Сентябрь. Первое число. Наконец я пошёл в школу. За всё прошедшее лето мне удалось неплохо разговориться с Ларри Джонсоном — иногда он странновато посматривал на меня, но я терпеливо выдерживал взгляд.

Мне очень нравился Ларри. Я думал о нём довольно часто и много, но едва ли представлял наши отношения, если таковые могли быть. Дружеские — да, но не выше. И хоть Ларри говорил мне, чтобы я снял протез при нём, всё равно не могу этого сделать.

Я видел своё изуродованное после выстрела лицо каждый день в зеркале. Иногда возникала необходимость смазывать шрамы чем-то увлажняющим, но не более того. Больше для косметического эффекта, чтобы кожу не сильно сушило, ведь я ношу протез ежедневно.

Я всё ещё мог чувствовать слабую боль в голове, когда сильно перенапрягался. Однако сейчас было гораздо легче.

Наконец я добрался до старшей школы Нокфелла. Ларри всю дорогу твердил, как меня здесь могут ненавидеть и что он всегда готов прийти на помощь, но большинство реагировало без каких-либо эмоций. Кто-то оборачивался, конечно, на странного парня в лицевом протезе и с двумя циановыми хвостиками на голове, однако основная масса проходила мимо без интереса.

 Мы с Ларри оказались в одном кабинете. Как неожиданно.

— Сал, пожалуйста, представься классу.

Пожав плечами, я встал рядом с миссис Пакертон, как выяснил по чьему-то вопросу.

— Меня зовут Сал Фишер. Я из Нью-Джерси, — произнёс это достаточно спокойно, но глухо из-за протеза.

Кто-то поднял руку. Одноклассник с блондинистыми волосами.

— А что не Салли, урод! — грубо спросил он. Странно, что учитель не отреагировал.

Впрочем, жизнь научила меня не лезть лишний раз в пустяковые конфликты.

— Сал — это моё полное имя, — пояснил я, — а вот для друзей… Салли.

Я не знал, зачем повторил это.

— Ха, Сало! — крикнула девушка в фиолетовой кофте с дальней одиночной парты.

— Что?

— Да это свинина солёная такая, прикол, — улыбнулась та же одноклассница, судя по всему. — Как Ларри я Ларьком называю!

Мне действительно было не совсем понятно, о чём шла речь, пока в голову не пришёл тупой вопрос:

— А почему такие клички? — краем глаза заметил, как миссис Пакертон уже начинала урок, поэтому я тихо прошёл до одной из пустых парт на втором ряду и ткнул в девушку пальцем. Согласен, не очень вежливо.

— Да это по-украински, типа, — шепнула она. — Кстати, я Эш. Эшли Кэмпбелл.

— Ты из Украины? — мой вопрос ввёл Эш в ступор. Она посмотрела на меня, как на умалишённого. Пришлось больше ничего не спрашивать.

Я отвернулся и слабо глянул на Ларри, сидевшего на соседнем ряду. Вид у Джонсона был пугающий: его словно трясло от необъяснимой злости. Странный он парень.

Урок пролетел быстро, как и последующие несколько. Меня приспичило уйти в туалет, но по дороге я наткнулся на того самого блондинистого парня, назвавшего меня уродом прямо в классе.

— Пошли за мной, дрянь! — схватив меня за запястье, прошипел он.

Я вырвался и огляделся. Коридор вокруг меня опустел, но я не слышал звонка. Тот парень снова попытался меня схватить, но я развернулся и побежал в сторону класса.

Кажется, он был в шоке. Интересно, что хотел сделать этот идиот?

Любопытство всё же настигло меня, и я решил сказать об инциденте Ларри во время другой перемены. И сильно пожалел.

— Что?! Трэвис пытался тебя изнасиловать!!! — Ларри кипел от ярости.

— Серьёзно? — у меня был культурный шок от услышанного. Но всё же я подметил для себя, что не зря убежал от этого Трэвиса. Иначе могло стать гораздо хуже.

— Да, он тут всех затаскивает в туалет и насилует! — кричал Ларри.

— Да-да, это верно, — кивала рядом Эшли. Она была немного весёлой.

— Почему никто не доложил в полицию? — я задал самый логичный вопрос в данной ситуации.

На меня посмотрели, как на идиота.

— Потому что… изнасилование! — попытка Эшли объяснить ситуацию оказалась провальной.

— Никто не говорил с жертвами насилия? Я могу написать жалобу директору, — весь этот тупой кошмар начинал выводить меня из себя.

— Нет-нет! — к ещё большей неожиданности перед глазами появился Тодд. — Не смей.

А потом я развернулся к Ларри с недоумением. Джонсон словно завис.

— Ты только моя, Мальвина, — он неожиданно схватил мои руки, поднёс ладони к своему лицу и нежно провёл пальцами по щетинистой щеке. — Я буду защищать тебя…

Я признался себе в том, что в моей груди приятно ёкнуло сердце. Но разум кричал о том, что здесь творится нечто странное. Мне захотелось поговорить с Трэвисом.

И это странное прозвище… Наверное, тоже по-украински.

***

Второе сентября. Генри продолжал вести себя страннее с каждым днём, угрожая избиениями без причин и оскорбляя, поэтому я тихо, когда папа ушёл на работу, попросил своего соседа Роберта помочь с замком в мою комнату.

Ещё немаловажная деталь: все жители тут были как будто глухие, пока не обращался к ним напрямую.

Мне не хотелось жить в детском доме, поэтому во время нового пьяного безумия папы я терпеливо зависал у студентов или Роберта. Мог бы и с Ларри, но он ещё несовершеннолетний, да и я, признаю, побаивался оставаться один на один ночью с чуваком, который постоянно давал мне странные девичьи клички, переспрашивал о доверии и пытался стянуть протез.

Где-то в августе я рассказал Ларри причину ношения протеза, но он меня будто проигнорировал.

Итак, я в школе. Дождался перемены и вооружился диктофоном, чтобы всё записывать. Предупредил уборщика, который обещал помочь мне в случае непредвиденной ситуации. Я был готов.

Смешно звучало. Готов к «изнасилованию».

— Ты, урод! — Трэвис явился внезапно, как и вчера.

— Мне нужно с тобой поговорить, — я тихо включил диктофонную запись в кармане джинсов. — Ты слышал о том, что по школе о тебе гуляют слухи?

Вместо нормального ответа Трэвис схватил меня за руку и потащил в туалет. Как и вчера. Я не стал сопротивляться — его это немного удивило.

Он закрыл дверь.

— Ты сука!!! — кулак прилетел мне в протез, но он не упал, ибо ремешки я укрепил ещё при разговорах с Ларри.

Во рту появился привкус крови. Но драку я решил не начинать.

— Почему ты меня бьёшь?

Трэвис неожиданно прилепился ко мне, пригвоздив своим телом к холодной стенке. Надо было признать, что мой поступок оказался опрометчивым, но осталось три минуты до того, как зайдёт уборщик, если я не выйду или не оповещу, что всё нормально.

— Раздевайся, буду тебя трахать, шлюха! — прорычал в ухо Трэвис.

Терять было нечего — этой записи оказалось достаточно, поэтому я жёстко ударил Фелпса коленом в пах, из-за чего тот согнулся. У меня было полно времени, чтобы удрать, но едва я подошёл к двери, как её резко открыли, а я больно ударился и упал с оханьем на пол.

Прибежал Ларри. Огляделся. Увидел Трэвиса, сжимающего причинное место. Увидел меня с забытой по своей тупости расстёгнутой ширинкой.

Понеслась.

— Ты его изнасиловал!!! — Ларри стал жёстко мутузить Трэвиса. — Он мой, ты сволочь! Сал только и только мой!!!

— Нет, он мой!!! — Трэвис не отставал в этом театре безумия, за что тут же получил локтем в лицо.

Я охнул и без лишних комментариев встал по стенке. Хорошо, что запись не выключил.

— Не смей и пальцем трогать мою Принцессу!!! — в сердцах орал Джонсон.

Ларри, опять ты за своё.

— Оставь нас в покое! — неожиданно договорил он и схватил меня за запястье! — Я убью тебя! Убью!!!

Чёрт, придётся обрезать запись. Хотя, пока лучше оставлю её.

Меня силком вытащили в коридор и начали крепко обнимать. Мне стало хорошо в этих странных объятиях Джонсона, но всё же коленки ныли после падения и я чувствовал привкус крови во рту.

— Ларри, мне нужно в медкабинет…

— Я вызываю скорую!!! Тебя изнасиловал этот урод, как я мог?! — Джонсон… он серьёзно заплакал.

— Нет, это я ступил и получил удар по лицу, а потом ты сшиб меня дверью, — я обнял Ларри. Аккуратно погладил по спине, пока он судорожно вздыхал.

— Это моя вина, прости, — Ларри попытался меня поднять, но я сослался на боль. — Я думал, что потеряю тебя. Навсегда.

— Мне нужно только сходить в медкабинет, жди тут, — развернувшись в сторону, мне почти удалось сделать шаг.

— Мы же ещё вместе? Я люблю тебя, Салли, очень сильно! Твои глаза, они как алмазы, а волосы такие нежные, я люблю тебя, Салли, моя Принцесса…

Меня переклинило от этих слов. Я смутился то ли от глупости, то ли собственных чувств.

— Ну, ты мне тоже нравишься, — мне не было смысла скрывать. Почесал смущённо затылок. — Да, встречаемся.

Я мягко улыбнулся под протезом и ушёл в сторону медкабинета. В груди было стягивающее чувство, словно мечта исполнилась, но всё случилось так неожиданно быстро, что я выпал в осадок.

Почему тут все так странно себя ведут? Уборщику я пока соврал о том, что всё в порядке. Только спросил о том, где медкабинет, чтобы взять якобы что-либо для лица.