— Элу? Можно? Или ты ещё спишь?

Я открыл глаза. Какое-то незнакомое помещение, уютное и светлое, как летний лес солнечным днём. За окном – ярко-синее небо с облаками, в дверях – посетитель.

— Конечно, Кейни, заходи.

— Элу! Мы за тебя волновались. Но ты же не умрёшь? — мальчик сел на край ложа, старательно выполнил жестовую часть какого-то каста, но плетение рассыпалось, не успев сработать. Ничего, научится, для такого возраста – это уже успех.

— Не убьют – не умру.

— А я видел, как тебе руку зашивали! — сообщил он.

— Тоже мне, приятное зрелище… — меня передёрнуло.

— Интересно было! — восторженно поделился будущий целитель, но, не встретив моего ликования по данному вопросу, азартно предположил: — Тебе больно?

— Паршивец мелкий, зачем напомнил? — Рука тут же заныла, зачесалась и даже, кажется, затлела. Я попытался привстать.

— Учитель Тайрин сказал, тебе нельзя вставать.

— Не буду. Я только сяду, лежать неудобно.

— И сидеть нельзя, — Кейни хихикнул. — Учитель сказал, у тебя мало крови, и ты должен лежать, чтоб и в голову что-то поступало.

Я упорно пытался сесть. Кейни без особых усилий пресек эти попытки. Я сильно ослабел, жаль, ритуальный кинжал не заменили моим обожаемым ножом, уж он бы меня потом вылечил, не пришлось бы валяться тряпочкой…

— Элу, а ты теперь не глава?

— Нет. Теперь я заложник.

— А как это?

Счастливое поколение клана, который больше уважают, чем боятся!

— Если мой клан решит напасть на ваш, Айре меня убьет, поэтому мой клан будет вести себя хорошо.

— Но ведь Айре тебя не убьёт!

— Ага. — Я бы не стал так утверждать так уверенно… Но не говорить же ребёнку, что взрослый мир и политика – вещи не отличающиеся благородством. Айре, конечно, умный и благородный… Он найдёт выход и из такой ситуации… Или не найдёт…

— А Мариса вернула тебе серёжку.

— Где?

— В ухе у тебя.

Даже потрогать не получилось, не смог приподнять руку. Кейни со смехом дёрнул меня за ухо, вернее за серёжку.

— Кыш!

— Ой, Элу, что с тобой?

— Ничего, — только в обморок не падай, не пугай ребёнка. — Спать… Хочется…

Конец собственной фразы я не услышал.

***

— Элу? К тебе можно? — Дианора застыла на пороге, тревожно вглядываясь. Не люблю, когда пустяк превращают в трагедию, всё же хорошо закончилось!

— Дианора, заходи.

— Элу, как ты? Мы волновались…

— Кейни уже сообщил. Всё в порядке.

— Ты бы себя видел! Жуткое зрелище!

— Спасибо за комплимент.

— Элу!

— Да?

— Нет, ничего. Просто это здорово, что ты жив и в нашем клане. Тебе ничего не нужно? Понадобится – шли мне картинку. Или Тайрину. Ну, я пошла, а ты спи.

Дианора потрепала меня по волосам, поцеловала, поправила одеяло и ушла.

***

— Элу, вы можете уделить мне немного времени?

— Байли? Заходи, конечно.

Я удивлён, насколько можно удивляться в моём состоянии. С Кейни мы подружились сразу, практичная не по годам Мариса то и дело норовит припрячь меня ко всему, что только взбредёт в голову, с Дином часто разговариваем на умные темы, но Байли всегда остаётся как бы в стороне. Молчаливый и необщительный, открывает рот только для того, чтоб в дребезги разбить очередную завлекательную идею… А тут пришёл. Неужели тоже волновался?

Байли вошёл, неторопливо огляделся, скривившись, сел на пол. Вернее, я предположил, что он скривился, с такой богатейшей мимикой в покер играть – самое то.

— Элу, вы в детской игре проиграли личный амулет. И кто вы после этого?

— Эээ? – не понял я. Какая игра, какой амулет?

Надо заметить, у Байли всё-таки есть приятная черта характера, он не тянет резину, играя в «А ты сам как думаешь?», сразу говорит, в чём суть, кратко и ёмко. Если вообще говорит.

Байли протянул мне что-то, но я опять не смог приподнять руку. Мальчишка встал, и перед глазами закачалась знакомая загогулина на шнурке.

— Это делалось лично для вас кем-то близким на долгий срок. Вложение сил не разовое, а через связь. Её не чувствуется, но она есть, сегодня, час назад, был всплеск.

Байли замолчал, полагая, что мне всё стало ясно. Ничего мне не ясно, кроме того, что Байли, похоже, уже маг в таком раннем возрасте, и куда учёнее меня. И зачем в этом клане все такие умные, аж за свой клан обидно, Тиара выбрали… Я адресовал Байли растерянный взгляд.

— Вы забыли, что это амулет? Или не знали? — догадался он. — Скажите, как давно вы его носите? По металлу возраст определить сложно, шнурок из кожи, но, похоже, тоже зачарован.

— Не помню, — я наморщил лоб. — Мне кажется, он всегда со мной был. Байли, нет сил думать, давай в другой раз?

Байли едва заметно кивнул, накидывая на меня шнурок.

— Я так и не разобрался, на что он зачарован, то ли мастер слабый, то ли очень давно это было, и такого узора в наших книгах не нашлось. Или амулет сделан небрежно, но через связь что попало не зачаровывают. В любом случае, вам не помешает, особенно сейчас.

Байли выполнил свою миссию и тут же испарился. Амулет… Откуда он у меня? Я зевнул. Позже.

***

— Элу?

День посещений, у меня так часто бывает.

— Айре, заходи.

— Отлично выглядишь! Ещё чуток отдохнёшь, и можно будет отличить тебя от покойника!

Я усмехнулся в ответ. Айре коснулся шеи, щупая пульс. Много он поймёт, у меня и здорового пульс учащается при его приближении, а сейчас, когда и без того сердце заходится… Айре покачал головой, взгляд мрачный.

— Не уходи, — прошептал я. – Всё в порядке.

— Я позову Тайрина.

— Глупо будешь выглядеть.

— Лучше выглядеть глупо в глазах целителя, чем объяснять общественности, почему умер заложник. От тебя проблемы, даже когда ты лежишь и ничего не делаешь. — Айре сформировал картинку-вызов.

— Айре, не паникуй.

— Я паникую?

Кажется, я оскорбил Айре в лучших чувствах. Усомнился в его выдержке.

Тайрин явился незамедлительно, словно дежурил под дверью. Скорее всего, так и было.

— В пределах нормы, порядок, — заключил он после осмотра. —Сердце колотится, но это нормально при такой кровопотере. Дней через пять эта скандальная личность опять будет нарушать общественное спокойствие.

— Я уже готов начать, — прошептал я, едва целитель ушёл. — У меня это всегда отлично получается.

— Ты и на собственных похоронах что-нибудь учудишь, — проворчал Айре.

— Так и будет… Айре, откинь чёлку с глаз, мешает.

Я наслаждался его прикосновением так явно, что Айре отдёрнул руку как от горячего.

— Извращенец!

Я улыбнулся, закрывая глаза. Я талантлив, я смогу и умирая доставать кого угодно.