Стас зевнул уже в десятый раз. Они собрались утром, чтобы получить задание по практике, но даже через полчаса ожидания препод так и не почтил их своим присутствием. А на кафедре говорили лишь подождать ещё. Стаса это бесило. Подобных преподов, к счастью, было немного, но раз в семестр находился тот, кто считал студентов чем-то между стадом и табуретом.

«Бесит. Только то, что мы студенты и в какой-то степени зависим от него, не даёт ему право вести себя подобным образом и мешать нас с грязью, — подумал Стас и вдруг онемел. Когда-то он тоже позволял себе лишнее. Считал себя лучше из-за денег родителей. — Со стороны это выглядит примерно так же? Ужас».

— Может, если он не придёт через двадцать минут, мы свалим? — предложил кто-то.

— Давайте сначала попробуем ему позвонить.

— На кафедре звонили, сказали, что он скоро будет.

— Это растяжимое понятие. Я согласен свалить через двадцать минут.

— Я тоже. В общей сумме и так уже почти час его ждём.

Стас вздохнул и устало прилёг на парту. Сначала неизвестно сколько ждать препода, а потом выполнять какое-нибудь дебильное задание.

— Я покурить. Напишите в чат, если он объявится, — попросил Стас и вышел из аудитории.

Утром было относительно свежо, что позволяло спокойно затягиваться сигаретой, не чувствуя при этом нестерпимого желания вернуться в прохладу здания. Поэтому Стас решился на вторую, и когда та была скурена уже наполовину, к воротам университета подошёл Эдем.

— О, привет, — поздоровался он.

— Привет, — Стас выдохнул дым. — Ты как будто чувствовал, что не стоит приходить ровно в срок. — Эдем в немом вопросе приподнял густые чёрные брови, что очень контрастировали с его светлой кожей, и Стас пояснил: — Препод пока так и не пришёл.

Эдем хмыкнул.

— Даже не удивлён. Он на пары-то ходил через раз, даже никого не предупредив при этом. Я к нему максимум два раза попасть смог. Слава Богу, не придётся с ним практику терпеть, — он показал Стасу какие-то документы, упакованные в файл.

Золотко потушил докуренную сигарету и, зайдя вслед за Эдемом в здание, спросил:

— Что это?

— Договор о прохождении практики в фирме. Раз уж я всё равно там работаю, попросил и практику мне оформить.

— Точно, она же производственная, — дошло до Стаса.

— Только универу, как всегда, насрать.

В прошлом году у них тоже была производственная практика, но кафедра не искала предприятия, Стас вообще сомневался, что какие-то факультеты этим занимались. Кто нашёл сам, тому повезло, другие были вынуждены или помогать на кафедре, или выполнять наспех высосанное из пальца бесполезное задание. В прошлый раз Стас заплатил в первый же день и спокойно наслаждался летом.

— А ты что думаешь? — спросил Эдем.

— Да ничего. Жду препода. Если он вообще придёт.

— Я думал, ты будешь в компании родителей проходить.

— Не получится, — на удивление спокойно ответил Стас.

Эдем сбавил шаг, из-за чего Золотко обогнал его на несколько ступеней, и задумчиво посмотрел на бумаги в руках.

— Не хочешь, — взглянув на Стаса, начал Эдем и показал документы, — пройти в той же фирме?

Золотко сжал перила и в нерешительности посмотрел на печать на бумаге. ООО «Дом-Строй» — это название ни о чём ему не говорило, он не знал об этой фирме, как не знал ничего о задании, что ему выдаст университет. Но он точно знал, что в предложении Эдема куда больше перспектив.

— Ты серьёзно? — Стас понимал, что никто не собирался с ним шутить, ему просто хотелось потянуть время, подумать подольше, набраться храбрости.

— Да. Они довольно лояльны к студентам. Впрочем, как многие маленькие фирмы, которые не хотят платить работникам слишком много, — Эдем неловко засмеялся. — За практику они тоже ничего не платят, но и не слишком наседают. Я проходил у них в прошлом году, а потом меня приняли на работу.

— И что мне нужно будет делать?

— Что попросят.

— Как и на кафедре, — заметил Стас.

— Не-е, — протянул Эдем, — на кафедре ты занимаешься херней. А тут как минимум держишь в руках настоящие чертежи.

Эдем быстро преодолел разделявшие их ступени, а затем и вовсе обогнал Стаса. Пролёт, ещё один, и вот они на нужном этаже.

— Пожалуй, я согласен, — решился Стас.

Он подождал Эдема, ушедшего отдавать документы на кафедру, затем они распечатали необходимые бланки и отправились на работу к одногруппнику. Ничего особенного фирма из себя не представляла, она арендовала два смежных кабинета в большом офисном здании, при которых находилась небольшая кухня. Работало в ней от силы человек двадцать, если считать и руководство. Маленькая и не слишком примечательная компания, но Стас всё равно волновался, не зная, чего ждать.

Эдем представил его начальству: высокому худощавому мужчине не старше тридцати пяти, но уже с разбавленными сединой волосами, которая, впрочем, виднелась лишь на свету, а в основном терялась в светло-русых волосах. За соседним столом сидела женщина примерно того же возраста и что-то быстро печатала на телефоне, периодически отвлекаясь от него и делая пометки в блокноте. Она не была похожа на секретаршу, да и то, что сидела в отдельном ото всех кабинете вместе с Константином Викторовичем — как представился мужчина — говорило о том, что она здесь тоже на руководящих ролях.

«Может, его супруга?» — подумал Стас.

— Мы не против, чтобы ты прошёл у нас практику, — сказал Константин. — Лишние руки сейчас нужны.

Женщина отложила телефон в сторону, сделала последнюю заметку в блокноте и посмотрела на Стаса, легко улыбнувшись.

— Я София Викторовна — сестра Константина, — она протянула через стол руку, на длинных пальцах которой виднелся свежий однотонный маникюр. Стас пожал её и посмотрел в карие глаза, весёлые, жизнерадостные, забиравшие на себя внимание с лёгких морщин под нижними веками и молодившие женщину лет на семь. — Думаю, моим проектам ты как раз кстати.

Константин, чуть сощурившись, глянул на сестру, стараясь скрыть недовольство. Видимо, на Стаса у него были свои планы.

— Давай документы, поставлю печать.

Стас протянул Софии свежераспечатанные бланки и с замиранием сердца смотрел, как на них образовываются синие круги, как поверх вырисовывается подпись. Краем уха он услышал голос Константина:

— Эдем, ты говорил, ещё кто-то ищет место для практики.

— Да, моя знакомая из параллели. Могу уточнить у неё. А вы если что примете?

— Да, если хочет — пусть приходит.

«Кажется, у них сейчас завал», — понял Стас.

— Во сколько мне приходить? — спросил он.

— Мы работаем с девяти.

— И мне быть до?..

— Ну, это же практика, — невзначай сказал Эдем, однако взгляды Софии и Константина не показались Стасу довольными. Но слово не воробей, и им пришлось согласиться с Эдемом:

— Поскольку это практика, ты можешь приходить на половину рабочего дня.

Стас вернулся в университет, чтобы отдать документы, и заведующая кафедры легко их приняла. Кажется, им было глубоко плевать, кто что будет делать, лишь бы закрыть отчёты. Из сообщений в диалоге группы он узнал, что препод так и не пришёл.

Золотко проходил через смежный корпус, чтобы выйти из университета со стороны нужной улицы и отправиться домой, как заметил вдалеке знакомую кепку.

— Гриша! — окликнул Стас, и приятель тут же обернулся.

Вскоре они сидели в тени раскидистого дерева во внутреннем дворе и лениво курили.

— Знаешь, это моя последняя радость, — признался Гриша. Стас непонимающе взглянул на него, и приятель пояснил: — Они снова посадили меня под замок.

— Почему сейчас?

— После последней нашей гулянки Игорь привёз меня домой, спасибо, конечно, — Гриша зло выплюнул последние слова, — но я же был угашенный… В общем, они поняли, что я снова жёстко подсел. У нас на кафедре знакомый работает, поэтому меня туда определили помогать, всё чётко по расписанию, а туда-сюда водитель возит.

— Ох, Гриша… — Стас не знал, что ещё сказать.

— Да, ладно. Все мы знаем, что бывших наркоманов не бывает. Я уже не злюсь, как в первый раз. В конце концов, если не они, то кто ещё обо мне позаботится? Но в этот раз ко мне пускают гостей, — радостно сообщил Гриша, пытаясь найти в сложившейся ситуации все, даже самые крохотные плюсы. Но затем добавил: — Правда, специально натренированная собака их обнюхивает перед тем, как пускать ко мне… В общем, с прошлого раза все мы вынесли уроки. Правда, я вот меньше, чем родители.

Стас посмотрел на грустное лицо приятеля. Тень от кепки падала на глаза, делая образ Гриши ещё мрачнее, но на этом всё, в нём не было обиды или гнева, как в первый раз. Он не считал родителей чудовищами и даже был согласен с ними.

— Знаешь, я восхищаюсь тобой, — вдруг признался Стас, отчего Гриша чуть не выронил изо рта сигарету. Он не мог припомнить, когда и кому хоть раз Золотко говорил нечто подобное. — Несмотря на всё произошедшее, ты доверяешь им, а они готовы довериться тебе, пусть и с оговорками. А ты не злишься на них из-за этих нюансов. Ты и вправду вырос с прошлого раза.

— Если честно, то вначале я был зол ничуть не меньше, чем в первый раз, — неловко признался Гриша. — Но нарколог сказал, что никто не хочет мне зла, никто не собирается меня унижать или что-то подобное. И если бы был другой способ, волшебная пилюля, которая раз — и ты больше не зависим, разумеется, они применили бы её. Но такой нет, и остаётся лишь этот способ. Если резюмировать, то выбора нет. Но в этот раз это звучало по-другому, не так обречённо… Не знаю, как объяснить, всё предстало в другом свете, суть одна, но оказывается так важно, какими словами она сказана. И в первый раз просто были подобраны не те слова, а я не хотел принимать действительность, как маленький ребёнок был зол на то, что всё вдруг пошло не по-моему, и по-детски решил, что во всём виноваты мама и папа, что это всё мне назло.

— Но на самом деле… — понимание вдруг начало зарождаться в голове Стаса.

— А на самом деле просто не было другого выбора. Я подумал: «Поставь себя на место родителей. Твой ребёнок наркоман. Что тебе ещё остаётся? Где гарантия, что ты на их месте не сделал бы ещё хуже?». Я винил их, а им ведь тоже было непросто.

Они в задумчивости докурили сигареты, так и не проронив ни слова до самого прощания.

***

Стас пришёл чуть раньше нужного времени, но офис уже был открыт, а София сидела в своём кабинете, сонная и уставшая, но как только Золотко поздоровался с ней, она воспряла и поднялась с места.

— Давай я расскажу тебе, что где.

Она показала кухню, объяснила, что чай и кофе за счёт фирмы, выделила Стасу компьютер и познакомила с хмурым парнем Агатом.

— Доброе утро, — поздоровался Стас. Парень поднял на него серый взгляд, подчёркиваемый тёмными синяками под глазами, и произнёс:

— Утро.

Золотко подумал, что если бы голоса имели цвет, этот тоже был бы серым.

— Агат объяснит, что тебе делать, — сказала София и ушла в свой кабинет.

— В общей папке есть файл, — сдув чёрную чёлку, безжизненно начал парень.

Стас кликнул на нужный ярлык, и перед ним высветилось миллион разных папок. Он непонимающе взглянул на Агата, хотел уточнить, куда именно нажимать, но тот понял всё без слов, развернулся на стуле и чуть оттолкнулся от пола, чтобы подкатиться к столу Стаса, и попросил чуть развернуть монитор.

— Вот эта папка. Да, а теперь первый файл. Полистай пока, ознакомься с проектом, мне нужно ответить на сообщения.

Агат откатился обратно на своё место. Их столы стояли перпендикулярно друг другу, образовывая букву «Г», что давало парню возможность экономить крохи энергии и не вставать с места. Стас дождался, когда AutoCADCовременная САПР для создания чертежей и трехмерных моделей загрузит чертежи, и принялся разглядывать планы, фасады и разрезы. Информации было куда больше, чем требовали на курсовых в университете, и Золотко даже порадовался, что ему дали время сориентироваться и хотя бы понять, над каким объектом предстоит работать. Это был трёхэтажный дуплекс — дом на двух хозяев, с отдельным входом для каждой семьи, но одной общей стеной и крышей. Стас для интереса открыл другие файлы и заметил, что крупных объектов среди них не было.

«Неудивительно, жилыми комплексами и большими общественными зданиями занимаются более крупные компании», — подумал он.

Людей в офисе становилось больше, время приближалось к девяти, и к началу рабочего дня Стас знал уже половину работников. Завидев новое лицо, они сами подходили к нему знакомиться, отчего Золотко стало легче: он легко вливался в студенческие коллективы, но в новой обстановке не знал, как себя подать.

Эдем пришёл в числе последних и приветливо махнул Стасу рукой. Вслед за ним вошла Наташа, кивнула и поспешила догнать парня. По тому, как Эдем объяснял ей задание, Стас понял, что девушку определили помогать ему. Золотко почувствовал лёгкий укол зависти: он бы тоже хотел работать с кем-то хоть мало-мальски знакомым.

Агат казался мрачным, даже чуточку недовольным, Стас волновался, думал, что дело в нём — неопытном и ничего не знающем, но вскоре понял, что ошибся. Золотко необходимо было сделать проект ограждений для балконов и входной группы, подобрать их форму, необходимую в соответствии с ГОСТом высоту, разработать узлы крепления и рассчитать, сколько погонных метров необходимо на каждый дом. И когда у него возникали вопросы, Агат не игнорировал и спокойно всё объяснял. Как оказалось, он не был угрюмым, просто слишком уставшим от накопившейся работы.

За новым занятием время прошло быстро, и на перерыве он отправился с Эдемом и Наташей за свежими булочками из кондитерской неподалёку. Они разделяли любовь Стаса к сладостям и сочли, что для сегодняшнего обеда лучше варианта и не придумать. На террасе кондитерской выставили пару ажурных кованых столиков и стульчиков, и ребята решили присесть за тот, на который тень от навеса падала лучше всего.

— Знаешь, мы с тобой мало общались, но такое чувство, что я неплохо тебя знаю. Наверное, потому что Стёпа часто участвовал в ваших тусовках, — сказал Эдем, отпивая чай со льдом.

Стас вспомнил надоедливого парня, но вместо раздражения внутри проскользнуло предвкушение. Если он всё сделает правильно, то его ждёт триумф.

— Правда, в последнее время болтает меньше. Ты вроде стал реже появляться на вечеринках. Его это так удивляет, — продолжил Эдем. — Эх, видимо, в Стёпе ещё остался задор первого курса, когда хотелось тусить и кутить, но не может же это длиться вечно.

— Прости, но я тебя почти не помню, — признался Стас. Когда Эдем попросил его помочь с курсовой, Золотко потребовалось время, чтобы признать в нём одногруппника.

— Да не удивительно, — парень махнул рукой. — После первого семестра я нашёл архитектурную мастерскую, что взяла меня на неполный рабочий день, потом приняли в эту фирму, и теперь я в универе чисто для галочки, чтобы через год получить эту сраную бумажку. Про вечеринки вообще молчу, был только пару раз. Ты, видимо, тоже нашёл что-то более важное, — Эдем смачно откусил от круассана с клубничным джемом, а затем протянул его Наташе, чтобы та тоже попробовала.

— Да, как-то поостыл, — аккуратно подбирая слова, начал Стас. — Хотя, это не единственная причина…

Наташа подвинула Эдему свой лимонад, парень уже потянулся к трубочке, но замер на полпути и вопросительно глянул на Стаса. Круглое пухленькое лицо девушки тоже выражало заинтересованность.

— Наверное, мы слишком любопытствуем… — неуверенно начала Наташа, теребя густую, медово-золотистую косу.

— Да, нет.

«Возможно, но ещё более любопытный этот Стёпа, который всеми силами старается не покинуть тусовки Игоря. А раз он там, значит, сможет пустить пару слухов».

— Просто, Игорь так изменился… — стараясь приправить голос грустью, начал Стас. — Будто живёт в какой-то своей реальности. Порой на полном серьёзе рассказывает о вещах, которых не было, а когда ему об этом говорят — злится. Наверное, это всё последствия крэка или мефедрона, или что он там ещё принимал?

— Фигово. Ты не предлагал ему помощь? — спросила Наташа.

Стас опешил. Помощь? Игорю? Ещё и помогать ему после всего, что произошло?!

— Он не считает, что ему нужна помощь, — взяв себя в руки, ответил Стас. Наташа вздохнула, подпёрла пухленькую щечку рукой и задумчиво помешала трубочкой лимонад.

— Вначале всё это весело, но если увязнуть слишком глубоко, только проблемы, — сказал Эдем. — В любой ситуации важно знать, когда лучше остановиться.

Стас ничего не добавил, да и что тут ещё можно было сказать? Слова Эдема звучали как слова трезвого человека, того самого, который сумел остановиться, расставить приоритеты. Но хоть его не интересовали их бесконечные тусовки, Стас делал огромную ставку на то, что со Стёпой он всё ещё общается. Неважно, по старой дружбе или ещё по какой причине, но пересекается, а значит, может обмолвиться об этом разговоре. Да и Наташа с Юлей были, как заметил Стас, в хороших отношениях. И тогда что бы Игорь не сказал, толпа вокруг задумается: было ли это на самом деле или лишь в бреду?

После обеда Стас и Наташа поработали ещё час. В отличие от прочих фирм, в этой перерыв был не в середине рабочего дня, а на час раньше. Как объяснил Эдем, большинство из работников не завтракали, вот и решили чуть сдвинуть обед.

Времени было ещё полно, и Стас решил, что хорошо бы проведать Гришу, он же сам сказал, что гостей к нему пускают. И Дениса неплохо с собой взять.

— Привет. Слышал про Гришу? — спросил Стас, когда приятель ответил на звонок.

— Да, паршиво. Но он, вроде, не отчаивается.

— Я думаю зайти к нему сегодня. Хочешь со мной?

— М… — Денис задумался, но довольно скоро ответил: — Нет, сегодня не получится. Загляну к нему как-нибудь сам.

— Ладно, давай.

Поездка на автобусе оказалась лучше, чем Стас ожидал: ему попался новый, с кондиционером, а благодаря тому, что рабочий день пока не подошёл к концу, ещё и почти пустой. Многоэтажки сменились частными домами, и чем дальше автобус увозил от центра, тем больше становились дворы этих домов, шире расстояния между ними, и вот, в конце концов, они сменились огромными современными коттеджами с бассейнами и ухоженными садами. Стас вышел на нужной остановке и прошёл под тенью деревьев ещё пару домов.

Гриша не врал, его родители были рады видеть Золотко, но собака всё же предусмотрительно обнюхала парня, прежде чем пустить в комнату.

— Привет! — радостно поздоровался Гриша, стоило Стасу войти к нему.

— Ну как, мотаешь срок?

— Ага, исправно хожу на общественные работы, перебираю бумажки на благо кафедры.

Стас плюхнулся на ярко-зелёный пуфик и потянулся, Гриша опустился на соседний, почти лёг и утонул в мягком мешке.

— А у тебя что? — приподняв голову, на которой не было привычной белой кепки, спросил он. Стас уже успел позабыть, что дома Гриша её, разумеется, не носит.

— На собрание наш препод так и не пришёл, но мне предложили пройти практику в фирме. Сегодня был первый день.

— И как?

— Вроде ничего особенного, но так по-другому, отличается от универа. Мне кажется, от этих новых впечатлений я немного вымотан.

— Ничего, сейчас вкусненького принесут, и взбодришься, — заверил Гриша.

Вскоре они поглощали канапе, орешки и прочие закуски, болтали о том, о сём и дошли до рассказа Стаса о недавней поездке в домик Артёма и Кати.

— Подумать только, он был там в то же время, что и вы, — Гриша закинул в рот орешек и, жуя, произнёс: — Наверное, с тем… как его? — он задумчиво потёр висок, проглотил и продолжил: — Вылетело из головы. Ну, тот, который нас в общагу как-то протащил. Боря! — радостно воскликнул Гриша, наконец, вспомнив.

Стас припомнил пухлое лицо пришедшего за Игорем парня. В тот вечер он тоже так подумал.

— Ты думаешь, он с ним ещё общается?

— Игорь не может без компании, — Гриша развёл руками. — Если по какой-то причине нас собрать не получается, ты думаешь, он будет дома сидеть и ляжет спать после «Спокойной ночи»?

— Значит, он застрянет в новом кругу.

— В смысле?

— Ну, ты под замком, Артём теперь и знать Игоря не желает, Денис отдалился ещё после начала отношений с Катей, а уж после слов в её сторону…

— А ты? — спросил Гриша. Вопрос являлся закономерным, но взгляд круглых глаз почему-то был слишком пристальным, внимательным, будто от ответа Стаса зависела судьба человечества.

Золотко не нашёлся с ответом, и Гриша заговорил о другом:

— С Катей или без, у меня всегда было чувство, что Денис уйдёт раньше всех.

— Потому что он плюшевый медведь.

— Ага. И ещё потому что Игорю он не так интересен. Денис мог уйти в любой момент. — За открытым окном послышался грохот проезжавшего мимо грузовика. По пути сюда Стас заметил, что через дом от приятеля кто-то затеял ремонт, наверное, это к ним. Грузовик шумел так, будто заявлял права на пустую дорогу, и почти поглотил голос Гриши, который сам себе добавил: — В конце концов, его даже шантажировать нечем.

Но Стас расслышал. Или прочёл по губам. Он сам не понял, да и неважно это было, все мысли сосредоточились на смысле фразы.

— Эй. Ты к чему это?

Гриша напрягся.

— Стас, — аккуратно начал он. Всего лишь имя, четыре буквы, а Золотко уже обливался холодным потом, не предчувствуя ничего хорошего. — Однажды я кое-что видел.

Гриша смотрел внимательно, наблюдал за реакцией Стаса.

— И что же? — выдавил Золотко.

— На тусовке, примерно месяца два-три назад, ты разговаривал с одним рыжим парнем, а потом вы ушли наверх.

Сердце ухнуло и упало куда-то вниз. Гриша сказал «разговаривал», но их флирт и нескромные прикосновения вряд ли можно было так назвать. Он сказал «ушли», но они тащили друг друга в страстном предвкушении, резво преодолевали по две ступени за раз.

Они стояли в тёмном углу, все были на танцполе, отвлечены, ненароком били вазы и статуэтки чьих-то родителей, и Стас думал, что они скрыты от посторонних глаз. Но два круглых глаза соболя их всё же заметили.

Стас сглотнул.

— И?

— Потом ко мне подошёл Игорь и спросил, где ты.

Грише не нужно было продолжать, Стас и так знал, что он ответил. Какой смысл ему было врать? Золотко подскочил на ноги и с немой яростью уставился на приятеля.

— Стас, скажи, это правда?

— Издеваешься?! Я тебе больше ни слова не скажу!

Гриша подскочил следом и нерешительно протянул руки вперёд.

— Стас, прости, я не специально, клянусь! — Он прижал ладони к груди и с мольбой посмотрел на Стаса. — Игорь подловил меня в самый неудачный момент, я так закинулся, что даже пароль от родительского сейфа выдал бы, если бы знал! Я сказал, не подумав. Не понял, что лучше соврать. Я вообще в тот момент не мог думать!

— Гриша! — Стас не знал, что ещё сказать. Ему не говорить хотелось, а рвать и метать, и в первую очередь разорвать на клочки Гришу.

— Слушай, у меня не было доказательств. И у него нет. Можно спереть на выдумку.

Стас тихо безумно засмеялся. Доказательства? Кому они нужны? Сегодня днём он выдумал слух без каких-либо доказательств.

— Я домой, — Золотко бессильно выдохнул и вышел за дверь.

— Стас!

Он не слушал. Не понимал, как вообще двигается. Тело было ватным, будто и не его вовсе, будто всё происходящее вокруг касалось кого-то другого. Только когда Стас пришёл домой и уселся на пол прямо в коридоре, реальность обрушилась на него новой волной.

Вот и всё. Игорь дождётся наилучшего момента, вывернет Стаса наизнанку и покажет ликующей толпе. До конца универа оставался один курс, уж его можно как-то протянуть, вот только Игорь касался не только этой части жизни.

Стас представил, как на следующем банкете все только и будут, что шептаться о его развлечении с рыжим парнем, и тело пробила крупная дрожь.

Единственный сын и кувыркается с каким-то педиком. Что за позор. И это наследник компании? И будто мало ему, он теперь ещё и живёт с парнем, мечтает о совместном будущем с ним…

Стас вдруг замер. Общество, в котором люди объединяют свои судьбы ради увеличения бюджета, изменяют себе и другим на протяжении всей жизни, не разводятся «ради детей», а по факту ради репутации, будет осуждать его за то, что он полюбил?

Стас поднялся с пола, стянул с себя сумку-бананку и бросил её на полку в коридоре, переоделся и отправился на кухню, мыть оставшуюся с утра посуду. Лёша сказал, что сегодня встречается с друзьями из бара, чтобы обсудить сюрприз на день рождения Лизы, но допоздна он не задержится. Планировал вернуться к девяти вечера. Сейчас было полшестого. Стас вымоет посуду, приберётся дома, может даже успеет сходить в магазин, купит всё по стандартному списку, который уже успел выучить, возьмёт что-то вкусненькое. А потом вернётся Лёша и обрадуется. Расскажет, что же они задумали, чем решили удивить Лизу.

И какая разница на мнение чужих людей? Не эти люди поддерживали Стаса, а Лёша. Не они заставляют приятную истому разливаться в груди. А родители любят его и примут любым. Ведь примут?

Стас замер на пару секунд, бездумно наблюдая за тем, как бурный поток воды смывают пену с тарелки.

Он не сомневался в любви родителей и одновременно страшно боялся её потерять. Но если вдруг это произойдёт… Стас сглотнул. Думать о таком не хотелось, но раз уж он принялся рассматривать все варианты, то Лёша же жил как-то сам. Стас закончит универ и найдёт работу. Или начнёт работать ещё до окончания, как Эдем. У него же получилось, значит, и Стас сможет, если подойдёт к делу серьёзно.

Мысль о том, что семья откажется от него, заставляла подкатывать противный комок к горлу, но Золотко продолжал рассуждать над этим, вертеть печальный исход в голове даже несмотря на то, что глаза уже слезились.

Без семьи очень грустно, он скучал по маме и папе даже просто живя отдельно, но рано или поздно все ведь создают свою собственную семью.

Стас протёр руки и взял телефон, открыл мессенджер и уставился на аватарки родителей. Он отрыл диалог с мамой, напечатал: «Привет» и замер. Что дальше? «Прости, я был безответственным эгоистом»? «Я не должен был считать, что не виноват в аварии»? «Я скучаю»? «Зачем вы так поступили?». Стас закрыл диалог и попытался написать папе, но тут тоже ничего не вышло.

Сунув телефон в карман шорт, он вздохнул и отправился в магазин.

***

Стас старался выкинуть разговор с Гришей из головы и улыбаться. Но когда он мог скрыть истинное настроение от Лёши? У него не получалось это раньше, теперь, когда они стали ближе, тем более. Но Лёша был достаточно деликатен, чтобы не вглядываться в Стаса слишком пристально, и ещё более проницателен, чтобы оставить вопросы и помочь Золотко отвлечься.

— Мы долго думали, что же подарить. На самом деле ещё в прошлом году мы решили создать вишлисты. Это, конечно, всё очень упрощает, но в этот раз нас много и можно подарить ещё что-то общее, — рассказывал Лёша, сидя со Стасом в обнимку на диване. Его мягкий голос проникал в сознание, и Золотко хотелось, чтобы он говорил, говорил и говорил, неважно что, хоть просто бессмысленные звуки. — У одной девушки из нашей компании подруга даёт курсы в арт-студии. Она очень хорошо рисует. И мы решили попросить её помочь нарисовать портрет Лизы.

— Вы сами будете его делать? — удивился Стас.

— Не совсем. Начнёт эта знакомая из арт-студии. А мы все вместе раскрасим под её руководством.

Стас подумал, что это очень интересная и необычная идея. Все были бы рады получить свой портрет, а тут он будет сделан друзьями.

— Она такого точно не ожидает, — сказал он.

Лёша довольно улыбнулся, и Стас не удержался, поцеловал его в губы, а потом растянулся на диване, лёг на бок и положил голову на колени соседа. Тонкие пальцы тут же заскользили по коротким волосам с обновлённой стрижкой теннис. Лёшу смешило, что волосы Стаса немного торчат, как у ёжика, и он не упускал шанса провести по ним, даря чувство покоя и уюта, особенно сейчас. Ласковые прикосновения заставили закрыть глаза от удовольствия.

— Я чувствую себя таким счастливым, — признался Стас. — Ты рядом и уже хорошо. Раньше я думал, что это просто красивые слова из книг, что так не бывает.

Леша наклонился к нему, и Стас почувствовал на себе лёгкую тяжесть и тепло чужого тела. Сосед прилёг на него сверху, приобняв и уткнувшись лбом в плечо.

Смог бы он испытать всё это, если бы не случилось того, что случилось? Если бы он не потерял привычную жизнь? Сейчас Стас был уверен, что нет. И былые потери больше не тревожили его. Старое должно умереть во имя рождения нового. Это был неизменный поток жизни, и следующая не наступит, пока прошлая не уйдёт. Пока Стас не отпустит былого себя.

Он приподнялся, заставляя Лёшу выпрямиться, сел рядом с ним и заглянул в зелёные глаза.

— Я люблю тебя. — Он не думал, что когда-то будет вот так прямо, но искренне говорить подобные слова, как не мог представить того, что Лёшу от них будет одолевать румянец. — Я хочу кое-что спросить. Мы с тобой встречаемся, ведь так?

— Да.

— А если бы мы встречались, но не жили вместе, как сейчас, и я бы вдруг предложил тебе переехать, ты бы согласился?

Лёша непонимающе уставился в голубые глаза. Задумался.

— Я… не знаю, — промолвил он и неловко принялся расправлять складки на обивке дивана, которые были видны только ему. — Мне бы хотелось. Но не могу сказать наверняка, как бы я поступил.

Стас задумался. Стоило ли тогда предлагать то, что он хотел?

— Почему ты спрашиваешь? — этот вопрос изначально крутился у Лёши на языке.

Раз он начал, а сосед задаётся вопросом, значит уже в любом случае нужно продолжать.

— Я не хочу, чтобы ты платил квартплату, — серьёзно произнёс Стас, заставляя Лёшу онеметь и, кажется, даже дышать через раз. — Я хочу жить с тобой как пара, а не как соседи.

Стас мысленно покрутил на языке это слово: пара, пара. Как приятно оно отзывалось внутри, но Лёша развеял эту истому:

— Я не могу. Мне… мне спокойней, если я…

Стас видел, как Лёша не знает, куда себя деть, а затем парень и вовсе встал, видимо, хотел скрыться на кухне, но сильные пальцы сомкнулись на тонком запястье и потянули обратно на диван. Сосед продолжил сопротивляться, вырвался, и Золотко пришлось быстро встать, вновь поймать его и крепко обнять со спины.

— Я понимаю, что ты хочешь сказать. Тебе спокойней знать, что ты мне ничего не должен. Но ты даёшь мне куда больше, чем стоят те деньги за аренду. — Стас слышал громкий стук Лёшиного сердца, чувствовал его удары и на всякий случай сильнее сомкнул руки. — Просто поставь себя на моё место: я люблю тебя, всегда рад видеть, просыпаться, засыпать вместе. Я спешу в эту квартиру, которую раньше терпеть не мог, потому что знаю, что ты здесь, что ты ждёшь меня. Как я могу брать с тебя за это деньги? Мне кажется, что это нечестно, что этим я унижаю тебя.

Стас медленно разжал объятия, и Лёша остался на месте, хотя по дрожащим ладоням было видно, как он еле сдерживается, чтобы не спрятаться где-то.

— Мне страшно, — признался Лёша, прижав ладони к лицу. — Страшно делать такой шаг, я боюсь, что чем дальше мы пойдём, тем более с громким треском всё потом рухнет. Из-за меня. Потому что ты не сможешь меня принять.

Стас обошёл его и аккуратно взял за руку, переплёл пальцы, стараясь унять дрожь бледной ладони.

— Разве ты рассказал всё не в надежде на то, что наши отношения продвинутся дальше, чем твои прежние? Разве это не наш путь, ведущий к освобождению?

Лёша ничего не сказал, его взгляд был опущен в пол, а рыжие пряди загородили половину лица, но дрожащие плечи красноречиво говорили о том, что он еле сдерживал слёзы. Стас сделал к нему шаг и провёл свободной рукой по спине, поцеловал в макушку, и сосед не удержался, прильнул к нему и тихо всхлипнул.

— Знаешь, я подумал, что такими, какие мы есть, нас делает прошлое. Но даже с похожим прошлым люди получаются разные. Какой-то переломный момент заставляет измениться, но как именно меняться — решаем только мы. И сейчас перед собой я вижу замечательного, сильного, светлого, доброго и благородного человека. Всё это твоя заслуга, ты сделал себя таким, из всех вариантов каким стать, ты выбрал этот. Важно не столько прошлое, сколько выбор, сделанный под его давлением.

— Я же тебе рассказывал, каким способом мне удалось сбежать из своего города, — не отстраняясь, прошептал Лёша в грудь Стаса. — Это ведь тоже был мой выбор.

— А кто не совершает ошибок?

Лёша ничего не ответил, всё продолжал тихо горько плакать, а Стас мечтал о том, чтобы на него снизошёл способ остановить эту боль, найти верные слова, что переубедят парня раз и навсегда. Он провёл по плечу, с которого чуть приспустилась свободная футболка, крепче сжал чужую ладонь и сделал маленький шаг назад, чтобы внимательно посмотреть в покрасневшие глаза Лёши.

— Ты готов выслушать, почему я здесь? Почему я не общаюсь с родителями? Почему стал жить в маленькой квартире и лишился денег?

Удивительно, сколько Стас гнал этот момент прочь, и как спокойно говорил сейчас. Лёша шмыгнул носом и внимательно вгляделся в лицо напротив, пытаясь разобраться, не послышалось ли ему.

— Стас, ты уверен?

— Ты считаешь, что поступал ужасно. Но я сделал ещё хуже. Если даже после такого ты сможешь принять меня, не смей сомневаться в том, что я смогу сделать то же для тебя.

Они выключили свет, телефоны, ноутбук, абсолютно всё и остались в полной темноте и тишине, будто отрезанные от всего мира. А потом устроились на диване: Стас облокотился о подлокотник, Лёша лёг на него сверху, прижался щекой к широкой груди. Мрак обволакивал их, будто плёл кокон. Гусеница Стас умрёт и переродится во что-то другое. Худшее, лучшее — неизвестно, но прежним уже никогда не будет.

— Это случилось на очередной пьянке. Я выпил, накурился, был весел и расслаблен, а он был рыжим, стройным, притягательным. Я заметил его ещё в самом начале, но упорно избегал, а его это будто веселило. Волосы цветом как морковка, легко разглядеть среди прочих, мелькал то тут, то там, будто невзначай, а потом раз — и пропал. Не знаю, специально или нет, но я попался на крючок, невольно думал: куда делся? И чем сильнее пьянел, уходил в дурман, тем парадоксально чётче была мысль о том, что надо бы его найти. И я нашёл. Заговорил. Мы хотели одного и того же, и если раньше я этого избегал, то эта тусовка была другой: среди толпы одни незнакомые люди, а моя компания расползлась кто куда и дела им до меня не было. Во всяком случае, я так думал. Мы с Морковкой пошли наверх, уединились в комнате, я лишь чудом додумался закрыть замок. Ну… и… — Стас замялся. Было странно говорить о подобном своему парню.

— Ты переспал с ним? — прямо спросил Лёша.

— Да. И уснул. А проснулся трезвым, понадеялся, что всё приснилось, но он спал рядом. Меня охватил ужас, я наспех собрался, вылетел из того дома и сел в машину. Не помню, когда было так страшно в последний раз, я был не в себе, будто на грани жизни и смерти. В голове было только: бежать, бежать, бежать.

Стас замолк и сглотнул. Эта часть была не самой сложной. Вообще не сложной, не сейчас, когда он уже принял эту свою сторону. Но вот дальше… Несмотря на то, что он уже рассказывал это Олегу, Стас не знал, с чего начать.

Лёша приподнялся, потянулся к нему, в темноте нащупал губы Стаса и нежно поцеловал. Золотко показалось, будто его омыло каким-то святым источником, пропал страх, волнение притупилось. Он обнял парня за талию и углубил поцелуй. А потом рассказал то, что успел поведать Олегу.

— Они уберегли меня от суда и прочего. Но хотели, чтобы я признал вину перед самим собой. Говорили, что долгое время я был беспечен. Но это было так страшно, мне не верилось, я не хотел верить в случившееся. А когда поверил, считал, что виноват тот рыжий парень, случайное стечение обстоятельств, заставившее другого водителя проехать в том месте в то время. Что угодно, но только не я.

— А что ты думаешь сейчас? — тихо спросил Лёша.

— Я думаю, что если кто-то не в состоянии по какой-то причине садиться за руль, то ему не стоит это делать. Как и винить в своей опрометчивости других. — Лёша обнял Стаса за шею, уткнулся в неё носом, и тёплое дыхание коснулось кожи. Золотко склонил голову на бок, чтобы щекой прижаться к рыжей макушке. — Мы очень сильно поругались, — продолжил он. — Я не помню, чтобы хоть раз в жизни так кричали друг на друга. Несколько дней подряд. А потом папа заблокировал мои счета и сказал, что мне стоит поучиться самостоятельности и ответственности.

Какое-то время стояла тишина, но прежде чем она стала вызывать дискомфорт и беспокойство, Лёша сказал:

— Я согласен жить с тобой как пара. Но я не всё тебе рассказал.

— Ничего, — Стас провёл ладонями по хрупкой спине, — поделишься, как захочешь.

Лёша приподнялся на руках. Свет луны чуть пробивался через облака и тонкие шторы, освещал бледную кожу, и когда их взгляды пересеклись, Стас не удержался, сжал в ладонях веснушчатое лицо, притянул к себе для поцелуя и тут же скользнул языком в чужой рот. Было так хорошо, так сладко и от поцелуя, и от того, что его приняли несмотря на ужасное прошлое.

— Я так рад, что ты есть, — крепко прижав парня к себе, признался Стас.

— Даже мои родители, казалось, не были рады моему существованию, — грустно прошептал Лёша.

Стас поглаживал его по голове, перебирал рыжие пряди, водил широкими ладонями по плечам, делал всё, чтобы Лёша удостоверился в его словах, буквально ощутил чувства Золотко. И в какой-то момент Стасу пришла идея:

— Давай купим цветок. Любой, какой захочешь. Вместе, скинемся, это будет наша первая совместная покупка. И мы никогда ничего не будем прятать в горшке. Я тебе обещаю.