На следующий день, когда Айре зашёл меня проведать, я уже больше притворялся больным и немощным. К тому времени я успел не только выяснить, что эта чудесная спальня принадлежит мне с самого моего здесь поселения, но даже смотать мокрые бинты, чтоб целитель не просёк, что я купался (чуть не утонув при этом). Но к приходу Айре я лежал в постели, изображая полное послушание рекомендациям целителя.

— Здравствуй, полумёртвый, — приветствовал меня Айре, кладя пальцы на шею. Он такой всезнающий, что способен контролировать работу целителя со столетним стажем? Или… второе предположение могло прийти в голову только мне.

— И что ты там нащупал?

— Что пульс медленнее, чем вчера.

Пожалуй, с Айре станется и контролировать. И разбираться в этом. А ещё прибеднялся: «я не целитель, никогда не хотел им быть».

— У тебя был жар? — спросил Айре, кладя ладонь на ключицу. Я едва не мурчу, а лицо Айре становится хищным. Он проводит рукой по волосам, и я таю…

— Ты почему вставал? Тебе было велено лежать! А ты ещё и купался! Совсем с ума сошёл?!

— Ни с чего я не сходил, меня там никогда не было…

Айре задрал рукав:

— И бинты снял!

Я только глупо хлопал глазами. Как он догадался? Ах да, волосы влажные, рубаха сухая, при жаре было бы наоборот… Айре забавно злится. Тем более забавно, что бить меня сейчас он не посмеет. Айре понял ход моих мыслей, вздохнул:

— Элу, ты чучело. Не понимаю, как можно таким быть?

— Шушпанчики непознаваемы. Медитация на шушпанчика наносит вред неподготовленной психике, — ответил я. Айре кивнул, не спрашивая, кто такие шушпанчики, послал картинку Тайрину.

— Только не ругай его, — попробовал вступиться я. — Даже ты за мной не способен уследить, а он – простой тайне.

Айре внял доводам разума и молчал всё время, пока целитель бинтовал руку. Молчал так выразительно, что тот заметно нервничал.

— Айре, ты страшный и ужасный зверь, — начал я, едва целитель ушел. — Ты держишь в страхе весь клан. Тебе не стыдно?

— Ни капельки.

— Айре, помнишь, я в лесу резал вены? Скажи, ты ведь не думал, что я буду это делать? А когда ты понял, что по ночам крыша у меня съезжает полностью, всё равно засыпал. Просыпался, да, но времени у меня хватало на любую чушь. Ты мог и не проснуться. Это ты. Привыкший (и любящий) контролировать каждый вдох тех, кто рядом, а Тайрин проверил, всё ли в порядке, я попросил, чтоб меня не беспокоили… И вся ночь в моём распоряжении.

— Элу, как только ты оклемаешься, обменяю тебя на кого-нибудь другого. Послушного, тихого и незаметного. Действительно важного для клана. У тебя случайно нет дочек? А лучше внучек? Правнучек?

— У меня нет детей, зато с десяток разновозрастных племянниц разной степени родства. Но в моём клане нет послушных, тихих и незаметных, есть более шустрые, особенно мои ученицы.

— Убедил. Я тебя так прогоню.

— Прогонишь, — вздохнул я. Ну почему я его всё время злю? — За шиворот будешь тащить?

— Привяжу к твоей крыске, шугану её и окна-двери замурую.

— А пока я весь такой слабый и беспомощный, оставишь?

— Что ещё мне остаётся?

— Отлично! Чего бы ещё такого сделать? Придумал!!! Ох… — я схватился за сердце, судорожно дыша. Успокоившись, продолжил шепотом: — Всё в порядке, просто пока не буду дёргаться. Видишь, я тихий и спокойный.

— Что ты ещё придумал? — насторожился Айре, внимательно глядя на меня: то ли целителя звать, то ли придушить больного, чтоб не мучился.

— Так, — прошептал я совсем тихо. — Беспроигрышный вариант. Когда буду здоров… — голос мой всё тише. Целителя кликнет? Или сначала мой план выслушает? Любопытство пересилило, отлично! Айре наклонился ниже.

— Когда буду здоров, сделаю… вот так! — Обнял, и даже успел коснуться губами губ, прежде чем Айре вырвался. — Ну а потом ты меня изобьёшь, и я проваляюсь у тебя ещё несколько дней! — Закончил уже нормальным голосом.

Айре молча смотрел на меня. Если не может придумать достойный ответ – это его проблемы, а меня уже понесло:

— Можешь считать меня извращенцем. Можешь сторониться. Можешь выгнать. Это твоё право. Но ты дважды спас мне жизнь. В соответствии с древним и уже старомодным законом, ты – мой хозяин. И несёшь за меня ответственность. Дважды. Я, как твой подопечный, даже если ты не признаёшь этот закон, буду с тобой честен. Я поселился у тебя, чтобы тебя убить. Так, чтобы мой клан остался непричастен. Я всё равно смертник, можно было облегчить задачу преемнику, ослабив твой клан. Как думаешь, провалившегося убийцу примут дома?

— Но ведь ты ещё не полностью провалился, — начал рассуждать Айре, старательно игнорируя скользкие темы.

— Я тебя не убью, — вздохнул я. — Собирался сделать ещё в лесу, в первую ночь… Не смог. У меня вообще ничего не получается. Не получилось быть главой, убийцей и самоубийцей. Не получается сказать, что я тебя люблю. Я не свои пошлые приставания имею в виду. Быть рядом с тобой. Хотя бы знать, что ты рядом. Слышать твой голос, видеть тебя. Любоваться украдкой, пока ты не замечаешь. Я понимаю, что мне ничего не светит, я понимаю, кто я и кто ты. А ещё я понимаю, что это наш последний разговор, что теперь ты будешь избегать меня, а через несколько дней, как только смогу держаться в седле, ты меня прогонишь.

Айре молча ушел. И кто меня за язык вечно тянет?