— Да почему ты такая сука?!

— Выражения выбирай, я не одна из твоих оголтелых подружек!

— Подружки меня хотя бы поддерживают!

— О, а я не поддерживаю?

— Не поддерживаешь! Если бы ты поддерживала меня, я бы не краснела каждый раз, когда ты здороваешься со мной в школе!

— Да я со всеми здороваюсь, я преподаватель!

— Вот именно!

Хидан посмотрел на часы. Ор в доме стоял уже полчаса, но надо было отдать младшей дочери Дзимпачи должное — она даже глаза не открыла, продолжая крепко спать на руках у родителя. Хидан младший, сидевший на диванчике в гостиной, отвлекся от телефона. Прислушался к крикам.

— А чего Рэн снова орёт?

— Я сам не понял, но маму, кажется, она окончательно довела, раз теперь они орут обе.

— И что, тебе будет лучше, если я вообще с тобой разговаривать не буду?

— Уж пожалуйста! — Хлопнула дверь в комнату средней дочери и раздались тихие шаги Аканэ. Она спустилась вниз, молча забирая младшую дочь из рук Хидана и так же молча ушла наверх. Хидан сел рядом с сыном, выдохнув.

— Ну что, кто пойдёт к Рэн? — Спросил Хидан-младший, убрав телефон в карман. Зачесал кудри назад, но те тут же вернулись обратно, скрыв узкий лоб.

— Я боюсь, что она снова превысит децибелы, поэтому пусть сама успокоится.

— А к маме кто пойдёт?

— А мама с Руной, так что маму лучше не трогать тоже. — Хидан-младший усмехнулся.

— Ситуация патовая, не находишь? — Снова хлопнула дверь и на лестнице раздался топот, словно спускался бегемот, а не его своенравная дочь-подросток, что пошла внешностью в Хидана. У неё были белоснежные как снег волосы, яркие синие глаза матери и характер злобной суки, до которой даже Аканэ с недосыпом не дотягивала. Даже не посмотрела на мужчин, уходя в коридор. — Ты куда? — Протянул её старший брат, оскалившись на манер отца. Последний же только покосился на сына, уверовав в то, что первенец, хоть и пошел внешностью в маму, ебанутость унаследовал явно отцовскую.

— Пошел нахуй! — И Хидан согласно кивнул, вставая с дивана.

— И куда ты? Нахуй?

— Ага. Я к Киро. С понедельника выхожу к тебе на практику, помни об этом. — Кивнул, прикрывая глаза. Это было странно для Хидана, что его семнадцатилетний сын, встречается с сыном его подруги, но всё же он легко принял их отношения, высказав недовольство только о том, что Киро гораздо старше. Лучше всех перенесла это Аканэ, которая вместе с сыном переживала все его подростковые романы. Она помогала ему советами и с девочками, и с мальчиками, отчего её мужу казалось, что вспомнила она гораздо больше, чем рассказывала. Хидан, посидев еще пару минут, встал следом, когда сын скрылся за входной дверью, и направился к Аканэ. Та обнаружилась в их спальне, кормя Руну грудью. Не сказать, что она была в восторге от того, что третьего ребенка вынашивала самостоятельно, но для неё это был интересный опыт.

— Ты как? — Спросил он, сев рядом.

— Я правда устала от её вечных недовольств. Это словно маленький Тей, но на повышенном уровне сложности.

— Да никто не упрекает. Ты четырнадцать лет терпела её крики и предъявы. — Усмехнулся он, забирая покормленную малышку. За шутки про кормежку он уже получил в первые месяцы, а потому теперь просто молчал.

— Я плохая мать? — Он только дернул бровями. — Но я не понимаю, почему она себя так ведёт.

— Она решила, что уже всё знает, что ей не нужна твоя забота, я вообще не всрался, пусть сама на граблях скачет.

— И что, мне теперь не говорить с ней? — Хидан пожал плечами.

— Это не такая уж и плохая идея. — Признал он.

— Но это неправильно.

— А что, правильные способы сработали? — Аканэ поправила футболку, тоже пожав плечами. — Не ссы, если что, я передам твои слова, можешь смело игнорировать нашу дочь. — Она усмехнулась, падая на кровать.

— Ты не против, если я посплю?

— Конечно, отдыхай. Ты из себя человека вытолкнула месяц назад, и девять месяцев не могла спать. — Он хмыкнул. — А у меня идея. — Аканэ слабо застонала, спрашивая, что он там опять придумал. В его последнюю идею, они зачали Руну. — А может ты и Руна поживёте у Акиры с Дейдарой? Часть дома вроде как не занята, Тей там давно не живёт, для детей всё обустроено, Акира поможет, пока их отпрыски бесят систему образования.

— Тебе так не хочется сидеть с малышкой или тебя так задолбал мой храп?

— Я без твоего храпа уснуть не могу, женщина. Просто покажем Рэн наглядно, как всё будет плохо, если ты исчезнешь из её воспитания. И ты вернешься через неделю, отдохнувшая. Или останешься на подольше. Хидан будет носить тебе еду.

— Да в принципе, пусть приходит без еды. Ты всё ещё готовишь отвратно. — Он оскалился.

— Засранка. Отдыхай, вечером я тебя отвезу.

***

— А где мама? — Рэн сдула чёлку, смотря на спину отца, который готовил завтрак. Хидан-младший зевнул, щелкнув челюстью.

— Она уехала куда-то, отец за старшего. — Дзимпачи хохотнул.

— Маме надо следить за малышкой, а не нянчиться с нами. Здесь все взрослые, все самостоятельные, а мама хочет насладиться отпуском и дать заботу тому, кому это нужно. — Он поставил тарелку перед дочерью. Рэн хмыкнула.

— Ну конечно, как Руне что-то нужно, так она тут же находит время, а как мне оценку исправить, так об отработке договаривается. — Отец и сын переглянулись, не прокомментировав. — И мы всю неделю будем есть то, что ты готовишь? — Хидан замер, сощурившись.

— Если хочешь портить отношения с родителями, дождись момента, когда у тебя будет стабильный заработок и собственная недвижимость. — Посоветовал он. — Хотя с таким характером я бы даже на стажировку не рассчитывал. — Рэн дернула плечом. Помолчала и встала со стола, показательно уйдя с кухни. Хидан хмыкнул. — Ну и ходи голодная. — Насадил на вилку кусок омлета. Прожевал. — Говно какое, я бы на месте мамы раньше сбежал. — Его сын хохотнул.

— А разве ты не должен быть «хорошим папой», кому Рэн может пожаловаться на маму?

— Хуй там плавал, если она ведет себя как неадекватная, реакция будет соответствующая. А хороший я или плохой, это потом Джашин пусть решает.

— Кстати о Джашине…

— Не вздумай. До двадцати даже не суйся, поверь мне. Дрочить по календарику это самое грустное.

— А я думал, что для тебя самое грустное это потерять маму. — Кивнул, продолжая жевать.

— Но она не верит и считает меня религиозным фанатиком, спорить с матерью своих детей я не буду. — Пробормотал он, доедая. — Так, я поехал, дома сидеть мне не хочется, пойду массажистом поразвлекаюсь.

— А практика?

— Помню, приходи с бумажкой, подпишу.

— Да нет, я на самом деле хочу пройти практику. Я собираюсь идти на мануального терапевта. — Хидан задумался, кивнув. — А вечером к маме заеду. Поем. — Шмыгнул, улыбнувшись.

— Сука. — Оскалился его отец.

***

Акира ворковала над племянницей, пока старшая сестра ворковала над старшим сыном, готовя ему ужин. Правда, она ещё бормотала, что сын её лоботряс, который приехал просто поесть. Хидан только хохотнул, продолжая рассказывать о делах дома.

— Рэн несколько раз уже спросила, где ты.

— Ну, все претензии не ко мне, а к зеркалу. И вообще, это всё папа придумал, кто придумал, тот пусть и мучается. Акира, будешь суп?

— А там есть мясо?

— Да!

— Тогда буду!

— А почему тётя здесь? — Спросил Хидан.

— Прячется от своих.

— А можно попросить политического убежища?

— Неа. — Улыбнулась Дзимпачи.

***

Рэн спустилась с лестницы, скрестив руки на груди. Аканэ не обратила на неё должного внимания, разве что окинула взглядом, отмечая, что увечий на её теле нет. Это был хороший знак, Хидана она взбесила недостаточно, чтобы тот перешел с крика на рукоприкладство. Хотя, думала она, держа младшую в руках и проходя на кухню за водой, она вообще не видела, когда Хидан дрался. Видела только ободранные костяшки, да и те быстро восстановились.

— Ну и где ты была? — Аканэ вопросительно хмыкнула, посмотрев на дочь. — Ты меня игнорируешь?

— Та-та-та, Рэн, ты вроде хотела, чтобы мама с тобой не разговаривала? — Вмешался появившийся через другой вход на кухню, через гостиную, Хидан, вопросительно подняв брови. Забрал младшую, поцеловав молчавшую Аканэ в лоб и вышел из кухни. — А кто это тут у нас такой мамкиной грудной кухней откормленный? А кто это на меня слюни пускает? Ай, не дёргай папино ухо, оно уже и так порвано, дергай другое, оно целое. — Аканэ улыбнулась, слушая воркование Хидана над младенцем. — А где подгузники? — Громко спросил он.

— Там же. — Устало протянула Аканэ. Она буквально слышала его мыслительный процесс.

— А там же, в детской? Или в ванной?

— Не беси меня. И не ори, ты напугаешь малышку.

— Ты не можешь меня игнорировать! — Воскликнула Рэн.

— Какого черта ты опять орешь? — Хидан-младший зашел на кухню, удивленно моргнув. — Матушка, доброе утро. — Поцеловал Аканэ в щеку, после чего направился к холодильнику.

— А мама ничего не приготовит?

— Рэн, она только вернулась, ты её приковать к плите хочешь? — Аканэ, взяв стакан с водой, молча вышла из комнаты. Хидан, отвлекшись от ребенка, оскалился, заметив её лицо, когда она проходила мимо. Это было лицо полного ахуя, как бы сказал он раньше, или в компании своего лучшего друга, но сейчас он хохотнул, проговорив ей в след, что она выглядит крайне ошеломленной.

— Ой, заткнись. Руна не давала спать всю ночь, как только я закрывала глаза, она начинала визжать, поэтому теперь ты страдай.

***

— Что делаешь?

— Торт для Рэн. — Аканэ окинула взглядом старшего сына. — Какой-то ты радостный. Вот тебе лопатка, вот тебе миска, мешай крем.

— Ты сделаешь для неё торт? — Изумился Хидан, не отвлекаясь от готовки. — Она же опять скажет, что торт ужасный!

— Так, а меня не будет. Торт вручит папа, вы втроём посидите, а я к Ким в гости схожу, вместе с малышкой. А то папа превратит ещё одного ребенка в избалованную су… Ты ничего не слышал. — Хидан усмехнулся, кивнув. — Ты бы подстригся, у тебя волосы становятся хуже моих. — Он сдул огромный кудрявый локон, сказав, что ему всё нравится.

— Ты с ней уже три месяца не разговариваешь? — Аканэ согласно замычала. — Мам, а когда заговоришь?

— Ещё рано. — Этого было достаточно для того, чтобы сын замолчал.

***

Оба Хидана закрыли глаза, когда Рэн, вцепившись в подушку, взвыла ещё громче. Она не замолкала уже десять минут, перейдя в режим слез сразу же, как оказалась дома. Старший брат только смог дотащить её до дивана, пытаясь вслушаться во всхлипывания и понять, что произошло. Он понял только то, что она хотела к маме, продолжая рыдать, а потому, шокированный отец, вызвонил Аканэ, переглядываясь с ничего не понимающим сыном.

Аканэ появилась через несколько минут, хмурая и кивком головы приказала всем скрыться. Зашла в гостиную, закрывая за собой дверь. Села на пол, выдохнув и коснулась коленей дочери. Рэн вскинула голову, заметив собственную мать и кинулась на неё, сжимая женщину в объятиях.

— Мама, почему они такие козлы, а?! Как ты среди всех этих отбросов, папу нашла? Прости меня, пожалуйста, я лучше тебя буду слушать, чем ещё раз с долбоёбом свяжусь! — Аканэ прикрыла глаза, гладя свою дочь по спине.

— Не переживай, солнышко, твой папа тоже долбоёб, он меня в нашу первую встречу на машине пытался переехать. Причем, насколько я помню, намеренно.

— Тогда почему ты с ним? — Всхлипнула дочка, уткнувшись ей в шею. — Подожди. Что значит «насколько я помню»? У тебя же модификация, ты не можешь ничего забыть. — Отстранилась, шмыгая.

— Я тебе всё расскажу, даже объясню, откуда у меня инвалидность, что-то добавит папа, если захочет об этом говорить, но вначале расскажи мне, что случилось. Я тебя выслушаю и постараюсь помочь. У тебя есть право не прислушиваться. — Рэн кивнула.

С того дня в доме стало гораздо спокойнее.