Прошла неделя с тех пор, как ее выписали из больницы. Мама настояла на том, чтобы она перебралась в ее квартиру в Конохе, пока ведется расследование.

      Большой город, вокруг полно развлечений, но Тентен чувствовала себя в нем как в клетке. Только в Амегакуре она все еще ощущала свою связь с Конан, у нее было впечатление, что ее подруга все еще где-то рядом. Будто дух Конан продолжал жить на знакомых улицах, в стенах зданий, смешался с воздухом и наполнил частичкой себя «Бриз», школу, спортивный зал — все места, в которых Конан любила бывать.

      Одноклассники, узнав, что с ней случилось — заваливали ее сообщениями — Тентен стала очень популярной, и ей это совсем не нравилось. Сакура позвала ее на свой день рождения, хотя они даже и не были с ней особо дружны.

      Темари не будет, добавила она в своем приглашении. Тентен про себя улыбнулась — похоже, дружба с Карин помогла Сакуре обнажить зубы, и вернуло ей чувство собственного достоинства.

      После случившегося она не испытывала страха за свою жизнь: глядя на отметину от удавки на шее Тентен испытывала лишь злость на себя и досаду.

      Если бы она быстрей среагировала, то могла быть дать сдачи и сорвать маску с нападавшего. Возможно, убийцу Конан уже бы поймали. А она барахталась на земле, как беспомощная клуша. Столько тренировок, походов в спортзал — и все впустую! Еще тот парень, Хидан, из-за нее пострадал. Она так и не поняла, куда подевалась его девушка: та кричала и крыла Хидана, на чем свет стоит, пока Тентен пыталась вызвать полицию. Неужто бросила его и сбежала? Едва она оторвалась от мобильника, как парень с окровавленным лицом схватил ее за руку и потащил через живую изгородь на дорогу, а его подружки и след простыл.

      Дейдара и Кисаме не говорили, что во дворе был кто-то еще. Странно. Тентен была уверена, что Хидан пришел к ней на помощь не один.

      Кисаме поделился с ней своими мыслями о серийном убийце. Он, как и полиция, надеялся, что Тентен сможет описать нападавшего, но она не могла ничего им о нем рассказать. Высокая фигура в черном — так себе описание, с ним никого не найдешь. Да и в версии с серийным убийцей она сомневалась. Ей казалось, что на нее напали из-за найденных в школе наркотиков, и убийца Конан точно в этом замешан.

      В одном Кисаме был прав:

      Думаю, ему захочется завершить начатое. Он все еще охотится за тобой. Будь осторожна.

      Тентен не собиралась быть осторожной. Наоборот, она подготовится к следующей встрече. Теперь она тренировалась каждый день, не смотря на рекомендации врачей повременить с физнагрузками. Теперь ее не застанут врасплох, больше ее никому не придется спасать.

      Ей казалось это извращенным и неправильным, но занявшись борьбой с удвоенной силой, она почувствовала себя лучше. Растерянность и тоска после смерти Конан пропали. Тентен слушала тру-крайм истории пачками, впитывая в себя информацию о том, как жертвам похищений удавалось выжить. В ее поисковых запросах вместо популярных игр и сериалов были всевозможные инструкции и лайфхаки, как выбраться из закрытых помещений и запертых автомобилей. В ее рюкзаке теперь всегда лежали инструменты и набор отмычек, чтобы быть готовой ко всему. Да, иной раз она страдала от бессонницы и кошмаров, но в целом пребывала в прекрасном настроении, и ощущала себя человеком дальновидным и целеустремленным. Впервые в жизни она трудилась над громадным и сложным замыслом, который не мог не окупиться, стоило только постараться, как следует.

      Она станет приманкой, и поймает убийцу Конан.

      Сегодня она наконец-то вернулась в Амегакуре. Тентен соскучилась по отцу, его щетина оцарапала ей лицо, когда он ее обнимал. В больнице она рассказала ему о черной машине, но, как она и предполагала, эта запоздавшая информация оказалась бесполезной.

      — Боже, Ямато, ты стал похож на пещерного человека, — Мей поморщилась, глядя на его небритые щеки. — Тебе борода совсем не идет, убери ее сейчас же!

      Отец засмеялся, было так странно видеть родителей вместе, после их расставания. Тентен не понимала, что они к друг другу чувствовали, но они бросили свои дела, и поставили жизнь на паузу, чтобы помочь ей пережить все, что на нее свалилось. Может, они и не были идеальной парой, но зато были идеальными родителями.

      Она прошла к себе в комнату, чтобы разобрать вещи. Отец с матерью разговаривали в гостиной, Тентен словно слушала радио с сильными помехами: общий тон различала, а разобраться, что они обсуждали — не могла. Мей язвила, Ямато что-то ей объяснял… Отец будто снова стал угловатым студентом, пытающимся заинтересовать собой понравившуюся ему девушку.

      Телефон загудел, Тентен удивленно уставилась на дисплей: звонил Кисаме.

      — Нужна твоя помощь, — начал он без приветствия. — Встретимся у маяка, приходи как можно скорее!

      — А в чем дело? — от тревожных ноток в его голосе по спине Тентен пробежал холодок.

      Услышав ответ, она сорвалась с места, и бросилась прочь из дома, игнорируя удивленные взгляды и вопросы родителей.

***

      — Нет, она была не такая зеленая, — Обито покачал головой, глядя на монитор.

      — Мы выбираем цвет уже целый час! — вспылил Дейдара. — Определись уже!

      После общего обсуждения было решено отредактировать фотографии Ино, и прифотошопить к ним зеленую парку, вместо пальто. А потом распечатать листовки, и развесить их по городу и на вокзале в Конохе.

      Дом Обито стал штабом их поисковой команды. Дейдара был единственным, кто сносно владел редактором, и теперь пытался воссоздать образ Ино в день исчезновения.

      — Нам нужно, чтобы она выглядела максимально похоже на себя в тот день, когда пропала, чтобы люди могли ее вспомнить, — напутствовал Кисаме, заправляя бумагой принтер. Он также собирался разместить отредактированное фото на сайте, посвященном пропавшим без вести.

      — Да знаю я! — терпение Дейдары трещало по швам. С задачей, с которой он мог бы справиться за пять минут они возились уже полдня. — Вот, смотри, — он снова изменил оттенок на куртке. — На бумаге все равно цвет будет отличаться!

      — Тогда будет неправдоподобно, — Обито наморщил лоб. — А как сделать, чтобы не отличался?

      — Никак! — Дейдара не выдержал и вскочил из-за стола, размахивая руками. — Потому что у всех устройств разная цветопередача! И твой задроченный дешманский принтер все равно исказит выбранный тобою цвет, сделав его светлее или темнее на пару тонов!

      — Давайте сделаем пробную печать, — Кисаме встал между Дейдарой и Обито, вскинув ладони в примеряющем жесте. — Тогда мы увидим недочеты и сразу их исправим.

      — Ладно, — простонал Дейдара, отправляя фото в печать. — Но я не буду подбирать цвет еще один час!

      Принтер загудел, Обито вытащил напечатанный снимок, и скептически его осмотрел.

      — Все хорошо, только моя парка была зеленая, а тут она почти черная…

      — Ну, я же тебе объяснял!.. — взорвался Дейдара. Закончить свою гневную тираду он не успел: в кармане загудел телефон.

      Он закатил глаза, решив, что это звонок от бабки. После случившегося с Тентен она теперь названивала ему, чуть ли не каждый час, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.

      — Да, бабушка, привет, — раздраженно ответил Дейдара, даже не взглянув на экран. — Как и десять минут назад, у меня по-прежнему все хорошо…

      — Дейдара, — чужой голос на том конце неожиданно перебил его, он удивленно замер с открытым ртом. — Это Какузу. У Хидана был твой номер, — пауза. — Не важно. Нам очень нужна твоя помощь. Ты можешь прийти к старому маяку прямо сейчас?

      — Да, — ответил Дейдара после секундного замешательства. У Какузу был такой голос… Дейдаре стало не по себе. — Мы с Кисаме сейчас придем! А что случилось?

      Услышав ответ, и передав его остальным, они вскочили, как по тревоге, и бросились на улицу.

      — Я позвоню Тентен, — Кисаме на бегу набрал нужный номер. — Она живет рядом, и, думаю, тоже сможет нам помочь!

      Песок прилипал к ботинкам, они бежали по песчаной косе, маяк был совсем близко. Рядом шумело беспокойное море, и Дейдаре казалось, что в этом шуме ему до сих пор слышался голос Какузу.

      — Младшая сестра Хидана пропала. Помогите нам ее найти.

***

      Тентен остановилась, и, уперев ладони в колени, пыталась отдышаться после долгого бега. Какузу мерил шагами площадку перед входом в башню маяка, Хидан сидел на песке, обхватив голову руками, раскачиваясь взад-вперед, повторяя: «это моя вина». Пустой взгляд, глаза покраснели от слез — он был не в себе.

      — Мне позвонил Кисаме, — начала объяснять Тентен, когда Какузу в недоумении взглянул на нее. — Попросил прийти…

      — Ладно, — он на секунду зажмурился. — Чем больше людей, тем лучше, — со стороны песчаной косы послышались приближающиеся голоса. — А он что тут делает? — спросил Какузу, уставившись на запыхавшегося учителя литературы.

      — Он с нами, — Кисаме похлопал Обито по плечу. — На него можно положиться, он никому не разболтает.

      — Эй, парень, ты как? — Дейдара сел перед Хиданом на корточки, но тот не ответил.

       — Раз вы позвали нас — значит, в полицию не обращались, — Обито нахмурился. — Почему?

      — Я надеюсь, что мы сможем отыскать девчонку и без нее, — ответил Какузу, покосившись на Хидана. — Потому что Кагуя все еще здесь. Она не покидала остров.

      Наконец-то наступили выходные, и у Какузу впереди был целый свободный день, который он мог провести с Хиданом. После случившегося, того отпускали гулять только по территории усадьбы, каждый уголок их сада ему уже осточертел.

      — Предки умотали смотреть квартиры, которые сдаются в аренду, — Хидан помогал сестре надеть на спину рюкзак с Дорой. — Идем на цоколь скорее, пока они не вернулись!

            Они спустились на первый этаж, там горничные занимались уборкой. Из-за гудящего пылесоса Какузу не услышал, как отец вышел из своего кабинета. После поездки в Такигакуре он избегал его, они почти не виделись последнюю неделю.

      Какузу так и не решил, что ему делать, после того как он узнал правду. Почему Хаширама скрывал от него то, что его мать была обычной рабочей на фабрике, и погибла во время пожара? Что в этом такого? Может, она была его любовницей, и он не хотел вступать с ней в официальные отношения? Но зачем тогда он забрал его из приюта? Из жалости?..

       — Какузу! — Хаширама попытался его обнять, но Какузу отошел в сторону. — Ладно-ладно, не буду смущать тебя перед друзьями, — отец улыбнулся и поднял руки в сдающемся жесте. — Куда вы так рано? — он обвел взглядом их компанию.

      — Гулять! — с вызовом ответил Хидан.

      — Лять! — повторила за ним Кагуя, показывая свои игрушки. — У… ел…чки с пуш…стым хвс…тком день аз…дения, — она сильно заикалась, но Какузу уже начал понимать, о чем она говорит. Белка в ее руках смотрела не него своими стеклянными глазами с осуждением, за то, что он вынуждал Хидана объясняться с его отцом.

      — Вы будете в саду? Скоро накроют стол к обеду, — Хаширама одобрительно кивнул снующим туда-сюда горничным.

      — Да, мы никуда не пойдем, — тут же соврал Хидан, и по взгляду отца было сложно понять, поверил он ему или нет.

      Хаширама пожелал им хорошего дня, и они с облегчением вышили за дверь.

      — Идемте на задний двор, — Какузу двинулся вдоль стен усадьбы. — Там есть служебный вход для садовника и прислуги. Отец из своего кабинета нас не увидит!

      Они прошмыгнули мимо обходившего территорию охранника с гарнитурой в ухе, и выбрались на подъездную дорогу через неказистую калитку в заборе, летом скрытую за цветущим плющом.

      — Свобода! — Хидан с ликованием вскинул руки к небу. — Где тут у вас можно купить сигареты? — спросил он у Какузу. — Так, чтобы их мне продали? — Хидан улыбнулся ему шкодливой улыбкой и подмигнул.

       Они зашли в супермаркет на окраине города, но и там их ждала неудача — сигареты Хидану не продали. Купив кока-колу и конфеты для Кагуи, было решено отправиться к маяку.

       — У нас в запасе есть почти два с половиной часа до прилива, — Какузу сверился со временем на мобильнике.

       — Круто! — Хидан показал большой палец, отпив газировку из своей банки. — Теперь мы там не застрянем, как в прошлый раз, — он засмеялся.

       — Кыш! Кыш! — Кагуя принялась гоняться за чайками, гулявшими по берегу. Птицы разлетались в разные стороны, девчонка смеялась, хлопая в ладоши.

       — Ты решил, что будешь делать с тем, что мы узнали в Такигакуре? — спросил Хидан, перешагивая через лужи, оставшиеся после отлива. — Не оставлять же все вот так!

       — Не знаю, — вздохнул Какузу, глядя на мелькавший впереди рюкзак с Дорой. — Я хочу поговорить с отцом, но не уверен, что сейчас подходящий момент…

       — А я не уверен, что существует «подходящий момент» для таких разговоров, — Хидан покачал головой. – Решать тебе, конечно, но я бы на твоем месте не стал ждать, и выложил все как есть. Если ему нечего скрывать, то пусть все объяснит.

       Какузу был с ним согласен, и все равно испытывал смутное беспокойство. Младшие братья на портрете в спрятанной комнате, пластинка с певицей, тайна рождения Какузу… Все это не вязалось с личностью отца, которую он привык видеть — искренним, открытым человеком. Что если у этой личности, была другая, темная сторона? Может, стоило оставить все как есть?..

       Они остановились перед маяком. Кагуя плюхнулась на песок, и высыпала из рюкзака свои игрушки. Начался март, и снег практически везде сошел. Солнце, играя снопами лучей, пыталось пробиться через серую завесу облаков. Какузу поднялся к каменным опорам, за которые цепляли растяжку с буйками, и задумчиво смотрел на плещущиеся вдали волны.

       — Эх, — вздохнул Хидан, подойдя к нему. — В Югакуре, к концу марта, в море можно было уже купаться, — он подобрал с песка гальку и бросил ее в воду. — А тут оно и к лету не прогреется.

       Хидан стал рассказывать, как они вместе с друзьями собрали плот из «говна и палок», и спустили его на воду. Как конструкция перевернулась, когда они отплыли от берега, и стала разваливаться прямо на глазах.

       — Мы как кегли в воду попадали! — Какузу смеялся, в исполнении Хидана рассказ был просто уморительный. — У одной девки верх от купальника оторвался и вместе плотом уплыл! Я, как идиот нырял, чтобы его найти!

       Живот болел от смеха, глаза слезились — давно Какузу не было так весело. Хидан своей историей переместил его в летний день, он будто плавал рядом с ним, когда плот развалился и пошел на дно. Какузу видел влажные волосы облепившие лицо Хидана, капли воды, стекающие по плечам. Его покрасневшие от смеха щеки, сияющие глаза — все это было так далеко, и одновременно так близко.

       Он притянул Хидана к себе, ему нестерпимо хотелось его поцеловать прямо сейчас, ощущая призрачный вкус морской соли на губах.

       Мимо них пролетали чайки, волны бились о берег, ветер трепал волосы. Какузу подумал, что это лучший момент в его жизни.

       — Надо сфотографироваться, — предложил он, когда отстранился. Ему хотелось сохранить этот день в памяти навсегда.

       — Давай! — согласился Хидан, он был воодушевлен не меньше. Какузу достал смартфон, включил фронтальную камеру. — Давай еще на мой телефон селфи сделаем! — Хидан включил камеру в своем мобильнике, навел ее на их лица. — Будет кру… — его радостные интонации потухли, он даже не договорил до конца.

       Хидан нахмурился, глядя в экран, а потом убрал телефон, и огляделся.

       — Где Кагуя? Она же прямо у нас за спиной сидела! — он подошел к месту, где было построено несколько горок из песка, украшенных камешками. — Кагуя! Кагуя, где ты?! — Хидан начал метаться вдоль берега, все больше поддаваясь панике.

       Какузу тоже хотел позвать девочку, но тут обратил внимание на детские следы, ведущие к маяку. Похоже, Кагуе надоело возиться в песке, и она решила заглянуть внутрь башни.

       — Хидан! — окликнул его Какузу. — Хидан, она отправилась к маяку! — он указал на следы. — Сейчас мы ее найдем! — он дотронулся до его плеча, пытаясь успокоить.

— Кагуя! — закричал Хидан, сложив руки рупором, когда они подошли к входу. — Кагуя, выходи, это не смешно! — он заглянул внутрь. — Черт, тут темно, — он поморщился, включая фонарик. — Она бы сюда не полезла! — он осветил мрачную лестницу. — Эта пиздося боится темноты!

       — Маленькая — еще глупая, — возразил Какузу. — Может…

       — Не может! — огрызнулся Хидан. — Я знаю свою сестру! А вдруг она упала в воду?! — он бросился к берегу, выкрикивая ее имя.

       Какузу зажег фонарик в мобильнике, и прошел внутрь башни. Поднялся по ступенькам до того места, где лестница обвалилась. Было тихо и пусто, никаких следов девочки. Значит, Хидан прав — Кагуя не пошла бы сюда. Но как же следы на песке? Она определенно добралась до каменой площадки, вымощенной перед маяком. Обратных следов, ведущих от маяка — нет. Не могла же девчонка взять, и растаять в воздухе! Она определенно еще здесь, где-то спряталась… или кто-то ее спрятал. Какузу вспомнил ощущение чужого присутствия, когда пришел сюда в первый раз.

       Он вышел на улицу, чтобы предложить Хидану позвать ребят, и вместе обыскать тут все вдоль и поперек.

       — Это ты во всем виновата! — голос Хидана доносился с противоположной стороны острова, за стеной маяка Какузу его не было видно. — Верни ее! Она еще маленькая!

       — Я?! Ты сам упустил свою драгоценную сестру, а на меня еще жалуешься! — возмущенный женский голос. Снова та девушка, которую Какузу слышал в пустом доме в Такигакуре. — Хидан, я не дура, и знаю, что со мной будет, если я попытаюсь к ней приблизиться. В прошлый раз ты сломал мне запястье!

       В прошлый раз?..

       Какузу стремительно обходил здание. Сейчас он поймает парочку с поличным, и наконец-то увидит странную собеседницу Хидана.

       — Надо было вообще тебя убить, тогда бы ничего этого не случилось! — взвился Хидан. — От тебя одни проблемы!

       — Кто бы говорил!

***

      Хидан припер Джашин к стенке — та появилась сразу же, когда он понял, что Кагуя исчезла.

      — Где она?! Я знаю, это твоих рук дело! — вызверился он, глядя на ее ухмыляющееся лицо.

      — А я тут причем? — она недовольно скривилась. — Хидан, это твой обсер, а не мой. Мне эта малявка абсолютно побоку, я…

      — Ты чуть не убила ее прошлым летом, — Хидан вплотную приблизился к Джашин, свирепо глядя в ее малиновые глаза, в которых не было ни капли раскаянья. — Говори, где она, или сдохнешь прямо здесь! — он ухватил ее за горло.

      — Идиот! — сердито зашипела Джашин, выворачиваясь из его хватки. — Если бы я хотела причинить ей вред — ты бы это увидел, потому что это происходит только тогда, когда ты рядом!

      Хидан потупился, вспоминая тот злосчастный летний вечер.

      После пожара им предоставили временное жилье, они разместились в небольшом загородном домике, во дворе которого, на дереве висели качели. Кагуя забралась на них, и теперь ждала, когда брат ее раскачает. Хидан толкнул качели пару раз, и когда они раскачались достаточно, ушел на кухню, чтобы стащить из холодильника банку пива, справедливо рассудив, что мамаша не заметит пропажу.

      Мать ушла на работу в ночную смену, а отчим куда-то отлучился, они были дома одни.

      — Ысе! До неба! — Кагуя пыталась раскачаться сама, когда качели сбавили ход.

      — Сейчас, иду! — отозвался Хидан, отвлекшись на мобильник. Хината предлагала встретиться в заброшенном отеле, ей удалось добыть немного травки.

      Забить сваю в компании с красивой девушкой — от такого не откажешься. Хидан отхлебнул пива, предвкушая предстоящую встречу. Интересно, Хината придет одна? И если да — то это можно считать за свидание?

      Кагуя не могла сама нормально раскачаться: качели вращались по кругу, веревки по бокам перекрутились, и стали переплетаться в одну, как канат. Джашин вышла из-за дерева, и стала раскручивать качели еще сильнее. Кагуя попыталась слезть, но стоило ей привстать — ее шея оказалась зажата в тисках между веревками, которые все сильнее сдавливали ее горло.

      Когда Хидан увидел, что происходит, то поперхнулся остатками пива.

      — Сука! Сука! Сука! — закричал он, подбегая к дереву, рядом с которым стояла довольная Джашин. Он ударил в ствол кулаком с такой силой, что ослепительная боль выжгла ему ум добела.

      Джашин закричала и исчезла. Когда белая пелена спала, Хидан увидел, что Кагуя упала с качелей. Она не плакала, а просто лежала на траве, хватая губами воздух, глядя на небо широко раскрытыми глазами.

      Запястье пульсировало от боли, кажется, оно было сломано.

      — Эй, — Хидан подошел к сестре, помогая ей встать. — Не ушиблась?

      Кагуя открыла рот, но вместо внятного ответа Хидан услышал набор задыхающихся звуков.

***

      Хидан стоял, уперев ладони в стену, он был похож на тигра, готового к прыжку. Он свирепо выговаривал своей собеседнице прямо в лицо…

      Какузу в недоумении застыл, когда понял, что Хидан разговаривал с пустотой.

      — Для тебя это все игра! Мне это надоело! Как только я найду сестру, я от тебя избавлюсь!

      — Игра? — Хидан неожиданно прислонился к стене, и теперь смотрел на своего невидимого собеседника свысока. Голос стал другим, тоньше и выше. Тот самый женский голос, который Какузу слышал несколько раз. — Хидан, это ты играешь сам с собой, вернее с собственной совестью. Ты разве не понял? — глаза сузились, на губах заиграла улыбка. — Я живу в настоящем времени. Другого у меня нет. И все решения здесь принимаю не я.

      — Какие решения, о чем ты? — Хидан метнулся на прежнюю позицию, и, уперев руки в стену, заговорил своим обычным голосом. — Джашин, хватит пиздеть!

      Джашин?..

      Какузу изумленно смотрел на эти метаморфозы: Хидан говорил одновременно и за себя и за девушку. Они столь увлеченно ругались, что даже не замечали его.

      — Я сделаю ещё одну попытку объясниться, — Джашин медленно приближалась к месту, где стоял тот Хиднан, которого знал Какузу. — Хочешь знать правду — я ее тебе покажу.

***

      Джашин медленно приближалась к нему, в ее голосе больше не было насмешки, а во взгляде была бесконечная усталость. Хидан застыл. Он никогда прежде не видел ее такой. Ему стало жутко.

      — Хидан, я не знаю, вернешься ли ты оттуда таким же, каким войдёшь, — Джашин зашла к нему за спину. — Но сейчас тебе нужна истина. Смотри, — ее ладонь с изумрудным лаком на ногтях, легла ему глаза.

      У Хидана перехватило дух: он будто летел сквозь свои воспоминая, с ощущением, что земля уже близко, а парашют не раскрыть.

      Летний день в саду, он сидит в тени деревьев.

      Его пальцы смыкаются вокруг хрупкой шеи котенка.

      Это он его задушил.

      Это он сбросил улей с осами на лежащую на шезлонге Хинату.

      Это его рука закручивает веревки качелей так, что его младшая сестра задыхается и хрипит.

      Это он крадется по пустому дому с осколком в руке, чтобы наброситься на Какузу.

      Это он направляет струю огня в лицо нападавшему в маске.

      Это он красит ногти. Это он танцует стоя на кресле. Это он, он, он…

      — Видишь? — В голосе Джашин снова послышалась улыбка. — Я всего лишь исполняю роль, которую ты мне отвел. Все это время главным героем был ты.

      С минуту Хидан неподвижно стоял, закрыв глаза ладонью. Когда Какузу решился к нему подойти — тот упал на песок и громко разрыдался.

***

      — Сказала, что ушла на встречу с друзьями, — Мей только что закончила говорить по мобильнику. — То ее из дома не вытянешь, то убегает, как на пожар, — она покачала головой.

      — Пусть гуляет, — Ямато раскладывал документы по папкам и файлам. — Мы не сможем уберечь ее от всего, удерживая в четырех стенах.

      — Ты говоришь об этом с такой легкостью, — возмутилась Мей. — А между тем, того, кто пытался ее убить — до сих пор не поймали!

      — Мы над этим работаем, — ответил Ямато, и это была чистая правда.

      Правда была и в том, что работа велась безрезультатно — у них до сих пор не было ни одного подозреваемого. Эксперты изучили корзину и магнитофон — никаких отпечатков и других следов, указывающих на убийцу, найдено не было. Ямато повторно осмотрел дом егеря, и нашел там магнитофон, о котором говорил Дейдара.

      Оба магнитофона были одинаковой фирмы, и на кассете внутри проигрывалась идентичная запись плача.

      Поэтому теперь Ямато был вынужден разрабатывать версию с серийным убийцей. Он забрал из архива все дела о пропавших в их городе женщинах, и теперь пытался найти среди них зацепку.

      — Новый подозреваемый? — Мей взяла со стола фотографию Сакумо Хатаке. — Симпатичный, — она осмотрела снимок со всех сторон.

      — Он вполне обычный, — Ямато забрал у нее фотографию, и положил в стопку к остальным. Ему доводилось задерживать убийц. Кто-то из них бил себя в грудь и клялся в своей невиновности, кто-то поливал его грязью, кто-то кричал, что произошло недоразумение. Встречались ему и такие, которые не дергались и хранили спокойствие, даже не смыв с себя кровь жертвы. Эти были страшнее всех других.

      Ямато чувствовал, что похититель тех женщин был как раз из последних, он имел дело с сущим монстром. Монстром, который вполне мог скрываться под маской безобидного егеря.

      — Что ж, к счастью, твой вкус на мужчин никого тут не волнует, — Мей закатила глаза.

      Может, Ямато и не мог хотя бы иногда заставлять Мей поступать по его, но он всегда отлично умел втянуть ее в спор.

      — Замутила бы с ним? — спросил он, усмехнувшись.

      — А почему бы и нет, — в тон ему ответила она. — Надеюсь, этот красавчик свободен?

      — Вдовец, — Ямато разложил на столе фотографии пропавших женщин.

      — Что ж, это печально, — Мей устроилась рядом, на подлокотнике кресла. — А есть фотографии его жены?

      Ямато протянул ей снимок, Мей обиженно надула губы:

      — Ничего не получится, я не в его вкусе.

      — Почему? — Ямато удивленно вскинул брови. Он не сомневался, что его бывшая жена способна очаровать любого.

      — Смотри, кого он взял в жены, — Мей сунула ему снимок под нос. — Если обрезать ей волосы еще короче, можно подумать, что это его парень!

      Со снимка на Ямато смотрела девушка с мальчишечьей фигурой — стройная и жилистая, ни намека на грудь. Татуировки на руках и ключице, короткая стрижка… У Сакумо, действительно, были своеобразные вкусы.

      — Она для него — богиня, идеал, — Мей постучала длинными ногтями по фотографии. — Он будет искать отношений с кем-то похожим на нее. Я не знаю, что у него в голове должно переклинить, чтобы он запал на такую, как я.

      Ямато задумался. Сам бы он тоже не заинтересовался этой девушкой — его всегда привлекали дамы фигуристые, женственные, такие как Мей.

      Все снова упиралось в типаж. Он обвел взглядом разложенные на столе фотографии. Если убийца выбирал именно таких жертв по внешнему признаку, значит, он либо состоял в отношениях с похожей девушкой, либо пережил ее отказ, или другое травмирующее событие, которое повлекло эту зацикленность.

      В окружении Сакумо женщин с подобной внешностью не было.

      Ямато шумно выдохнул и откинулся на спинку кресла. Кто-то создал ложный след, который должен был привести полицию к Сакумо. Кому это нужно? Одинокий отец, живущий с сыном в лесу — у него не было врагов.

      Черт знает что!

      Телефон на краю стола загудел, Мей протянула ему мобильник.

      — Скажи ей, чтоб шла домой, — велела она, увидев на экране звонок от дочери. — Скоро будем обедать!

      Ямато кивнул, но не успел выполнить ее поручение.

      — Папа! — Тентен говорила очень быстро, не давая ему вставить слово. — Скорее, приходи к маяку! Мы нашли здесь труп!

***

      — Она все еще здесь, — уверенно проговорил Какузу, обведя взглядом остров. — Если бы сюда приплыла моторная лодка — мы бы услышали. А на веслах далеко не уплывешь.

      — В последний раз вы видели ее тут? — Кисаме подошел к недостроенному на песке замку. Какузу кивнул.

      — Мы стояли вон там, — Какузу показал в сторону каменных опор. — Разговаривали. А потом обернулись — а ее нет.

      — Посторонних следов тут тоже нет, — Тентен задумчиво смотрела на цепочку детских следов, ведущих к зданию маяка. — Она сама туда отправилась. Или… ее кто-то позвал, и она подошла сюда, — Тентен медленно передвигалась в сторону маяка, повторяя путь Кагуи. — А когда она добралась — незнакомец схватил ее, и…

      — И все, — Обито мрачно смотрел на маяк. — Дальше он мог спрятаться только внутри башни, иначе на песке остались бы его следы.

      — Внутри башни я смотрел — и там было пусто, — ответил Какузу, недовольно поджав губы. Принцип «одна голова хорошо, а две лучше» — не работал, они топтались на месте, и делали те же самые выводы, что и он. — И я не слышал никаких посторонних голосов, — он покосился на Хидана, тот по-прежнему смотрел в одну точку, до сих пор не сказав ни слова. — По песчаной косе на остров прийти никто не мог — мы бы его увидели.

      — Так может, он припыл на лодке с другой стороны? — предположил Дейдара. — Отсюда противоположный берег не видно! Приглушил двигатель, добрался сюда на веслах, схватил девчонку, и также смылся!

      — Тогда где следы на песке? — Кисаме покачал головой, и Дейдара тоже понял, что его теория была глупой. — До маяка еще нужно добраться, не перелетел же он это расстояние по воздуху!

      — Расскажи все еще раз, с самого начала, — попросил Обито. — Пока все складывается так, что когда вы пришли на остров — вы уже были тут не одни, но ничего не заметили.

      Какузу заново, слово в слово повторил свой рассказ. Только подробности истерики Хидана он опустил — с Джашин, или как там звали его вторую личность, он разберется позже.

      — Погоди, — Дейдара вскочил с места, и подошел к Какузу. — Ты говоришь, что когда вы тут с Хиданом болтали — мимо вас пролетела стая чаек?

      — Да, так и было, — в недоумении подтвердил Какузу. — Эти птицы тут были повсюду.

      — Их кто-то спугнул, — Кисаме, наконец, понял, к чему клонит Дейдара. — Когда мы гуляем с собакой, она всегда их гоняет, и они разлетаются, стоит только нам приблизиться к…

      — Когда улетели чайки — на остров проник похититель! — ухватилась за его мысль Тентен. — Нужно найти место, где у птиц была стоянка — с той стороны он попал на остров!

      — Тогда это здесь, — Обито показал на кучу мусора, покрытую птичьим пометом. Обломки досок, сломанные ящики, камни, валялись на песке около маяка уже много лет. — И что нам это дает? До этого места тоже нужно добраться по воде или суше, а следов — нет!

      Они столпились вокруг мусорной кучи, размышляя о том, что дальше предпринять. Какузу подумал об отце — тридцать лет назад он оказался в подобной ситуации, и даже хуже. Сейчас он ему сочувствовал.

      — Ребята, время уходит, — Тентен достала из кармана свой мобильник. — Кагуя может быть в опасности, нельзя больше медлить! Давайте, я позвоню отцу…

      — Подожди, — перебил ее Кисаме, опускаясь на корточки. Он сдвинул в сторону доски, и все увидели, лежащий на песке синий камешек. Кисаме положил его на ладонь и поднес ближе к глазам. — Это не камень! — он удивленно вскинул брови. — Это конфета — M&M's! — он вытянул ладонь, и все увидели знакомую букву «М», напечатанную на драже.

      — Это ее конфеты! — Какузу поучаствовал, как у него участился пульс. — Мы купили их в супермаркете, прежде чем прийти сюда!

      Они расчистили площадку от мусора, но больше на песке не нашлось никаких следов.

      — Тут еще одна! — позвал их Дейдара.

      У основания маяка лежала красная конфета, все с той же буквой «М».

      — Значит, она была здесь, — Обито задумчиво смотрел себе под ноги. — Все это напоминает мне сказку про «Мальчика с пальчика», — на него устремились вопросительные взгляды. — Вы хоть что-нибудь читаете? — учитель литературы был разочарован.

      — Я помню, о чем эта сказка, — Какузу уже терял терпение. — Но причем тут она?!

      — Чтобы не заблудиться — главный герой оставлял след из хлебных крошек, — пояснил Обито, рассматривая каменную кладку. — Вот и нам оставили такой же след.

      — Без обид, — Дейдара покосился на Хидана, — но я не думаю, что у маленькой девочки хватит на это мозгов — оставлять подсказки.

      — У нее, может, и не хватит, — согласился с ним Кисаме. — А вот у ее похитителя — вполне.

      — Должно быть место, — куда они могли отправиться дальше, — Тентен показала остальным экран своего мобильника. — В интернете пишут, что раньше у маяка была пристройка — жилая комната смотрителя, но к началу 80-х она окончательно развалилась. Это ее обломки разбросаны вокруг.

      — Похититель не растаял в воздухе, и не провалился под зем… — Обито осекся, а потом неожиданно опустился перед маяком на колени, и принялся лихорадочно шарить ладонями по земле.

      — Что он делает? — Дейдара пихнул Кисаме в бок, но тот лишь в недоумении развел руками.

      — Я изучаю не только художественную, но и историческую литературу, — начал Обито, ощупывая пальцами каждый сантиметр каменного настила. — Так вот: вы же в курсе, что раньше маяк был режимным объектом, и активно использовался в качестве штаба во время партизанской войны? — Какузу кивнул, он что-то об этом слышал. — Подлинных источников, увы, не осталось, но ходили слухи, что под городом существует сеть подземных тоннелей, которые использовались для диверсий и перемещения партизанских отрядов незамеченными на захваченной территории.

      — Как вьетнамские тоннели Кути, — просиял Кисаме. — Это огромная сеть многоуровневых подземных сооружений: с разными отсеками, помещениями для солдат, и тайными ходами, — объяснил он остальным.

      — Молодец, понял, — похвалил его Обито. — Раз следов не осталось — значит, на песок похититель не заходил. Он выбрался наружу где-нибудь здесь, у фундамента, обошел здание кругом, схватил нашу жертву, и убрался обратно тем же путем.

      Теперь все ползали на коленях перед маяком, в поисках тайного хода. Песок забивался под ногти, от земли тянуло холодом, Какузу с тревогой смотрел на часы — осталось всего полчаса до отлива.

      — Кажется, я нашла! — окликнула их Тентен. — Помогите мне ее сдвинуть!

      Они подошли к ней, Тентен показала им на участок возле фундамента, где кирпичный рисунок сбивался, и если хорошо присмотреться, лини образовывали неровный квадрат.

      Несколько минут возни, и каменная плита отъехала в сторону. Они столпились вокруг черного провала и крутой лестницы, высеченной из камня.

      — Смотрите, — Дейдара направил луч фонаря на лестницу. — Что это? — он протянул руку, и вытащил наружу розовый пластмассовый чайник, который лежал на ступеньках.

      — Хидан, — Какузу повернулся к нему. — Хидан, посмотри, это игрушка твоей сестры?

      Тот часто заморгал, способность ясно мыслить к нему постепенно возвращалась. Он, наконец, вышел из ступора.

      — Д…да, — хрипло ответил он. — Да, это ее. Ей подарили набор с разной посудой, — он перевел взгляд на темный тоннель. — Она там? — Хидан попытался спуститься вниз, но Обито его удержал.

      — Нам оставили след из хлебных крошек, ведущий в тоннель, который не использовался почти сто лет. Лезть туда одному — плохая идея, — Обито зажег фонарик в своем мобильнике. — Я пойду первым.

      Он начал медленно спускаться, остальные пытались осветить ему путь.

      — Тут впереди длинный проход, — он пригнулся, всматриваясь в темноту. Сделал шаг вперед, вскрикнул, отшатнулся в сторону. — О боже, — пробормотал он, поднимая свой телефон, руки его дрожали. — Господи!

      — Что там?! — нетерпеливо спросил Хидан. — К черту все, я спускаюсь! — он решительно направился вниз, зажав телефон с включенным фонариком в зубах, держась руками за стены. Какузу поразила такая резкая перемена: из беспомощной размазни Хидан переключился в берсерка.

      Это все еще тот Хидан, которого он знает? Или нет?..

      — Это же не… черт! — Хидан увидел то, что шокировало Обито. — Твою мать!

      Они друг за другом спускались в темный тоннель. На каменной площадке было не развернуться, но Какузу все равно отчетливо видел лежащий в проходе полуразложившийся детский скелет.

      — Кто этот ребенок? — спросил Дейдара, направив луч фонаря на череп, покрытый трещинами.

      — Не знаю, — пробормотал Кисаме. — Но судя по виду — этот труп здесь уже давно.

      — Там, впереди, что-то есть, — Хидан подошел ближе, набрал воздуха в грудь, и, стараясь не смотреть под ноги, осторожно перешагнул через лежащее на пути тело.

      Он подобрал игрушечную тарелку, и показал ее остальным.

      — Это Кагуи, — Хидан снова устремил взгляд в темные глубины. — Она — там! Я пойду дальше!

      — Подожди! — Какузу перелез через детский труп, и успел его удержать. — Это опасно, нельзя идти в одиночку!

      — Какузу прав — нужно держаться вместе, — согласился с ним Обито. — Пора звонить в полицию — все зашло слишком далеко!

      — Вы — идите, а я позвоню отцу, — предложила Тентен. — Нельзя терять время, возможно, вы успеете догнать этого психа!

      — Я останусь с тобой, — подхватил ее идею Кисаме. — Вдруг тот, кто это сделал, — он кивнул на труп, — захочет вернуться.

***

      Тентен и Кисаме остались позади, след из хлебных крошек вел их все дальше и дальше, в мрачные глубины. Тоннель то круто поднимался вверх, то уходил вниз, некоторые проходы были настолько узкими, что приходилось протискиваться боком. У Какузу кружилась голова, дышать в таком тесном помещении было очень трудно.

      Вскоре они оказались в тупике — там лежала последняя розовая чашка.

      — Где-то тут должен быть выход, — Обито провел по стене ладонью.

      — Наверху! — Хидан откинул прилипшие ко лбу волосы, показывая на трещины в потолке, через которые лился дневной свет.

      Плита поддалась и отъехала в сторону. Над головой у них зашумел лес.

      Они выбрались из подземелья, и теперь осоловело озирались по сторонам. Всего полчаса назад они находились у маяка, а теперь оказалась в заповедной зоне. Какузу набирал носом воздух в легкие, пытаясь отдышаться.

      — Там! Возле ели! — позвал их Дейдара, показывая на что-то между деревьями.

      Рюкзак с Дорой раскачивался на ветке, подобно флагу. Все бросились туда, как к финишной черте.

      Кагуя лежала на еловых ветках под деревом и мирно спала.