Буччеллати никак не мог понять, что что Фуго взъелся на Джорно. Ладно ещё Аббаккио, он считал новичка мутным типом и не спешил ему доверять. А чего Паннакотта с ним не поделил?! Да прямо конкретно зуб наточил, раз решил так жёстко подставить. Хорошо что Буччеллати заподозрил неладное, иначе участь Джованны была бы незавидной.

Хотя какая к чертям разница? Буччеллати в наказание сделал Джорно напарником Фуго. Пусть и новичок привыкает, что мафиози вовсе не рыцари круглого стола. Отправил он парней разобраться с подпольным казино, которые отказывалось платить отступные. Командир намекнул, что вероятнее всего их придётся ликвидировать, так как до этого с ними уже разговаривали, но всё-таки попросил сделать последнее китайское предупреждение. Фуго и Джованна отправились выполнять задание.

— Что я тебе плохого сделал? — пытался допытываться новичок.

— Великолепный ДжоДжо, покоритель людских сердец, — как легко язвить, когда ты испытываешь неприязнь к объекту симпатии, — пытаешься втереться ко мне в доверие? Уясни следующую вещь: мы напарники, но не друзья!

— Не понимаю твоей логики, — вздохнул Джорно, — ты же не из предвзятых людей.

— Я не обязан ничего объяснять.

Вот и казино, которое располагалось в подвальном помещении. Юноши спустились по лестнице, встретив группу группу из пятерых мужчин студенческого возраста. Фуго обратился к ним:

— Вам передают последнее предупреждение: вам лучше пойти на сотрудничество с Пассионе, в противном случае вашу лавочку прикроют.

— Слышь, франт разодетый, ты кого пугать вздумал? — один из парней, стриженный под «ёжика» навис над ним.

— Я не пугаю, я ставлю перед фактом.

Мужчина схватил его и припечатал к стенке, хорошенько облапав его:

— Больной тощий, но пойдёт позабавиться!

Паннакотта пнул его в живот. «Ёжик» завыл дурниной, падая на деревянный пол.

— Джорно, беги отсюда, я сам с ними разберусь!

Напарник рванул по лестнице. За ним помчался парень в кожаной куртке, но Джорно метким апперкотом свалил его вниз. Убедившись, что Джованна на безопасном расстоянии, Фуго распылил вирус. Враги катались по полу, распадаясь заживо. Дело сделано.

И тут Фуго накрыло. В плохом смысле.

«Ну привет, паническая атака» — воздуха стало не хватать, словно он дышал через узенькую трубочку, сердце отбивало бешеный ритм, а его самого колотил озноб. В первый раз приступ случился, когда профессор-педофил пытался его изнасиловать, а Фуго избил его до смерти словарём. Тогда и нашли его рядом с трупом, не помнящим себя и трясущимся от ужаса. Позже он первое время не выносил прикосновений, за что над ним в бригаде смеялись и называли недотрогой. Паннакотта потихоньку перестал дёргаться от похлопываний по плечу или объятий.

Но страх никуда не ушёл, как оказалось, накрыв мощной волной адреналина. Фуго, стуча зубами, направился к выходу. «Надо подышать свежим воздухом». Еле-еле волоча ноги, он наконец притулился к стене. Паннакотта вспомнил, как его лапали, и его вырвало желчью.

Джорно не стал задавать дурацкие вопросы. Если видишь бледного, дрожащего как осиновый лист человека, который блюёт у стенки, у то понятно, что у него точно не всё в порядке. Он подлез под плечо Паннакотты и обнял за талию, чтобы он не упал, и отошёл на некоторое расстояние, затем наплевав на чистоту брюк, сел прямо на землю у стенки. Джорно усадил Фуго на колени, крепко обнимая его, и шептал на ухо всякую успокоительную чушь. Паннакотта цеплялся за пиджак, оставляя затяжки.

ДжоДжо поцеловал его в щёку. Фуго удивился, но потом решил, что поцелуй вполне невинный, так мамы целуют, успокаивая напуганных детей.

«Зеркальные нейроны». Эмпатия. Джорно верно истолковал его состояние и нашёл оптимальный способ вывести из него. Значит…

— Да что ты нервный такой? Сиди уже! — раздалось ворчливое над ухом.