— Еще не все, Чонин-а?
Ответом Минхо служило какое-то шуршание из кухни. Он стоял перед выходом уже добрые несколько минут, ждал, пока Чонин соберется. Выход запланирован был еще вчера, чтобы точно успеть ко времени, но мальчишка все равно как-то умудрился ничего не успеть. Минхо, конечно, был раздражен. Естественно! Взгляд практически не отрывался от часов на стене, Минхо тяжело дышал, шумно выпуская воздух из ноздрей, словно бык.
— Иду, хен! — наконец, запыхавшийся Чонин выбежал в коридор, попутно запихивая в рюкзак какой-то контейнер.
— Хватит приучать их к нашей еде, — Минхо фыркнул и натянул шапку на голову Чонину самостоятельно, вызвав мягкий смешок. О том, что он своими же руками немного помогал готовить рис, Минхо не хотел вспоминать.
Чонин на прощание погладил выбежавшего Суни и вышел из квартиры первым. Помпон на его шапке забавно качнулся, и Минхо хихикнул. В животе что-то туго сжалось от нежности, от раздражения и следа не осталось. Чонина захотелось обнять, сжать в руках до хруста костей и накормить с ложечки, а еще сожрать одним укусом. Обычно он такое думал только про котов, но вот, пока они выходили вместе из дома, а Чонин цеплялся за чужое плечо, Минхо понял, что такие мысли к нему приходили слишком часто. Отогнав их, как мух, он перехватил руку Чонина и вложил его ладонь в свою.
— Почему не взял перчатки?
— Забыл.
— Я в следующий раз забуду купить вкусное, — отрезал Минхо, дернув ладонь Чонина и запихнув к себе в карман. Тесно и не совсем удобно, но так теплее.
— Извини, — Чонин ощетинился немного, даже шмыгнул носом обиженно. Он знал прекрасно, что Минхо на него не ругался, но защитную реакцию врубал как по расписанию на каждое ворчание. А Минхо что? Ему ничего не оставалось, кроме как нежно погладить местечко между указательным и большим пальцем на огромных чужих ладонях и улыбнуться. Даже если улыбку не сразу заметят.
В молчании они шли аж до самой остановки. У Минхо в голове что-то щелкнуло, когда он усадил Чонина на скамейку и поправил заботливо шапку. Тот все еще шмыгал, но на этот раз от холода – лицо уже было расслабленным и кончики губ зашевелились, когда Минхо щелкнул по кончику носа.
— Уже решили, что бить будете? — спросил он тихо, наконец присев рядом.
— Да, Чанбин-хен нарисовал эскиз и показал мне, — Чонин оживился сразу и закивал болванчиком. Минхо глядел на него заинтересованно и теребил пальцами воротник его куртки, то ли поправляя, то ли приглаживая. — Но это секрет, если что!
— И по какой причине я тогда должен быть уверен, что это не огромный хуй на всю спину?
— Нет-нет! Чанбини-хен не сделал бы такого.
— Ну да, — Минхо прыснул и покачал головой. Опыт общения ему подсказывал, что Чанбин как раз за такое и взялся бы с радостью, и нашел бы модель сразу в лице Джисона. От этой катастрофы их спасали только сам Минхо и Чан, на самом деле.
Автобус прибыл через минуту. В этот раз там народу было больше, и им пришлось тесниться на разных местах. Минхо практически не сводил взгляда с затылка Чонина, который ощутимо был напряжен. За эти дни он выходил самостоятельно из дома только в ближайший магазинчик, да и то, только если было очень срочно. С людьми, тем более без Минхо, Чонин вообще старался не взаимодействовать. Минхо его понимал, на самом деле, он тоже в восторг от случайных незнакомцев не приходил, но то была просто нелюбовь к чужим. Чонин же скорее боялся.
Места ни с кем из них рядом не освобождались, поэтому ехали порознь. Минхо наблюдал за Чонином, Чонин иногда оглядывался на Минхо, чтобы успокоиться. За окном проносились остановка за остановкой, и вскоре показалась знакомая улица. Поднявшись с места, Минхо извинился перед приятной женщиной возле него, вылез аккуратно, как мог, и прошел вперед. Чонин от прикосновения к плечу дернулся, но тут же улыбнулся, когда обернулся.
Вывалившись на до чертиков знакомой остановке, Минхо оглянулся.
— Навевает воспоминания, а?
— Неприятные, — Чонин поежился и прилип к чужому боку.
— Было бы неприятнее, останься ты тут и отморозь себе все почки в лучшем случае.
Минхо сунул руки в карманы и выставил один локоть, приглашая ухватиться. Поняли его без слов. Погода словно стала еще хуже, заставляя Чонина жаться ближе и засовывать нос глубже в старую куртку Минхо. Он ее нашел совершенно случайно, но очень кстати, потому что одежду, ну, он точно не потянул бы. Конечно, были еще Чан и Чанбин, и Джисон тоже, но это всегда крайний вариант. Беспокоить кого-то было не в принципах Ли Минхо, и он их пока умудрялся придерживаться. Относительно, если подумать о том, что он пообещал себе больше никого домой не тащить, имея в виду кошек. Очередное напоминание о том, что нужно было быть аккуратным в своих мыслях.
Шли они быстро, подгоняемые кусачим морозом. В какой-то момент начал, казалось, капать дождь, но быстро прекратился на их удачу.
— Идем быстрее, — буркнул Минхо, когда они приблизились к его магазину. Там сейчас должна была быть Йеджи на смене, но даже зайти и поздороваться желания не возникало. Хватало с него этих стен в рабочие часы.
Таким темпом они добрались до салона совсем скоро. Минхо по-хозяйски открыл дверь с затонированным стеклом, придержав ее для Чонина. Они сразу же оказались в небольшом помещении с черными стенами и парой низких кожаных диванчиков.
— Чанбин-а! — Минхо заголосил по привычке и постучал по вешалке для клиентов.
— Да иду, иду! Тапки наденьте сначала!
Чонин тут же дернулся стаскивать ботинки, пока Минхо сделал шаг назад и снял сначала куртку. Пару раз ругнувшись на неподдающийся замок, Чонин все же смог разуться, дрожащими руками выбрав себе тапочки по размеру со стойки. Откуда-то к ним явился, наконец, Чанбин, взъерошенный и раскрасневшийся. У Минхо возникли подозрения.
— Давай, Чонин-а, все почти готово, проходи пока дальше и садись куда-нибудь, — захлопотал Чанбин, что-то прибирая со всех поверхностей.
— Хорошо, хен!
Пройдя следом за Чонином во вторую комнату с кушетками, уже более внушительными диванами и внезапно сидящим на одном из них Чаном, Минхо все свои подозрения подтвердил.
— Опять друг друга пытались сожрать?
— И тебе привет, — Чан усмехнулся и попытался причесать растрепанные кудри пятерней. — Приветик, Чонин-а! Как дела? Нервничаешь?
— Привет, Чан-хен, совсем нет, — Чонин, застенчиво державший до этого рюкзак, все же решился поставить его на диван. Оттуда он сразу же достал свой несчастный контейнер и протянул Чану. — Вот, там немного перекусить вам с Чанбин-хеном!
Минхо приземлился на диван вместе с ногами и вытянул их, упираясь пятками в бедра Чана. Тот едва обратил внимание, удивленный и увлеченный подарком Чонина. Кажется, он возился с онигири все утро, но Минхо не был уверен.
— О, Чонини, это очаровательно, спасибо!
— Чего очаровательно? — Чанбин высунулся с распечатанным эскизом в руках.
— Нам принесли покушать, смотри!
Это было, как минимум, забавно. Чан открыл контейнер и на вытянутых руках хвастался содержимым – и правда, онигири. Рядом с ним сидевший Чонин от смущения едва ли не сгорал, и у Минхо в который раз сжалось сердце.
— А мне эскиз покажете, не?
— Хрена с два, обломись, это наш секрет, — засветив факом Минхо прямо перед глазами, Чанбин повернулся к Чонину и сразу же изменился в лице: — Идем, Нини, надо примерить эскиз.
Они ушли в какую-то комнатку, оставив их с Чаном наедине. Минхо немного подумал и устроился поудобнее, закинув ноги тому на колени, и очаровательно улыбнулся.
— Там хотя бы не огромный хер во всю спину будет?
— О, ну, — Чан замялся, — Я тебе ничего не скажу, чтоб не пугать и не обнадеживать. Сам потом решишь, как увидишь, ладно?
— Мне стало страшно, на самом деле.
— Пусть набьет себе все, что хочет. Сомневаюсь, что татуировка станет бо́льшей ошибкой, чем решение съехаться с тем мудаком, что его выгнал.
— Твоя правда, хен, — нехотя, Минхо кивнул. Чан передал ему свою электронку. Опять у него была какая-то новая жидкость, по-дурацки сладкая, но все равно вкусная.
Больше они не разговаривали. Сидели в комфортной тишине, как всегда друг с другом, и затягивались по очереди. Вернувшийся Чанбин принес с собой счастливого отчего-то Чонина и шум болтовни. Минхо в их разговорах особо не участвовал, да и слушал вполуха
Чонин к их дивану стоял задом, еще и в одних трусах, пока Чанбин отошел подготовить рабочее место. Он эти тощие ноги видел много раз, ничего такого в них нет, но показывать их еще кому-то не было никакого желания. Ревновать к Чану, тем более к Чанбину, было глупо, но Минхо все равно неуютно завошкался, слишком глубоко затягиваясь.
Почему он вообще подумал про ревность? Нет, почему он вообще ревновал?
— Давай, Нини, садись и расслабься.
Руки Чанбина вскоре легли Чонину на бедра. Минхо не слишком много видел со своего ракурса, но этого хватило. Сбоку Чан жевал свои онигири и лазил в телефоне, совсем не обращая внимания ни на что вокруг. Тишину прерывало лишь жужжание машинки и чановой курилки иногда.
— О, Минхо, а когда Джисони приезжает?
— Завтра обещал приехать, нагулялся, — Минхо потянулся и лениво зевнул, как кот. Чонин с кушетки навострил уши.
— Он сразу к тебе, наверное, как всегда?
— Э… наверное. Тут же, — он перевел взгляд и встретился с любопытным Чонина, — Вот это. Чонин-а, что скажешь?
— Я же не могу отказаться. Джисон, наверное, очень дорогой тебе человек, мне нельзя быть эгоистом.
Поджав губы, Минхо замолчал. Захотелось встать и накричать, в очередной раз повторить, что мнение Чонина он принимает и прислушивается к нему, но пришлось в который раз сдержаться. Нельзя было повышать голос, ни в коем случае. Чан неловко прокашлялся.
— Можешь, Чонин-а, я тебе уже говорил. Любую встречу можно перенести, если ты не готов.
— Если честно, я хочу с ним познакомиться, — сказал Чонин, поскрипев пальцами по пленке под собой. — Только, ну… А он сам не будет против?
— Вот и узнаем.
Он достал телефон из заднего кармана и разблокировал. Несколько уведомлений тут же оказались закинуты в игнор, парочку Минхо открыл, ответил маме, как у него дела, и проверил Инстаграм. Джисон повыкладывал там миллион историй, в основном с морем и едой, еще три – селфи в разных зеркалах, а на последней была какая-то кошка. Минхо хмыкнул и лайкнул историю с котиком, а затем быстро напечатал несколько сообщений.
— Когда вы со всем разберетесь, можем потусить у меня все вместе, — подал голос Чанбин, обмакивая иглу в краску. — Мы давно не собирались, тем более нужно принять Чонина как следует, да, Нини?
— Ага, Чанбин-хен.
— Без алкоголя, — Минхо перевернулся на живот, случайно пихнув Чана пяткой в бок.
— Согласен, — кивнув, Чан ущипнул ступню Минхо, — У всех работа.
— Ты, засранец, принимаешь клиентов только когда тебе удобно, а я вообще раньше часу дня не просыпаюсь никогда, — громко начал возражать Чанбин.
— И что? Зато у Минхо что ни день, то смены!
Минхо тяжело вздохнул. Спорить они могли бесконечно, в этот раз еще и безрезультатно, потому что последнее слово все равно оставалось за ним. Покрутив в руке курилку, он затянулся и протянул ее за спину, к Чану. Чанбин пообещал, что бить осталось еще пару часов, и единственным правильным решением в этой ситуации был сон. Предупредив всех, Минхо удобнее устроился на диванной подушке и закрыл глаза.
***
— Это что еще за хуйня?
Он готов был к огромному члену. Готов был к какой-то мультяшной херне, да хоть Джуди Хоппс пусть набил бы. Минхо готов был ко всему, кроме того, что видел сейчас перед собой.
— Дева Мария, — ответил Чонин, красуясь бедром перед зеркалом.
— Я вижу. Почему Дева Мария набита у тебя на ноге?
— Я ее очень почитаю, и хотел бы, чтоб она всегда была напоминанием мне о смиренности и подчинении воле Божьей.
— Ладно, — после тяжелой минутной паузы ответил Минхо и отошел, находя взглядом Чанбина. — Чанбин-а, в какой момент ты решил сменить направление деятельности?
— Я пообещал подарить ребенку тату, не буду же я отказывать просто потому, что он хочет себе религиозную хрень!
— Чанбин-хен предлагал мне много других вариантов, но я уже давно решил все, — вступился за него Чонин, неуверенно касаясь плеча Минхо.
Сумасшедший дом какой-то. Минхо прижал обе ладони к лицу и бесшумно заорал. Помимо всего того, что у Чонина уже есть за спиной, ему придется иметь дело еще и с религией. Нет, никаких проблем у Минхо с религиозными людьми не было, но никто из них не набивал тату с Богородицей. И никто из них не жил с ним в одной квартире. И никого из них он внезапно не ревновал к своим лучшим друзьям.
— Я дам все инструкции по уходу с собой, если что-то пойдет не так – обязательно пишите мне или Чану, — все же сказал Чанбин, опасливо обходя Минхо. Чан с дивана как-то слишком ехидно хихикал.
— Ладно тебе, Минхо, ты же помнишь, что я сказал? — Чан поднялся и подошел к нему, похлопав по плечу.
— Помню, да, помню. Чонин-а, я пока пойду одеваться.
С этими словами Минхо ушел к выходу вместе с Чаном. На улице уже, наверное, стемнело.
— Не нервничай так, правда. На самом деле это немного пиздец, но лучше пусть у него будет хоть что-то, во что он может твердо верить. И не злись на Чанбина, он сам мне все мозги выжрал тем, что не хочет это бить, но уже пообещал.
— Хрень какая-то. Пойдем покурим?
— Пойдем.
Чан накинул свою куртку, влетел в кроссовки и вышел за Минхо, доставая свою электронку. Минхо же дрожащими немного пальцами выудил сигарету из пачки и поджег, судорожно затягиваясь. Именно этого ему не хватало сейчас, мозг немного подплавился и уже не так нервничал. Чонин вышел из студии минут через пять, с улыбкой до ушей и горящими глазами. Минхо впился в него взглядом, внимательно изучая, и в конце-концов выдохнул.
Ведь Чан и правда был прав. Все самое дерьмовое уже с ним произошло, и раз странная татушка делала Чонина таким счастливым, то Минхо не имел никакого права злиться. Да и желание как-то пропало, эта лисья улыбка делала из него отвратительно мягкое и податливое желе. Он бы и слова не сказал, даже будь это католический храм во всю спину. Набил у хорошего мастера, не занес никакой заразы, и то хорошо.
— Спасибо, Чан-хен, — Чонин аккуратно его обнял, получая крепкие объятия в ответ.
— Не за что, Нини, это всего лишь наш маленький подарок, — улыбнулся Чан и потрепал его за щеку. — Ну, идите домой, вам еще готовиться к завтрашней катастрофе по имени Джисон.
Они попрощались, Чонин снова подхватил Минхо под локоть, пожаловался, что от него воняло сигаретами, и едва ли не потащил его вперед, торопясь домой. А Минхо и сопротивляться даже не думал, позволяя себя вести и смакуя мысли о том, какой же он слабый перед ним.