

      — Выходит, — Дейдара чуть не поперхнулся воздухом от этой новости. — Ино и Кагуя знакомы?! Значит, это она забрала ее тогда, у маяка!

      — Бред какой-то, — Кисаме наморщил лоб. — Ее ищет весь город, она не может прятаться здесь, в лесу! Хидан с семьей приехал сюда из Югакуре, почти месяц назад, Ино на тот момент уже исчезла. Его сестра — маленькая девочка, которая еле разговаривает, что у нее и старшеклассницы может быть общего?!

      — И, тем не менее, Кагуя все это время играла с подарком, предназначенным моей девушке, — глаза Обито сузились. — Где живет Хидан? Я хочу поговорить с ним и его сестрой.

***

      Какузу провел внезапных гостей через задний двор, и теперь они собрались в каменной беседке в саду. Те все время озирались по сторонам, с удивлением глядя на огромный особняк и не менее огромный сад, будто не могли поверить, что в их зачуханном городишке кто-то мог позволить себе такую роскошь. Теперь Хидан понимал, почему Какузу никогда не приглашал домой ребят из школы. Из-за таких вот взглядов, восхищения богатством его отца.

      После той стычки у маяка Джашин больше не приходила, и Хидан надеялся, что избавился от нее навсегда.

      — Мы нашли игрушку твоей сестры, — начал Кисаме, когда они расселись на скамейках внутри беседки. — Но есть один нюанс: раньше она принадлежала другому человеку, — он достал из бумажного пакета потрепанную белочку с пушистым хвостиком.

      — В смысле? — Хидан нахмурился. — Хочешь сказать, что моя сестра ее у кого-то украла? — внутри него медленно поднимался смерч негодования. Он был им благодарен за помощь в поисках, но за подобные домыслы весь их разговор мог скатиться до драки.

      — Выслушай до конца то, что я хочу сказать, — прервал его мысли Обито. — И честное слово, мне говорить это будет не легче, чем тебе слушать.

      Он рассказал ему с Какузу о своих отношениях с Ино. О том, как сделал ей подарок в день исчезновения — эту игрушку и подвеску от Tiffany. Как Ино вышла из его дома в зеленой парке и больше не вернулась.

      — Ты уверен, что это та самая белка? — Какузу с недоверием смотрел на Обито. — Таких игрушек полно, они продаются в каждом детском магазине!

      — И все они идут в комплекте с подвеской от Tiffany? — Обито окинул его скептическим взглядом. — Ты сам-то веришь в такие совпадения?

      — Но… это невозможно, — Хидан беспомощно смотрел на белочку с пушистым хвостиком. Подвеску на ее шее он всегда считал обычным дешевым брелоком, никак не связанным с известной ювелирной фирмой. — Я не помню точно, в какой момент эта белка появилась у Кагуи, но когда мы жили в Югакуре — она уже с ней играла!

      — Может, Ино приезжала в Югакуре, и там пересеклась с твоей сестрой? — неуверенно проговорил Дейдара. — На улице или в торговом центре, типа «Бриза»?

      — От нас не ходят прямые поезда до Югакуре, — возразил Кисаме. — Даже если бы она сделала пересадку в Конохе — туда добираться восемь часов. Ино объявили пропавшей в день исчезновения ближе к полуночи — в это время она должна была находиться на пути в Югакуре, и твой подарок, — он взглянул на Обито, — был все еще при ней. Ты звонил ей спустя два часа после того как она ушла — мобильники Ино уже были недоступны. Следовательно, в этот двухчасовой промежуток с Ино что-то случилось, и это было не в Югакуре!

      — Так может не сама Ино отдала ей игрушку, а кто-то другой? — предположил Какузу. — Может, Кагуя нашла ее на улице и взяла себе?

      — Давайте сами у нее спросим, откуда взялась эта игрушка, — предложил Дейдара. — Тогда и узнаем, как все было на самом деле!

      Хидан привел Кагую в беседку. Та сразу узнала свою белочку с пушистым хвостиком, и ее весьма потрепанный вид ее нисколько не смутил.

      — Ел…чки с пуш…стым хвс…тком день аз…дения, — все тут же встало на круги своя, и Кагуя была готова отмечать день рождения своей игрушки каждый день.

      — Кто ее тебе купил? — спросил ее Хидан. — Ты помнишь?

      Кагуя снова повторила знакомую всем фразу про день рождения.

      — У тебя есть фотографии Ино? — спросил Какузу у Обито. — Может, если показать ее ей, она вспомнит.

      Тот кивнул, и открыл снимок с Ино в своем мобильнике.

      — Смотри, — он наклонился и протянул смартфон Кагуе. — Знаешь ее? — на снимке Ино стояла в лиловом платье с распущенными волосами.

      Девчонка насупилась, прижалась к ноге брата и не ответила.

      Хидан несколько мгновений смотрел на фото, понимая, что лицо этой девушки ему знакомо. Воспоминания перенесли его в тот вечер, когда на Тентен напал какой-то тип. Он стоял тогда перед фонарным столбом, и думал о чем-то важном, глядя на приклеенные к столбу листовки с фотографиями пропавших.

      — Я знаю, как нам все проверить! — к нему вернулась мысль, которую он упустил, когда встал между Тентен и убийцей.

      Он побежал к выходу из усадьбы. Выйдя за кованые ворота, Хидан отыскал фонарный столб, который не успели заклеить свежими объявлениями, и сорвал с него листовку с фотографией Ино в оранжевой футболке. На него смотрела девушка со светлыми волосами, убранными в высокий хвост.

      — Кагуя, — Хидан, запыхавшись, вернулся в беседку. — Смотри, — он держал перед собой листовку. — Ты ее знаешь? Это она дала тебе белку?

      Все повторилось, как и в прошлый раз: Кагуя взяла игрушку, и протянула ее Хидану, показывая. Теперь он понял: все это время сестра показывала белочку с пушистым хвостиком не пустоте, а расклеенным по городу фотографиям девушки. Тогда, сидя перед телевизором, Кагуя показала ее во время выпуска новостей: на экране мелькали фотографии пропавших.

      Хидан чувствовал себя так, будто кто-то подорвал целый склад фейерверков у него внутри. Он думал, что его сестра не здорова, а с ней было все в порядке! А он уже навоображал себе всякого, вот идиот!

      — И… что все это значит? — спросил наблюдавший за этой сценой Дейдара.

      — Это была ее игрушка? — Обито ткнул пальцем в лицо девушки на листовке. — Умоляю, скажи хоть что-нибудь! — он был в отчаянье.

      — Кагуя, ее зовут Ино, — Хидан потряс листовкой перед лицом девочки. — Ино приходила к нам домой? — сестра покачала головой. — Тогда откуда у тебя ее белка?

      — Ее…чка п…а.а.лила, — Кагуя заикалась сильнее чем обычно.

      — Что она говорит?! — Обито и остальные устремили на Хидана испытующие взгляды.

      — «Девочка подарила», — перевел он, понимая, какая перед ними только что распахнулась бездна.

***

      Мадара сошел на станции в Конохе, и, смешавшись с толпой, двигался в сторону торгового центра, расположенного возле вокзала. Он уже бывал там, и, повинуясь внутреннему правилу, стоило поискать другие торговые точки, чтобы не показываться в одном месте дважды за месяц. Но сейчас у него не было на это времени: нужно быстрее расквитаться с делами и вернуться назад. Он не хотел надолго оставлять Какаши одного.

      После покупки продовольствия и лекарств, осталось еще одно место, которое стоило посетить — книжный магазин. Какаши читал запоем, и теперь Мадара знал, какие книги ему нужно купить. Вернее это не книги, а японские комиксы, в которых он точно не разберется, придется контактировать с консультантом.

      Консультантом оказалась немногословная, конопатая девица. Мадара был уверен, что она забудет его сразу же, как только он покинет магазин.

      Он расплатился, забрал свой пакет и направился к выходу, когда его взгляд упал на стойку с газетами. Обычно он покупал их в киоске на вокзале, но сейчас его привлек заголовок:

      Трагедия у маяка: неожиданная развязка!

      Мадара вытащил из подставки газету и развернул ее, чувствуя, как ладони потеют, а пульс ускоряется. Сгущаясь вокруг, на него мерно и быстро надвигался полумрак. Он прочитал несколько строк из статьи. Всё затихло. Ему показалось, что он ослеп и оглох. Свет исчезал со скоростью откатывающейся волны прибоя. Только что его надежды развеялись.

      Все закончилось крахом.

      Словно в полусне он добирался до убежища. Над лесом сошлись тучи. Мадара ощутил, как задрожал воздух. Будто выплеснулся наружу электрический разряд, рожденный глубоко в чреве того проклятого маяка. Он сел на землю и пошарил рукой, нащупывая, за что бы ухватиться — лес вокруг качался. Прислонился спиной к дереву, и сидел, раскинув руки и наклонив голову к плечу, как Иисус на кресте. Наверно, со стороны он выглядел мертвым.

      Именно таким Мадара сейчас себя и ощущал.

      Когда тучи прорвались, и повалил дождь со снегом, Мадара прошел внутрь убежища, упал на свой спальник, и лежал в полном убеждении, что никогда не сможет подняться снова.

      Какаши подошел к нему, спросил, что случилось.

      Мадара хотел ответить, что он в порядке, но не мог вставить ни слова между собственным воем. Он уткнулся лицом в спальник и рыдал без слез. Внезапный приступ плача раздирал ему грудь, сдавливал дыхание и оттеснял слова назад, не давая им выйти наружу. Мириады терзавших его тело и душу болей сплавлялись в одну гигантскую сверхболь, и прямо сейчас она придавила его к полу всей своей тяжестью.

***

      Какаши видел, что Ястребу плохо, и не мог понять, в чем дело. Сначала он подумал, что тот ранен, но потом ему стало ясно, что это не телесная рана. На вопросы Ястреб не отвечал, поэтому Какаши просто сидел с ним рядом, выражая молчаливую поддержку. Возле спальника был брошен пакет с логотипом книжного магазина, из которого торчала газета. Может, там написаны новости об отце? Какаши вытянул ее наружу, и стал читать.

      Трагедия у маяка: неожиданная развязка!

      Спустя 30 лет тайна наконец-то раскрыта! Изуна никогда не покидал остров, его останки были найдены в тоннеле под маяком, возведенном в годы войны…

      Какаши читал статью, и в его памяти оживала история о похищенном брате, которую Ястреб рассказал у костра. Значит, это его останки нашли в подземелье. Брат Ястреба был мертв уже много лет, а он узнал об этом только сейчас.

      Какаши повернулся к затихшему, лежащему на боку Ястребу. Он догадался, что в этот момент тот представлял себе, как все произошло, поэтому ему было так больно. Какаши захотелось обхватить его голову руками и заслонить от этой картины.

      Он неловко погладил его спине. Ястреб вздрогнул, за столь короткое время он позабыл, что в мире существует что-то еще, помимо него самого и обрушившегося на него горя. Несколько минут спустя он поднялся, и сел, прислонившись к стене.

      Темные волосы падали ему на лицо, вокруг глаз проступили белые круги, он выглядел обессиленным.

      — Прости за эту истерику, — он в изнеможении провел ладонью по лицу, и говорил тихим, надтреснутым голосом. — Обычно я так себя не веду, просто…

      — Я знаю, — перебил его Какаши. — Я прочитал в газете. Мне жаль, что все вот так… случилось, — он взглянул на Ястреба с сочувствием.

      — Со мной все в порядке, — Ястреб попытался улыбнуться, судорога прорезала его лицо. — Не нужно волноваться обо мне. Самое важное — это ты.

      — Для меня ты очень даже важен, — возразил Какаши.

      Он обнял Ястреба, тот снова содрогнулся от прикосновения. Это напомнило Какаши про то, как солдаты во время фейерверка слышат только пулевую стрельбу. Когда он уже хотел отстраниться, Ястреб нашел в себе силы обнять в ответ.

***

      Они допоздна смотрели фильмы Marvel в своем «кинотеатре», обустроенном в спрятанной комнате. Какузу наблюдал за Хиданом: тот вел себя как обычно, но оба они были встревожены недавними новостями.

      — Ты думаешь, у маяка Кагую забрала эта девка? — спросил Хидан. Он, как и Какузу уже давно не следил за сюжетом на экране.

      — Не знаю, — вздохнул Какузу. — Но тогда это объясняет, почему Кагуя подошла к ней сама. Хотя, я до сих пор не представляю ситуацию, в которой они могли познакомиться. Может, твоя сестра с родителями приезжала в Амегакуре до того, как вы переехали?

      — Не припомню такого, — Хидан задумчиво потер подбородок. — Малая изноется вся, с ней долго в дороге невозможно находиться, — он поморщился. — Если предкам нужно смотаться куда-то надолго — то я вместо няньки, они ее с собой не берут.

      — Но где-то же она с Ино пересеклась, — Какузу поставил фильм на паузу, и открыл в ноутбуке карту. — Пока все складывается так, будто твоя сестра — последний человек, который видел Ино перед исчезновением. Это случилось не у нас, — он зачеркнул Амегакуре на карте. — И не у вас, — на Югакуре появился красный крест. — Остается еще как минимум шесть городов, в которых, эта встреча могла произойти. Хидан, — Какузу серьезно посмотрел на него. — Тебе нужно вспомнить, куда ваша семья ездила в январе.

      — Да никуда мы не ездили! — Хидан нахмурился. — В январе стало ясно, что переезда не избежать, мы занимались подготовкой к нему. Да и с деньгами тогда было туго, мамаша все время пилила Тобираму из-за того, что он остался без заработка. Все эти иногородние поездки жрут дохрена бензина, а мамаша тогда тряслась над каждым ре!

      — Так может, была поездка, о которой тебе не сказали? — Какузу взглянул на Хидана. — Игрушка не появилась из ниоткуда.

      — Сомневаюсь, — Хидан покачал головой. — Но я попробую разузнать у мамаши.

      Какузу отключил компьютер, они хотели уйти из комнаты, когда снизу донесся шум.

      -… как ты теперь им все это объяснишь?! — голос Тобирамы.

      — Успокойся, — невозмутимый голос отца. — Я знаком с хорошими юристами. К тому же срок давности давно истек.

      Какузу и Хидан подошли к вентиляционной решетке. Разговор в отцовском кабинете шел на повышенных тонах, они слышали каждое слово.

      — «Успокойся», — с издевкой повторил Тобирама. — Тебя вообще случившееся не волнует? Тридцать лет назад ты говорил: «Правдой будет то, что скажу я». И вот где мы теперь оказались с твоей «правдой»!

      — Кажется, они говорят о трупе, найденном у маяка, — прошептал Хидан.

      Какузу кивнул, и жестом велел ему замолчать.

      Сегодня в СМИ опубликовали новость, что найденные в тоннеле останки принадлежат пропавшему тридцать лет назад Изуне. Интернет взорвался новыми теориями о том, что там случилось на самом деле. Большинство сводилось к тому, что похититель действительно забрал ребенка на лодке, а потом спрятал его тело в тоннеле. Главная улика в пользу этой версии — следы от мужских сапог, оставленные на песке.

      Но были предположения и о том, что тридцать лет назад подростки, гулявшие там, сказали неправду. И теперь Какузу был с ними согласен.

      Правдой будет то, что скажу я.

      — Проход рано или поздно все равно бы нашли, — ответил Хаширама. — Я просто хотел, чтобы это случилось при правильных обстоятельствах.

      — Ты… что? Нет, подожди, — голос Тобирамы вибрировал от напряжения.- Это ты им его показал?!

      — Я просто видел, что эта история должна была повториться! — ответил Хаширама, копируя интонации брата. — Эта девочка, твоя дочь — она для них обуза. Они гуляют с ней, как с собачонкой! Она им доверяет, и в любой момент они могут сделать с ней что-то ужасное, просто так, ради забавы!..

      Хидан побледнел, над верхней губой выступил пот. Он вспомнил, как Кагуя играла с отцом Какузу в чаепитие. Его обтянутые рубахой мускулы на руках, в которых он держал нелепую розовую чашку.

      Ино тут не причем.

      Это Хаширама забрал ее тогда у маяка. Поэтому сестра к нему подошла, она ведь с ним подружилась.

      — Мне он самого начала не понравился, — прошептала Джашин ему на ухо.

      Она стояла с ним рядом, устроив подбородок на плече, глядя на вентиляционную решетку, из которой доносились голоса.

      — Ты совсем, что ли, больной?! — перебил его Тобирама. — Как тебе это вообще пришло в голову?!

      — Ты еще задаешь мне вопросы, после того, что сделал с Изуной? — Какузу по голосу отца чувствовал, что он вот-вот сорвется на крик. — Тебе ли не знать, как может вскружить голову ощущение власти над жизнью другого!

       — Я сделал?! — огрызнулся Тобирама. — Надо же, какая избирательная у тебя память! Я с самого начала говорил, что не собираюсь в этом участвовать! Это все — ты! Ты сказал ему: «Подойди к краю». Это ты предложил: «Давай, убьем его!»

       Дыхание Хидана участилось, Какузу чувствовал, что с ним что-то происходит. Но он боялся пошевелиться, чтобы не упустить ничего из происходящего внизу.

      То, что отец с легкостью разделался с маленьким мальчиком, до сих пор не укладывалось у него в голове.

      Он был готов поверить в то, что у маяка произошел несчастный случай, а Хаширама испугался ответственности, поэтому солгал.

      Но слова его брата лишь подтверждали, что падение Изуны в тоннель не было случайностью.

      — И не смотри на меня так! — Тобирама все еще был в бешенстве. — Ты забыл, как подобрал найденные среди мусора, разбросанного вокруг маяка, старые сапоги, и оставил следы на песке?! А затем бросил их в море! Забыл, как набросился на меня, избивая?! «Они должны поверить, что здесь побывал похититель», повторял ты, выбивая мне зубы! Чтобы выжить, мне пришлось, с тобой согласится!

      — Я должен был защитить тебя, — Хаширама говорил на грани слышимости. — Ты был в большей опасности, чем думаешь. Если бы отец узнал…

      — Хватит! — перебил его Тобирама. — Мне надоела твоя манера делать вид, что ты единственный, кому доставалось от папаши!

       — По-твоему, тебе от него доставалось? — Хаширама внезапно ощетинился.

      — Могу шрамы показать, — высокомерно отозвался Тобирама. — Мы с тобой в одном доме жили, братец. Или ты тоже об этом забыл? Разница между нами только в том, что я не строю из себя великомученика и не скулю о своих обидах каждые пять минут.

      — Тебе, дружок, ни хрена не доставалось, — в голосе Хаширамы скользнули опасные интонации. — Ни хрена. И в одном доме мы не жили ни единого дня. Никогда не задумывался, почему только вам троим — отец оформил пожизненную страховку?

      Какузу опустился на колени, перед вентиляционной решеткой. Через нее был виден участок рабочего кабинета Хаширамы с диваном и темной гардиной на стене. Подвижные тени скользили по полу, судя по интонациям братьев, ссора неминуемо приближалась к драке.

      Джашин с интересом изучала старую детскую — она ни разу тут не была. Хидан видел, как она подобрала что-то с письменного стола. Проклятье! Он думал, что избавился от нее навсегда!

      Хидан шикнул на нее, чтобы она вернула то, что взяла, но та не послушалась. Джашин медленно приближалась к Какузу, в руке у нее… нет, не нож, а старая, перьевая ручка с острым металлическим наконечником.

      Джашин закружилась со счастливой улыбкой на лице: платье с алыми кляксами взлетело вверх, обнажая ее бледные бедра. Она бесподобна. Видит бог, если он все-таки существует, Хидан никогда не встречал создания более отталкивающего внутри и прекрасного снаружи.

      — В тот день ты тоже должен был пойти смотреть, как сплавляют лес по реке. И если бы я не запер тебя в старом колодце — ты бы передо мной сейчас не стоял, — отец выговаривал это своему брату коротко и зло, и Какузу был рад, что не видел в этот момент его лица.

      — Ты — больной, эгоистичный ублюдок! — вызверился Тобирама. — Из-за твоей выходки я целый месяц провалялся с воспалением легких!

      — Эта «выходка» спасла тебе жизнь! — Хаширама ударил кулаком по столу. — Ты должен был погибнуть вместе с остальными младшими братьями! Отец принес их в жертву своему бизнесу: получив страховую выплату, он смог рассчитаться с долгами и расширить свое предприятие. ЦБК должен был разориться еще в 80-х, ему нужна была куча денег, чтобы его спасти! Ты, наивный глупец, до сих пор думаешь, что это был несчастный случай? — спросил Хаширама с издевкой. — Вот незадача: добротно построенные мостки не выдержали веса двух маленьких детей, ай-ай-ай, как же так могло произойти? Да потому что я сам, лично, помогал отцу их подпиливать! — неожиданно рявкнул он. — Он жизнь положил ради этого проклятого завода, и собирался спасти его от закрытия любой ценой! Я умолял его этого не делать, но старик совсем спятил, и твердил, что эта жертва необходима для процветания семейного бизнеса. Я не мог предупредить никого из вас, да вы бы и не поверили в то, что папочка собирается вас убить! А с матерью говорить без толку: голос этой женщины уже давно не имел в нашей семье никакого веса. Поэтому все, что я мог — это спасти тебя, уговорив пойти с собой к старой шахте около заброшенного рудника. Вот только ты не хотел ничего замечать, и видел только «злого старшего брата»!

      Долгая пауза. Какузу прислушивался, пытаясь понять, будет ли продолжение разговора, или из кабинета все разошлись.

      Хидан стоял в другом углу комнаты, Какузу хотел спросить, в порядке ли он, когда Тобирама, неожиданно заговорил.

      — Хаши, ты все время твердишь о своей любви, но сам окружил себя ложью. Когда любишь, не назначаешь испытаний. А просто доверяешь. Беседуешь. Но ты ни разу со мной не поговорил. Ты помалкиваешь, а говорю только я. А потом, спустя годы, снисходительно объясняешь причины своих поступков, — в его голосе скользнула боль. — Ты все детство вынуждал меня поступать так, как ты хочешь, не считаясь с моим мнением. После смерти отца прибрал к рукам все наследство, не оставив мне ни одного ре. И после этого я должен ТЕБЕ сострадать?!

      — Я у тебя ничего не забирал, Тоби, — голос отца стал спокойным и уставшим. — Я отдал бы тебе все, и даже больше, если бы ты остался со мной. Но ты сам это выбрал — отправился в свободное плаванье. А в взрослой жизни, когда проблемы тебя прижали, к кому ты прибежал плакаться? К брату!

      — Меня тошнит уже от твоего благодетельного вида, — ответил Тобирама с брезгливостью в голосе. — Ты хоть что-нибудь в жизни сделал не ради себя, не ради чужого одобрения? Вся эта твоя показушная щедрость и благотворительность только для того, чтобы тебя боготворили в СМИ. Отношения с тобой — это ловушка, построенная твоими деньгами и непомерным эго. Я, наконец, понял, чего хочу от жизни, семью, вот, завел. А ты даже этого мальчика взял под свое крыло, чтобы пойти на сделку с собственной совестью!

      Сделка с совестью?

      Какузу затаил дыхание. Сейчас он услышит что-то важное о своем прошлом, и поймет, что на самом деле случилось с его семьей.

      Джашин подобралась совсем близко. Нужно срочно что-то делать, иначе она навредит Какузу. Хидан достал из кармана коробок спичек, открыл его, но не удержал в потных ладонях, спички рассыпались по полу.

      — Какузу! — позвал Хидан его шепотом. Руки тряслись, по вискам струился пот. — Тебе… — он хотел сказать, что ему нужно бежать, но Какузу зажал ему рот ладонью. Он не сводил глаз с вентиляционной решетки: сейчас в кабинете говорили о нем, и он старался не упустить ни слова.

            Джашин подошла к Какузу вплотную. Она больше не улыбалась. В ее глазах горел огонь, в котором их с Какузу дружба сгорит дотла.

      — Сколько тебе выплатили по страховке, после пожара, возникшего на производстве? Не надо лгать, — предупредил Тобирама. — Я знаю, что ты использовал эти деньги, чтобы залатать дыру в бюджете, и потом отчитаться перед инвесторами! Был ли пожар случайностью? После того, что ты мне только что рассказал — уверен, что нет!

      — Не смей мне выговаривать за то, что я взял под опеку сироту, оставшуюся без родителей! — возмутился Хаширама. — У Какузу есть все, о чем мы в детстве могли только мечтать! Если бы его продолжала воспитывать та мать-одиночка, какое бы его ждало будущее? Получив посредственное образование, он отправился бы работать на тот же завод, где трудилась его мамаша! Пожар помог этому ребенку выбраться из нищеты, которая его окружала!

      Какузу с трудом удавалось сохранять спокойствие. Для Хаширамы — он всего лишь проект, выгодная инвестиция. Было одновременно жутко и больно услышать правду. За всем этим таилась обыкновенная жажда наживы, а то, что он оказался здесь — лишь стечение обстоятельств и чужой прихоти.

      В кабинете возня, кажется, кто-то кого-то ударил.

      — Тобирама, — позвал Хаширама. Его брат не ответил. — Тобирама, посмотри на меня. Ты думаешь, что твой брат только и ждет тех крошек внимания, которые ты называешь любовью? — молчание. — Просто обернись — и увидишь, каков твой брат на самом деле. Обернись и поймешь: я не пустое место. Я, черт тебя дери, спас твою жизнь. И, ЧТОБ ТЫ ЗНАЛ, Я — ЗАСЛУЖИВАЮ УВАЖЕНИЯ! — прокричал он так громко, что воздух в вентиляционной шахте задрожал, а Какузу отпрянул от неожиданности — столько в этом голосе было накопленной ярости.

      Хидан оторвал левую ладонь Какузу от своего лица, и принялся ее разглядывать, водя пальцем по тонким линиям.

      — Там ничего нет, — хрипло шепнул Какузу. Из вентиляционной решетки больше не доносилось ни звука.

      Резко отстранившись, Хидан вонзил металлическое перо в центр его ладони. Кровь брызнула на его лицо и футболку Какузу. Боль в руке разрезала на части, пульсировала и обжигала.

      — Теперь есть, — Хидан безмятежно улыбнулся, и по тембру его голоса Какузу понял, что сейчас говорил вовсе не он.

      Джашин поднесла его ладонь к своему лицу и принялась слизывать его кровь, смакуя на языке густой медный вкус. Она вышла на середину комнаты, раскинув руки в стороны, будто приглашая Какузу обняться, и оглушительно засмеялась. Смех отражался от стен, дрожал в воздухе, звенел в черных углах. Какузу казалось, что он слышит, как сумеречные обитатели этой комнаты смеялись вместе с той, что заняла место в теле Хидана. Все громче и громче. Грохочущие звуки чистого триумфального веселья заполнили собой все пространство.