Погодка радовала. На честность, после пятнадцати суток в этой дыре, радовало абсолютно все: молоденькие распушившиеся деревья, клочковатое голубое небо и даже солнце, слепившее Кисаме глаза сквозь черные очки, вызывало только положительные эмоции.
Узкая дорога была пуста, а стрелки подбирались к двенадцати. На его широкоплечую фигуру косился паренек из будки, и улыбчивый жиголо отсалютовал в сторону пыльного стекла. Молоденький охранник, выпав в осадок, тут же уткнулся в стол, а за спиной наконец-то послышался шум колес и, растянув пасть в острозубой улыбке, Кисаме обернулся на знакомую тачку.
- Че-то ты долго, - дружелюбно фыркнул он, когда авто, шаркнув по гравию, затормозило.
Из-за опустившегося стекла на него уставилась хмурая рожа.
- Я тебе что, такси? Долго, ему, блять.
- Ладно-ладно, - примирительно махнул широченной ладонью Кисаме и, обменявшись рукопожатием, втиснул свое тело рядом с водителем. – Че-как, Момочи? Все закатываешь народец в асфальт?
Наемник недовольно покосился, вжал педаль и, круто развернувшись, добавил нулей спидометру.
Забуза Момочи был тем еще типом. С Кисаме почти одногодки, не то, чтобы друзья по оружию, но начинали вместе, а потом как-то разъехались по сторонам: мрачной роже и повода было не нужно, чтобы развязать драку, а Хошикаги в какой-то момент заебало таскаться по пыльным складам и чистить ебальники.
- Как ты тут вообще оказался?
Кисаме глянул на четкий профиль наемника.
- Ревнивый муженек одной клиентки постарался, не нравится ему, видите ли, увлечения бывшей. Дурачок совсем, - тонкие губы расползлись в снисходительной усмешке, - приперся в отель качать права, а у самого роста – мне по пояс. Потел, трясся, ну, и…
- Заебало? – Момочи понятливо ухмыльнулся краем рта.
- Ага, - со смешком подтвердил Хошикаге. - Я ему прописал, а он на меня стукнул. Пятнадцать суток дали, вроде херня, а осадочек все равно остался. Блять, вот прикинь, да, сколько не пытайся, а разборки все равно как-то тебя находят.
- Забыл, откуда вылез? - процедил сквозь клыки Забуза и, крутанув руль, нехотя добавил: - Соскочить он думал, ага…
Долбанный наемник. А ведь мог бы и промолчать.
Кончик языка на автомате черканул по кромке острых зубов и Кисаме задумался, отвлекшись на мельтешащие картинки.
Лет пятнадцать назад, дурости им было не занимать. Совсем зеленые, с гонором под козырек, этот вот – зыркал на каждого исподлобья, хамил и сбивал кулаки.
Его били, а он, зализав кое-как синяки, тащился знакомой дорогой, чисто из принципа оставляя последнее слово за собой. И как его только не грохнули… Для Кисаме это до сих пор оставалось загадкой.
Оба вылезли с одного района: в такие места копы захаживали, только если нужно было скинуть на кого-нибудь висяк. До восемнадцати дяди при значках на подростков клали большой хер, а как стукнуло – понеслось. Через год-два их точно бы загребли, лет на двадцать, может и больше – за свое или за чужое, никто и разбираться бы не стал, но им повезло. Вроде бы. Тут с какой стороны смотреть.
Говорят, любой опыт, даже херовый, все равно дает свои результаты. Их результатом стало место в группировке, лидер которой топил район в крови не первый год. Псих до мозга костей. Мразь, которую еще поискать надо. И заточка зубов членам группировки была цветочками, по сравнению с тем, что творилось на чужой территории при облаве.
На третий год до Хошикаге доперло: надо валить. Он задавался вопросом куда? А Момочи примитивно и в своем духе – кого? И последний был слишком очевиден.
Грохнул Забуза уебка, или чем все закончилось, до сих мутная тема – драпали они тогда посреди ночи и со всех ног: Момочи – по локоть в крови, он сам – в ахуе. Думал: теперь-то их реально угандошат, но вот тут, кажется, и правда, свезло.
Кисаме открыл рот, собираясь задать вопрос, и тут же захлопнулся, уже в моменте решив – не стоит. Наемника перекашивало от копания в прошлом, и вряд ли за это время что-то изменилось.
- Че, как мелкий? – вместо этого спросил Кисаме, - я его последний раз видел, когда он пешком под стол ходил.
- Нормально, - без особого желания, процедил Момочи, и Хошикаге, учуяв посыл, залыбил жало.
- Тут, конечно, не Юг, но сплетни те же. Слышал, вы там, как Бони и Клайд – рассекаете на пару, и че, правда?
- Типа того, - буркнул наемник, и добавил, - куда едем?
- К тебе, - тут же отреагировал Кисаме, растягиваясь в кожаном кресле, - погнали: выпьем, за жизнь попиздим, три года не виделись, и то, в последний раз где-то мельком и по делу. На твою хваленую группировку посмотрю, да мелкого покажешь – говорят, натаскал ты его – жесть.
Может быть, последний комментарий потешил самолюбие наемника, а может просто так легла карта, но Момочи усмехнулся сквозь клыки, и процедил: «Ну, погнали».
Вокруг был лес. Тупо, куда ни глянь, сплошняком стена деревьев и одна дорога, теряющаяся за горизонтом. Глушь, одним словом - можно пидорить до посинения в любую сторону, но так и не добраться до цивилизации.
- Засел ты конечно, в жопе мира, но признаю: местечко – класс, - протянул Кисаме, озираясь по сторонам.
Они пилили еще минут пятнадцать, свернув с трассы, пока за елками не замаячила крыша. Дальше стало поживее: тачки, сомнительного вида мужики, пара мелкий построек и домина в два этажа. Кисаме присвистнул.
Территория, огражденная забором и утыканная камерами, распахнула перед наемником автоматические ворота, и Момочи зашагал по асфальтированной дорожке вглубь. На него пялили: кто-то кивал в знак приветствия, а после Кисаме в спину – думали: новенький, но такую работенку Хошикаге в рот, как говорится, ебал. Это Забуза рассекал тут, чувствуя себя среди перекошенных рож, как рыба в воде: сам такой же - шаг уверенный, тяжелый, как у зверя, который в любой момент может перегрызть глотку. Кожанка, черные карго, берцы – тут ничего не поменялось. Острые иголки волос и взгляд: чуть прищуренный, пробивающий насквозь из под сдвинутых бровей – моральный хук и в нокаут.
Хоть и ниже самого Кисаме на полголовы и не такой широкий в плечах, но что-то подсказывало: сцепись они, морду били бы друг другу долго, а вопрос победителя был бы крайне неоднозначным.
Как только за их спинами хлопнула дверь, наемник стянул берцы и, прошатав вглубь первого этажа, бросил:
- Виски?
Кисаме согласно угукнул, сунул руки в карманы джинсов, и развалистой походочкой направился следом.
Приличное местечко, если бы он не знал, кто такой Забуза Момочи, он бы подумал, что оказался в квартире какого-нибудь стандартного человека с графиком работы пять на два. Пушки на столе и пара банок из под пива не в счет.
- Ты че, женился? – оглядываясь по сторонам, поинтересовался Хошикаге.
- Ебнулся? – беззлобно отреагировал наемник, смерив его выразительным взглядом и, грохнув на стол бутылку, вдруг заорал: - Хаку! Иди сюда!
От неожиданности, Кисаме чуть не поперхнулся. Уставился в сторону параллельного Момочи, который возился со стаканами, услышал, как на втором этаже хлопнула дверь, и обернулся к лестнице.
- Узнаешь?
Вопрос с усмешкой был адресован не ему. Хошикаге распахнул пасть, но так и не успел ее захлопнуть обратно. У него в голове не складывалась простая арифметика: как из мелкого пиздюка, который цеплялся за штанину Момочи, получилось то, что стояло на ступенях.
- Ох, ебать, - пробормотал Хошикаге, и все-таки подобрал челюсть.
- Дядя…Кисаме?.. – полувопросительно ответил парень, и наконец, отлепился от перил.
- Ну, какой я тебе дядя, - расплывшись в акульей ухмылке, развел руками жиголо, а потом обернулся к наемнику. – Это что, реально Хаку?
Забуза переглянулся с парнем.
- А что, похоже на кого-то другого? – недовольно поинтересовался Момочи, сворачивая бутылке крышку. – Давай без подтекстов, терпеть не могу твои двусмысленные ухмылочки.
- Да никаких подтекстов! – дал попятную Хошикаге. – Ты не говорил, что мелкий вырос в такого красавчика!
Наемник проследил за взметнувшейся рукой и загремел льдом о стаканы.
- Слюни подбери. Он наемник, а не модель для глянцевого журнала.
- Да ты нормально на пацана посмотри - очень даже модель! Знаю парочку журналов, они бы такой гонорар отстегнули за фотосессию… Что? Не хочешь?
От мрачного взгляда в упор Кисаме фыркнул: ему нравилось выводить старого приятеля из себя. Чем больше перекашивало рожу Момочи, тем веселее была отдача, а поржать дело святое. Не без нюансов, конечно, а с оговоркой на «вовремя заткнуться».
Это он уяснил еще в начале знакомства и теперь четко улавливал ту грань, когда стоит захлопнуться, чтобы подскочившая на максимум планка терпения не толкнула наемника к статусу «прописать по ебалу».
Забуза выразительно подвинул к нему стакан, наполненный виски и, не разрывая зрительного контакта, черканул острыми зубами по краю стекла.
- Ну че, за встречу, - отсалютовав в его сторону, добродушно отреагировал Кисаме и, не чокаясь, залил в себя градус. – Так чем занимаешься, мелкий?
Хаку, все еще подпирая перила, улыбнулся. Светло так, как-то странно в окружающей обстановке, что Хошикаге невольно пропустил мысль: какого хера? Внешний вид пацана у него никак не вязался со словами Момочи – ну, не мог этот сладкий парнишка держать в руках пистолет. Разве что… Тут он чуть не кхекнул, заранее перекрывая поток фантазии, чтобы не подавиться.
- Тем же, чем и босс, - растерянно пожал плечом Хаку, - заказы. В перерывах университет.
- Босс? – тут же уцепился за слово Кисаме, и глянул на притулившегося к тумбе Момочи, который с мрачным видом цедил вискарь.
- Забуза, - пояснил очевидность парень.
От чего-то смутившись, заправил прядку черных волос за ухо, и было в этом что-то на столько палевное, что Кисаме не сдержался: растянув пасть, залыбил жало, наблюдая, как вышеупомянутый босс, недовольно кривится, абсолютно точно улавливая посыл.
- Ты приперся, чтобы выебываться? – напрямую осведомился он.
И вот это была та самая грань, когда нужно было сдать назад.
- Ладно-ладно, я уже завалил, - примирительно вскинулся Кисаме и поперся усаживаться на диван.
Разорвать дистанцию, а после увести разговор в другое русло – прием, который действовал почти всегда.
- Ты вроде бы собирался в универ? – как бы между прочим донесся хрипловатый голос Момочи.
На это паренек отреагировал встрепенувшись и, то ли глянув на часы, то ли просто вспомнив о своих студенческих обязанностях, отрапоровал, что «да, точно».
«Морес подкинет» - послышалось приближающееся, Забуза опустился напротив Кисаме и, закинув руку на подлокотник, проследил за фигурой, снова исчезающей на втором.
Лимит на разговоры о мелком был исчерпан, тема наемнику не нравилось, это было заметно даже невооруженным взглядом. О причинах Хошикаге догадывался, но нарываться, подтверждая слухи, а после тащиться из этой глухомани с разбитым носом в цивилизованное общество, ну… как-то не улыбалось. К тому же будущая работа располагала к абсолютно вменяемому виду, о чем, упуская подробности, Кисаме и заявил.
- Вообще не в тему эти пятнадцать суток вылезли. Ебучий параноик, - усмехнулся он, вспомнив красное желейное лицо, - чуть всю малину не изгадил. Подписался я тут на одно дельце…
На самом деле, он до сих пор не вдуплял как так получилось. На него вышли, почему именно на него – не понятно. Как вышли – тоже вопрос с огромным знаком. Наверно сарафанное радио благодарных клиенток – так он подумал, и уже хотел отказаться, но количество нулей в контракте заставило пораскинуть мозгами.
На самом деле то, чем он занимался, ему нравилось. Ни перестрелок, ни броньки, ни тупорылых рож по периметру. Он уже давно променял всю эту «радость» будней наемника на солярий, массажиста и обтягивающие белые футболки, качественно подчеркивающие его вкачанные бицепсы.
Проще говоря, роль жиголо его охереть как устраивала.
- Ну, и в чем прикол? – недовольно поинтересовался Момочи.
Как и Кисаме, наемник любил свою работу и, если ничего не изменилось, то к качкам, которые служили чисто красивым аксессуаром, относился предвзято.
- В сплошных плюсах, - не проникшись мрачностью лица напротив, ответил Кисаме, и чуть было не начал загибать пальцы.
Что у него было, когда они на пару таскались по пыльным складам? Дорожная сумка со шмотками, койка в занюханной общаге и ощущение перманентного пиздеца? Такой себе наборчик, зато сейчас – красота.
Студия на семнадцатом этаже в приличном районе, брендовые шмотки, спортзал три раза в неделю и такое же количество встреч с дамочками томного возраста, которым снова хочется почувствовать себя на волне. Регулярный секс, крутая тачка, счет в банке и никакой, мать его, нервотрепки! Он даже бросил курить. Ну, разве что иногда, для показухи. Клиентки текли от небрежной сигареты в зубах, и это было для него такой же работой, как для Момочи чистить ебальники мудакам.
Хотя последний был не согласен.
- Ну, и что за дело? – покривив рожей на восторженную тираду жиголо, протянул Момочи.
- Восточный синдикат.
Изменившееся лицо наемника, заставило Кисаме удовлетворенно хрюкнуть.
- Ничего особенного, та же работа, только без секса: телохранитель, одним словом. Пару месяцев потаскаюсь с пушкой, получу свои бабки и свалю в отпуск, делов-то – как два пальца об асфальт.
Момочи на это как-то странно покосился, снова делая лицо под кирпич.
- И тебя вот нихера не насторожило, да?
- Я в курсе на что ты намекаешь, Восточный синдикат – это не дамочка лысеющего банкира, - широкая ладонь с золотой печаткой на безымянном пальце рубанула воздух, - но блять, я тоже не долбаеб, пробил инфу: все у них там спокойно! Занимается народ своим делом, толкает товар, мутит бизнес, да если на то пошло, там чуть ли не у каждого второго свой шкаф за спиной! Обычное дело. Мой клиент приезжает из какого-то крутого Зажопинска, а его папаня один из лидеров, решает нанять охранника, чтобы «как у всех», ну и тут как бы все ясно. Я дамочек лет пять в койку должен укладывать, чтобы выйти на такие нули, а это тоже, знаешь ли, не простое занятие!
Кисаме снова махнул рукой с уже пустым стаканом, а наемник задавил ухмылку. Конечно, Забузе, с его вечно сбитыми костяшками, не просечь всю тонкость работы: тут тебе не мордобой, а психология общения с самовлюбленными мадам! И вот, честно, хуй знает, что на самом деле проще.