Летние каникулы закончились, и начались учебные будни. Прибавились новые предметы, которые словно говорили: «думал, что было сложно? Станет ещё сложнее!». Биохимия с длинным и трудновыговариваемыми названиями ферментов. Нейроанатомия с проводящими путями. Проще сказать, за учебниками приходилось куда дольше. Да ещё и Аббаккио решил, что ему мешает свет настольной лампы.

— Выключи её, блять! Днём надо заниматься!

— Интересно, когда? — огрызнулся Джорно, — у меня шесть пар, так что днём времени практически нет. Да и раньше ты спокойно спал!

— Мне в глаза светит! — ныл юрист.

«И что мне с ним прикажешь делать?».

— Хочешь, я займусь с тобой сексом, и ты крепко проспишь до утра?

— Пошёл на хуй! — Аббаккио спешно повернулся к стенке.

Джованна вернулся к учебнику. Вот только многомесячное воздержание и неосторожное упоминание о сексе привели к неприятному результату. Учёба, конечно, убивала либидо, но ничего не могла поделать с молодым здоровым организмом.

«Зря я Марину отшил… А хотя, нахуй её, нахуй! — ДжоДжо не мог без отвращения вспомнить её навязчивые ухаживания, — вот только сейчас что делать? Бегать по общаге и спрашивать: никому не надо мужика потрахаться?»

Джорно обратил голодный взор на спящего соседа.

«На безрыбье и жаба рыба. Хотя это не жаба — это целая ехидна. Блин, его придётся хорошенько зафиксировать! А, была не была! Если будет слишком сильно брыкаться — переведу в пошлую шутку».

Студент засунул в карман презерватив и тюбик, затем потихоньку подобрался к кровати. Аббаккио уже перевернулся на спину. Джорно сел сверху и осторожно поцеловал, готовясь отскочить в любую секунду — он ещё не забыл, как Аббаккио укусил за нос до крови.

«Что-то он слишком покорный».

— Аббаккио, это точно ты?

— Ты припёрся идиотские вопросы задавать? — сварливо проскрипел юрист.

«Не, скверный характер на месте. А вот оно что! — ДжоДжо ехидно улыбнулся, — Злюкам тоже хочется любви и ласки!».

— Только засосы не оставляй.

— Хорошо.

***

ДжоДжо встал довольный и удовлетворённый. Аббаккио спал. Его лицо было спокойным и даже на губах была лёгкая улыбка.

«Вся ваша злоба — от недоёба» — хихикнул Джорно. Хихикнул правда про себя, чтобы не разбудить Леона.