Теплый летний ветерок из настежь открытого окна приятно холодит влажную кожу, и Костя полной грудью вдыхает свежий воздух. Пальцы весело бегают по клавиатуре, набирая бесконечно привычный текст дневников, отпустив мысли в свободное плавание. Часы над головой ритмично тикают, отмеряя долгий рабочий день и все быстрее приближая его завершение. Голоса пациентов за спиной, то уставшие, то встревоженные, то радостные сегодня отвлекают в тысячи раз меньше, ведь ничто не способно испортить этот замечательный день. Костя оборачивается, смотрит в сторону поста и мечтательно улыбается. Стоящая там медсестра удивленно округляет глаза и на мгновение замирает с таблетницей в руках. Однако тихий голос заведующего приводит ее в чувство, и девушка продолжает свою работу, так и не узнав причины счастливой улыбки одного из врачей.

Костя шире улыбается, перехватив недовольный взгляд возлюбленного, и тоже возвращается к работе. Пальцы продолжают танцевать над клавиатурой, то набирая короткие слова на экране, то переключая вкладки в электронной истории болезни. И кажется, что его приподнятое настроение заражает и других сотрудников, потому как сегодня даже Настя с Денисом с удовольствием позабирали всех новеньких и методично осматривают их в палатах уже часа два как. А необычайная Костина радость связана с предстоящей коллективной попойкой сегодня после рабочего дня.

Повод для внеочередной встречи врачебного коллектива второго терапевтического отделения банально прост. Разговор с Мишей после его необычного признания состоялся в тот день долгий. Еще бы, узреть воочию персонажа сказок и волшебных историй потрясет любого. Ведь Миша, строго говоря, оборотень. Как еще назвать человека, способного обратиться в кота? И хоть при слове оборотень перед Костиными глазами обычно возникал волосатый полуволк-получеловек, другого имени для Миши подобрать невозможно.

Оборотень… Костя откидывается на спинку стула и прикрывает глаза, тихо выдохнув. До сих пор слабо верится и мурашки по коже от одной мысли. Как странно называть своего любимого этим прозвищем. Костя берет со стола ручку и начинает методично подписывать свежевклеенные листики. Наверное, истинная сущность Миши должна пугать любого нормального человека. И, наверное, относись это к кому угодно другому, Костя наплевал бы на условности и выгнал его прочь с глаз. Да только оборотнем оказался именно Миша…

Костя вновь улыбается, выхватывая глазами фигуру возлюбленного у поста медсестры. Взгляд ярких изумрудов пересекается с его внимательным взором всего на долю секунды, но даже так Костя успевает углядеть в них нежность. Тревоги в тот же миг растворяются, будто их и не было никогда. Видимо, Костина любовь все-таки сильнее предрассудков. Сколь сильно бы он не сомневался, кое-что за эти дни Костя понял четко: расставаться с Мишей он не намерен. Напротив, он только сильнее уверился в мысли, что им давно пора жить вместе. Ведь если Миша все это время жил рядом с ним в облике кота, то что ему стоит жить в облике человека?

Однако сам Миша воспринял сию новость не так радужно. К удивлению Кости, в облике человека он до сих пор чувствует себя в его доме неуютно, и хоть привык к телесному контакту, кроме обнимашек, ни на что толком не соглашается. Костя закусывает губу и откладывает ручку в сторону. Иногда ему кажется, что он лучше кого бы то ни было понимает Мишу, но иногда ход его мыслей окончательно теряется в хитросплетении отговорок. Костя вновь смотрит в сторону поста и замечает ненавязчивую слежку заведующего. Искусно делая вид, что занимается проверкой историй, Миша то и дело бросает взгляды в сторону Кости и нервно теребит ручку. Без сомнений, его волнует сегодняшняя встреча с ребятами в баре, где они уже как-то выпивали вместе.

Закрыв истории, Костя встает с места и хватает их с собой. Скромный взгляд заинтересованных глаз вмиг приклеивается к нему, а черные зрачки опасливо расширяются. Костя подходит ближе и кладет истории рядом с Мишей, остановившись лицом к нему. Заведующий на миг переключает внимание на стопку, а затем вновь возвращает взор на лицо ординатора. Пальцы крепко сжимают тонкую ручку, грозясь вот-вот сломать.

— Я закончил, — Костя придвигает к нему истории и бросает взгляд на садящихся по своим местам сокурсников. Ребята между тем начинают резво набирать приемки на компьютере и за пару часов определенно должны закончить. — Можно поговорить с вами в ординаторской?

— Проблемы с пациентами? — Миша тоже стреляет глазами в сидящих ординаторов и с громким хлопком ломает ручку в руке. — Ой…

— Проблем нет, — Костя ненавязчиво отбирает сломанный инструмент у заведующего и бросает в мусорку. — Нужно кое-что обсудить по личному вопросу. Можно?

Миша кладет свои истории поверх принесенных и хватает пухлую стопку, едва сжимая ее в руках. Медсестра вскакивает с места, но Костя успевает подставить ладонь до того, как нижняя история упадет на пол.

— Михаил Николаевич, вы сегодня сам не свой, — тревожной голос медсестры Ани вторит мыслям в Костиной голове. — Вам помочь?

— Я помогу, — вставляет он раньше, чем Миша откроет рот. — Наверное, Михаил Николаевич устал сегодня, весь день возился с пациентами.

И настойчиво забирает стопку из Мишиных рук. Колкий взгляд потемневших изумрудов втыкается ему уже в затылок, буквально кожей Костя чувствует недовольство заведующего за спиной. Звук шагов позади подсказывает, что пойти-то он за ним пошел, однако разговор, судя по давящей ауре, намечается совсем иной, чем планировал Костя. Плевать. Сейчас его заботит совершенно другой вопрос.

— О чем ты хотел поговорить? — спрашивает Миша, когда они заходят в ординаторскую. Костя кладет истории на стол и разворачивается лицом. Миша устало садится на диван и проводит ладонью по лбу, прикрыв глаза.

— Хотел узнать, не сбежишь ли ты вечером, — Костя проходит мимо и ловит удивленный взгляд возлюбленного. — Ты сегодня действительно не собран.

— А ты думал, я так легко смогу подготовиться, если ты мне буквально не оставил выбора? — Миша роняет ладонь на колени и вздыхает. — Я даже не уверен, что это вообще нужно делать.

— Нужно, — Костя поворачивает замок на двери и возвращается к заведующему. — Не переживай, я все обдумал.

Он опускается на корточки перед Мишей и кладет обе руки на его колени, ласково сжимая. Руководитель опускает глаза на его лицо и недоверчиво хмурится. Мягкие ладони касаются Костиных запястий, Миша плавно склоняется и касается губами его лба, оставляя нежный поцелуй. Несомненно, подлец услышал звук щелчка замка. Костя лукаво улыбается и поднимается с пола, опираясь обеими руками о спинку дивана около головы заведующего. На тонких губах отзеркаливается улыбка, Миша касается пальцами его шеи и чуть подается вперед, будто разрешает непотребную близость на работе.

— Уже не так тревожишься? — нахально произносит Костя и склоняется так близко, что ловит губами его дыхание.

Миша глубоко вдыхает, ладони осторожно скользят по плечам и ложатся на спину. Так нестерпимо близко, что можно почувствовать его неровное сердцебиение. Костя опирается коленом о диван и небрежно касается чужих губ, замирая на то крохотное мгновение, которого хватит, чтобы ощутить его сладкую секундную дрожь.

— Ах ты нахал, — возбужденный голос Миши будоражит рассудок. Волнующие бархатистые нотки хриплого тембра будто обволакивают мозг тягучей карамелью, и Костя бесповоротно вязнет в его голосе.

— И все равно нравлюсь тебе, — с наслаждением произносит он и сплетается языком с чужим. Миша прикрывает глаза и позволяет утянуть себя в долгий поцелуй. Сладкий вкус его губ растапливает тревоги в душе, накрепко закрепляя Костю в своем решении. Головокружительный аромат волн усиливается с каждым ударом его сердца, принуждает окунуться в него так глубоко, чтобы уже никогда не всплыть. И Костя ныряет без страха, что может задохнуться.

— Хватит, мы на работе, — Миша настойчиво отталкивает его, и подобно змею-искусителю облизывает губы, побуждая внутреннее желание наброситься на него прямо сейчас. — Не отлынивай от работы.

— А я все сделал, — легко произносит Костя и заваливается на диван рядом с заведующим, крепко прижимая того за талию. — Так что могу целоваться со своим возлюбленным.

— Имей совесть и относись ко мне на работе соответствующе! — прерывает грязные домогательства Миша и хватает забравшуюся между пуговиц рубашки руку. — Я все еще твой руководитель.

— Я понимаю, конечно, понимаю, — Костя роняет голову на спинку дивана и сплетает пальцы с Мишиной ладонью. — Но удержаться и не поцеловать тебя выше моих сил.

Он поворачивает голову и лучезарно улыбается. Ласковый запах возлюбленного обволакивает его, словно пуховое одеяло в морозную ночь, и от его тепла неумолимо клонит в сон. Костя плотнее прижимается к Мише и прикрывает глаза, наслаждаясь его чудесной близостью. Ох, если бы он всегда мог вот так прижаться к нему и никогда не выпускать. По вечерам с чашечкой горячего чая сидеть рядышком и вдыхать любимый аромат возлюбленного. Или по утрам просыпаться и видеть его умиротворенное лицо, чувствовать тепло родного человека так близко, чтобы не бояться вновь потерять.

Костя обхватывает Мишу двумя руками и устраивает голову на его груди. Заведующий тихо смеется и ерошит его волосы. А потом берет со стола истории и начинает тихонько листать, подписывая в нужных местах. Убаюканный мерным сердцебиением и шелестом страниц, Костя понемногу засыпает в любимых объятиях крепче, чем на самой мягкой кровати.

***

Проснулся Костя от приглушенного шепота на ухо. Миша тихонько уговаривал его проснуться, рассказывал о грядущем вечере и обещал после мирные посиделки вдвоем дома. Голос его был так нежен и ласков, что несколько минут Костя просто слушал и слушал, притворяясь спящим. Томные предложения пробуждали мурашки на коже, и Миша наверняка их давно заметил. Шепот становился все более осознанным и строгим, что на миг показался плодом воображения. Костя приоткрывает глаза и поднимает голову для короткого поцелуя. Миша вдруг замолкает и поднимает брови, явно обескураженный его движением.

— Сколько времени? — сонно спрашивает Костя и выпрямляется, разминая затекшее тело. Миша поднимает глаза на часы и прикрывает рот ладонью. Щеки его тихонько трогает легкий румянец.

— Почти пять, — глухим тоном произносит он. — Я посмотрел твои мысли о той девочке с кашлем. Ты видел ее КТ?

— Конечно, и там многочисленные зоны интерстициального поражения.

Костя широко зевает и встает с дивана, чтобы подобрать историю поступившей около недели назад молодой девушки с одышкой и кашлем. На выполненном вчера КТ грудной клетки по всем полям описаны многочисленные сливные очаги интерстициального поражения, похожие на матовое стекло. Однако по сравнению с подобными очагами при вирусном заболевании, эти располагались иначе и напоминали скорее фиброзные изменения по типу активного альвеолита. И единственной достоверной причиной ее заболевания может быть…

— Поражение легких при курении электронных сигарет, — заключает Костя и протягивает историю заведующему. Миша перелистывает страницы и останавливается на листе назначений. — Пролечим гормонами, и, если она догадается больше не курить, выздоровеет через пару месяцев.

— Что ж, я впечатлен твоими достижениями, — Миша подписывает лист и бросает историю на стол. — Ты стал работать намного лучше.

— Мне хотелось впечатлить тебя, — Костя касается его щеки кончиками пальцев и широко улыбается. — Хотелось быть достойным тебя.

— Ты и без этого впечатляешь меня, — Миша сжимает его запястье и опускает на уровень груди, накрывая второй рукой. — Я не жалею, что решился довериться тебе. И не жалею, что вместо друга ты стал для меня любимым человеком.

— Скажи это еще раз, — Костя шагает ближе, так близко, что их руки оказываются единственной преградой между ними. Сердце гулко стучит в висках, и ладонью Костя чувствует такое же неровное биение в чужой груди. — Повтори, пожалуйста…

Миша лукаво улыбается и крепче сжимает его запястье. Родной аромат волн окутывает соблазняющим феромоном, становится слаще тягучей карамели, приковывает к полу, не давая шевельнуться. Ослепляющий свет ярких изумрудов проникает в душу острыми стрелами, и слова заведующего Костя чувствует сердцем, позволяя им разлиться опьяняющим океаном по всему телу…

— Любимым человеком, — будто нарочно Миша перекатывает на языке слова, подобно сладкой конфете. Горло пересыхает, Костя судорожно сглатывает и приоткрывает рот. А ласкающий тембр касается слуха трепетными прикосновениями умелых пальцев к напряженным струнам души. — Ты для меня очень важен, Костя. И я… Я люблю тебя.

И слова его крутятся на повторе в голове. Костя с нежностью касается его щеки, Миша прикрывает поблескивающие глаза и льнет к руке, мягко улыбаясь. Земля уходит из-под ног, и кажется, будто они вдвоем проваливаются глубоко под воду. Звуки часов, шорох ветра из окна, стертые голоса людей из-за двери… все они растворяются в небытии, неспособные пробить стену их уютного мира.

— Ты впервые… — голос пропадает. Костя сглатывает тугой ком и бесшумно откашливается. Зелень любимый глаз вырывается из плена черных ресниц и вновь сверкает чистым светом нежности, омывая с ног до головы теплыми волнами любви. — Я так ждал, пока ты скажешь…

— Какое-то время у меня оставались сомнения… — честно отвечает Миша и виновато опускает взгляд. — Несмотря на все твои обещания, я все никак не мог поверить…

— Что я люблю тебя? — делает Костя осторожную догадку, и Миша отрицательно качает головой.

— Что ты не разочаруешься, когда узнаешь, — он вздыхает и поднимает голову, смотря ему прямо в глаза. — А ты все не перестаешь меня впечатлять. Разве можно не сдаться твоему напору?

На любимых губах вновь ласковая улыбка, но в словах Костя улавливает неприятный намек. Нет-нет, с Мишей он давно научился не делать преждевременных выводов. Любимый порой не совсем точно выражает свои мысли.

— Не хочешь ли ты сказать, что я вынудил тебя принять мои чувства? — задает осторожный вопрос, и Миша взволнованно прикусывает губу.

— Твои желания и мои… Они с самого начала были противоположны, — он тяжко вздыхает. Костя сжимает зубы и судорожно сглатывает, роняя ладонь с его щеки, но ее тут же ловят цепкие пальцы. — Но сейчас, когда я смотрю на тебя, когда целую или прикасаюсь к тебе… Не уверен, что испытывал бы подобное счастье, будь ты мне лишь другом. Возможно, твоя настойчивость подтолкнула мои чувства, но я уверен, что не она стала их причиной. Иногда я думал о том, что было бы, не поставь ты условие…

Он замолкает и Костя набирает побольше воздуха, произнося на одном дыхании:

— Если бы я согласился оставаться рядом…

— Ты и твои чувства с самого начала не были бременем для меня, — Миша улыбается уголками губ и крепче сжимает Костины ладони в своих. — Каждый день я все больше думал о тебе, каждый день я старался быть рядом и порой нарушал твое личное пространство. В прошлом не было человека, к которому я так желал приблизиться. Но, когда я оказывался рядом с тобой… твой голос и твой успокаивающий запах… я не мог им сопротивляться. Думая об этом, в последние дни я все чаще приходил к выводу, что твои чувства на самом деле были подарком для такого жадного меня. Ведь теперь я могу чувствовать твою близость настолько долго, насколько пожелаю. Я действительно влюблен в тебя, Костя. Наверное, я влюбился даже раньше, чем понял это.

— И ты точно не пожалеешь об этом, — Костя мягко высвобождает руки, чтобы прижать Мишу к груди и поглубже вдохнуть головокружительный аромат морских волн. — Я смогу сделать тебя счастливым, если ты позволишь мне.

— Позволю, — едва слышно произносит Миша, до Костиного слуха доносится беззвучный всхлип. Впрочем, наверняка ему просто показалось, ведь собственное сердце набатом колотилось в груди, не позволяя расслышать столь тихие звуки.

***

Громкие биты танцевальных композиций приятно ложатся на слух и почти не мешают разговору. Настя и Денис устроились на высоких барных стульях напротив Кости с Мишей и увлеченно изучали алкогольное меню. Приглушенный свет ритмично мерцает разноцветными огнями, отражается от пустых стеклянных бокалов и рассыпается искрами по столешнице. Костя как бы случайно роняет руку под стол и касается сидящего рядом заведующего, сжимая его ладонь в своей. Миша вздрагивает и скашивает глаза в его сторону. Ответом ему становится лишь довольная улыбка. И вместо привычного шипения Миша сжимает пальцы и откладывает меню в сторону.

— Как насчет заказать бутылку коньяка для начала? — предлагает он, и ребята синхронно поднимают головы, смотря на руководителя.

— Почему бы и нет, — соглашается Настя, и Денис закрывает меню, чтобы отложить.

— А в честь чего пьем? — задает он вопрос. Настя выразительно оборачивается к нему, а Миша мелко вздрагивает, сжимая губы.

— Отметить пятницу и мое возвращение, — Костя выпускает руку заведующего и сцепляет пальцы на столе. — Мы ведь так и не смогли отпраздновать с того дня, как меня официально закрепили за Мишей.

— Оу, столько времени прошло, — Настя смущенно закусывает ноготь большого пальца и отводит взгляд. Денис подзывает официанта и негромко диктует ему заказ. — Ты внезапно ушел и так же неожиданно вернулся.

— У меня были причины, — уклончиво отвечает Костя. Миша отворачивается и искусно делает вид, что происходящее на танцполе его интересует намного сильнее разговора. — Но теперь я хочу отметить со своими коллегами это радостное событие.

— Что ж, ночь длинна…

Загадочные взгляды были одновременно лучшей и худшей женской чертой. Костя разливает в бокалы принесенный алкоголь и не успевает уследить, как Миша тут же залпом осушает свой. Что ж, ожидаемо, он весь день ходил сам не свой. Костя вздыхает и вновь наполняет его тару. И только чудом успевает схватить за запястье, когда тот уверенно тянется за второй порцией.

— Прошу тебя, — вполголоса говорит Костя, склонившись к заведующему, — не напивайся сегодня. Проведи этот вечер со мной, а не с алкоголем.

Миша поджимает губы и хмурится, перехватывая внимательный взгляд Кости. Грудь его мерно вздымается от тяжелого вздоха, а затем плавно опускается. Взор зеленых глаз коротко перебегает на ребят, чтобы потом вернуться к Костиному лицу. Ладонь с бокалом напрягается, Миша прикрывает глаза и разжимает пальцы. Костя улыбается, а тот упрямо отталкивает нависшего ординатора от себя и отворачивается. Должно быть, алкоголем он пытался отвлечь себя от предстоящего разговора.

Косой взгляд Насти в их сторону и тонкий намек на улыбку раскрывает ее истинные мысли. Костя вскидывает голову и отклоняется, отпивая глоток из своего бокала. Обжигающий коньяк струится по горлу подобно языкам пламени. Костя выдыхает ртом и ставит бокал на столик. Ему тоже не стоит много пить сегодня. Верных слов подобрать не удалось и по сей час, ведь он рассчитывал говорить от сердца, а для этого не нужно готовить речь. Но сейчас, когда Костя думал над тем, как начать, слова будто растворились в его голове.

Отчасти ему наверняка передались Мишины страхи и сомнения. Решение признаться своим друзьям, или, точнее сказать, близким коллегам, что Миша стал его возлюбленным, пришло к Косте спонтанно, и до сих пор он колебался в необходимости говорить им правду. С самого начала ординатуры ребята были довольно близки, ведь и работа, и учеба проходила у них совместно, и даже одиночка Костя проводил с ними так много времени, что волей-неволей сблизился с Настей и Денисом. Они знали о его ориентации. Они знали о его чувствах к Мише. Они знали и о причине, заставившей его сменить руководителя.

И потому Костя колебался. Они знали так много вплоть до его перевода, и совсем ничего — после. Как только Костя ушел из отделения, связь между ними медленно сошла на нет. Возможно, раненое сердце не давало ему поддерживать общение. Возможно, Настя и Денис никогда и не были его близкими друзьями. Быть может, на те несколько месяцев Саша затмил ему мир, монополизировал его внимание и время, скрывая за спиной и друзей, и работу. А может, сам Костя позволил ему занять так много места в своей жизни. Впрочем, вопросов вновь больше, чем ответов. А решение между тем наверняка так близко, что достаточно протянуть ладонь, чтобы получить. Знать бы только, в какую сторону тянуть.

— Рановато мы пришли, — вдруг подает голос Настя, и Костя вздрагивает, резко вырванный из размышлений. — Почти никто не танцует.

Костя оборачивается на танцпол и с удивлением замечает только редкие парочки да группки. Пожалуй, и музыка сегодня тише обычного, наверное, и правда рано для танцев.

— Так пойдемте пример подадим, пока места много, — он легко встает со стула и протягивает Мише ладонь. — Идем, встряхнемся чуток.

Тот мгновение тянет и неуверенно вкладывает руку в протянутую ладонь. Костя настойчиво тянет его на себя и утаскивает между столиков к просторному танцполу под мягкие волны льющейся музыки. Как и в тот день, Костя крепко сплетает пальцы с Мишиными и уверенно ведет следом за собой в ритмичный танец. Ноги движутся по матовому полу, и тело ловит слетающие с колонок биты. Словно разряды тока, они играют в мышцах, заставляя их танцевать под льющуюся музыку. След их замирает в каждой частичке тела, а затем вновь течет по нервам. Чтобы никогда не остановиться и никогда не раствориться.

— Я не умею танцевать, — произносит Миша такую знакомую фразу, и Косте нестерпимо хочется успокоить его, как и в тот день.

— Я поведу, — с улыбкой произносит он, крепче сплетая их пальцы.

Миша смущенно озирается по сторонам и утыкается взглядом в Костю. Ноги его стараются повторить чужие движения, так по-детски неловко и скованно, будто тело совсем не чувствует музыки. Костя бросает взгляд за спину и утягивает партнера вглубь танцпола, скрывая его от глаз зевак. Миша испуганно оглядывается, наверняка замечая вдали танцующих ребят. Нет-нет, сейчас его мысли должны быть сосредоточены не на страхе, а на музыке.

— Не смотри, — Костя тянет его на себя и крепко обнимает за талию, захватывая власть в их танце, — чувствуй меня.

— Что ты…

— Чувствуй меня, Миш.

Шаг. А за ним еще один. Поселившиеся в его теле биты радостно рассыпаются искрами и заряжают собой каждую мышцу. Ноты окутавшей их мелодии впитываются в кожу каплями кислорода, дарят разряд с каждым новым вдохом. И вслед за руками Кости они медленно текут по нервам, по венам к его партнеру, позволяя и ему окунуться в эйфорию танца. Голос музыки в голове дурманит разум, и тело полностью погружается в его транс. Миша прикрывает глаза и, кажется, тоже тонет в его забвении. Костя крепче обнимает его и кружит по танцполу, позволяя на эти несколько минут забыть о целом мире вокруг.

— Странно, наверное, видеть двух танцующих мужиков, — произносит Миша на ухо и смеется. — И как ты меня уговорил?

— Ты просто очарован мною, — улыбается в ответ Костя и закруживает по танцполу, будто желает окончательно одурманить. — Не думай о людях вокруг. Не думай об их мыслях и суждениях. Просто делай то, что тебе нравится, без оглядки на чужое мнение. Ведь разве не в этом настоящая свобода? Быть независимым от предрассудков и ярлыков. Быть самим собой.

Миша сглатывает ком в горле и роняет голову Косте на плечо. А тот закрывает глаза и с наслаждением ловит каждую нежную ноту плетущей вокруг них вязкую сеть мелодии. Много лет назад он смог преодолеть свои страхи и доказать всем, что его выбор всегда будет важнее чужих желаний и уловок. С ранних лет Костя не боялся заявить о себе настоящем и никогда не оглядывался на чужое мнение. Ведь жизнь дана ему одна, и так глупо тратить ее на страхи и иллюзии.

— Я устал, дай мне передохнуть, — шепчет Миша, почти повиснув на руках Кости.

— Вернемся за столик? — он мягко отпускает заведующего и ведет сквозь изрядно выросшую толпу танцующих. Миша плетется следом, а когда замечает неподалеку ребят, машет им рукой, и те весело кивают в ответ.

— Пора бы нам перекусить, — уже садясь за столик, Миша открывает меню и пробегается глазами по тексту. — Что ты хочешь?

— Как насчет устроить шведский стол? — Костя отпивает глоток коньяка и достает сигарету, прикуривая. — И дешевле выйдет, и разнообразнее.

— А как насчет бросить курить? — Миша захлопывает меню и отбирает сигарету, чтобы самому затянуться. — Настаивать не буду, но хотел бы, чтобы ты бросил.

С этими словами он возвращает сигарету и вновь утыкается в меню. Костя прижимает фильтр к губам и глубоко вдыхает горький дым. Не ожидал он услышать эти слова от Миши, учитывая его пристрастие к алкоголю. С другой же стороны, наверное, не слишком приятно целоваться с курящим, если сам не куришь. И, возможно, участившиеся поцелуи заставили Мишу задуматься над этим вопросом. Хм, расстаться с пагубной привычкой ради возлюбленного не так и сложно, однако что он получит взамен за свои жертвы?

— Если ты заговорил об этом, — Костя обращает внимание на подходящих друзей и решает сказать до того, как они смогут услышать. — Как насчет меньше пить?

Миша скашивает глаза в его сторону и кривит губы, но ни слова не произносит. Денис отодвигает стул для своей девушки и помогает ей устроиться за столиком, а затем и сам садится рядом. Костя посвящает их в идею шведского стола, и те находят ее весьма привлекательной, о чем спешат сообщить довольными улыбками и кивком головы.

— Давайте выпьем за Костино возвращение, — Денис подливает в опустевшие бокалы коньяк и поднимает свой. — Хоть и с опозданием, но мы рады твоему возвращению. Какими бы ни были причины.

— Спасибо, — Костя улыбается и поднимает свой бокал, а за ним подтягиваются и остальные. — Я тоже рад… возвращению.

— Помни, что ты всегда будешь нашим другом, — Настя хлопает его по плечу и подмигивает. — И мы всегда готовы тебя выслушать.

Костя опускает бокал и поворачивает голову к Мише. Тот лишь улыбается уголками губ и уверенно смотрит ему в глаза тем ласковым взглядом, от которого по коже бегут мурашки, а в груди разливается солнцем согревающее тепло. Невзирая на все его страхи, Миша готов поддержать возлюбленного даже в таком рискованном мероприятии. Разве ж могут быть нужны другие доказательства его любви?

— Спасибо, друзья, — Костя широко улыбается и осушает половину бокала, жмуря глаза. — Я действительно хочу вам рассказать кое-что важное…

— Как интересно, — слышится над левым ухом знакомый голос, и кто-то по-хозяйски обнимает его за талию, устраиваясь на краешке стула. Костя в изумлении поворачивает голову и встречается взглядом с последним человеком, которого хотел бы сейчас увидеть. — Поделись и со мной, своим любовником, важным разговором.

— Любовником? — ошарашенно повторяет за ним Настя, и Денис едва успевает зажать ей рот ладонью, пока она не сболтнула лишнего.

— Да что за чушь ты опять несешь?! — Костя грубо отталкивает его от себя и встает с места. — Мы давно расстались. Боже, да мы и не встречались даже!

— Мы спали вместе! — вскрикивает Саша и хватает Костю за запястье. — Мы встречались!

— Не было у нас ничего! — Костя грубо вырывает ладонь и взмахивает рукой, очерчивая границу между ними. — Оставь меня в покое!

Саша открывает рот, чтобы возразить, но вдруг перед Костей возникает Миша и закрывает его своим телом, ловя за спиной его дрожащую ладонь. Взгляд потемневших изумрудов вгрызается в конкурента будто голодный пес в кусок сырого мяса, готовый растерзать на месте.

— Ваши отношения закончились, — размеренно произносит Миша, и внутри Кости все замирает в ожидании его слов. Саша отшатывается от его взгляда, от пропитанного гневом ледяного тона, и сжимает кулаки. — Костя теперь со мной. И не нуждается в замене.

— Я не был заменой! — сквозь зубы шипит Саша и до побеления костяшек пальцев сжимает кулаки. — Я никогда не был заменой!

Он бросается вперед, заносит правую руку над головой. Миша отворачивает голову и прикрывает глаза, но в метре от его лица кулак замирает. Костя почти до хруста сжимает тонкое запястье и медленно опускает его вниз. В голове его миллион мыслей, и слова путаются на языке. Его вина, что Саша влюбился. Его вина, что не остановился сразу. Его вина, что пользовался чужой добротой. Пора платить по счетам.

— Прости меня, — тихо произносит Костя и разжимает руку. Саша закусывает губу и смахивает слезу со щеки. — Я не должен был использовать тебя. Ты не был заменой, но и чувств к тебе у меня никогда не было. Прости, если тебе показалось иначе. С самого начала нам не стоило сближаться. Мне очень жаль.

Саша отворачивает голову, и руки его медленно разжимаются. Костя разворачивается к Мише и мягко касается ладонью его щеки, а затем оборачивается к Саше и кладет руку на его плечо.

— Если я вдруг расстанусь с Мишей, к тебе я не приду, — утешающим тоном произносит Костя, и тот мелко вздрагивает. — Забудь все, что было…

— И чувства? — он поднимает голову и касается кончикам пальцев его руки. — Как я могу забыть чувства к тебе? Я ведь так долго любил тебя!

— Это была лишь страсть, — Костя отнимает ладонь и отходит в сторону. — И ты сам поймешь, если подумаешь.

— Тогда откуда ты знаешь, что и его чувства не простая страсть?! — вскипает Саша и указывает пальцем на Мишу. — Если он спал с тобой, то тоже должен был почувствовать это!

Миша отворачивает голову и молчит. И даже ребята за столиком не смеют проронить ни слова, случайно оказавшиеся втянутыми в чужой любовный треугольник. Костя отходит на шаг и мягко берет Мишу за руку, прижимая к груди. Ласковые изумруды смотрят ему прямо в глаза, и на любимых губах появляется теплая улыбка.

— В нем я уверен как ни в ком другом, — твердо произносит Костя и поворачивает голову к Саше. — Я люблю его больше жизни и никогда не усомнюсь в его чувствах ко мне.

В его чистом признании, в его искренней любви, в его нежном взгляде. Костя никогда не допустит мысли, что Миша лжет ему, ведь столько доказательств — и сосчитать невозможно. Когда-нибудь и Саша найдет человека, которого полюбит также беззаветно, и который полюбит его в ответ. Но…

— Я никогда не полюблю тебя так, как люблю Мишу. И никогда не позволю ему разлюбить меня.

Саша отворачивается спиной и утирает слезы со щек. Быть может, он наконец расстался со своими иллюзиями и готов идти дальше? Кто знает. Но не в силах Кости помочь ему встать на верный путь. И вопреки своему чувству вины, он не желает помогать ему. Лучшее, что Костя может сделать для него — оборвать все связи. Иного он предложить не в силах.

— Что ж, наверное, я услышал тебя, — произносит он почти в тон с льющейся музыкой и уходит, обернувшись лишь на мгновение, чтобы сказать: — Не потеряй свой приз, как я потерял свой.

— Не потеряю, — кивает Костя в ответ и поворачивает голову к возлюбленному, бесстыдно краснеющему в разноцветных лучах огней. — Его я точно не отпущу и не потеряю.

Костя лучезарно улыбается и оставляет на губах заведующего легкий поцелуй. Краем глаза он замечает раскрывшиеся рты друзей и весело подмигивает им. Пожалуй, не так он собирался сообщить им об отношениях с Мишей. Да и что греха таить, в какой-то момент даже передумал рассказывать им. Но благодаря Саше правда просочилась наружу, ведь не зря говорят: «шило в мешке не утаишь». Так и они не смогли бы скрыть свои отношения.

— Ну, дело сделано, — Костя тянет Мишу за собой и усаживает за стол. Тот не глядя хватает бокал с коньяком и тут же залпом осушает его.

— А я знала, что ты вернулся поэтому, — отойдя от первоначального потрясения, бодро произносит Настя, и Миша давится алкоголем. Костя мягко похлопывает его по спине и забирает из рук пустой бокал. — Да и взгляды твои в сторону заведующего всегда были двусмысленными.

— Но мы не думали, что у вас… — Денис откашливается и протягивает руководителю салфетку. Миша искоса смотрит на него и принимает кусочек бумаги, чтобы вытереть выступившие от кашля слезы. — Наверное, нам не стоит говорить об этом?

— Мы бы не хотели слухов, но вам двоим, — Костя бросает взгляд на Мишу и тот согласно кивает, — вам рассказать хотели. Вы же сохраните наш секрет?

— Конечно! — хором ответили Настя и Денис.

— Вот и чудно, — Миша улыбается и подзывает официанта, чтобы тот организовал им в честь праздника шведский стол и выпивку. Парень в белоснежной рубашке вежливо склоняет голову и удаляется. — А теперь отпразднуем. Разве не для этого мы собрались?

Ребята весело кивают и хохочут. Костя опускает руку под стол и сплетает пальцы с ладонью Миши, мирно смотря на болтающих друзей. Теплый взгляд любимых изумрудов омывает его с ног до головы теплом, и ничто не может сравниться с этим восхитительным чувством благодати. Да, только ради этой секунды стоило не сдаваться. Миша стал для Кости светом во тьме, тем ярким лучом чистой невинности, которого не хватало Костиной темной жизни. Без сомнений, именно ради Миши стоило бороться за эту любовь.

Ведь любовь — это всегда жертва. Но тем любовь и ценна, что дар ее во сто крат дороже любых жертв, на которые приходится идти.