Когда все эксперты и полицейские разошлись — в доме воцарилась долгожданная тишина. Длилась она не долго: Мей мерила шагами кухню, попеременно восклицая «какой ужас!» и «моя бедная девочка!»

       — Ямато, что ты сидишь?! — его спокойствие выводило ее из себя. — Нашу дочь чуть не убили!

      Она требовала от него масштабных поисков: вертолеты, отряды с собаками и всю королевскую рать. Ямато вздохнул: он и сам был бы не прочь пуститься по следу, как ищейка, чтобы поймать преступника — но от этого дела его отстранят.

      — Мои коллеги обязательно во всем разберутся, — судя по лицу Мей, ответ ее нисколько не впечатлил. — Успокойся, пожалуйста.

      Положа руку на сердце, с гордостью и сожалением Ямато мог бы сказать, что Мей — сногсшибательная красотка. Высокая, с узким точеным лицом, копной рыжих волос и пышными формами, которые, стоит их разглядеть, затмят весь белый свет. Даже сейчас: в безразмерном свитере, без макияжа, и наливающимися под глазами темными кругами, Мей оставалась той женщиной, которую когда-то он полюбил.

      — Знаю я, как они разберутся! Пропавшего мальчика так и не нашли, убийцу той девушки из дерева — тоже, — перечислила Мей их промахи. — У нас тут не полиция, а одно название!

      — Быстрые расследования бывают только по телевизору, — возразил Ямато, открыв холодильник. — Если о результатах работы полиции не пишут в газетах, это не значит, что мы ничего не делаем.

      Он наклонился к нижним полкам, спиной чувствуя желание Мей шарахнуть ему дверцей по голове. Задержался немного дольше, давая ей такую возможность, но она сдержалась.

      — Ямато, — неожиданно начала она, уже спокойнее. — Это может быть связано с тем… что ты расследуешь сейчас?

      Ямато сунул тарелку в микроволновку, и задумчиво смотрел, как она ездит по кругу. Перед тем, как это произошло, дочь звонила ему, она хотела что-то ему рассказать. Он сослался на важные дела и не поговорил с ней. Возможно, если бы он нашел время для этого разговора, с Тентен бы этого не случилось?..

      Строгая плитка на полу, ряды стальных ячеек для трупов вдоль стены. Между ячеек — табличка, Ямато узнал на ней почерк Данзо: «Ноги вперед. Бирка с фамилией на голове».

      — Так как некоторые образцы плохого качества, анализ и тесты до сих пор продолжаются, — начал Данзо после приветствия. — Сейчас я бы хотел обратить ваше внимание вот на что, — металлические носилки выехали из ячейки с громким лязгом.

      С лица Конан исчезла простынь, и она снова предстала перед Ямато.

      Неподвижная, обескровленная, мертвая.

      — Видите эти тонкие линии здесь, и по бокам шеи? — Данзо провел пальцем в перчатке по отдающей синевой коже девушки. Ямато кивнул. — Ранее предполагалось, что это царапины, которые она получила во время погони в лесу. Но углубленный анализ показал, что на кожном покрове в этой области нет частиц древесины. Зато мы нашли незначительные доли серебра, палладия, никеля, меди и цинка, — Ямато нахмурился. — Иными словами, все эти элементы входят в сплав золота, — пояснил Данзо.

      — Она носила цепочку на шее, или другое похожее украшение, — догадался Ямато. — В описи предметов ее нет, возле вяза ее не нашли, — он нахмурился. — Или она потеряла ее в лесу, или, — их взгляды с Данзо встретились, — ее забрал убийца.

      Их прерывал телефонный звонок. Ямато торопливо пообещал дочери перезвонить позже, извинился перед Данзо, который терпеливо ждал, когда он закончит разговор.

      — Лично я склоняюсь ко второй версии, — лицо Конан снова исчезло под простыней. — Ее одежду мы уже сдали в хранилище для улик, но я обратил внимание, что сзади, воротник футболки был порван, — снова металлический лязг, Данзо закрыл ячейку с трупом. — Сто процентной уверенности у меня нет, но чисто гипотетически, убийца мог схватить ее сзади за ворот одежды, а вместе с тканью зацепить украшение на шее и порвать цепочку. Поэтому от него остались такие заметные следы.

      — Я с вами согласен, — Ямато шел рядом с Данзо по коридору. — Эта девушка следила за внешностью: дорогая косметика у нее дома, на всех фотографиях она с макияжем при полном параде. Она не надела бы рваную футболку. Спасибо за информацию! — он повернулся к Данзо, но взгляд его был устремлен куда-то далеко.

      Данзо уже приходилось видеть подобный взгляд. Это означало, что Ямато даже не услышит того, что он ему попытается сказать, до тех пор, пока ход его мыслей не завершится.

      Ямато вернулся в участок, и торопливо листал протокол и опись предметов из дома погибшей домохозяйки, где Конан и Какаши видели живыми в последний раз. Открыл фотографии, завис разглядывая.

      На диване в гостиной было неаккуратно брошено женское пальто и детская куртка. В лесу на Конан была верхняя одежда — золотая цепочка на ее шее находилась под ней, и потеряться там никак не могла. Она с Какаши добралась до дома домохозяйки Шизуне. Там ребята разделись, и в этот момент в дом проникает убийца. Конан начинает бороться с ним, он хватает девушку сзади и…

      Снова длинный отчет, сухие выжимки фактов, но того, что искал Ямато, в них нет. Родственники Шизуне сказали, что из дома ничего не пропало. Во время осмотра никаких золотых украшений найдено не было.

      Значит, он прав.

      Цепочку забрал убийца. Но зачем?..

      Он взглянул на фотографии. Занавеска, сорванная с окна, на полу треснувший горшок с геранью. На подоконнике кровоподтеки — анализ показал, что это кровь Конан. Но так как следы крови незначительные — никто не предполагал, что смертельное ранение она получила в доме.

      Похоже, девушка хотела сбежать через окно, но не успела. Ее схватили сзади, с такой силой, что воротник футболки порвался, а цепочка на шее впечаталась в кожу. Тогда где в этот момент был Какаши? Спрятался где-то в доме?

      Ямато открыл отчет от криминалистов: согласно их заключению, дальше гостиной дети не заходили, в других комнатах нет их следов. Все это время Какаши находился рядом с Конан, но его крови в доме нет. Убийца схватил его первым? Или нападавших было двое: один схватил мальчишку, а второй боролся с Конан?..

      Когда они приехали на место преступления — окно было закрыто. Ямато наморщил лоб, погрузившись в результаты дактилоскопических исследований. Эксперты сообщают, что на подоконнике и оконной раме с внешней стороны они нашли отпечатки пальцев Конан. Значит, она все-таки успела открыть окно. Но кто же тогда его закрыл? Хозяйка дома была уже мертва, неужели убийца настолько аккуратный, что задержался на месте преступления ради такой мелочи? Это же бессмысленная трата времени!

      Если бы Ямато увидел открытое окно, то первое, что он бы подумал — убийца проник в дом через него. Или, что его жертвы пытались через него сбежать. Значит, его закрыли за тем, чтобы таких мыслей у него не возникло.

      Не возникло их и у его коллег: никто не надоумил криминалистов взять пробы грунта с клочка земли, расположенного под окном. Все бросились прочесывать лес вместе с поисковыми отрядами, надеясь отыскать детей живыми. Черт! Ямато хотелось побиться головой об стол. Теперь снегопады и дожди уничтожили все, что убийца старался скрыть.

      Ямато вышел из участка, сел в свою машину. Включил зажигание и стеклообогреватель, подождал, пока разморозится лобовое стекло, а сам тем временем попытался привести в порядок мысли. То, что он обнаружил — несомненно, важная информация, вот только никак их к убийце не приближает.

      Нужно узнать, что за украшение Конан носила на шее. На ее фотографиях, которые у них есть, этого не видно. Мать Конан загремела в рехаб, возможности поговорить с ней, у него теперь нет. Младшие братья Конан помнят только сладости, которые она им привозила, рядом с ними сестра всегда была веселой, они не смогли вспомнить ничего необычного. Если он снова попробует поговорить с этими детьми — мегеры из соцзащиты порвут его на куски.

      Когда Ямато вспомнил о своей дочери, то с досады хлопнул себя по лбу. Тентен и Конан были лучшими подругами, конечно, она должна знать какое украшение висело у Конан на шее. Он еще в морге обещал ей перезвонить… Ямато недовольно поджал губы, понимая, что как отец он снова облажался. Вздохнул, и выехал с парковки, теперь лучше поговорить при личной встрече.

      Когда мимо проехало несколько патрульных машин, в сторону его адреса, Ямато почувствовал, что тревога проникает в его мысли, и теперь извивается там, как змея.

      Звякнувшая микроволновка вернула Ямато к реальности. Сейчас Тентен находилась в больнице — она пережила шок, травму гортани, у нее повреждены голосовые связки. Врачи говорят, что опасений за ее жизнь нет, и все же ей несказанно повезло, что те ребята оказались рядом.

      Мей тяжело вздохнула за его спиной, напоминая, что ждет ответа, вот только ничего определенного Ямато ей не мог сказать. То, что Тентен нашла тайник с наркотиками в школьной оранжерее — дает повод, чтобы отвадить его от этого дела, но…

      У них по-прежнему ничего нет. Сотрудники оранжереи спихивают вину друг на друга, в результате продолжительных допросов свидетелей удалось выяснить, что наркотики в школу привозили из порта. Оранжерея — это штаб «Сунийской трассы», оттуда курьеры забирали товар. Никто не знает, кто всем заправляет, дальше куратора, вербующего курьеров их след не привел. Все настолько грамотно организовано, что, кажется, будто трасса функционирует сама по себе.

      И потом, это нападение такое странное. Для того чтобы его запугать, на Тентен бы набросились какие-нибудь обдолбанные шестерки с самых низов этой цепи. Ловушка с магнитофоном, проигрывающим детский плач — да им на такое просто не хватит фантазии!

      Это не что-то личное против него. Это… что-то другое.

      Мей смотрела в окно: спокойно и задумчиво, будто усталость и перенапряжение ввели ее в транс. Наверно, ему стоило пощадить ее чувства, сказать, что у него все под контролем, а тот, кто напал на их дочь — скоро понесет наказание. Немного приукрасить действительность, чтобы женщина напротив больше не испытывала страх и отчаянье.

      Он помнил, что одно из качеств, за которое Мей когда-то его полюбила, была честность. Ямато решил оставаться честным и теперь, поэтому коротко ответил:

      — Я не знаю. Я не понимаю, что происходит, так же, как и ты.

      — Тогда я останусь здесь, до тех пор, пока ты это не узнаешь, — ответила она, и Ямато не стал возражать.

      Когда-то, стоя перед алтарем, они обещали поддерживать друг друга в печали и радости. Их брак больше не существует, но эта клятва не утратила своей силы.

***

      Хидан лежал в постели, и смотрел в потолок. Порезанное ухо заклеили пластырем, оно напоминало о себе тянущей болью.

      Все теперь считали его героем. Они даже не подозревали, что его заслуги в этом никакой нет — без Джашин он бы давно отправился на тот свет.

      Она не появлялась уже несколько дней, похоже, до сих пор была зла на него.

      Зато он помирился с Какузу. Он сам пришел его проведать, когда узнал о случившемся.

       — Ты спас мою одноклассницу, — Какузу сел рядом с ним на постель. — Говорят, у этого ублюдка был нож, и он был в два раза выше тебя!..

      Хидан не ответил — он плохо помнил произошедшее в тот вечер. Его тело искрило от боли, как разорванный электрический кабель: кровавый фонтан из носа, отбитая грудная клетка в купе с порезанным ухом обезличили нападавшего, он даже не смог его описать. Схватка с ним теперь казалось агоническим бредом, и если бы не пострадавшая девушка и очевидцы, он бы сомневался, что все это произошло на самом деле.

      — Я даже не знаю, как я бы повел себя, оказавшись на твоем месте, — продолжил Какузу. — Наверное, затормозил бы, не знал бы, что делать. Здорово, что ты успел среагировать!

      Среагировать… Знал бы Какузу, какую цену ему пришлось заплатить за такую скорость реакции. Именно Джашин показала ему, как дорого может обойтись промедление, что лучше вслепую броситься навстречу опасности, чем не сделать вообще ничего.

      Они сидели на траве в саду. Был жаркий, летний день, солнечные лучи пробивались сквозь листву, оставляя на их лицах причудливые тени. Руки Хидана коснулось что-то теплое, и он повернулся и увидел пятнистого котенка. Немного запущенный — отпрыск бродячей кошки, которую подкармливали соседи. Хидан погладил его, котенок стал играть с его ладонью. Такой забавный. Нужно оставить его себе. Раньше они не могли держать животных — у отца была аллергия. Но теперь отца с ними нет, а мамаша наверняка будет не против. Ей тоже нужно отвлечься и развеяться после похорон.

      — Кс-кс-кс, — позвала котенка Джашин, постучав пальцами по траве.

      Она начала играть с ним, Хидан задумался, вспоминая, как гроб опускали в могилу, а священник произносил речь. Расписанные лицами святых стены в храме, запах лилий, расставленных в вазах возле алтаря.

      Котенок запищал: пальцы Джашин сомкнулись на его горле. Хидан повернулся к ней, но не смог ничего сказать или сделать. Он вдруг стал отупевшим и заторможенным: сидел и смотрел, как у котенка дергались лапки, пока он не затих.

      Поздно вечером, когда они ложились спать, Хидан рассыпал по полу канцелярские кнопки, встал на них голыми ногами, наказывая Джашин и себя — за бездействие.

      — Что это у тебя на пальцах? — спросил Какузу, отвлекая Хидана от воспоминаний.

      — А, это, — Хидан взглянул на свою правую ладонь. — Это малая меня разрисовала, пока я спал, — он попытался оттереть с ногтей сине-зеленый лак.

      Они засмеялись, и все стало почти как раньше.

      Какузу еще не вернулся из школы: они собирались вместе посмотреть фильм в своем «кинотеатре», который обустроили в найденной комнате. Хидан вздохнул, выбираясь из постели.

      Хоть все обошлось благополучно, его уверенность в грядущей катастрофе никуда не делась. А без Джашин он чувствовал себя еще более беззащитным, чем когда-либо.

***

      Мадара сидел в привокзальной забегаловке, и пил кофе. За годы, проведенные в глуши его вкус совершенно и не изменился — все такая же жженая гадость.

      Он читал свежие выпуски газет. Новостей была тьма: Конан нашлась в сердцевине старого вяза на школьном дворе, а на дочь детектива, ведущего это дело, было совершено нападение.

      Мадара не испытывал вины из-за гибели девушки, но ему все равно было тоскливо — предстояло сказать об этом Какаши. Он знал, что те не были особо близки, они познакомились в тот роковой день, когда на отца Какаши было совершено нападение. И все же, беря во внимание то, что Какаши рассказал ему утром — только благодаря Конан он выжил и добрался до Ракушечной отмели.

       Он сидел на диване: сердцебиение постепенно выравнивалась, дыхание тоже приходило в норму. Ему предложили стакан воды, прохладная жидкость приятно остудила горло.

      Девушка сидела рядом, нервно теребя цепочку на шее, разговаривая с хозяйкой дома. Она не отпускала его от себя, и скоро Какаши прекратил свои попытки отодвинуться. Он искал взглядом телефон: нужно позвонить отцу, пусть заберет его отсюда.

      Какаши надеялся, что с ним все было в порядке.

      Шум мотора, шорох гравия, перед домом остановилась машина. Хозяйка исчезла в передней, девушка выглянула в окно.

      — Стойте! — закричала она в ужасе. — Не открывайте дверь, это не полиция!

      Слишком поздно: в передней прогрохотал выстрел.

      — Какаши, быстрее! — она распахнула окно, и подняла его, усаживая на подоконник. — Давай, шевелись, ну! — ей пришлось столкнуть его, он упал на землю, ободрав ладони о каменную окантовку клумбы.

      Она стала выбираться следом, но чья-то рука в перчатке схватила ее за шиворот, и затащила внутрь.

      — Отпусти меня, урод! — звук удара. — Беги, Какаши, беги! Доберись до Ракушечной отмели!

      Возня, крики, в окне мельтешение нескольких фигур. Шум прервал выстрел, и голоса его новой знакомой больше не было слышно. Какаши понял, что прямо сейчас в комнате на одного человека стало меньше, и это заставило его двигаться, бежать прочь от этого дома ужасов.

      Он бросился в сторону леса, из которого они недавно пришли. Пробегая мимо машины, стоявшей перед входом, он заметил знакомые царапины под правой фарой.

      Jуда.

       Какаши перелезал через штакетник, когда выстрел прогрохотал прямо за его спиной, а доска рядом с ним разлетелась в щепки.

       Он вскочил в постели, звук выстрела до сих пор звучал у него в ушах, совсем как тот, который они услышали вчера вечером. Рубаха липла к потному телу, сердце в груди заходилось, будто всю ночь он бежал от убийцы, преследовавшего его. Какаши взглянул на свои ладони, находя на них отметины, оставшиеся после падения с подоконника. Вот, значит, как он смог выбраться. Если бы он был тогда чуть быстрее, та девушка, Конан, тоже успела б спастись.

       Ястреб, спавший рядом, наморщил лоб и медленно открыл глаза. Его разбудили задыхающиеся всхлипы Какаши.

      Мадара задумчиво листал газету. Похоже полиция на правильном пути, и тот детектив что-то нарыл, раз взялись за его семью. Остается надеяться, что скоро все разрешится, и в этот раз обойдется без крови.

      Странно, почему та домохозяйка открыла дверь? Ведь Конан сказала ей, что это не полицейские, которых они ждали.

      Он проводил взглядом прогрохотавший за окном поезд. Если бы Мадара вышел из леса и постучал в дверь этой добропорядочной католички — хрен бы она ему открыла. Все его размышления упирались в очевидную, и вместе с тем, тревожную мысль.

      Она открыла дверь, потому что знала этого человека. Знала, и была уверена, что он не способен на зло.

      Город маленький, тут все через одного знакомы. Кто это был? Сосед? Приятель ее мужа? Подруга?

      Да кто угодно.

      Пока его не поймают — Какаши в большой опасности.

      Мадара встал, закинул на спину свой рюкзак, расплатился за кофе. Рана на плече заживала хорошо, теперь мальчишка больше бодрствовал, и маялся от скуки в его убежище. Он купил ему книги, слишком поздно сообразив, что стоило перед уходом поинтересоваться, что Какаши любит читать. Поэтому взял те, что читали в его детстве: Том Сойер, Робинзон Крузо, Трех мушкетеров. Что-нибудь из этого да подойдет.

      Все же, скуку одолеть легче, чем безжалостного убийцу.

***

      Как и ожидалось, из участка Ямато выпроводили. Шеф, который за прошедшие две недели состарился больше, чем за последние десять лет, велел ему использовать все накопившиеся отгулы и провести время с семьей.

      — Мы будем держать тебя в курсе, — заверил его Джирайя, похлопывая по плечу. В несвежей рубахе, с трехдневной синевой на щеках — все сотрудники следственной группы выглядели сейчас одинаково. Ямато тоже себя запустил, но Мей была настолько подавлена, что даже ничего не высказала ему по этому поводу.

      Тентен сейчас спала в своей палате в больнице, накаченная седативами, они не могли с ней поговорить. Он хотел обсудить дальнейший план действий с сотрудниками АНБУ, но в отеле их не оказалось, те отбыли в Коноху «по очень важному делу».

      Тогда он решил навестить Минато. Стоило остановиться рядом с его участком, Ямато понял, что выбрал самый неподходящий момент из всех возможных. Из дома доносились крики, на пороге стояли коробки, в которые, Ямато был готов на это поспорить, были упакованы вещи Минато.

      Кушина бушевала, злая как сто чертей. Подробности Ямато не уловил, но суть сводилась к тому, что она не потерпит обмана в собственном доме и что кое-кто получит по первое число, если не остережется.

      Ямато вернулся к себе, решив, что встретится с Минато позже. Надо привести себя в порядок и выспаться. Возможно, на свежую голову, ему придут какие-то новые идеи, которые помогут найти убийцу Конан и похитителя Какаши.

      Стоило ему открыть дверь, как Мей быстро затащила его на кухню. Прежде, когда они были женаты, его повергали в ужас эти сигналы «нам надо поговорить», но сейчас он им даже обрадовался. Гораздо лучше, чем «мне с тобой говорить не о чем».

      — Наконец-то ты пришел! — ее энтузиазм не предвещал ничего хорошего. — Эти ребята хотят с тобой обсудить кое-что. Они знают, кто напал на нашу дочь!

      Ямато медленно стянул с шеи шарф, удивленно глядя на сидевших за столом Кисаме с Дейдарой.

***

      Когда утром, Дейдара по привычке проверял свои соцсети и мессенджеры, то немало удивился, увидев сообщение от него.

      Если бы два месяца назад Итачи прислал ему сообщение, то он бы скакал до потолка от радости. Теперь же он испытывал замешательство: весь благородный облик Итачи померк, Дейдаре больше не хотелось отношений с ним, ему стало… все равно.

      Было так странно испытывать это чувство. Быть равнодушным к тому, чей один только взгляд заставлял его сердце биться чаще и грезить наяву.

      Итачи писал, что видел в выпуске новостей репортаж о нападении на дочь детектива и всех произошедших в тот вечер событиях. Мечта Дейдары сбылась — он стал для Итачи героем.

      Вот только вместо долгожданного триумфа он чувствовал пустоту. Он даже не знал, что ему ответить: ничего стоящего не приходило в голову. Поэтому решил оставить сообщение непрочитанным, чтобы придумать вечером какой-нибудь впечатляющий ответ.

      Сейчас были дела поважнее: Кисаме собирался рассказать отцу Тентен про «плакальщика», и показать свою подшивку с делами о том серийном убийце. Дейдара сомневался, что тот отнесется к нему серьезно, но уж если Кисаме что-то вбил себе в голову, то отговорить его было невозможно.

      Он отправился вместе с ним в качестве группы поддержки, но помимо этого у него была еще одна цель. Дейдара хотел намекнуть детективу, не выдавая Обито, что Ино могла быть одета по-другому в день исчезновения. И тогда, заново просмотрев записи с камер наблюдения, у полиции может оказаться зацепка, и они смогут отыскать девушку.

      На асфальте следы шин, живая изгородь вокруг дома стояла общипанной, на ней до сих пор болтались желтые полицейские ленты. Кисаме поднялся по ступенькам и позвонил в дверь.

      Мать Тентен открыла не сразу. Бледная и осунувшаяся, волосы собраны в неаккуратный пучок, сейчас она была совсем не похожа на роковую красотку, которую они видели в торговом центре.

      — Мальчики, вы к Тентен? — ее покрасневшие, воспаленные глаза сощурились. — Она в больнице, я не знаю, когда…

      — Нет, мы к вашему мужу, — ответил Кисаме максимально деловым тоном. — Где мы можем с ним поговорить?

      Та выглядела озадаченной несколько секунд, а потом махнула рукой, и пропустила их в дом. Она накрыла стол к чаю, не смотря на то, что они отказывались. Похоже, суета у плиты помогала ей справляться с пережитым стрессом и побороть чувства тревоги.

      Ямато пришел через час, и застав их на своей кухне, выглядел не менее озадаченным, чем его бывшая жена.

      — То есть, ты считаешь, что на Тентен напал тот же человек, что и на этих женщин? — Ямато наморщил лоб, обведя взглядом разложенные на столе фотографии.

      — Да, — Кисаме кивнул. — Ваша дочь, она тоже, — он замялся, — подходит под типаж, который выбрал убийца. Видите, как они все между собой похожи?

      Ямато не ответил, и Кисаме решил продолжать:

      — Их всех так и не нашли, и на насильственную смерть ничто не указывает. Только тело моей матери было выброшено на берег, но в полиции считают, что это несчастный случай, — он недовольно поджал губы. — На сайте, посвященном пропавшим, очевидцы писали, что незадолго до исчезновения они слышали неподалеку детский плач. А пропавшие женщины либо бездетны, либо их дети уже достаточно взрослые. Убийца уже использовал магнитофон как приманку, понимаете? Мы видели такой в домике егеря, и, — Кисаме осекся: он увлекся и не заметил, как сболтнул лишнего.

      — В домике егеря? — застывший взгляд Ямато вперился Кисаме в переносицу. Похоже, этот фирменный взгляд он использовал во время допросов преступников, Дейдаре стало не по себе. — И как же вы там оказались?

      — Мы гуляли, и проходили мимо, — Дейдара стал помогать Кисаме выкрутиться. — В доме кто-то плакал, но мы видели, что он опечатан, после всего… что там случилось, — Дейдара развел руками, изо всех сил стараясь напустить на себя дурака. — Мы подумали, что кто-то там запер Ино, — Кисаме пнул его под столом, но Дейдара продолжил. — Она ведь тоже… пропала. И я залез туда посмотреть, — Ямато поморщился и покачал головой, он был просто в «восторге». — Но там был только погром, а в одной из комнат лежал магнитофон, который проигрывал запись плача. Я ведь видел Ино в день исчезновения, — пинок под столом стал ощутимее. — Вернее, мне кажется, что я ее видел, — торопливо добавил Дейдара. — Может, это была не она — на той девушке была зеленая парка, а не пальто, в котором она вышла из дома. Но она была очень похожа: блондинка, длинные волосы…

      — Где ты ее видел? — перебил его Ямато.

      — Она шла в сторону станции, — Дейдара так самозабвенно врал, что уже начинал в это верить. — У нее еще была спортивная сумка. Я рассказал об этом нашему школьному учителю, он разговаривал с кем-то из полиции. Ему сказали, что на станции камеры наблюдения не работают, поэтому проверить ничего не удастся…

      — Ребята, — Ямато вышел из-за стола, показывая, что разговор окончен. — Я ценю ваше желание помочь, и благодарен вам за то, что вы сделали для Тентен. Но пожалуйста, оставьте поимку преступника нам, взрослым. Не нужно преследовать подозрительных типов в лесу, — он строго посмотрел на Кисаме, тот отвел взгляд. — Не нужно исследовать опечатанные полицией здания, — Дейдара поежился. — Будьте благоразумны, не рискуйте своей жизнью.

      Выходя за дверь, помимо разочарования, Кисаме с Дейдарой снова почувствовали себя беспомощными детьми.

      — И что теперь? — спросил Дейдара Кисаме, когда они возвращались от детектива. — Я так и знал, что он не отнесется к нашим словам серьезно!

      — Предлагаю обсудить ситуацию с Обито, — Кисаме свернул на улицу, ведущую к его дому. — У него больше шансов достучаться до полиции, чем у нас.

      Вечером, после многочасового обсуждения дальнейшего плана действий, Дейдара вспомнил, что нужно было ответить Итачи. Он удивленно уставился в смартфон, не находя его сообщения. Похоже, Итачи, не дождавшись его ответа — удалил его, будто он и не писал ему вовсе. Странно. Дейдара не ожидал от него такого ребячества.

      Но может, оно и к лучшему. Он закрыл вкладку, выкинув этот непонятный поступок Учихи из головы.

***

      Ямато задумчиво листал оставленную ему Кисаме подшивку с газетными вырезками и распечатками обсуждений на форумах. Скорее от скуки, нежели от любопытства — лишенный возможности действовать, отстраненный от расследования, он чувствовал себя выброшенной на берег рыбой. Мей заснула на диване в гостиной — бессонная ночь и остаток дня ее окончательно вымотали. Самому ему тоже не мешало б прилечь, но мозг упрямо не желал отключаться из-за беспокойства о дочери и произошедших недавно событий.

      Он не поверил в рассказанную ему историю о серийном убийце — в маленьком городе подобные случаи часто обрастают слухами и небылицами, а на форумах в интернете собрались одни мифоманы.

      И все же… рассказанная Кисаме история натолкнула его на одну интересную мысль.

      Ямато включил свой лэптоп и зашел на сайт, распечатки с которого лежали перед ним на столе. Информация находилась в открытом доступе, через поисковик ее легко найдет каждый. Комментарии могли оставлять только зарегистрированные пользователи, а залогиниться на сайте можно было в два клика.

      Что если, ублюдок, напавший на его дочь — вдохновился историями, написанными здесь? Тогда стоит направить запрос администрации сайта, чтобы вычислить недавних посетителей страницы.

      Он читал комментарии, связанные с исчезновением женщин в их городе за последние пятнадцать лет. Большинство было заряжено на сочувствие и поддержку близких пропавших без вести. Некоторые, своими теориями о похищении инопланетянами, вызывали у него смех.

      Но среди них выделялся один пользователь, с ником Iluminación_004.

      Он подробно разбирал каждый случай исчезновения женщин, произошедший в городе за последние 15 лет, высчитывал расстояние от дома жертвы чуть ли не до каждой немного значимой точке в городе — ж/д станции, больницы, торгового центра, т.д. Расписывал, как жертва могла провести свой день перед исчезновением чуть ли не по минутам.

      Кто-то с ним соглашался, но большинство его троллили и советовали смотреть поменьше детективов.

      Ямато даже был склонен к тому, что Iluminación_004 — это Кисаме, из-за своей дотошности и скрупулёзности, с которой он собирал свою подшивку по этому делу.

      Последний комментарий Iluminación_004 написал больше месяца назад, и, судя по информации в профиле, он больше не заходил на сайт.

      Iluminación_004:

      Можете мне не верить, смеяться, и ставить свои дизлайки сколько хотите — мне все равно. Я знаю, что прав, и я уверен — это случится снова.

      Последнее, на что хотел бы обратить внимание заинтересованных в моей теории пользователей: взгляните на карту. Я отметил дома всех жертв, и заметил одну странную закономерность, а вы?

      Ямато открыл прикрепленный файл: перед ним возникла карта Амегакуре и близ лежащих окрестностей. Дома жертв были обведены в красные кружки. Он мысленно соединил их в линию, и обессилено откинулся на спинку стула, заведя руки за голову, не мигая, глядя на экран.

      Дома, отмеченные на карте, образовывали неровное кольцо вокруг леса, в частности заповедной зоны.

      …это случится снова…

      …нападавший скрылся в лесу…

      …мы видели такой магнитофон в домике егеря…

      Ямато устало потер переносицу. Разумеется, находящийся в коме егерь — Сакумо Хатаке не мог быть причастным к нападению на его дочь. Но прямо сейчас он становился главным подозреваемым по другим делам, связанным в пропавшими женщинами.

      Ямато потянулся к телефону, чтобы запросить полное досье по семейству Хатаке.

      Серийный убийца и подражатель — только этого им сейчас и не хватало.

      Он посмотрел на небо. Пышные облака напоминали меренги, еще не успевшие сгореть в микроволновке. Но даже эта картина не шла ни в какое сравнение с видневшимся впереди маяком, полосатым, как леденец, и раскинувшимся за ним морем. В кронах деревьев уже смешивались, как на палитре художника, разные краски — местами неряшливыми, местами чистыми пятнами. Чарующий голос Кетти Хильман доносился из проигрывателя проехавшей мимо машины. Ему на секунду почудилось, будто он летит — выпорхнул из себя, и его уносит, как лист на ветру.

      Он сделал глубокий вдох. Бодрящий осенний воздух. Синева небес. Разноцветье листвы. Идеальный миг.

      Чтобы снова почувствовать себя богом.