Зал взорвался диким хохотом, сопровождаемым громкими аплодисментами. Бомгю широко улыбнулся, поднял свой диплом над головой, показал «козу» и спустился со сцены после своей эмоциональной речи. Он жестоко простебал своих преподавателей, систему образования и своих однокурсников, что никто не остался равнодушным, ведь это всё была правда. Он сел рядом с другом, который размахивал своей корочкой у лица, потому что в зале было ужасно душно, но речь Бомгю придала духоте свежести, но совсем немного. Они теперь выпустились и были выброшены за борт университета в неизвестность, но пока они сидели в актовом зале и ждали, когда все эти неискренние речи закончатся.

Из-под шапочки выпускника старшего Чхве виднелись вишнёвые пряди, на носу удобно расположились квадратные очки в пластиковой оправе, в то время, как Бомгю, забив на парикмахеров, отрастил за эти пол года волосы и осветлил несколько прядей. Субин прозвал его из-за этой причёски «орео», а Бомгю только фыркнул и уткнулся в телефон, широко улыбаясь от новых уведомлений парня, учившегося на актёрском факультете. Субин после этого вздыхал, смотря на свой потухший экран своего нового телефона, и собирался куда-нибудь. После того лета он больше не мог сидеть дома и смотреть Нетфликс, потому что жизнь не заканчивалась лишь его комнатой и экраном телевизора. Она была шире и намного интереснее шоу под придуманные сценарии. Он много ходил по музеям, посещал концерты и даже приобрёл билеты до Осаки, чтобы сменить обстановку и погрузиться в другую культуру. Казалось, что он подсознательно искал кого-то, выходя на улицу, садясь в такси и вдыхая аромат клубники и сигарет. Но это были лишь дешёвые ароматизаторы для салона и жутко пахнущие сигареты, от которых неприятно скручивало желудок.

Поездка в Японию должна была освежить голову и дать возможность отдохнуть после напряжённых экзаменов и защиты нервотрёпного диплома. Бомгю отказался поехать вместе, сказав, что у него были свои планы, и Субину ничего не оставалось, как отправиться в путешествие одному. Не Ёнджуна же звать... К тому же, они не писали друг другу и не звонили. Субин отчаянно ждал звонка и каждый раз вздрагивал, когда звонил телефон, в надежде, что это был он, но чуда не случалось. Он мог бы сам написать или позвонить, но он не мог себя заставить. Он писал сообщения на тысячу символов, но стирал, и снова начинал сообщение, и так повторялось много раз, пока вовсе не кидал телефон куда-нибудь в угол, лихорадочно вздыхая от собственной нерешительности.

Так прошли месяцы, и наступил февраль.

Толпа выпускников двинулась в ресторан. Сегодня все собирались наестся корейским мясом и напиться каким-нибудь крепким алкоголем. Бомгю похлопал Субина по руке, чтобы тот остановился. Они немного отстали от своих однокурсников.

— Что случилось, Гю? — спросил Субин, глядя на нахмурившегося Бомгю.

— Я не уверен, но за нами, кажется, следят, — с волнением в голосе ответил Бомгю, поглядывая в сторону угла жилого дома. — Пойди проверь, может, у меня просто паранойя.

Он подтолкнул Субина в спину, пока тот пытался понять о чём говорит его друг. Но зачем тогда толкать его вперёд, если это могло быть опасно? За углом, действительно, кто-то стоял спиной к парням. Субин не успел осознать ситуацию, как Бомгю мгновенно скрылся из виду, а «сталкер» повернулся к Субину. Субин открыл рот от удивления и просто смотрел на парня, у которого была аккуратная причёска-андеркат и выкрашенные волосы в синий цвет. На его пухлых губах расцвела улыбка, а глаза игриво сузились.

— Вы с Бомгю одного поля ягоды! — крикнул Субин, приближаясь к парню. — Нельзя было встретиться по-человечески?

— Ворчун, Бин-и, — промурлыкал парень, прикасаясь к чужой бледной щеке.

Шестерёнки в сердце Субина от этого прикосновения снова заработали. Он закрыл глаза, подставляя лицо чужой тёплой руке, словно ручной кот, обхватил тёплые пальцы своей прохладной рукой и открыл глаза, разглядывая лицо и новый цвет волос парня.

— Ёнджун, почему ты здесь?

— Может быть, поговорим в более тёплом и уютном месте? — предложил Ёнджун.

Окинув взглядом практически пустынную улицу, покрытую грязным тонким февральским снегом, Субин согласился. Этот вариант ему больше всего подходил. Они направились к ближайшему кафе, где обычно собирались более обеспеченные студенты и пили свой холодный американо. Парни заказали горячий кофе и зелёный чай.

— С чего же начать? — задумался Ёнджун. — Я разобрался с органами опеки и вышел с учёта, продал родительский дом и переехал с Хёну в Сеул. Я нашёл ему хорошую школу.

Субин не мог поверить своим ушам. Ёнджун, который говорил, что привык к тихой и размеренной жизни, переехал в Сеул? Такое могло произойти только если что-то случилось действительно... перевернувшее его жизнь с ног на голову.

— Как же так? Я думал, жизнь в большом городе была бы тебе в тягость, — сказал Субин, вспоминая когда-то произнесённые слова Ёнджуна.

— Просто, случилось следующее, от чего я сам до сих пор нахожусь в шоке. Какой-то аноним скинул моё видео, точнее, как я танцую в поле, на одно танцевальное шоу и меня пригласили на съёмки. Ты случайно не знаешь, кто это мог бы быть?

— Нет, — честно ответил Субин. — Ты сказал в поле? То есть, когда у нас было свидание?

— Верно, — кивнул Ёнджун. — Если это был не ты, то...

— Бомгю! — воскликнул Субин. — Он как-то просил мой телефон, чтобы сверить наши настройки, а, оказывается, рылся в моей галерее и перекинул видео себе. Я то видео еле как перекинул на свой новый телефон... Я его когда-нибудь придушу.

Ёнджун рассмеялся и поблагодарил официанта, принёсшему кофе и чай. Он мог понять злость Субина, но справедливости ради, благодаря Бомгю он находился сейчас именно здесь. И благодаря Субину.

— Тогда, на озере ты спросил меня: чего я на самом деле хочу? Я хочу, Субин, чтобы ты принял от меня в знак нашей встречи эту конфету.

Ёнджун вынул из кармана пуховика леденец и протянул его Субину. Субин громко рассмеялся, а Ёнджун расплылся в улыбке, глядя на ямочки, от которых так по-родному потеплело на душе. Субин принял леденец и сразу же отправил его в рот. В этот момент он забыл, что у него сегодня последний шанс провести время вместе с теми, с кем учился на протяжении четырёх лет, ведь напротив него сидел человек, ради которого можно было пропустить даже выпускной.