Ему пришлось рассказать матери о встрече с фамильяром, и та свела на нет восторг сына насчёт магии в нём.

   - Такого ещё ни с кем не случалось, - сказала она. – В мире вряд ли найдётся человек со стигмой, но без магии, ведь все соблюдают запрет на её передачу. Прости, сынок, но магии в тебе я не чувствую и не могу объяснить, что сделала кошка.

   - Зато я чувствую! – горячо возразил Лейн, трогая ладонь. – Чувствую странную, уникальную связь – только так и могу объяснить свои ощущения.

   - Связь? – переспросила мать. – Связь с чужим фамильяром?

   - Это МОЙ фамильяр, - напомнил сын.

   - Погоди. Если она и вправду установила магическую связь, значит, связала и с магией. Это, правда, всего лишь догадки, но давай-ка отведу тебя к магистру Айзелю в Академию. Или пусть отец отведёт – он с ним на короткой ноге.

   Идти с отцом Лейн не хотел, да и перспектива перевода в Академию из обычной школы сейчас, скорее, тревожила. Раз магии нет, то нет и смысла рваться туда. В глубине души мальчик предпочёл бы Академию школе, но надежда, едва возникнув, угасла со словами матери.

   Хотя, может, магистр и разберётся, что сотворил фамильяр. Видеть этого человека Лейну не особо хотелось, но отец уже загорелся этой идеей, узнав от супруги, и весь остаток дня твердил, какая это удача.

   - Вот видишь, сынок, - говорил он с болезненно-наигранной гордостью. – Магия прощает ошибки и вознаграждает обделённых. Поговорю с Айзелем, покажу тебя ему. Главное – не верь словам матери, раз ты что-то почувствовал. Есть в тебе магия, и проверим мы это, выучив заклинание. Завтра же он научит тебя, может, даже станешь там учиться. Ну не здорово ли?

   Разделить его восторг Лейн не мог. Эти двое лишили его магии, а теперь радуются предстоящему эксперименту с несчастным ребёнком. Если завтра магия и вправду сработает, он попросит отца зачислить его в Академию, но с одним условием: как можно реже пересекаться с Айзелем. Что он там преподаёт? Что-то важное? Да плевать, можно просто сбегать и учиться его предмету через одноклассников.

   Успокоив себя этим, Лейн отправился с отцом в Академию магии. К концу занятий здание почти опустело, и тишина коридоров, по которым они шли, предвещала, казалось, нечто зловещее. Что он здесь делает, думал, шагая, Лейн. В обычной школе он чувствовал себя гораздо уютнее, чем в этом огромном здании.

   - Жди здесь, пока не позову, - приказал отец, когда они остановились у дверей без таблички. Это хорошо, подумал Лейн. Лучше уж не заходить туда как можно дольше, а то и вернуться домой – и всё же ответ на вопрос, есть ли в нём магия, хотелось получить, и мальчик остался.

   Довольно скоро из-за дверей послышались голоса. Говорили на повышенных тонах, и это вызвало в Лейне злорадное торжество. «Не так уж вы и ладите, близкие друзья», - довольно улыбаясь, подумал он. Любопытство взяло верх, и Лейн напряг слух. Магистр Айзель явно упрекал в чём-то отца. И первое, что услышал мальчик, подтвердило эти догадки. Отцу предлагали вспомнить, что магистр сказал ему на следующий день после победы над монстром.

   - Не помнишь, да? – сердито говорил учитель. – «Что же ты натворил!». Вот какими были мои слова. Ради меня ты искалечил жизнь родному сыну, а теперь привёл сюда и просишь о чём? Разобраться? Есть шанс, говоришь? Что бы фамильяр ни сделал с его рукой, не в его силах и не в моих вернуть всё, как было. Ни ты, ни я не можем исправить твою ошибку. Вам я могу помочь лишь советом больше это зло не совершать!

   - Ты называешь злом спасение жизни? – с обидой возражал отец. Магистр так и взорвался в ответ:

   - Тебя об этом никто не просил!

   Воцарилось молчание, но ненадолго. Послышались шаги, дверь отворилась, и Лейн решил, что сейчас они с отцом уйдут прочь, но тот грубо схватил его и втолкнул в кабинет, сам оставшись в коридоре.

   Прижавшись к выходу, Лейн испуганно воззрился на пожилого мужчину в серой мантии, разгневанного и задумчивого. Черты лица его смягчились, едва мальчик предстал перед ним.

   - Ты, должно быть, слышал это? – вздохнул магистр. – Бедный ребёнок. Мне больно видеть тебя таким, - шагнул он навстречу. – Не бойся. Так уж и быть, попытаюсь понять, что именно в тебе пробудилось. Только обещаешь, - он усмехнулся, - камнями в меня не бросаться?

   От напоминания о том поступке Лейн покраснел, но при этом уже не ощущал неприязни к магистру, ведь тот, как оказалось, не одобрял поступок отца.

   Ему велели сесть за парту и показать правую ладонь. Прикоснувшись к стигме и изучив её, магистр Айзель вызвал своего фамильяра. В восторге Лейн наблюдал, как из ладони учителя возникают сперва тонкие сиреневые нити, а после, уже на полу, формируются в кошачий силуэт. Присутствие фамильяра усиливало эффективность любого заклинания – вероятно, этим Айзель хотел помочь мальчику в его первой попытке колдовать. Ну а пока он положил перед Лейном листок с текстом заклинания.

   - Выучи и затем повтори мне без запинки, - сказал магистр. – Магия не подчинится, если читать по бумажке и не сделать пальцами движения, описанные во втором абзаце. Начинай. Как будешь готов, фамильяр меня позовёт.

   С этими словами Айзель вышел за дверь. Он собирался кое-что договорить отцу Лейна, но тот уже ушёл, либо ждал на улице. Искать его магистр не собирался и одиноко стоял в коридоре минут пятнадцать, после чего сквозь двери просочился фамильяр и взглянул на хозяина.

   - Уже выучил? – оживился учитель и вернулся в кабинет.

   Его подопечный пребывал в тревожно-приподнятом настроении, явно робея перед первой в жизни попыткой использования магии – вдруг не получится? Лейн страшно боялся опозориться и потерять возможность учиться здесь. Несмотря на страх, который почти поборол, он смело взглянул в глаза магистру, как только тот вернулся. Заклинание, что предстояло пробудить, заставляло двигаться предметы, будучи простейшим и лёгким в исполнении. Обыденный жест, с рождения каждого человека выполняемый на уровне рефлексов, но невыполнимый для обделённого магией.

   - Усмири своё волнение, - подбодрил магистр, встав напротив. – Тогда и начинай.

   Собравшись с духом и выдохнув, Лейн произнёс заклинание - сперва без жестов, чтобы учитель убедился, что оно заучено без запинки, а затем повторил, сделав три движения пальцами правой руки. В тот же миг его стигма вновь засветилась, как тогда в ванной – и чернильница с пером на учительском столе пару раз дёрнулась. Слишком резко, едва не расплескав чернила, но Лейну было не до того. Вскочив, он едва не закричал от радости. Получилось! Однако, уставившись на предмет, Лейн не сразу заметил реакцию Айзеля.

   Казалось, магистр поражён, но вовсе не успехом ученика. В потрясении он смотрел прямо перед собой, а его фамильяр обеспокоенно ходил вокруг.

   - Что-то случилось? – обратил взор на учителя Лейн, едва его восторг немного улёгся.

   Вздрогнув, Айзель очнулся и как-то странно посмотрел на мальчика. Затем, усевшись за стол, долго молчал. Обеспокоенный тем, что не справился, Лейн, наконец, приподнялся, собираясь уйти. И тут магистр заговорил. Выглядел он ошарашенным, и голос его, и взгляд выдавали сильное волнение, что заставило Лейна сесть и, посерьёзнев, выслушать учителя.

   - И вправду уникальный случай, - произнёс он в задумчивости, наконец, взглянув на мальчика взором, полным грусти. – Если подумать, иначе и быть не могло. Нет в тебе магии, малыш. Фамильяр, лизнув твою стигму, создал меж нами магическую связь. Ты сдвинул с места чернильницу, вытянув магию из меня.

   Меньше всего Лейн ожидал такое услышать. Ему тут же стало совестно, хоть он и не виноват, но… Его отношение к магистру сегодня изменилось, и радоваться тому, что может пользоваться своей родной магией, «высасывая» её обратно, он уже не мог.

   - Я не хотел, простите… Я… я всё понял, - запинаясь, пробормотал Лейн, выходя из-за парты. – Так я учиться не смогу. Прощайте и спасибо за подаренную надежду.

   - Останься, - неожиданно возразил магистр и поднялся сам. Медленно сев обратно, мальчик не понимал, о чём ещё можно вести разговор, всё и так ясно. Связь, созданная фамильяром, явно спонтанна, да и случилось всё по его, Лейна, вине, когда он решил запустить камнем в учителей. Обучаться магии, без конца вытягивая силу из своего учителя – это уж слишком. Тем сильней изумила его просьба Айзеля выйти наружу и повторить заклинание как можно дальше от Академии.

   - Нужно проверить, сможешь ли ты делать домашние задания, - пояснил он.

   Этот учитель что, совсем чокнутый?

   - Вы настолько мне доверяете? – сердито произнёс Лейн. – В моих руках буквально ваша жизнь. Что, если я начну колдовать без конца, даром что никогда не владел магией, а теперь кинусь навёрстывать? Вы меня совсем не знаете, более того - совсем недавно я ненавидел вас. Вдруг обстоятельства вынудят меня возненавидеть вновь? В этом случае я просто вытяну из вас магию, захотев вернуть её всю. Или не рассчитаю сил при мощном заклинании, лишив вас большей её части? Да мало ли что может случиться. Вы всерьёз готовы пойти на этот риск ради меня? Из-за ошибки отца изменить к лучшему мою судьбу? Спасибо, конечно, но то, что мы выяснили, слишком…

   - С одним фамильяром на двоих твоя магия слаба, но для учёбы этого достаточно, - прервал Айзель. В его взгляде, к удивлению мальчика, читалась лишь доброта. – А всё, что ты озвучил, эти твои опасения – для меня неважны. Уверен, всё будет хорошо, и повода возненавидеть не представится. Ты, главное, старайся в этих стенах, как и все мои ученики. Ничего плохого ты не делаешь, это твоя магия, так пользуйся ею. Ну а я скоро привыкну к чувству, что, когда ты колдуешь, моя магия уходит. Её, к слову, легко восполнить, в том числе и искусственно. Вот, - он достал из ящика стола фиолетовый камень в золотой оправе на цепочке. – Это кулон, что впитывает магию. Если тебя так сильно волнует моё благополучие, можешь брать магию оттуда. Он заряжен почти доверху, дарю его тебе. Со временем придётся изрядно пополнить его, так что приноси его мне раз в пару месяцев.

   Приняв такой великолепный подарок и надев на шею, Лейн заметно повеселел. Пусть и частично, но проблема решилась. Всё ещё не веря, что будет здесь учиться, он поблагодарил за кулон, и даже за то, что Айзель когда-то спас город от монстра.

   - Если б не вы, я бы не родился, - повторил мальчик слова отца.

   - Звучит двояко, - улыбнулся магистр, - но спасибо за похвалу. Вряд ли я её достоин. Не хватило крупицы умений, чтоб не пострадать в этом поединке. И ты бы с магией остался.

   - Так она же снова со мной, - утешительно произнёс Лейн. – Ещё вчера я ни за что бы так не сказал, но то, что случилось тогда, определённо к лучшему. Теперь я это понял.

   Расстались они в тот день друзьями, и, вернувшись домой без отца, Лейн увидел, что тот уже дома. Сообщив родителям радостную весть, мальчик занялся своими делами, так и не подчинившись просьбе показать, чему научился. Магию в камне он берёг, да и пока не знал, как её забирать, а вытягивать силу из учителя ради демонстрации знаний не собирался. Ещё неделю, пока тянулся процесс перевода, он ходил в обычную школу. Директор Академии, несмотря на то, что учебный год уже начался, согласился принять нового ученика. Их общий секрет магистр Айзель держал в тайне, как и родители мальчика все эти десять лет. Проблем с законом никто из них не желал, за столь тяжкое преступление сажали надолго, а в роддоме всех малышей сразу проверяли на наличие магии. Мать родила Лейна дома, потому отец не опасался, что власти узнают. Из-за того, что уже очень давно никто не совершал этот грех, сверстники попросту считали Лейна бракованным, и наличие стигмы их не смущало, да и родители почти всегда надевали сыну перчатки, выходя в людные места. Как уже говорилось, наличие магии проверяли лишь в роддоме, ибо отнять магию можно лишь в первые сутки жизни. Так родителям удалось уберечь себя от правосудия, и когда Лейн начал учиться в Академии, уже ничего не отличало его от других детей, а магистр Айзель стал его классным руководителем.

   Знания, что получали в Академии, расширяли возможности врождённой магии людей. Помимо новых, более сложных заклинаний, ученики узнавали, что будет, если смешать два похожих по действию заклинания, а на старших курсах – три и даже пять. Это звалось смешанной магией. Телепортация на дальние расстояния также входила в этот список. Различные зелья приходилось изучать на первом курсе, и большинство учеников находило это скучным. Неискушённому в магии Лейну абсолютно всё было интересно, особенно практическая магия – предмет магистра Айзеля. Самих предметов оказалось мало – всего восемь, и большинство приходилось посещать почти каждый день. Мальчик, если и уставал, то лишь умственно из-за заучивания заклинаний в первый год, магию же расходовал экономно, опустошая лишь камень. Он боялся, что, находясь не у Айзеля на уроке, не увидит, как причинит ему вред, и заимствовал магию учителя лишь на его занятиях, и только когда он напомнит об этом. Это слегка раздражало магистра, пусть он и понимал страх Лейна. Хочет ученик того, или нет, когда-нибудь ему придётся отвыкнуть от камня-накопителя, который был подарен для успокоения совести мальчика, что так боится ему навредить, боится осмелеть и владеть своей магией, подло отобранной отцом. Тем чаще Айзель жалел, что нет на свете способа вернуть ученику всю его силу, пусть даже ценою жизни старого мага. Оставалось дожидаться собственной кончины от естественных причин – возможно, тогда магия, что ему не принадлежит, вернётся к Лейну.

   А время шло, незаметно утекая сквозь пальцы. Минуло полтора года с тех пор, как Лейн познакомился с магией, а магистр Айзель стал его любимым учителем. Запасы подаренного камня использовать он уже не боялся, и в целом его мало что отличало от подростка с магией, разве что отсутствие фамильяра. Отца своего он так и не простил, и к Айзелю Лейн тянулся, как к замене родителя. Магистр, если это и понимал, явно был не против – ему даже льстило излишнее внимание ученика, к тому же он до сих пор за него беспокоился – как бы не задразнили, не сделали изгоем. К счастью, отсутствие фамильяра вызывало в юных магах не более чем любопытство, они даже не сердились на Лейна, когда тот отказался это объяснить. К тому же, паренёк показывал блестящие результаты и учился едва ли не лучше всех в классе. И сам радовался, так и не дождавшись травли с их стороны.

   Возможно, так всё и текло бы своим чередом, день за днём, год за годом, если б не случилось нечто, всколыхнувшее магический мир. Как всегда, придя к первому уроку, Лейн, ещё не переступив порог класса, заметил внутри незнакомого молодого мужчину. Облачённый в чёрную мантию, тот стоял спиной к выходу напротив магистра. Казалось бы, что тут такого, может, они друзья, или Айзель знакомится с новым учителем, но, едва глянув на его фамильяра, Лейн спешно отступил.

   На плече у мужчины сидел чёрный ворон. То, что вызвало в Лейне страх и даже ужас, заключалось в цвете. Никогда, ни один фамильяр, насколько он знал, не обладал чёрным окрасом, разве что в сказках. Именно оттуда Лейн и почерпнул их зловещую суть. Но магистра нужно выручать, и поэтому Лейн, вспомнив самое травматичное заклинание, ворвался в класс, кинувшись на незнакомца.

   Заклинание его прервалось, едва ворон слетел с плеча мага, что не обернулся, не шевельнулся, не отозвался – и как-то сумел подавить волю Лейна. Фамильяр завис над ним, простирая крылья, от которых шёл чёрный дым, моментально окутав подростка, лишив его воли к действию. Айзель что-то произнёс, его собеседник, наконец, обернулся – и фамильяр вернулся к хозяину. Пелена скованности спала, вернув Лейну возможность двигаться, слышать и говорить. Незнакомец шагнул навстречу и склонил голову набок, разглядывая паренька. Острые черты его худого лица, в отличие от полноватого Айзеля, отталкивали, в этом мужчине явно таилось нечто зловещее, недоброе, начиная с его фамильяра и заканчивая тонкими длинными пальцами, сцепленными в замок.

   - Надо же, какой способный мальчик, - иронизируя, произнёс он не самым приятным тоном. – Чуть не сделал мне больно. Это его вы собирались показать мне, магистр?

   «Показать»? Лейн в ужасе и мольбе уставился на учителя. Что ещё за смотрины, с какой целью?

   Видя тревогу ученика, Айзель поспешил подойти.

   - Не беспокойся, мальчик мой. Это мой бывший ученик Некс, и прибыл он с доброй миссией. А если точнее – его прислал Верховный Совет. Один из выдающихся магов нашей страны будет защищать нашу школу. И… я как-то разболтал ему о тебе, он пожелал познакомиться, поэтому зря ты набросился на него.

   - Ничего страшного, он же не знал, - тонкие губы Некса растянулись в нечто наподобие улыбки. – Мир, дружба, магия? – протянул он руку, и Лейну пришлось её пожать. – Твой учитель, и ты, и все остальные с сегодняшнего дня под моей защитой.

   - А что… что случилось? – задал Лейн очевидный вопрос.

   - Об этом объявят завтра, - вступил Айзель, - но, думаю, ты имеешь право знать. – Сев за стол, он тяжело вздохнул, и Лейн невольно приблизился, озадаченный тем, что так огорчило учителя, и опечаленный его тревогой.

   - Помнишь ту историю с монстром? – нехотя начал он. – Тот, кто его создал, понёс заслуженное наказание. К несчастью, его оставили в живых, не зная, насколько он опасен, не ведая, что сбежать для него – вопрос времени, и, в общем, пара пустяков. И на днях он сбежал. Мы пока не знаем, что он замышляет, но власти уже распорядились послать во все места скопления людей магов-фамисентов.

   - Предвосхищу твой вопрос, - обратился к Лейну Некс. В его речи сквозило бахвальство, едва ли притворное. – Фамисент – маг с чёрным фамильяром. Как ты знаешь, фамильяр – это физическое воплощение магии. Редкие, и, не скрою, счастливые обладатели чёрных фамильяров во много раз сильнее обычного мага и зачастую выбирают поприще, где нужна мощная защита. Нас мало, но на городок наш, к счастью, хватило. Я, конечно, попросился сюда, поближе к любимому наставнику.

   От Лейна не укрылось, как ласково при этом Некс глянул на Айзеля, и тот ответил благодарной улыбкой.

   - И насколько же опасен этот сбежавший? – спросил он.

   - Думай лучше об уроках, юнец, - вздохнул Некс. – Вижу, ты уже не так боишься меня, или я неправ?

   Ему всё (или почти всё) объяснили, но Лейн не собирался доверять этому типу. От него исходила недобрая аура, ожидание чего-то зловещего и неприятного. Вероятно, это из-за фамильяра и того, как Некс остановил атаку парня, но всё равно Лейн не хотел приближаться к нему, не желал, чтобы тот бродил по школе, пугая всех и каждого. Или его одного настраживает этот тип, а все остальные будут липнуть к Нексу, привлечённые его фамильяром и таинственным обликом, его ролью защитника… Отчего же власти полагают, что дать фамисентам такие широкие пономочия, такую власть – это правильно? Неужели с беглецом, сунься он сюда, не справится Айзель с остальными учителями? А ему ведь так и не сказали, чем же так опасен сбежавший злодей.

   Чтобы это разузнать, следовало изучить события, случившиеся в тот злополучный день, день рождения Лейна. Набрав книг, юноша весь вечер изучал хронологию событий, пока не узнал… всего лишь имя этого мага. Никто, абсолютно никто на страницах этих книг не поведал ему того, чего Лейн так жаждал узнать. Ни происхождение монстра, ни особенности применённых заклинаний – ничего. Засекречено? Но зачем? Что такого ужасного в заклинаниях, в способностях мага, создавшего какое-то там чудище, которого победили пусть не сразу, но победили же?!

   Поиск информации быстро утомил Лейна, и он стал готовиться ко сну. Уже ложась, он вдруг заметил, лишь на мгновение и краем глаза, мелькнувшую тень за окном. Бросившись туда, он никого не увидел, и попытался понять, что же это. Кажется, нечто вроде крыла промелькнуло тогда. И в мыслях сразу возник ворон-фамильяр.

   - Если ты прислан следить за мной, а не школу охранять, - вслух произнёс Лейн нарочито злобно, - то плохи твои дела, Некс.

   Самое отвратное, что в этом мог быть замешан сам Айзель, которому юноша безоговорочно доверял, а теперь он пригласил своего прежнего лучшего ученика зачем-то следить за новым лучшим учеником. Но по какой причине? Или это всё бред, и никто за ним не следит?

   Ему сразу не понравился этот Некс, пусть держится подальше от них с Айзелем!

   Засыпая, Лейн решил и сам не приближаться к фамисенту. И он, и его ворон до дрожи пугали его. Вдобавок ко всему, традиционный узор на спине фамильяра пылал ярко-алым, а по форме напоминал оскаленный череп. Сотканный будто из чёрного дыма, ворон недобро косился на него с первых же секунд, а в миг, когда атаковал, распростёр перед ним широкие крылья, обездвижил, оглушил, лишил воли, то казался воплощением смерти и зла, и желал этой смерти ему. Неужели все фамильяры таковы? Неужели их магия тем и сильна, что имеет иную структуру, подчиняется иным правилам?

   «Хорошо, что мой с Айзелем фамильяр не чёрный», - засыпал он с единственной позитивной мыслью за этот день.